– Прошлое не выбирают…
– Думаешь, что поймет?
– Дьявол! Что это на тебя нашло? Кризис среднего возраста? – Я с удивлением посмотрел на алжирца, развалившегося на соседнем сиденье. В цветастой гавайской рубашке и светлых джинсах, он был похож на одного из тех жизнерадостных шалопаев, которыми полны курортные городишки.
– Может, и так. А может, простая усталость.
– Устал от жизни? А ты кури больше – еще не так устанешь.
– Можно подумать, что ты меньше куришь. Плевать. Пока я сидел в камере, много думал.
– Поздравляю.
– Не утрируй, Медведь, я говорю совершенно серьезно. – Шайя посмотрел на часы и, не меняя интонации, продолжил: – А вот и наш объект. Двенадцать часов десять минут. Что-то он сегодня опаздывает…
– Вижу…
Напротив нас, метрах в двадцати, остановился внедорожник. Из него выбрались два здоровенных парня в легких плащевых куртках защитного цвета. Они настороженно осмотрели улицу и окна прилегающих домов. Прохожие, спешащие по своим делам, тоже удостоились своей порции внимания. Через несколько секунд один из них повернулся к машине и кивнул. Открылась задняя дверь, и нашим взорам предстал дородный мужчина лет сорока. Рыжеватый, с большими залысинами, блестевшими от пота. Даже «шкиперская» бородка не скрывала тройной подбородок. Запястье левой руки украшает массивный золотой браслет. На правой – часы. Да, в его досье сказано, что он левша. Тяжело отдуваясь, мужчина вытер шею ярко-красным платком и вошел в дом.
– И как его до сих пор не убили, – хмыкнул Карим, – с такими-то охранниками.
– Нужды не было, вот и не убили. Ладно, с этим все ясно, поехали, познакомимся с его оппонентом.
– Поехали. Когда встречаемся с Виктором?
– Вечером. В баре «Кальмар». А что касается твоей фразы про усталость… Не бойся прощаться с тем, что не делает тебя счастливым. Понимаешь?
– Это ты про что, Поль?
– А ты подумай, – я завел машину и вырулил на дорогу, – тебе понравится.
Мы проехали узкую улочку и повернули налево. В этом районе много новых домов, многие еще не достроены. Виго стремительно разрастался – городок уже насчитывал около десяти тысяч человек. Жители – выходцы из разных стран, но последнее время появилось много переселенцев из Испании и Аргентины, так что испанский язык слышался повсюду.
Бар, о котором я говорил Кариму, был расположен рядом с рыбным базаром. Думаю, что вы можете представить себе запахи, царящие в этом районе. По вечерам в забегаловке собирались местные рыбаки, торговцы и шлюхи. В полутемном зале было сильно накурено, а под подошвами хрустели осколки стекла. Бармен, с огромным револьвером на боку, протирал грязным полотенцем бокалы, лениво посматривая на скандалящую компанию, расположившуюся неподалеку. Мы сказали ему несколько слов, и нас проводили в комнату на втором этаже.
– Привет, парни, – за столом в гражданской одежде сидел Виктор. – Что будете пить?
– Кофе, – ответил Карим и уселся верхом на шаткий стул. – В этом заведении знают про такой напиток?
– Здесь и будем разговаривать? – удивился я.
– Да, – кивнул наш шеф, – можешь быть совершенно спокоен – нас никто не услышит.
– Кроме тех, кому это положено по долгу службы, – съязвил Шайя.
Виктор недовольно покосился на алжирца, но ничего не сказал. Он неторопливо закурил и продолжил:
– Как понимаю, вы уже ознакомились с вашими подопечными?
– Да, – ответил я.
– Вопросы?
– Какие тут могут быть вопросы? Ты приказываешь – мы исполняем.
– Вот и прекрасно! Значит, на этом и остановимся. – Виктор наклонился и вытолкнул из-под стола тяжелую сумку. – Снаряжение, боеприпасы, оружие. С местом определились?
– Зачем тебе это знать? – быстро спросил Карим.
– Ты слишком горяч, Шайя, – спокойно ответил шеф. – И как ты с таким характером служил в Легионе? Я не собираюсь вас подставлять!
– Ладно, поверю на слово, – задумчиво произнес мой друг. – Тебе это сейчас невыгодно, не правда ли?
– Скорее бы вы в экспедицию ушли… – вздохнул шеф.
– Уйдем, куда мы денемся, – не унимался Карим.
– Зануда…
– Есть немного. И еще – я очень удивлен.
– Я удивлен не меньше, – покачал головой Виктор, несколько секунд молчал и перевел взгляд на меня. – Поль? Неужели не будет вопросов?
– Какие тут вопросы, Виктор. Я не вчера родился. Не надо быть провидцем, чтобы понять твой интерес к этим двум персонам.
– Ну да, конечно, – кивнул он, – я забыл, что Карим работал в порту Гамбурга…
– И это тоже. Так что в твоем решении убрать этих двоих ничего удивительного нет. Войны профсоюзов… Эти парни давно на ножах, и смерть даже одного из них приведет к большой драке за передел территории.
– Порт, – добавил Карим, – это серьезный бизнес. В любом мире.
– Если принять во внимание, что сферы их влияния не заканчиваются Виго, то картина становится еще интереснее, – продолжил я. – Порто-Франко, Нью-Портсмут. Представляю, что начнется, когда мы уберем этих двоих…
– Большая свинья для нового начальства, не так ли? – усмехнулся Виктор.
– Куда уж больше. Зато, пока вы будете гоняться за виновными и усмирять бандитские притоны, никому и в голову не придет заниматься кадровыми перестановками.
– И вы сможете уехать в экспедицию.
– Каждый из нас получает свой гонорар.
– Я рад, что вы это понимаете.
– Ладно, не будем затягивать разговор. Мы все поняли, так что разбегаемся. Когда ты уезжаешь на Базу?
– Завтра утром, с конвоем.
– Удачной дороги.
Мы спустились по лестнице в бар, где гудело безудержное веселье портового кабака. Люди не изменились. Веселятся, пьют и любят так же, как и в Старом Свете. И умирают так же. Что? Моральные терзания по поводу задания? Оставьте, господа! Оставьте эти эмоции новобранцам, блюющим после первого убитого человека. Или второго. Это уж как повезет. Помнится, что Джузеппе Марино держался дольше всех, незлобиво подкалывая «слабых на желудок маменькиных сынков». А потом, когда мы впервые схлестнулись врукопашную с чернокожими парнями из «Фронта национального освобождения», его выдержка исчезла: после боя он оставил на дороге и завтрак, и обед, и ужин. Один из моих сослуживцев – русский по происхождению, вспоминая тот бой, цитировал:
Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную,
И выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую[48].
Правда, русской водки у нас тогда не было. Был ямайский ром. Ром и оглушительная пустота внутри. Звенящая. Но мучились мы только на следующее утро. Похмельем. Работа есть работа.
Выйдя на улицу, мы повернули направо и пошли к нашей машине, стоящей неподалеку. Пустынная улочка, освещенная несколькими фонарями и неоновыми сполохами рекламы. Буквы зажигались поочередно, пока название бара не высвечивалось полностью. «Кальмар»… Кто-то из старожилов рассказывал мне, что в этом мире встречаются кальмары размером со спасательную шлюпку. Интересно, это правда или очередная морская байка о неизведанном мире?
Проходя мимо переулка, услышали какой-то шум. Да, так и есть – драка. Дрались парни молча, только иногда слышались короткие реплики и непроизвольные стоны, если удар достигал цели. Я уже повернулся в их сторону, но Карим меня остановил.
– Не стоит, – он покачал головой, – мы не на службе, да и работа ждет. Парни сами разберутся.
– А патруль подберет выживших. – Я покосился в сторону заварушки и поморщился. Двое против шестерых… Недолго им осталось сопротивляться. Сомнут и запинают. Хорошо, что до стрельбы дело не дошло. Не хотят привлекать внимания?
Мы уже повернулись, чтобы уйти, но тут послышался сдавленный крик. Один из оборонявшихся отлетел к стене и сполз вниз, прижимая руки к животу. Светлая рубашка окрасилась бурым, быстро расплывающимся пятном. Послышался отборный русский мат.
– Погоди, – остановился Карим.
– Что?
– Там русские.
– Ты передумал? – усмехнулся я и хрустнул костяшками пальцев.
– Да, пожалуй, мы немного задержимся. Двое против шестерых – это не по правилам.
5 год по летоисчислению Нового мира.
Предместье Виго
Драка быстро закончилась, и мы в ней почти не участвовали. Нападавшие, в количестве шести персон, не отреагировали на предложение Карима «остыть и валить». Точнее – отреагировали, но не так, как им предлагалось. Трое молодчиков развернулись в нашу сторону, и у двоих были ножи. Неприятные на вид железки. Полагаю, что и на вкус не лучше.
Недолго думая Карим бросает сумку на землю, делает шаг направо, чтобы не закрывать мне обзор, и достает из-под рубашки пистолет.
– Стоять!
– А стрелять не побоишься? – нагло усмехнулся один из парней. Он лениво поигрывал ножом и на пистолет смотрел совершенно спокойно. – Район тут глухой, кроме наших приятелей, никто и не услышит. Ведь на куски порежут…
– Да, сынок, они услышат. Конечно, услышат. А вот ты – уже нет.
Быстрая «двойка» в корпус ближайшему оппоненту, и тот заваливается на пыльную мостовую. Делать нечего, и второго поклонника холодного оружия укладываю я. Звякнул выпавший из рук убитого нож, а мы уже держим под прицелом остальных.
– Я же сказал, – рыкнул Карим, – или валите, или валим!
Мы ждем. Терпеливо ждем, когда кто-нибудь из них дернется в нашу сторону. Давайте, ребята, не тяните… В кои веки возникло желание пострелять! Нет, умирать желающих не нашлось, и парни решили исчезнуть. Двое из них медленно выставили перед собой ладони и начали отступать. За ними потянулись остальные. Прошли несколько метров – и убежали. Мы не стали возражать. Черт с ними – пусть живут.
– Держи спину! – бросаю Кариму и быстро проверяю убитых. Шайя прикрывает, не выпуская из виду потерпевших. Кто знает, что может возникнуть в головах у этих избитых мужиков? Ногой отбрасываю в сторону нож. – Этот готов. Чисто! Второй… Чисто! Оба холодные!
Обыскиваю трупы. Ничего особенно интересного. Около пятидесяти экю, пачка сигарет и дешевая одноразовая зажигалка. Два дрянных ножа. Документов, как я и думал, не нашлось. В общем, местная шваль.