тогда и служил в вашей уборке?» Нисса вынуждена была оставить при себе. Да ответ и не требовался особо, без того все очевидно.
Дверь, как выяснилось, вела в комнату. Неожиданно просторную, обставленную без намека на уют, но чистую. И очень-очень светлую. Пожалуй, именно это и было ее главной особенностью – широкое, ничем не занавешенное окно выходило прямо… на парк, м-да… И в этом безжалостном, чуть ли не софитном свете, Ниссе удалось, наконец, рассмотреть не только совершенно безликую, типовую до нарочитости обстановку вокруг, но и ее хозяина.
Бледное до синюшности лицо, выбритое очень аккуратно и явно совсем недавно, тонкие бескровные губы, а нос, наоборот, широковат в переносице и на фоне запавших щек кажется слишком большим. За пятьдесят, не меньше, о чем говорят не только жесткие складки морщин, но и короткий ежик полуседых «соль с перцем» волос… Не упомяни Конт сейчас про полицейского, Нисса приняла бы его за бывшего военного. Сержанта, например. Из тех, что в первый же день любят с рыком и оскалом пугнуть новобранцев, непременно ввернув, мол, с сегодняшнего дня он для них будет и за папу, и за маму, и за любимых кошечку с собачкой. Но потом и в самом деле заботиться о салагах как о родных, по праву заслужив какое-нибудь чисто домашнее прозвище вроде «Бати».
– Представляться мне, как я понимаю, не надо? – хозяин все это время рассматривал их не менее придирчиво.
– Представьтесь, – откликнулся Конт, озадачив того до чуть дрогнувших в недоумении лохматых бровей. На общем выбритом фоне смотрелись они до комичности странно. – Имя в договоре есть, но я не помню вашего звания.
– А какое значение оно имеет теперь? – примечательно мохнатые брови приподнялись еще на полсантиметра, позволив, наконец, рассмотреть цвет прятавшихся под ними глаз. Не карие, нет, как показалось поначалу. Темно-серые.
– Представьтесь!
– Капитан Барош, – хмыкнул он и привычно развернул плечи, оказавшись обладателем впечатляющего роста, что было видно даже когда тот сидел, – Бывший капитан, разумеется. Что вы, скорей всего, не забыли, а просто не знали. Пересеклись мы тогда и впрямь мельком.
– Но я-то вам, выходит, запомнился? – с каждым словом Конт почему-то мрачнел больше и больше.
– Конечно. Мне про вашу контору уже тогда было любопытно всё.
– А если я сейчас ту самую контору и вызову? – Вот такого Конта Нисса еще не видела. Человек, стоявший перед инвалидным креслом был не просто жестким и резким, он был острым, словно нож и таким же опасным. – Слегка подчистить ваши знания и пригасить это никому не нужное любопытство. Заодно со столь же лишним энтузиазмом.
– Не вызовите, я ваш клиент, вы обязаны соблюдать мои интересы. Странно, что это я вам должен такое сообщать.
Тон, в который скатился разговор, мало того что Ниссе здорово не нравился, но еще и напомнил кое-что. И вздохнув, она обреченно полезла на амбразуру. То бишь пошла становится посредником между Контом и его клиентом – точно так же, как утром делала это между ним и Милфором.
– Господин Барош, – шагнула она вперед, пока мужчины сверлили друг друга пугающе непроницаемыми взглядами, – а что у вас, вообще-то, за проблема?
Увы, но «как утром» не вышло. Оба взгляда синхронно переместились на нее, и Нисса не взялась бы утверждать, в котором из них недовольства сейчас оказалось больше.
– Кто это?
– Моя помощница. В договоре вы упомянули, что хотели бы вести нашу беседу под запись, вот этим она сейчас и займется.
– Э-э… – Нисса собралась было донести до Конта, что стенографистка из нее, увы, не получится – не умеет, но перехватив его взгляд, резко передумала. Ладно. Что-нибудь она точно запишет, а дальше пусть пеняет на себя. – Где я могу присесть?
– Где хотите, – отмахнулся от нее хозяин, явно не настроенный отвлекаться от своих крайне важных гляделок с Контом.
Невольно повинуясь этому жесту, Нисса осмотрелась еще раз и, наконец, заметила то, что здорово выделялось из тусклой обстановки комнаты – небрежно прикрытый тряпкой маленький телескоп на треноге возле окна. И бинокль на подоконнике!
Да уж, оставалось только посочувствовать запертому в этой «башне» бывшему капитану, для которого не нашлось других развлечений, кроме как разглядывать кладбище.
– Кто вас сюда упек? – неожиданно для себя поинтересовалась она. – А главное, зачем?
И вот теперь у нее получилось – напряжение, готовое вот-вот сорваться в открытый конфликт, откатилось, наконец, назад.
– Присаживайтесь же, леди, – теперь на нее посмотрели пристально, а не просто походя мазнули взглядом. – Да и вы, господин Симирэс, тоже. Я не собираюсь ничего скрывать, иначе смысл был вас сюда приглашать?
Глава двадцать первая 3
Услышав это, Конт лишь еще больше напрягся, но почему – Нисса не поняла. Зато сама она, наконец, определилась с местом, где устроится, тем более, что и выбирать-то оказалось не из чего. Единственным более-менее подходящим вариантом выглядел маленький шаткий столик, приткнувшийся возле дальней стены. И хотя сама Нисса назвала бы его скорее туалетным, но карандашница и тоненькая стопка бумаги говорили сами за себя. Последняя была особенно кстати: не на салфетках же из кафе ей заниматься своей сомнительной стенографией? И пока она туда шла, хозяин любезно, хоть и невольно, разрешил для нее и загадку с все возрастающим недоверием Конта:
– Надеюсь, господин Симирэс, вы сейчас не подумали про шантаж? – уставился тот в глаза детективу.
– Подумал, – отводить взгляд Конт тоже не собирался. – А что еще я должен был подумать при таком раскладе?
Нащупав спинку жесткого деревянного стула, Нисса упала на него почти не глядя: «Черт! Черт-черт-черт!!!»
Но и правда, в сложившихся обстоятельствах именно это чуть ли не напрашивалось – самая естественная реакция, особенно для обитателя такого района и такого дома! Даже думать не хотелось, сколько их, таких шантажистов, случайно раздобывших сведения о теневых, уже было. Но еще больше не хотелось думать, чем они кончили.
Подтверждая ее мысли, капитан хмыкнул:
– Я что на полоумного похож? Для самоубийства есть гораздо менее мучительные способы.
– Уже прикидывали? – несмотря на тон вопроса, видно было, что Конта отпустило и огрызается он скорей по инерции. – Для себя лично?
– А как же, – спокойно кивнул тот в ответ. – Парочку даже выбрал.
– И что помешало? Уж точно не это вот, – неопределенным жестом обвел он обстановку.
– Кстати, барышня, – Барош неожиданно обернулся к ней, так же неожиданно разворачивая и тему разговора, – меня сюда не упекли, наоборот, всё было сделано исключительно для моего блага. Видите вон то здание?
Нисса кивнула. Оттуда, где она устроилась, в окно отлично просматривался здоровенный, нарочито модный стеклянно-бетонный корпус какой-то излишне пафосной постройки, набитой офисами как стручок горошинами. Он, и возведенный прямо напротив еще более огромный и современный торговый центр, словно водоразделом обозначали некую границу между убогими домами возле кладбищенской стены и гораздо более приличным районом, начинавшимся чуть выше по улице.
– Медицинское страховое общество «Синяя пирамида», – вслух прочитал Конт, оказавшийся рядом настолько бесшумно, что Нисса вздрогнула.
– Два нижних этажа у них занимает клиника. В том числе отличное отделение реабилитации.
– То есть вас сюда загнали не для того, чтобы вы к тому пейзажу начали привыкать, – детектив кивнул на разнокалиберную россыпь замшелых памятников за забором напротив, – а чтобы удобнее было процедуры принимать?
– Пять раз в неделю поначалу. Теперь уже два, но массажист оттуда ходит по прежнему ежедневно. Что оказалось бы невозможно, живи я отсюда хоть немного дальше.
– Обещали поставить вас на ноги?
– Да. Вот это и помешало, господин Симирэс. Поняли?
– Понял.
А вот до Ниссы все еще доходило с трудом:
– Но почему так высоко?
– Неужто не видели, что у нас внизу творится?
– Зато тут вы практически заперты! Хотя… – Нисса вдруг сообразила про «два раза в неделю» и притихла. Выходит, кто-то помогает ему проделывать этот путь?
– Вообще-то, здешний вариант жилья был поначалу временным, – Барош явно прикинул: лучше сейчас немного отвлечься от главной темы, чтобы сэкономить время потом, когда эти детали все равно всплывут и потребуют объяснений. – На пару недель всего, пока не решится вопрос с более приличным домом. Но когда пришло время, съезжать отсюда я отказался.
– Почему? – спросила Нисса, хотя ждали такого любопытства явно от Конта. Но тот это тоже сообразил и подыгрывать не стал.
– Нашел для себя неожиданное развлечение.
– Мне уже начинать вести записи? – подняла она взгляд на детектива, чувствуя себя при этом страшно умной и проницательной.
– Не надо. Я их с самого начала веду.
Конт выложил прямо на подоконник, рядом с биноклем небольшую брошь… или даже значок в виде золотистого листа и понимающе переглянулся с хозяином.
– Артефакт, – кивнул тот не скрывая удовольствия. – Да, что-то такое я и рассчитывал увидеть, когда просил вести беседу под протокол. Дадите рассмотреть подробнее?
– Позже. Сейчас он работает.
Краснеть Нисса не стала – обойдутся! Лучше попытаться самой и без подсказок догадаться, какие такие интересные виды, открывающиеся из этого окна, стоили того, чтобы добровольно оставаться в подобной дыре. Какие-нибудь тайные обряды с захоронениями на вроде бы давно закрытом кладбище? Или все же что-то менее очевидное?..
– Вы знали кому принадлежит эта страховая контора? – сбил ее с мысли Конт.
– Конечно, – ответили ему с тонкой усмешкой. – С самого начала знал. Иначе не стал бы заключать с ними договор – для простого капитана полиции это, мягко говоря, расточительно.
– А для желающей что-то разнюхать бывшей ищейки – в самый раз?
– Как ни странно, да. Причем в самый раз оно в итоге оказалось со многих точек зрения. Сомневаюсь, чтобы кто-то еще взялся поставить меня на ноги после ранения, не будь у нас уже этого договора.