Она полежала еще немного, потом тихо соскользнула с кровати, оделась и ушла к себе.
8
Джо тупо смотрела на один из полусотни документов, полученных ею по факсу из Нью-Йорка сегодня утром. Видимо, ей было мало всех свалившихся на нее дел, потому что она, ко всему прочему, пыталась еще продолжать заниматься своим бизнесом. В общем ей это удавалось, но сегодня все ее усилия оказались тщетными. Она пялилась на этот бланк уже минут пятнадцать, не в состоянии сообразить, что к чему.
Она отодвинула всю пачку в сторону и взяла карандаш и блокнот. Ей всегда лучше думалось с карандашом в руках, не важно, делала ли она наброски или просто рисовала каракули. Но через несколько минут она убедилась, что ее голова думать по-прежнему отказывается. Все, что она могла, — это чертить бессмысленные бесконечные спирали.
Джо отшвырнула карандаш и потерла лицо. Дом Абигейл последние тринадцать лет был уютной пристанью для нее и Кайли. Перебравшись в Нью-Йорк и занявшись бизнесом, Джо выстроила себе здесь студию — не в качестве убежища, а в качестве места, где она могла бы работать, приезжая домой. Но сегодня она именно пряталась здесь.
Несколько часов назад она призналась себе, что любит Кейла. Любовь! Что может быть лучше! Она должна была бы чувствовать себя счастливейшей женщиной на свете. А вместо этого она испытывала глубокую печаль. Ее любовь не имела будущего.
Ее жизнь была невероятно сложной, и Джо не видела возможности распутать этот клубок. К тому же — и это очень важно — Кейл ее не любит, а только удовлетворяет свою страсть. Вот кончится его работа, и он уедет куда глаза глядят. И она его больше не увидит.
Кайли просунула голову в приоткрытую дверь.
— Я не помешаю?
Джо удивленно оглянулась.
— Господи, нет, конечно! А что ты здесь делаешь? Что-нибудь случилось?
Кайли уселась на табурет напротив Джо.
— Ты имеешь в виду — что-нибудь, кроме того, что уже случилось раньше? Нет, ничего. Я просто гуляла, и мне захотелось зайти к тебе. Мы ведь с тобой сегодня еще не виделись…
— Извини, солнышко. Но почему же ты не позвонила? Тебе стоило снять трубку…
— Я знаю, — Кайли нахмурилась. — Но мне захотелось поговорить с тобой… так сказать, лицом к лицу.
— О чем?
— Я хотела бы знать…
— Да?
— Вчера вечером… когда я зашла к вам с Бретом… атмосфера была… я не знаю… какой-то напряженной. Между вами что-то произошло?
— Нет, конечно! — поспешила заверить сестру Джо.
— Точно? Понимаешь… пока я сидела у себя в комнате, я вроде как… э-э… размышляла о вас с Бретом.
Она попыталась рассмеяться, но вышло у нее неубедительно.
— По крайней мере, я думала о вас все время, когда не думала о себе.
Джо потянулась через стол и взяла ее за руку.
— Солнышко, что плохого в том, что ты думала о себе? Вспомни, сколько всего тебе пришлось пережить! И уж конечно, я не стану осуждать тебя за это.
— Я знаю, Джо. И еще я знаю, что тебе приходится переносить ради меня. А ты настоящее чудо, ты ни разу не пожаловалась! И Брет тоже, — она посмотрела на Джо. — Ведь правда, он не жалуется?
— Нет.
Джо откинулась на спинку стула и уставилась на свои каракули.
— Джо…
— Что, радость моя?
— Ты ведь любишь Брета, не правда ли?
Джо не говорила сестре о том, что Брет ее шантажирует. Когда он пришел к ней на следующий день после того злосчастного приема, она уже измучилась, пытаясь как-то успокоить Кайли и не дать ей окончательно впасть в панику и натворить глупостей. Тогда не стоило говорить ей об этом. И сейчас тоже не стоит.
— Я ведь выхожу за него замуж, разве не так?
Примерно то же самое она сказала Кейлу. Но его этот ответ не удовлетворил.
— С того вечера я все время была занята только собой, — задумчиво сказала Кайли. — Я жила как в тумане и, боюсь, плохо соображала. Но недавно мне пришло в голову, что ты объявила о своей помолвке сразу после того вечера. Все произошло как-то скоропалительно. Я даже не знала, что ты встречаешься с Бретом.
— Ну, я иногда встречалась с ним, когда ездила в город… — Джо умолчала о том, что встречи эти были чисто деловыми. Умалчивать все же лучше, чем лгать… — А что тебя тревожит?
— Господи, Джо, спроси лучше, что меня не тревожит! На этот вопрос ответить куда проще.
— Я знаю, — Джо протерла глаза. — Послушай. Скоро сюда приедут наши кузены — Син, Джон и все остальные. Пожалуйста…
Кайли побелела при этих ее словах, глаза расширились от ужаса.
— Джо, ты же обещала! Ты обещала, что ничего им не скажешь…
— Но, радость моя…
— Не надо! Не надо! — Кайли отчаянно замотала головой. — Если они узнают, я этого не переживу!
— Кайли, выслушай меня. Я пытаюсь объяснить тебе, что они все поймут. Что ты думаешь, они сами не совершали ошибок? Оступаться случалось всем.
— Но не так же!
— Может быть, и похуже.
— Если это и так, я об этом ничего не знаю…
— Солнышко, они ведь любят тебя и они весь мир перевернут, лишь бы помочь тебе! Разве ты этого не знаешь?
— Знаю, конечно! — На глазах у Кайли выступили слезы. — Но они-то всегда со всем справляются сами. Они никогда бы не сделали того, что сделала я. И они перестанут любить меня, если узнают…
Голос у нее сорвался, она всхлипнула.
— Но ведь я-то знаю — и все равно люблю тебя по-прежнему.
— Ты моя сестра.
— А они — твои двоюродные братья, твоя семья.
Они почти дословно воспроизводили ту беседу, которая была у них с Кайли сразу после приема. Тогда Кайли почти не слышала ее доводов, но сейчас Джо надеялась, что ей повезет больше. Вся беда в том, что Кайли боготворила своих кузенов, и сама мысль о том, что они будут плохо думать о ней, была для нее нестерпима.
Кайли ткнула в нее трясущимся пальцем.
— Если ты расскажешь Сину и всем остальным о том, что произошло, я убегу из дома, и ты меня никогда больше не увидишь. Честное слово, убегу! Выйду за ворота, и будь что будет, мне все равно!
Это была та же самая угроза, которая заставила Джо пообещать, что она ничего не расскажет в семье о том, что случилось. Ей не раз хотелось нарушить это обещание, но она все же молчала. Помимо всего прочего, она не была уверена, что кузены смогут сделать что-то помимо того, что уже сделала она сама. Разве что убить Брета… Хотя это было бы неплохо. Если они объединятся и возьмутся за это все вместе… Но Джо не хотела, чтобы ее кузены запятнали себя убийством. Да еще Кайли… А вдруг она сорвется и в самом деле сбежит?
— Ладно, солнышко. Я не буду им ничего рассказывать. — Джо была готова пообещать все что угодно, лишь бы сестра наконец успокоилась. — Но мне нужно кое о чем тебя спросить.
Ужас Кайли отступил, сменившись страхом и настороженностью.
— О чем?
— О том вечере.
Джо про себя молилась, чтобы Кайли вспомнила что-нибудь еще, кроме того, что уже рассказывала ей.
— Зачем? Я думала, Брет обо всем позаботился…
— Да, конечно!
Черт, как же это сложно! Джо не хотела лишний раз беспокоить сестру — та и так была на пределе, но ей нужна была ее помощь. До сих пор Кайли была в таком состоянии, что Джо просто боялась ее расспрашивать. Временами Джо казалось, что любой, самый невинный вопрос сведет ее с ума. Она ждала — ждала до последнего.
— Я просто хочу окончательно разобраться во всем, что тогда произошло, вот и все.
Девушка с надеждой посмотрела на старшую сестру.
— Да, я знаю, это тяжело, — продолжала Джо, — но я хочу убедиться, что мы не пропустили никаких деталей.
Кайли шумно выдохнула.
— Прости, Джо, что я доставляю тебе столько неприятностей. Я знаю, ты просто стараешься устроить все как лучше. Ты всегда так делаешь. Я это очень ценю, поверь мне.
— Да, конечно, — Джо выдавила из себя улыбку. — Давай вспомним еще раз все как было. Ты решила пойти прогуляться, вышла на террасу и увидела там Глена.
— Да. Он хотел войти в дом через заднюю дверь. Он сказал, что только что приехал.
— Наверное, поэтому его никто и не видел.
— Да, наверное. Он заговорил со мной, и у меня было такое впечатление, что он не торопится в дом, хотя он явно собирался на прием. Он был в очень приподнятом настроении.
— Ты не знаешь, что он принимал?
— Не знаю. Мне он предложил кокаину.
Джо уже второй раз слушала рассказ Кайли о той ночи и, как и в первый, с трудом удержалась от того, чтобы не наорать на сестру. Казалось бы, неглупая девочка, могла бы сообразить, что от наркотиков следует держаться подальше. Но нет — она еще и приняла его!
— И ты пошла с ним в бильярдную нюхать кокаин.
Опустив глаза, Кайли кивнула.
— Я в первый раз попробовала наркотики, и когда кокаин подействовал, ощущения были самые невероятные. Но сейчас я бы дорого дала, чтобы не пробовать его и вообще не встречаться с Гленом.
К горлу Джо подкатила тошнота. Кайли сделала страшную глупость, и теперь ей придется до конца жизни расплачиваться за это. Но суровостью тут не поможешь. Кайли и так делала один шаг вперед — и тут же два шага назад. Однако она старалась изо всех сил, и дело Джо — помочь ей.
— И что было потом?
— Потом я плохо помню. Я еще перед тем выпила пару бокалов, и, должно быть, все это вместе с кокаином подействовало на меня очень сильно. Но я помню, что Глен начал приставать ко мне. Я говорила ему, чтобы он отстал, но он меня как будто не слышал.
— И продолжал приставать к тебе?
— Да. Он хватал меня руками, начал рвать на мне одежду… Я испугалась. У меня началась паника. Я уже не могла управиться ни с ним, ни с самой собой.
Ее душили рыдания.
Джо дала Кайли время прийти в себя. И себе тоже. Рассказ дошел до того места, которое мерещилось Джо в кошмарах, а днем наполняло ее чувством вины.
— И тут ты схватила кочергу, лежавшую у камина.
— Да… — Кайли вытерла глаза. — То есть нет. Какую кочергу?
— Ту, которой ты ударила Глена.
Кайли подавленно молчала.