Я подбираю ее.
Я натягиваю ее на костяк. Я подстраиваю свою улыбку,
Чтобы она не походила на открытую рану,
Кишащую червями.
Они сейчас ее В-скрывают.
Вскрытие не нуждается в помощи.
Зашить. Залатать. Я хотел бы себя
Зашить, но дыра в затылке, через которую
Улетучивается моя душа, слишком велика,
Я только могу заткнуть ее комком их плоти,
Но ее надо все больше и больше,
Чтобы она не рассыпалась по полу,
Превратившись в маленькую кучку вязкой слизи.
Кто-то пришел. Извилины их взглядов как липкая слизь.
Глаза-нити, приклеенные к моему «Я», я вырву их,
Нет больше глаз, подсматривающих за мной,
Нет вовсе глаз, россыпь из их глаз засыпана снегом,
Падает ласковый снег.
Пойду ли я на похороны?
Глава 7
Понедельник, 23 января – после полудня
Два счета, три рекламы. Никаких личных писем. Сказать по правде, мне не от кого ждать писем. Со знакомыми людьми я переписываюсь с помощью мэйлов или перезваниваюсь. Да и сама я никогда никому не пишу. Не важно, я бы с удовольствием получила настоящее письмо, отправленное не моим налоговым инспектором, не мистером «Пицца с доставкой на дом» или обществом любителей игры на укулеле.
Повесив сушиться промокшую от снега парку, я плеснула себе коньяку. Да, «Мисс Буп», полдень, 23 января, уже наступил.
Как обычно, столкнулась со Стивеном, который поднимался к себе, забрав почту из своего ящика. Можно подумать, что он за мной шпионил! Я столкнулась с ним на лестнице, он застыл, так и не опустив ногу на ступеньку. Он пересказал мне свою беседу с мосье Мораном, все верно, по крайней мере, он не лгун. Спросила его, возможно ли, на его взгляд, совпадение между Маню – рабочим-вуайеристом и развратником Полоумным Маню – кровавым убийцей. Он откашлялся, поправил упавшую на лоб прядь волос, посмотрел себе под ноги и наконец выдавил что-то вроде: «Все же я бы удивился, если бы рабочий месье Морана оказался нашим пациентом, подозреваемым в убийстве!»
Будто если патер Моран посещал ту же церковь, что и Мамулечка, то эта святость неким духовным рикошетом распространяется на все его окружение! Тот, кто работает на моего друга, – мой друг! Вот болван, мне хотелось спустить его с лестницы! Он кротко смотрел на меня: лицо невыразительное, живости в глазах – что у вареного лангуста, эдакий чистенький разумный переросток, ему бы отправиться на работу в коротких штанишках, не иначе!
– И вам не кажется, что это довольно странное совпадение? – заметила я, слегка поджав губы.
– Чистое совпадение, – возразил он с необычным для него апломбом.
Я бросила на него внимательный взгляд, вдруг он издевается надо мной, но нет.
– А тот факт, что Эмманюэль Равье высокий тощий брюнет с длинными волосами и это совпадает с приметами Мануэля Риверы?
– Это описание подойдет каждому второму или третьему мужчине, – ответил он, пожав плечами.
– А то, что Равье представляет анаграмму фамилии Ривера? – почти прорычала я, тесня его на лестничной клетке.
Тут он недовольно покривился.
– В самом деле? – произнес он, не замечая, что стоит на самом краю площадки, в паре сантиметров от края лестницы. – И что из этого?
Я оставила его в покое. У этого типа вместо мозгов Мамулечкино кресло. Подхватив свою жалкую почту, я поковыляла к киоску, довольно медленно, так как дорожка обледенела.
Коньяк пролился внутрь живительным теплом. Решено, звоню Спелману.
Ответит – не ответит? Ответил.
– Лейтенант Спелман, слушаю вас, – произнес он низким голосом.
– Лейтенант, это Россетти, простите за беспокойство, но у меня, возможно, есть для вас информация.
– Минутку.
Я различила скрежет электропилы, это явно вскрывали черепную коробку Натали. Шум стих, должно быть, он вышел в коридор.
– Слушаю вас.
Я выложила ему все, я думаю, что Katwoman7 и Натали – это одно и то же лицо, все свои доводы.
– Так перешлите мне ее мэйлы, – сказал он.
Наконец-то кого-то заинтересовали мои слова. Я воспользовалась этим, чтобы привлечь его внимание к рабочему месье Морана и волнующему сходству имен и внешности.
– Вы говорите, что дератизатор излил сперму на ваше белье и что его внешность соответствует приметам Мануэля Риверы?
– И имя тоже! Маню – это уменьшительное от Эмманюэль, а Равье – это анаграмма фамилии Ривера, – с жаром доказывала я.
– А Спелман – это Малеспан! – парировал он.
– Что, простите? Не понимаю, – призналась я.
– Малеспан – под этой фамилией доктор Симон записался в мотеле. Но ведь я не доктор Симон, не так ли? – усмехнулся он.
Боже, да они все просто…
– На самом деле Малеспан – это девичья фамилия матери доктора Симона, – пояснил лейтенант. – Собственно, это доказывает нам, что случайные совпадения вполне возможны.
Следует ли понимать, что ему тоже совершенно наплевать на мою историю?
– Отправьте мне его мэйлы, – уже серьезно добавил он, – а я, со своей стороны, наведу справки насчет этого Эмманюэля Равье, если он замешан в этом.
Я поблагодарила его, он тем временем, видимо, вернулся туда, где шло вскрытие, поскольку до меня снова донесся характерный шум и монотонный голос доктора Кью, которая перечисляла произведенные действия.
Мне стало немного спокойнее.
Усевшись перед монитором, я запустила Outlook Express. В моем почтовом ящике не были выделены жирным шрифтом новые письма, значит, от псевдоKatwoman7 по-прежнему ничего нет. Уф-ф. Ладно, посмотрим, я сейчас…
О нет, это невозможно!
Нет-нет-нет! Записей моих разговоров нет! Там пусто! Пусто.
Мелькает идиотская иконка – просто бомба!
«Ошибка типа G10 повторилась, сохраните открытые файлы и перезагрузите компьютер».
Чертов Мак-Шу, какие открытые файлы?! Моя почта попросту исчезла. Корзина! Я открыла электронную корзину. Пусто. Может, я сделала какой-то неверный ход? Я проверила все папки, запустила программу поиска файлов, с досадой закрыла техническую справку – они что, хотят, чтобы я вникала в этот санскрит? Куда делась моя почта? Мне хотелось завыть.
Леонардо. Моя единственная надежда.
Надежда оживляет – как любовь, как глоток свежей воды, но, увы, надежда не в силах починить компьютер. Леонардо вел себя очаровательно, он задал мне серию точно сформулированных вопросов, и я, следуя его инструкциям, озвучивала ему ответ, каждый раз загоравшийся на экране. Результат забега: в 13.11 была активирована функция «окончательно уничтожить все сообщения».
Само по себе это еще не имело бы драматических последствий, так как я могла бы восстановить их, воспользовавшись данными жесткого диска, но, похоже, я пустила в ход и «Стиратель», любезно установленный кретином Леонардо, и уж теперь все пропало и не могло быть восстановлено. Но как я могла безотчетно нажать на эту роковую клавишу? Все мои мэйлы поглотила черная информационная дыра. Мне нечего показать Спелману, теперь он решит, что я горазда плести небылицы, и ни он, ни Альварес больше не смогут воспринимать меня всерьез. Представляю себе нашу беседу:
«Хм… Лейтенант Спелман, ку-ку, это я! Я насчет тех мэйлов, полученных мной, подтверждающих мою теорию, что моя Katwoman7 – это и есть ваша Натали, ну вот… они были все стерты по ошибке! Да-да, там прошелся „Стиратель“. Конечно, это досадно, как вы говорите…»
Бордель! Ругаться по-черному вовсе не в моих привычках, но тут иначе не скажешь, говенный бордель! Жаль, что под рукой нет ничего, что можно было бы разбить, это помогло бы мне снять напряжение. Может, разбить бокал из того жуткого набора, что подарила мне Селина на день рождения? Она не слишком потратилась: это был бесплатный подарок фирмы «Товары–почтой», я видела заполненный талон заказа. Искусство перепасовывать ненужное. Кстати, на ее день рождения я преподнесла ей сундучок для косметики – подарок-бонус фирмы «Medicall»! Мы квиты. Но я не могу разбить бокал, битое стекло приносит несчастье. А что же, в таком случае, действует наоборот? Что-то не припомню такого средства.
Но почему моя судьба круто переменилась в 13.11? Что на меня нашло в тот момент? Я приняла ванну, оделась, готовясь выйти, я…
Стоп! Я вообще не прикасалась к компьютеру после… после обмена сообщениями с псевдоKatwoman7. А это было… может, это зафиксировано в памяти? Вхожу в «журнал», смотрю: последнее соединение с librespensees.com. в 11.22.
Так каким образом я могла совершить неверное действие в 13.11?
Я сверила часы: они шли верно.
Так, значит, в 13.11 меня не было перед компьютером. Следовательно, я не могла случайно стереть свою электронную почту.
В 13.11 я стояла перед журнальным киоском и покупала газеты.
В 13.11 кто-то проник сюда и целенаправленно стер все следы моей переписки с Katwoman7! Сюда, ко мне, в мою квартиру, воспользовавшись ключом, поскольку замок не был взломан.
Эмманюэль Равье.
Ключ у него был. Я уверена, что он и есть Полоумный Маню. Надо позвонить Морану.
– Месье Моран?
– Да? Плохо слышно.
Скверная линия.
– Это Эльвира, я живу у Стивена.
Шумное дыхание.
– Вы отыскали вашего рабочего? – Вопрос был задан в лоб.
– Нет, не знаю, что с ним стряслось, вот уже несколько дней никто его не видел ни там, где принимают ставки на тотализаторе, ни в кафе. Может, попал в аварию, не знаю. Я начинаю беспокоиться.
– Я тоже, месье Моран, я тоже, дело в том, что кто-то проник ко мне, пока я ходила за покупками, и испортил мой компьютер! Предупреждаю вас, я подам жалобу!
– Да вы не докажете, что это был мой парень! – запротестовал он.
– Никаких следов взлома! Значит, это был кто-то, у кого были ключи.
– Может, ваш дружок? – спросил он.
– У меня никого нет, я имею в виду – никого, у кого были бы ключи.