— Да что вы, за что же вас прощать-то? — сказала хозяйка. — Я тоже слышала, что столица и провинция — совсем разные вещи!
Хозяйка приглядывалась к старухе. Видимо, она очень правдивая, ничего не приукрашивает и говорит все как есть. Поистине, этим похожа она на людей древности! А хвастливости, так свойственной нынешним людям, у нее совсем нет. Стоит с ней поговорить.
— Вы уже сегодня никуда не ходите! — сказала хозяйка. — Скушаете мисочку ячменной каши, а вечером мы с вами побеседуем, чтобы скоротать время!
— Вы так тепло принимаете прохожую старуху, — ответила гостья, — и я очень вам благодарна!
Тут в горницу вошел господин Чхве, увидел гостью и спросил:
— Кто вы такая, старушка? Судя по всему, вы, верно, из Сеула?
— Да, действительно, я оттуда. Как вы изволите поживать, господин?
— Жаловаться-то мне особенно не на что. А зачем это вы, старушка, пришли из Сеула в нашу убогую безвестную деревушку?
Его жена ответила за сваху:
— Старушка говорит, что странствует по свету, да и зашла к нам отдохнуть. А у меня нет даже приправы к рису, и мне просто стыдно угощать ее!
— Ну раз уж нет, так что поделаешь? — ответил Чхве. — Старушка-то знает, наверно, как мы тут живем в деревне. Если уж ей так не повезло, и она пришла к нам, то придется ей довольствоваться тем, что мы едим сами. Однако хорошо бы после ужина послушать что-нибудь о Сеуле!
Когда они поужинали, Чхве отодвинул столик, закурил трубку и, отогнав веером мошкару, сказал:
— Хотя Сеул отсюда и недалеко — всего в шести-семи десятках ли, однако услышать какие-нибудь новости часто бывает совершенно невозможно. Как говорится, вроде и близко, а на деле — будто за тысячу ли! А уж старушка-то, наверно, знает что-нибудь новенькое. Пусть-ка расскажет нам хоть немного.
— Э, да ведь с того времени, как я покинула свой дом, прошло уже много дней, и я никаких новостей не слышала!
— Ну если так, то конечно! Но вы ведь долго жили в Сеуле и должны знать о разных делах, которые случаются в самом городе и за его стенами. Неужели вы ничего не видели и ничего не слышали?
— Да что ж там может быть особенного? Повсюду у людей дела в общем-то одинаковые. А вот видела я, господин, вашу молоденькую дочку. Ну и досада!
— Странно вы говорите как-то! Что ж тут досадного?
— А вот что. Я, ничтожная, с месяц назад потеряла своего щенка. Разыскивая его, я бродила по городу и заходила то в один, то в другой дом. Зашла как-то раз в дом одного благородного человека. Дом богатый, а у хозяина один-единственный неженатый сын. И с лица-то он самый красивый в столице, и грамоту хорошо знает — великолепный жених! Родители его говорили, что до меня заходила к ним сваха и предлагала женить их сына. Пожалуй, что за это время женитьба уж состоялась. Подыскать бы вот такого юношу, господин, да выдать вашу молоденькую дочку за него замуж. Разве это было бы не чудесно? К тому же слышала я где-то, что у девицы, на которой должен был жениться тот юноша, оказался какой-то изъян, и, говорят, будто брак из-за этого расстроился. Впрочем, состоялся брак или нет — можно узнать точно. Разве не обидно будет, если вы упустите такой случай и столь красивую и талантливую девушку отдадите замуж в какую-нибудь деревенскую семью, где состарится она за крупорушкой да за стиркой белья. Отправляйтесь-ка, господин, сегодня же в Сеул да разузнайте хорошенько об этом. А узнаете, что тот брак расстроился, — постарайтесь выдать свою дочь замуж за этого юношу, кого бы в посредники вы ни изволили избрать. Умоляю вас, не пропускайте мимо ушей слов прохожей старухи!
— Я очень благодарен старушке за то, что она от души для меня старается. Однако как фамилия человека, у которого есть неженатый сын, и на какой улице он живет?
— Фамилия его Ким, а живет он на улице Пэктон.
— Я ведь совсем не знаю Сеула, да и друзей у меня там нет. Разве смогу я что-нибудь сделать?
А его жена сказала:
— И что за счастливый день сегодня? Пришла к нам чудесная старушка и говорит о такой хорошей семье, с которой мы могли бы породниться. Если тот брак в самом деле расстроился, то хорошо бы, конечно, выдать замуж нашу дочь за молодого Кима! Только вот некому нас познакомить. Как же быть-то? Может, вы, старушка, вернувшись в Сеул, справитесь, как там обстоит дело да и устроите наш брак? Ни о чем другом мы вас не просим. Что вы скажете на это? И уж, конечно, если это великое событие произойдет, разве не отблагодарим мы совсем постороннего человека, который так для нас старается?
— Хозяйка была так приветлива со мной и добра, что я не могу не выполнить ее просьбы. Однако я, ничтожная, ведь не сваха и, пожалуй, не сумею сказать все как следует. Впрочем, я, конечно, попробую, но уж если ничего не выйдет — не пеняйте на меня! А может быть, господин, было бы лучше сходить вам самому?
— Да что вы! Разве может благородный человек, не запятнав чести, первым предлагать свою дочь в жены? А уж идти в дом жениха самому отцу невесты — еще позорнее. Уж потрудитесь для нас разок, а не выйдет, так ничего не поделаешь. Трудно найти человека, который взялся бы за такое дело. И уж раз мы с вами подружились, прошу вас, непременно сходите в тот дом и сделайте это дело!
— Было бы величайшей неблагодарностью с моей стороны не выполнить вашей просьбы. Выйдет — не выйдет, а завтра же раненько и отправлюсь. Не беспокойтесь, прошу вас. Но и не вините меня, ничтожную, если ничего не получится!
Господин Чхве и его супруга очень обрадовались, угостили ее курицей и вином, а на следующий день накормили завтраком, дали на дорогу денег и отослали. Посмеявшись в душе, сваха распрощалась с ними. Она пришла в Сеул и, рассказывая все господину Киму и его супруге, громко смеялась.
А супруги Ким, выслушав ее, тоже посмеялись и воскликнули:
— Вот ведь ловкая старуха! И как это тебе удается, всюду бывая, легко вертеть людьми и улаживать такие дела. Ну да ладно, это уж твое дело. Так, говоришь, девица очень хороша? Тогда непременно нужно поскорее женить их!
И они послали дядю жениха сватом в дом господина Чхве. А супруги Чхве жаждали замужества своей дочери, будто дождя во время великой семилетней засухи! Поэтому они сразу согласились и просили прислать им сачжу — год, месяц, день и час рождения жениха.
После того как дядя жениха возвратился, а сачжу были написаны и отосланы, в обоих домах приготовили все для свадебной церемонии и, выбрав день, совершили ее. Жених был видный, невеста хороша собой — поистине, самая подходящая пара! Кто из гостей не восхищался ими?! Велико было счастье обеих семей. И хотя родители невесты взгрустнули немного, отправляя свою дочь в дом жениха, однако, что поделаешь, раз уж так повелось: девушка, выходя замуж, должна уйти в дом мужа.
В день приезда новобрачной к мужу был устроен большой пир. Собрались все родственники и друзья, и после того, как были проделаны подобающие случаю церемонии, а невеста усажена на приготовленное для нее место, все гости многократно поздравляли родителей жениха. И уж действительно стоило поглядеть в это время на господина Кима и его супругу, опьяневших от вина и подарков, когда, как говорится, отвечаешь направо и не успеваешь ответить налево!
Когда после свадьбы прошло несколько дней, сваха опять пришла к супругам Ким. Она поздоровалась, выпила предложенные ей три-четыре чашечки вина и стала исподтишка наблюдать за супругами. И тут она убедилась: совсем не похоже, что они собираются вознаградить ее. Мало того, они притворились, будто ничего не знают! «Вот еще новости! — подумала сваха. — Я в свои шестьдесят лет раздобыла им такую хорошую невестку, а они жадничают и, видно, хотят оставить меня ни с чем. Вот уж не знала я, что так получится! Ну, ладно, погляжу, что дальше будет».
Она уселась в уголке и стала, внимательно наблюдать за ними. А те двое, муж и жена, и глаз не поднимали и не глядели даже в ее сторону! Тогда, разозлившись, она села перед ними и сказала:
— А что, рады ли вы тому великому событию, которое у вас случилось?
— Рады, конечно, — ответили супруги Ким, — но на устройство свадьбы у нас ушли все деньги, и мы не можем дать тебе даже на несколько чашек вина. Поэтому нам очень неловко. Конечно, если в будущем мы сможем скопить снова с тысчонку монет, то непременно подарим тебе несколько лян. Хоть ты и очень для нас потрудилась, но, видно, придется тебе подождать годика два-три-четыре!
У свахи даже дух захватило от негодования, и она хотела уже излить на них весь свой гнев, однако тут же подумала, что бранить благородного человека очень некрасиво. Ничего она не могла поделать и решила отступиться от них. Возмущение все же не давало ей покоя, и, поколебавшись некоторое время, она сказала:
— Чувствую, что я, ничтожная, даже заболела оттого, что вы не хотите отблагодарить меня. Вы уж извольте — если я умру от этого — пожертвовать хоть немного денег на мои похороны! Ведь вы же говорили, когда просили подыскать невесту: «Если все хорошо уладится — вина три чарки!», и обещали вознаградить меня. А сегодня вместо денег и впрямь, видно, хотите отделаться всего тремя чашечками непроцеженной водки! Ну что же, ничего не поделаешь. Вот завтра схожу еще в тот дом и посмотрю, как-то там со мной обойдутся!
И не сказав им, зайдет ли еще раз, она пришла на следующий день в уезд Коян, зашла к супругам Чхве, поздравила их и присела, чтобы отдохнуть. Жена Чхве дала ей немного вина и закусить, спросила, все ли в порядке у их новых сеульских родственников, здорова ли молодая и, расхвалив красоту и ученость зятя, поблагодарила старуху. И тут господин Чхве сказал:
— Такое дело, как брак, не зависит от человека. Оно совершается только по воле Неба. А раз так, то чего уж особенно благодарить эту старуху? Конечно, нельзя сказать, чтобы и ее заслуги в этом деле совсем не было. Поэтому пусть она переспит ночь у нас, а завтра, когда будет уходить, дам ей немного денег, чтобы оправдать стоимость башмаков. Вот так. Старухи — будто дети малые! Ну, скажи, зачем ты снова притащилась сюда в такую даль?