На первой же перемене Берта отвела в сторонку лисицу Марианну и тихо попросила:
– Мне нужно сейчас уйти… Скажешь, что я заболела? Марианна понимающе усмехнулась:
– Я-то скажу, конечно. Только сдается мне, что ты и правда заболела. Так и будешь пропускать школу каждый день?
– И ты туда же! Я ведь не просто так ухожу!
– А почему? Высокие чувства ведут?
– Ага, они самые! Угадала! – с вызовом ответила Берта.
– И их нельзя оставить на вечер? – поинтересовалась подруга.
– Не-а, никак нельзя. Мы с моим Улиссом собираемся прошвырнуться по магазинам. Прибарахлиться… А на это нужно время!
Марианна с показным равнодушием пожала плечами.
– Ладно, Берта, иди. Я все скажу, как надо.
– Спасибо! – обрадовалась Берта. Она чмокнула подружку в щечку, повернулась и понеслась прочь из школы, на свободу, не зная, каким завистливым взглядом проводила ее Марианна.
Но перед тем как отправиться с друзьями в маскарадный магазин, Берте предстояло еще одно дело. Бенджамин Крот на крючке, но его интерес надо подогревать. Поэтому, нацепив темные очки и превратившись таким образом в специального агента Самой Секретной Службы, Берта явилась к дому енота и принялась с загадочным видом прохаживаться у подъезда, время от времени останавливаясь, чтобы медленно обвести взглядом окрестности. Таким образом, становилось совершенно ясно, что лисичка не просто прохаживается, а выполняет Тайное Задание. Оставалось лишь надеяться, что в течение ближайшего часа судьба столкнет ее с Кротом.
И судьба подыграла ей, выведя Крота из дома на двадцать седьмой минуте операции. Археолог сразу заметил Берту и отвесил челюсть. Еще бы, он же всю ночь только и думал об этой тайной агентше. Несмотря на то что лисица сейчас была в совершенно обычной одежде, а не в ночном совершенносекретнослужебном костюме, не узнать ее было невозможно. Археологическое сердце застучало сильнее, в пасти пересохло, и, набравшись смелости, Крот стал на пути Берты.
– Здравствуйте… Вы меня помните? – спросил он, чувствуя себя крайне глупо.
– Мы не знакомы, – процедила агентша сквозь зубы и проплыла мимо Крота, легонько коснувшись его лапы.
Обескураженный енот некоторое время тоскливо глядел вслед лисице и только затем обнаружил в лапе записку. «Ночью», – прочитал Крот, и ему стало жарко. Потом холодно. И снова жарко.
Около полудня порог пустующего магазина под вывеской «Бесценное барахло – маскарадные костюмы, маски и всякие забавные глупости» переступила группа из четырех посетителей: лис с лисицей, кот и пингвин. На морде лиса отпечаталось самодовольное выражение уверенного в себе зверя, лисичка источала любопытство, а кот выглядел так, словно только что совершил какую-то каверзу и не против совершить еще одну. И лишь пингвин был мрачен и угрюм, в его глазах застыла вселенская печаль и покорность жестокой и несправедливой судьбе.
Навстречу посетителям вышел с распростертыми объятиями хозяин магазина, самец панды средних лет.
– Улисс! – радостно воскликнул он. – Как я рад тебя видеть!
– Вообще-то мы вчера виделись, – напомнил Улисс. – Я купил у тебя костюмы расхитителей могил и наряд тайного агента.
– Верно, – кивнул панда. – Но это было вчера, то есть жутко давно. Как учит древняя мудрость, не думай о дне вчерашнем. Как было так и было, нам не дано на это повлиять. К тому же я рад, что сегодня ты пришел не один. Это позволяет надеяться, что у меня будет много продаж, и, возможно, дорогих. Ты же знаешь, как я алчен, дружище Улисс.
Улисс улыбнулся:
– Это мои друзья: Берта, Константин и Евгений. Нам нужна твоя помощь.
– С удовольствием помогу! – радостно сообщил панда. – Есть замечательные костюмы оборванцев. Очень качественные, а главное, дорогие.
– Нет, это нам не нужно, – сказал Улисс. – У нас другая цель.
– Слушаю вас!
– Мы хотим сделать из Евгения павлина.
Улыбка слетела с морды панды. Он критическим взглядом окинул Евгения и сказал:
– Вы это серьезно?
– Абсолютно! – подтвердил Улисс.
Панда снова посмотрел на Евгения и помрачнел. Теперь мрачны были они оба – и панда и пингвин.
– Сходство обязательно? – поинтересовался хозяин магазина.
– Желательно, – ответил Улисс.
– Плохо, – сказал панда. – Слушайте, а может, мы из него кого-нибудь другого сделаем? Страуса, например! Это совсем просто, поставим его на ходули, и все – готовый страус.
– Я не умею ходить на ходулях, – буркнул Евгений, которому перспектива стать страусом нравилась ничуть не больше, чем павлином.
– Это совсем просто! – заверил его панда. – Главное – не падать. Остальное – дело техники.
– Я буду падать, – уверенно сообщил Евгений.
В разговор встрял Константин:
– А сможет ли Евгений, будучи на ходулях, прятать голову в песок, как это положено страусам, когда они пугаются? Ведь его голова в таком состоянии будет очень далека от песка.
– Не смогу, – проворчал Евгений. – Меня будут пугать, а я даже не смогу спрятать голову в песок. Я так не согласен.
– Так вы попросите, чтобы вас не пугали! – предложил панда.
Тут уже Улиссу пришлось вмешаться:
– Друзья мои, о чем вы? Нам не нужен страус! Евгений нужен нам павлином!
– Улисс, родной, – сказал панда, – ну зачем из хорошего пингвина делать плохого павлина?
– Вот! – оживился Евгений. – Я им то же самое говорю, а они не слушают!
– Улисс, он прав, – заметил панда. – Стоит прислушаться. Пингвины мудры.
– Ты сдаешься? – не скрывая разочарования, спросил Улисс у владельца «Бесценного барахла…».
– Я – сдаюсь? Да никогда! – возмутился панда. – Просто проверяю, не сдадитесь ли вы.
– Я бы сдался… – заметил Евгений, но без особой надежды.
– Конечно, не сдадимся! – твердо сказал Улисс. – Ты же меня знаешь!
– Знаю, – согласился панда.
– Вот и мои друзья такие же! – заявил Улисс.
Владелец «…Всяких забавных глупостей» кинул на спутников Лиса уважающий взгляд. Кроме Евгения, все выражали мордами твердую решимость идти до победного конца. Решено – в павлина, значит – в павлина. И точка!
– Ладно, приступим, – произнес панда. – Итак, что в павлине главное?
– Хвост? – предположила Берта.
– Хвост, конечно, важен. Но ведь павлин может его и потерять, не так ли? В жизни всякое бывает. Нет, главное в павлине – это его самовлюбленность. Причем, подчеркну, не обычная самовлюбленность, а гипертрофированная.
– Гипер… что? – не понял Константин.
– Повышенная, – объяснил панда.
– А… Так и говорите, – проворчал кот.
– Я постараюсь изъясняться проще, – пообещал хозяин «Глупостей». – Так вот, чтобы сойти за павлина, нашему другу Евгению следует очень сильно себя любить. – Он обратился к пингвину: – Скажите, милейший, вы себя любите?
– Ну… – засмущался Евгений. – Вообще-то да.
– Сильно?
– Пожалуй…
– Тогда почему вы не задираете клюв?
– Я… не умею, – сконфузился Евгений. – Да и, если честно, не хочу.
– Так не годится. Чтобы стать павлином, вам необходимо этому научиться. Ну-ка, задерите клюв прямо сейчас.
Евгений послушно задрал клюв.
– Так? – спросил он.
– Да, – кивнул панда. – Только этого мало. Теперь посмотрите на меня свысока.
– Ой, я не смогу!
– Вы должны! Скажите себе – я самый красивый!
– Я самый красивый, – неуверенно сказал Евгений.
– Нет, так не годится. Вы не верите в то, о чем говорите.
– Не верю, – не возражал Евгений.
– А надо верить! Вы самый красивый! – Панда повернулся к остальным. – Давайте помогите своему другу!
Берта с готовностью включилась в игру.
– Евгений, красавец ты наш, – сказала она с блеском в глазах. – Ты такой… белый!
– Я не совсем белый, – возразил пингвин. – У меня спинка черная. И крылышки.
– А спереди ты такой белый! – настаивала Берта. – Как первый снежок.
– Все тобой любуются, – добавил Константин. – Когда ты идешь по улице, все оборачиваются и с восторгом глядят тебе вслед.
– Почему? – испугался Евгений.
– Они любуются тобой!
Евгений с сомнением окинул себя взглядом.
– А вы не находите, что я полноват? – спросил он.
– Конечно, находим! – сказала Берта. – Нам нравится!
– Да, это просто супер! – поддакнул Константин.
– Но ведь я неуклюж… – промямлил пингвин. – Хожу вразвалочку…
– Я просто балдею от твоей походки, – заявил Константин.
– Она похожа на танец, – добавила Берта. – Красотища!
Евгений кинул отчаянный взгляд на Улисса:
– Шеф, ты тоже так думаешь?! У меня почему-то все равно не получается!
– Я думаю, что ты большущий молодец, раз у тебя не получается, – улыбаясь, ответил Улисс. – Это характеризует тебя с самой лучшей стороны и вызывает уважение.
– Ага! – обрадовался Евгений и сказал в сторону Берты с Константином: – Вот видите! Мы с Улиссом больше ценим скромность! – Он кинул на друзей самодовольный взгляд, слегка задрав клюв.
Хозяин магазина подскочил к Евгению и воскликнул:
– Отлично! Блестяще! Удержите это выражение глаз! Ну, вы сейчас просто королевский пингвин!
– Вообще-то родители говорили, что у нас были в роду королевские пингвины, – с доселе несвойственным ему высокомерием заметил Евгений.
– Да? И после этого у вас проблемы с задиранием клюва? Невероятно.
– Но ведь я уже научился, правда? – спросил Евгений.
– Еще как научился, – ухмыльнулся Константин. – Только не забудь разучиться, когда станешь обратно пингвином. А то мы тебя разлюбим.
Евгений вздохнул:
– Разучусь, куда денусь… Честно говоря, с задранным клювом я чувствую себя не собой.
– И правильно! – одобрил панда. – Мы же из вас павлина делаем! Не надо вам чувствовать себя собой! Итак, первый штрих готов. Теперь отработаем вторую важную павлинью черту. Павлин должен быть не только самовлюблен, но при этом еще и глуповат.
– Ой, это я точно не смогу! – испугался Евгений. – Понимаете, я очень умный.
– Вы уверены? – спросил панда.