Чужаку вскоре наскучила эта игра. Он фыркнул и обогнул Лису, словно она его совсем не интересовала, сделав вид, что идет по своим неведомым звериным делам. Лиса вдруг возмутилась: как – и это все??? Она невольно шагнула вслед и опомнилась. А хитрец остановился и оглянулся. Лиса отступила и побежала. Лис все так же неспешно, сохраняя дистанцию, потрусил следом.
Растерянная Лисичка остановилась, преследователь тоже. В чем дело? Лисица в азарте пробежала несколько шагов и притормозила, Лис повторил за ней этот маневр. Это было похоже на игру! Или подобно танцу в лунном свете… Два зверя, опытный матерый самец и молодая самка, предавались весенним забавам.
Однако моя Лиса так и не дала себя догнать.
Он не настаивал.
Женский наряд Золотому Лису понравился, и он велел его упаковать. Я почти с сожалением уложила вещи, напоследок погладив рукой алый шелк. Такое бы я с удовольствием надела сама. Когда мы накануне делали примерку, девушки из мастерской вздыхали, что платье нельзя оставить, однако где его носить? Да и стоит шелк, как мое полугодовое жалованье. Пошить точно такое же мне не по карману.
– Когда вы собираетесь в провинцию? – спросила Драгоценная Шпилька. – Скоро ли возвращаетесь в Хину?
– Пока нет, – ответил он. – Решил задержаться здесь еще ненадолго.
Планы меняются, как я погляжу. Ох, это не к добру!
Глава 23
Золотой Лис грозился остаться в городе, но в ближайшие дни я его не видела ни во сне, ни наяву. Моя Лиса гуляла по окрестностям в гордом одиночестве, хотя мне казалось, что глупышка втайне надеялась на встречу. Звериную натуру сложно понять! Не он ли не так давно трепал ее и гонялся за нею по всему городу? А теперь она мечтает о компании.
Наверное, я слишком долго не виделась с другими лисами, раз моего зверя одолела тоска по родичам.
«О, братец, где же ты? Как ты? Что с тобой?»
Вот по кому скучала не только я, но и Лиса. Молодой Лисенок мог гулять и играть вместе с ней… А тут нарисовался посторонний Лис, и изменщица решила, что он ей интересен.
Минуло еще три дня, и хозяйка пожаловала мне день отдохновения. Я порадовалась, что он не совпадает с очищением от скверны. Мне нужно быть полной сил для дел, которые я откладывала.
Я все-таки купила морское ушко для Алого Пиона и ее многострадального наместника. Он заслужил такую заботу хотя бы тем, что пощадил нас, а еще нежным отношением к возлюбленной. Думаю, куртизанка меня заждалась.
Пока меня никто не трогал, и я решила жить как ни в чем не бывало, будто ничего не произошло. Выполняя поручение куртизанки, я не делала хуже себе или ей.
Над рекой, где стаял снег, из земли пробивалась трава. Я поразилась, как быстро и незаметно миновал год. Когда в жизни столько всего происходит, ток времени не ощущается…
– Покажись, – попросила я.
Странное создание соткалось на платье, взметая в воздух тончайшие паутинки, сверкавшие золотом на солнце. Казалось, существо радовалось новому дню вместе со мной. Огненный диск был в зените, освещая реку, скалы и оживающий лес, согревая не только меня, но и певчих птиц, наполняющих воздух мелодичными трелями.
– Ты ведь не убьешь меня, как то чудовище? – робко спросила я. – Не выпьешь всю кровь?
Золотая паутина заколебалась и исчезла, будто и не бывало. Я вздохнула, одернула юбки и поспешила к дому развлечений.
Куртизанка обрадовалась моему приходу, а еще больше – покупкам. Она стала бы великолепной управляющей, но столь нежные руки не годились для простой домашней работы. Разумеется, готовить принесенные лакомства, превращая их в лечебное яство, предстояло ее покорной слуге. Алый Пион поручила это дело той, кому могла доверить безопасность любимого наместника.
– Только не перегрей, – командовала она, пока я вскрывала неподатливые раковины и нарезала скользкие мускулы моллюсков на тонкие ломтики. – Сначала свари кашу из клейкого риса, а потом добавь все остальное. Соль в конце.
– Да, госпожа.
Мы заранее раздобыли у повара серую морскую соль, горьковатую, но очень полезную. Насчет других ингредиентов были сомнения.
– Говорят, тростниковый сахар полезен для выздоравливающих, – задумалась женщина. – Повар дал мне немного. Сколько же добавить?
Я была озадачена. Задумавшись, я чуть не порезалась.
– Ах… – Ладно, ноготь – еще не палец. – Госпожа, слишком сладкое блюдо он не станет есть. Не лучше ли добавить сахар в питье? Можно подсластить лечебный напиток с даншенем[28].
Пока блюдо доходило в каменном горшке на жаровне, я решила расспросить куртизанку о своем деле:
– Госпожа, вы слышали новости о Первой даме?
– Кто же об этом еще не слышал? – Алый Пион усмехнулась и нервно оправила ярко-зеленые юбки, хотя все было безупречно. – В городе тоже обсуждают, как я погляжу. Но ты ведь не просто так об этом спросила?
– Госпожа, мы не одни, – понизила я голос. – Не лучше ли продолжить после того, как мы поможем наместнику?
– Ах! – рассердилась женщина. – Завела речи и не хочешь закончить. А ведь я буду думать об этом.
Ну что поделаешь… Я потупилась, решив: «Поразмыслить тут не помешает». Первая дама много знала о делах королевского двора. Если она умерла не своей смертью, то опасность грозила не только правителю, но и наместнику. Алый Пион – заинтересованная сторона. Если с ним случится несчастье, она тоже погибнет.
Да-да, погибнет!
Она лишится опоры под ногами. Я хорошо понимала, что ее чувства весьма приземленные, хотя со стороны смотрелось совсем не так. Поэзия и изысканная переписка – лишь красивая обертка.
Пусть я еще молода, но уже видала человеческое счастье и падение. Люди приходят и уходят, проходя нескончаемой вереницей через нашу мастерскую, шьют свадебные и погребальные одеяния, роскошные наряды чиновников и простое повседневное платье. Их судьбы мимолетно проносятся перед глазами портних. Принято считать, что слуги ничего не замечают, но это не так.
Только в юности люди любят других просто за то, что они есть. Сердце тянется к сердцу. Какое чистое, незамутненное чувство! Если же оно безответно, сильнее вдвойне. Безрассудство толкает друг к другу людей разных сословий и достатка. Именно так я любила Золотого Лиса, зная, что он никогда не будет моим.
Я слишком рано познала горе и радость первой любви…
Зрелые люди любят телом и разумом, а потом уж сердцем. Доля расчета кроется во всем. От этой мысли всегда делается грустно. Я бы не хотела, чтобы у меня было так, как у других.
Лишь радость знать?
Цветы любви срывать
И избегать шипов?
Забудут люди вскоре.
Роняя слезы за любимым,
Поранить сердце в кровь?
Платить за радость горем.
Но отчего же
Помнит мир о них?
С одной стороны, глупо зачахнуть и умереть от любви. С другой – можно положить свою жизнь ради любимого, если он того достоин. Разве это не прекрасно, хоть и безрассудно?
Думаю, Алый Пион испытывает благодарность и признательность к наместнику. Она, безусловно, рада, что ей выделили содержание. Наместник терпелив и не настаивает на большем, но он мужчина и не может ждать до бесконечности. Куртизанка это понимает. Если он умрет, ее участь незавидна.
Теперь благодарность и страх потери сменились жалостью к больному. Что ж… Неплохо! Говорят, от жалости до любви один шаг. Это лучше, чем снисхождение.
«Глупая, глупая Лиса!»
Я рассуждала о таких материях, в которых не имела опыта. Познания мои ограничивались поэзией, наблюдениями и детскими воспоминаниями. Хватит думать об этом! Меж тем лечебная каша была готова.
– Достаточно, – сказала я вслух и сняла горшок с жаровни.
Я переложила немного в нагретую керамическую миску, накрыла другой и поставила на поднос. Напиток из даншеня, приготовленный лекарем, подсластила и поставила рядом. Алый Пион, едва не роняя достоинство, поспешила к наместнику.
Я же вернулась в покои Алого Пиона и принялась ждать. Нежный Ирис дала мне почитать свежие стихи столичных поэтов. Очень интересно! Некоторые строфы, на мой неискушенный взгляд, смотрелись странно.
Питает почву
Пожухлая трава.
Но жажда остается.
Если бы речь шла об отношениях, я бы сказала, что возлюбленному не нужны подачки. Однако написание знаков вызывало недоумение.
– Что значит «трава пожухла»? Он ведь не о людях пишет, – спросила я. – Или о них? – указала я пальцем на место, что вызвало вопросы.
– Жухнет трава – осень или засуха.
– Вот как?
Всего лишь символ времени года. Осень не подходит. В этом время года идут дожди. Значит, подразумевалась засуха. Если засуха, то скоту нечем кормиться. В перспективе это голод и невозможность вести военные действия. Это будет посильнее любой армии!
– Где и когда были сложены сии строки?
– Господин Легкий Ветер сочинил их, находясь в осажденной Северной провинции рядом с Индом.
Я снова задумалась.
– А на чьей стороне он находился в это время? – И тут же оборвала себя. – Простите, моя госпожа, глупый вопрос.
Нежный Ирис одобрительно улыбнулась:
– Нет, говори. Хочу знать твое мнение, так что заканчивай.
– Эти стихи не запрещены, – сказала я. – Значит, во время осады поэт находился на стороне королевских войск. Думаю, дело было летом, хотя я не могу сейчас припомнить точно. Лето выдалось жаркое? Лошадям в войсках короля не хватало травы и воды для питья? – сделала я смелое предположение.
Нежный Ирис рассмеялась и обернулась, потому что в покои вошла Алый Пион.
– Сестра! – воскликнула Нежный Ирис. – Только послушай, что она говорит…
И опять я не знала, куда деваться от смущения и смутной радости, что мои рассуждения столь высоко оценили. В свою очередь, я поинтересовалась, как дела у наместника. Он уже шел на поправку. Алый Пион выглядела спокойной и довольной жизнью.