– Быстро…
– У меня нет свежих дырок, – Карим наставительно поднял палец, – и знаешь, почему? Потому, что я старый и мудрый.
– А еще слишком много говорящий, – добавил я и вырулил из переулка…
Мы с Каримом сидели в гостиничном номере и наблюдали за набережной. Шайя, вооружившись биноклем, осматривал территорию. Рядом с ним на подоконнике лежала коробочка, похожая на пачку сигарет. Дистанционный пульт. Надеюсь, что местные воротилы не используют подавители радиовзрывателей. Очень хочется на это надеяться.
Людей на причале мало: рыбаки еще в море, а остальные – на работе. С левой стороны, метрах в ста пятидесяти от нас – ворота грузового терминала, огороженного сетчатым забором. Поверху струится спираль колючей проволоки. Рядом с въездом – будка охранника, где лениво прохаживается караульный, и пулеметное гнездо, сложенное из мешков с песком.
– А дело движется к обеду, – пробурчал Шайя и посмотрел на часы, – если не ошибаюсь, то наш приятель должен появиться с минуты на минуту. В офис он приехал засветло, так что пора бы и перекусить. Не будет же он, как последний голодранец, обедать в столовой терминала.
– Приедет, куда он денется…
– Уже едет, – спустя несколько минут произнес алжирец.
– Объект?
– Подтверждаю, – кивнул Карим и потянулся за пультом.
Знакомая машина пролетела по центральной аллее терминала, направляясь к воротам. Дорога в этом месте делает крутой поворот, и если вовремя не затормозить, то можно навернуться в море.
Сто метров до ворот… пятьдесят… Взрыв!
Вырванные двери отлетели в сторону, лобовое стекло, покрытое сеткой трещин, вылетело из рамы и упало на дорогу метрах в двадцати от джипа. Рядом рухнул искореженный капот, похожий на помятую фольгу от шоколадного батончика. Машину развернуло боком, и она пошла юзом, скользя в сторону берега. Раздались скрежет и звук удара – пылающий кузов уперся в прибрежные камни и остановился.
Охранник, дежуривший у ворот терминала, присел от неожиданности и закрыл руками голову. Не завидую ему – окна в будке вынесло взрывной волной, и они засыпали его мелкими осколками. Наверняка и контузило слегка. Через несколько секунд завыла сирена. Прошло десять минут, и к месту взрыва начали собираться охранники и – как выразился Карим – «другие официальные лица».
– Красиво горит. – Карим перевел бинокль правее и посмотрел на горящую машину.
– Тебе всегда нравилось взрывать.
– Эти парни не были святыми. Как сказано в Коране, «тому, кто вершил зло, воздастся по делам его». Пойдем посмотрим?
– Сходи один. Постой у начальника над душой. Можешь высказать ему свои претензии, в стиле «а я вам говорил, а я вас предупреждал…».
Через полчаса он вернулся и, судя по его довольному виду, прогулялся не зря. Я видел через окно, как он ходил следом за начальником охраны и что-то говорил, тыкая пальцем в дымящиеся останки. Начальник в ответ только отмахивался, покрикивая на подчиненных. Подтянулся пожарный расчет, и пламя быстро потушили. Ну и вонь там сейчас…
Обломки машины белесо дымили, расстилаясь легким туманом по пристани. Толпу, собравшуюся вокруг, разогнали охранники. Люди, разбившись на небольшие группы, отошли подальше и, судя по жестам, продолжили обсуждение. Окрестные здания почти не пострадали. Только в одном магазине не выдержала витрина. Сейчас там суетились хозяин и несколько продавцов.
– Интересно, здесь есть страховые компании? – спросил Карим.
– Сомневаюсь.
– Ничего не поделаешь. Лес рубят, – Шайя перешел на русский язык, – опилки летят.
– Щепки, а не опилки. Тоже мне знаток русского фольклора…
– Щепки так щепки. Главное, что летят.
Когда мы вышли на улицу и приблизились к нашему джипу, то обнаружили на лобовом стекле аккуратное отверстие. Судя по величине – от осколка.
– Вот сука! – выругался Карим.
– Я тебе говорил: поставь машину подальше. Сам виноват. Поехали завтракать.
Второго деятеля «теневого фронта» убивать не пришлось. С ним разобрались без нас. Уже к вечеру его расстреляли из проезжающей машины, когда он выходил из дома, избавив нас от необходимости продолжать «работу». Нашлись несколько свидетелей, которые видели автомобиль и сидевших в нем людей.
Виктор оказался прав – эти группировки только и ждали возможности поквитаться друг с другом. Смерть главаря одной из них, даже не подумав, списали на действие конкурентов, и началось…
К обеду мы собрали вещи, взяли счет из гостиницы (его оплатит служба безопасности) и отправились обратно. Цены, надо заметить, невысокие. В сутки за два одноместных номера с завтраком брали всего двенадцать экю. Выйдя на улицу, столкнулись с одним из заместителей начальника охраны. Он посмотрел на нас и с плохо скрываемой иронией спросил:
– Уже уезжаете?
– А ты что, уже соскучился?
– Боже упаси! Только вот взрыв…
– А что с ним не так? – хмуро поинтересовался Шайя.
– Неужели не будете расследовать?
– Не наше это дело, – спокойно ответил Карим, забрасывая сумки в салон машины.
– Правильно, – кивнул парень и язвительно добавил: – На Базе, в кабинете – оно, конечно, спокойнее. Не стреляют и не взрывают. Девочки из отдела логистики под боком. Только как же вы поедете-то? Без охраны, без конвоя… А вдруг, не дай бог, что-нибудь в дороге? Ведь и пострелять придется!
Карим молча загрузил сумки и повернулся ко мне.
– Поехали?
– Давно пора, – кивнул я и пошел к машине.
– Хех!
Я повернулся и увидел, что наш коллега сломался пополам. Рядом с ним стоял Шайя и потирал кулак. Потом он присел рядом с парнем и взял его двумя пальцами за горло.
– Ты не слишком много себе позволяешь, сынок? Тебе же ясно сказали: не наше дело – ваше дерьмо разгребать!
– Карим, – поморщился я. Не хватало еще драку здесь устраивать. – Поехали, а?
Шайя оттолкнул мычащего собеседника, и тот с глухим стуком ударился затылком о крыло нашей машины.
– Перестань машину ломать! Что за мода – портить имущество Ордена? – Я открыл дверь и, морщась от боли, взгромоздился на пассажирское сиденье.
– Ты в каком смысле?
– Во всех возможных, – отмахнулся я, вспомнив фразу Чамберса про «мясо».
– Нет, ну ты скажи, – мой друг поднялся и отряхнул штаны от невидимой пыли, – откуда такие берутся?
– Из мешка достают. Не глядя. На ощупь.
На выезде из Виго нас остановил патруль на двух джипах. Борт одного из них украшают свежие пулевые пробоины. Гонялись мальчики за кем-то. Военные проверили документы, скользнули взглядом по салону машины и попрощались.
– Надеюсь, что на этом наши дела закончились? – зевнул Карим, когда пост, скрывшись в клубах пыли, остался позади.
– По-моему, они только начинаются, – ответил я. – Кофе будешь?
– Кофе? – переспросил он. – Наливай…
Уже подъезжая к окраине Базы, заметили небольшую группу людей в оранжевых балахонах.
– Это еще кто?
– На футбольную команду не похоже, – хмыкнул Карим и достал из кобуры пистолет.
Все оказалось проще. Это были заключенные Нового мира. Люди, которые совершили небольшие преступления и были наказаны общественными работами. И вот эти оранжевые мальчики, обливаясь потом, строят железнодорожную ветку от Базы до Порто-Франко.
Мы притормозили, но конвойные, заглянув в машину, только руками замахали. Мол, езжайте, ребята, по своим делам. Неподалеку от джипа охраны заметили два мертвых тела. Судя по характеру повреждений, это не пулевые ранения. Уже прибыв на место, узнали, что заключенные здесь редко сбегают и охранники нужны для защиты рабочих от диких животных.
21 год по летоисчислению Нового мира.
Западное побережье, к югу от Рио-де-Жанейро
Еще на борту, за несколько часов до высадки, Нардин-старший заметил, что ветер изменился. Вчера вечером дул южный, а утром его сменил северный. В нем не было соленого привкуса моря, но зато явственно чувствовался одурманивающий горный запах. Майкл Беннет, отвечая на вопрос Поля, лишь бессильно пожал плечами:
– Здешний ветер, сэр, как настроение у моей жены! Старушка, черт побери, добра, но предугадать ее поведение невозможно!
– Скажи мне, Майкл, – ухмыльнулся Шайя, – а не по этой ли причине ты проводишь большую часть жизни в море? Сидел бы дома, растил внуков…
– И слушал бредни моей старухи?! Да ты с ума сошел, Карим!
– Что и требовалось доказать. – И алжирец довольно осклабился.
Яхта легла в дрейф неподалеку от входа в бухту. Скоро должен был начаться прилив, но Майкл, судя по его виду, не торопился. Уже двадцать минут стоял рядом с рулевым и внимательно рассматривал берег в бинокль. Потом повернулся к матросу и что-то сказал на испанском. Два человека из команды «Катарины» спустили на воду надувную лодку, взяли оружие и собрались на берег.
– Знаете, господа, – пояснил Беннет, – иногда лучше не спешить. Я давно здесь не был, и кто знает, какие зверюшки водятся в этих местах. Пусть парни проверят бухту. Полагаю, что это не будет лишним. Времена сейчас тяжелые…
– Не бывает легких времен, – возразил Карим. – Но ты прав – разведка нужна.
– Я пойду с ними, – сказал Поль.
– Обойдешься, – перебил его друг. – Где ты видел, чтобы командир группы в разведку ходил?
– Дядя Карим, а почему не я? – подал голос Никита.
– Мал еще, – дернул бровью Шайя, – племянничек…
– Успокойтесь, парни! Чтобы прекратить спор, – ухмыльнулся шкипер, – последнее слово останется за мной. И оно будет таким: никто из вас туда не пойдет.
Нардин-старший попытался возразить, но Беннет сухо заметил:
– Пока вы на борту моего судна, сэр, безопасность – это моя забота…
– Увы, но ничего не поделаешь, – развел руками Карим, – спорить с «первым после Бога» – занятие изначально бесполезное.
– А иногда и опасное. Можно линька отведать, – довольно хмыкнул Майкл, и проблема была исчерпана.
Вход в бухту выглядел не очень гостеприимно. Высокие серые скалы с редкими пятнами растительности. На горизонте, над всем этим «великолепием», высился горный хребет. Горцы, живущие по ту сторону перевала, называли его Арч-Корт, то есть «черноголовый». Облачность, укрывавшая вершину хребта, начала понемногу рассеиваться, и уже к полудню сквозь разрывы облаков показались остроконечные вершины. Голые, безлесые склоны, частокол скальных гребней и отвесные стены, падающие в бездонную темноту ущелий.