Ива прошла через торговые ряды. Чего там только не было: вырезанные из дерева свистки, мягкие и даже пластмассовые игрушки, яблоки в карамели, смешные шляпы. Яблоки обожал ее брат. Не успев оказаться на ярмарке, он бежал покупать сразу два. А потом ему не хватало денег на аттракционы, и ей приходилось с ним делиться. Она улыбалась во весь рот, и сама не заметила, как остановилась возле любимой карусели с лошадками. Девушке вспомнилось придуманное для нее имя: «Принцеза».
Место было знакомым, но очень далеким. Оно вызывало в ней бурю эмоций. Пока Ива рассматривала лошадку, она уловила краем глаза сбоку от карусели знакомый силуэт. Он был похож на маму. Девушка напряглась, и силуэт тут же растаял. Убрав цепь с заграждения, она забралась на платформу. Ива с любовью провела по искусственной гриве лошади пальцами, и чья-то ладонь легла ей на плечо. Окаменев, она медленно развернулась. Сияющие голубизной глаза брата были добрыми и ласковыми, лицо блестело миллионом искр. Он взял ее руки в свои ладони.
– Драго ми же за тебе, сестру, – погладил он ее по округлившемуся животу. Ива расплакалась и крепко его обняла.
– Прости меня, брат, – хлюпала она носом. – Я знала о планах Данилы, но ничего тебе не сказала! Из-за меня погибли люди!
– Ты искупила вину, – поцеловал он ее в лоб и заглянул ей в лицо. От источаемого им света рябило в глазах. – Сейчас это не важно. Я скитался в темноте и наконец обрел путь к свету, – звучал он совсем без акцента. – Я пришел попрощаться. Меня манят другие миры. – Девушка улыбалась сквозь слезы. – А тебе пора бороться за жизнь, – его ослепительная улыбка померкла. – Она желает тебе зла. Проснись! Сейчас же!
Ива поняла, что ей нечем дышать. Схватившись за горло, она видела, как исчезает Драган, а вместе с ним чудесная ярмарка. Широко распахнув глаза, она ощутила что-то у себя на лице и толкнула это изо всех сил, – со стуком кто-то повалился на пол. Клаус вцепился чужаку в ногу, и он взвизгнул, тряся ногой и стараясь его сбросить. Человек был сильнее щенка, и ему удалось откинуть малыша в сторону. Клаус лежал неподвижно. Чужак поднялся, вырастая над своей жертвой. У него были длинные волосы и хрупкие плечи. Ива прищурилась: – Алёна?
Не медля безумная запрыгнула на кровать, вцепилась ей в горло и начала душить. Ива отталкивала ее, жадно глотая ртом воздух. А затем пнула Алёну ногой и пронзительно закричала. Зухра вбежала в комнату, перевела луч фонаря с Ивы на Алёну, не понимая, что происходит. Безумная выбежала из дома, на бегу толкнув в плечо женщину так, что она повалилась.
Зухра помогла девушке успокоиться и принесла воды. Она осталась ночевать с ней, на случай, если убийца вернется. Клаус пришел в себя и позволил девочкам унести его с собой в детскую. Посреди ночи у Зухры зазвонил телефон. Ива узнала в трубке голос Володи:
– Мы взяли штаб! Айзиксон в заложниках! Ребята пострадали, но живы! Как только разберемся, что делать с пленными, приедем домой! – весело сообщил он жене.
– Алексей в порядке? – спросила его Зухра.
– Ему досталось, – понизил он тон. – Но жить будет. Люблю тебя, птичка.
– И я тебя.
***
Боль возвратилась. Выгнув спину, Алексей приглушенно взвыл. Шея теперь казалась ему отдельным участком на теле. Он побоялся трогать рану, но чувствовал, как сильно она опухла. В медпункте прибавилось коек. Слева от него лежала Марго. Напротив – несколько мужчин, чьих имен он не знал. Девушка крепко спала. Он пытался вспомнить, как она выглядела прежде, но не мог.
Сальса открыл глаза. Алексей подумал о том, что друг проспал все самое интересное, и захихикал, спохватившись от боли. В дверях, опираясь на костыль, стоял Боря.
– Скажи этому уродцу, чтобы не ржал, – обратился к нему Сальса, подбородок у него затрясся.
– Это я то урод? – сдавленно просипел Алексей, и снова забулькал от смеха.
– Встану и задницу надеру! – шипел на него Сальса.
– А встать то сможешь? – Он не мог остановиться, булькая как припадочный.
Марго очнулась и удивленно на них уставилась. Боря заразился смехом и тоже хихикал.
– Мне, мать вашу, пальцы отхреначило! А он ржет! Ты себя в зеркало видел? Франкештейн! – делал вид, что злится, Сальса.
– Это, по-твоему, смех? – захлебывался слюной Боря.
– Ты переживаешь за пальцы? – присоединилась к ним Марго. – Это видел?! – отодвинув простыню, она продемонстрировала им свою культю.
Вытирая выступившие от смеха слезы, мужчины начали успокаиваться. Борю осторожно подвинул в сторону Володя, протискиваясь в комнату. Подойдя к койке Алексея, он крепко его обнял.
– Мы это сделали! Дружище! Видео в сети! Люди взбунтовались! Границы столицы не удержать! На улицах столпотворения! Они сожгли здание штаба! – сжимал он ему плечи.
– Дима? – прошептал Алексей.
– Он на связи. Задело чуток, но не критично. Лекарство в очистных. Осталось немного подождать. Серж готовит об этом репортаж.
– Айзиксон?
– Я хотел его прикончить, – обиженно проворчал Боря, – но Володя приберег его для тебя.
Поборов головокружение, Алексей поднялся и сел. Остро ощущалась нехватка сил, в затылке пульсировало. Пригладив к голове отросшую челку, он внимательно посмотрел на Марго.
– Тебе он причинил больше боли, – просипел он. – Твое право. – Девушка расплакалась, закрывая лицо руками.
К ночи он чувствовал себя уже лучше. Володя взял Марго на руки, и они не спеша побрели по коридорам, спускаясь в казематы. Так странно было видеть полицаев по ту сторону замка. Они больше не выглядели уверенными, забившись по углам. Лидер поставил девушку на пол, передавая ее в его заботливые руки. Морщась от боли, Алексей поддерживал Марго за талию. Володя открыл камеру и вытолкал сутулого в коридор.
– Он ваш! – подтолкнул он майора в шею.
Сейчас перед ними стоял не грозный, опасный гад, а несчастный мужчина преклонных лет. Но Алексей не мог его жалеть. Марго вытащила из-за пояса пистолет и направила майору на грудь. Ее рука дрожала, лицо перекосило от гнева. Алексей был готов к его линчеванию: он жаждал мести, – но девушка опустила пистолет и отвернулась.
– Слабачка, – крякнул Айзиксон. – Как и твой дружок, – стрельнул он в него жестоким взглядом.
– Я знаю, как тебя наказать. Ты ответишь за все свои преступления, – ответил на его выпад Алексей. – Володя, снаружи столпились желающие? – Лидер кивнул. – Отдай его им. – Айзиксон пошатнулся, словно он его ударил.
– Убей меня! – отчаянно закричал он и попытался дотянуться до пистолета Марго. Володя скрутил ему руки и повел к выходу. Айзиксон брыкался, выкрикивая проклятия.
Толпа прорывалась внутрь. Разгневанные толстяки крушили все, что попадало им под руку: на соседней улице разнесли пункт питания и несколько офисов, у штаба повалили забор. Володя открыл дверь, толпа ринулась, и он выстрелил в воздух. Люди послушно отступили, пропуская лидера тверских. Следом за ним вышли Алексей и державшаяся за него Марго.
Алексей обернулся на здание и увидел Яго и Сальсу у распахнутого окна. В других окнах, по большей части разбитых, также стояли люди с каменными выражениями на лицах. Окруженный толпой Володя, поставил майора на колени. Сутулая спина сотрясалась.
– Жаждете мести?! – выкрикнул он, толпа взорвалась. – Этот человек ответственен за все! Он исполнитель! Есть и верхушка! Вы можете линчевать его прямо сейчас! А можете позволить пытать, и выйти на толстосумов, заставивших нас страдать! Решать вам! – Гомон нарастал, люди не могли определиться. «А ведь он прав, Айзиксон – пешка». – Голосуем! Кто за пытки и правду?! – Руки взметнулись. – Хорошо. Кто за смерть?
Лидер схватил майора за шкирку, поднял на ноги и толкнул в толпу. Они рвали на нем одежду и лупили изо всех сил. Это была затянувшаяся агония. А когда они разошлись, на земле лежало до неузнаваемости обезображенное тело. Ни он, ни Марго не шевельнулись за время казни. Володя был прав, они могли наказать действительно виновных. Но он был рад, что этого не произошло. Он устал воевать.
***
Видео об уничтожении Айзиксона (Серж подсуетился) послужило уроком верхам общества, быстренько свалившим за границу. Обычным смертным перелеты были запрещены, но перед богачами открывались любые двери. Буквально за неделю города, обеспеченные лекарством в воде, заполонили люди со всей страны. Доктора помогали им пройти через фазу очищения. Через месяц в России не осталось ни одного зараженного.
Власть свергли основательно. Даже напрягаться не пришлось. Марионетки и их покровители разбежались. Перед носом маячили выборы. Народ сам выдвигал кандидатов: с каждой области и края по человеку. Алексей предполагал, что грядут первые честные выборы в истории современного общества.
Иностранцы, не избавившиеся до конца от «вспышки», связывались с временным советом, с прошением о помощи. К слову, Володя, как представитель тверских, вошел в число временных управленцев. Жители Твери и окраин без размышлений выставили его кандидатуру на участие в выборах. Алексей смотрел на честного, верного и сильного духом друга, но помнил, как легко он пожертвовал жизнью Марго, ради спасения остальных.
Ива встретила его в лагере, сжимая в объятиях так сильно, что у него сперло дыхание. А затем девушка заметила Марго, которую Яго участливо нес на руках, и настроение у нее изменилось. Ива преградила вожаку каннибалов дорогу, протянула руку и крепко сжала ладонь Марго.
– Я сожалею, – искренне сказала она, Марго прослезилась.
– Я тоже, – девушка заметила ее живот и открыла от удивления рот. – Это то, что я думаю? – Ива кивнула. – С ума сойти. Поздравляю.
– Тебе нужно отдохнуть, – прервал Яго их разговор и понес девушку в дом. Ива повисла у Алексея на шее и жарко его поцеловала.
Когда Яго скрылся из вида, она отстранилась и посмотрела ему вслед, рассказав о ночном нападении Алёны. Он с самого начала знал, что сумасшедшей нельзя доверять.
На следующий день он сидел возле пруда, закрывая шарфом жуткий шрам, оставшийся ему на память от Айзиксона. Яго присел рядом с ним, опустив свои громадные плечи и повесив нос: