— Я не выношу, когда так грубо издеваются над людьми, я сейчас же убью этого негодяя! Одного убить или девку тоже?
— Убейте их обоих, прошу вас! — ответил юноша.
А монах с женщиной, пьяные, крепко спали и ничего не слышали. Подняв меч, лучник Ли одним взмахом отсек головы и монаху, и женщине.
— Страшно?! — спросил он у юноши и тут же схватил за шиворот трупы женщины и монаха, незаметно оттащил их во двор. Потом, одним прыжком перемахнув через ограду, скрылся. «И зачем это я сунулся не в свое дело? — мелькнула мысль. — Зачем убил двоих людей?!» Душа его похолодела, и он, выйдя из города через Южные ворота, стрелой возвратился в родные места.
Потерпев опять неудачу и в экзамене по классическим сочинениям, и в стрельбе из лука, он снова занялся земледелием.
Хозяйство его и так-то было небогатым, а за те десять лет, что он держал экзамены, и вовсе оскудело. Теперь ему пришлось продать дом, выкопать землянку и поселиться в ней с женой и детьми. Словом, был он так беден, что и рассказать невозможно! Так жил лучник Ли, едва-едва сводя концы с концами. А было ему уже сорок шесть-сорок семь лет.
И вот однажды к нему опять зашел тот самый приятель, который тогда уговорил его держать экзамены. После дружеских приветствий этот приятель сказал:
— А ты, гляжу я, совсем оскудел. А уж если человек слишком бедствует, то это не только не красит его снаружи, но и легко может извести душу! Однако, слышал я от одного человека, вчера вернувшегося из Сеула, что теперешний начальник Военного ведомства, господин Ли, издал приказ о проведении экзаменов. Приглашаются студенты из всех восьми провинций. Отпущено несколько десятков тысяч лян денег и будет приготовлено угощение. Студенты должны рассказывать интересные истории, и тот, чей рассказ будет самым необыкновенным, не только получит большую награду, но ему зачтут экзамены, да еще и государю о нем доложат! Вот что поведал мне человек, вернувшийся из Сеула. Сходил бы и ты еще разок в столицу да рассказал бы какую-нибудь историю. По крайней мере, хоть раз бы насытил свое пустое брюхо. А вдруг тебе повезет, и зачтут экзамены. Разве не будет это вознаграждением за долгие годы разочарований? Что ты скажешь на это?
— Послушай! — ответил лучник Ли. — Ты же говоришь это только для того, чтобы утешить меня, твоего друга. Очень тебе за это благодарен. Однако если я снова приду на экзамены, боюсь, что меня совсем дрожь одолеет от страха. Да к тому же такой косноязычный, как я, сможет разве рассказать что-нибудь путное? В тот день, когда предназначенная для меня еда останется нетронутой и экзамен незачтенным, пожалуй, запросто и руки на себя наложить можно. Лучше уж вовсе не ходить в столицу!
— Ну, уж это ты преувеличиваешь! — возразил приятель. — Никто еще не видывал могилы человека, который бы, провалив экзамены, наложил на себя руки. И не говори мне больше таких глупостей! А на дорогу я одолжу тебе двадцать лян. Пожалуй, обойдешься. Непременно ступай в Сеул!
Ведь недаром еще в древности говорили: «Дух человека должен быть тверд, как железо, как камень!» Всякое дело нужно стараться довести до конца, иначе потом самому же будет плохо. Тут и говорить нечего!
— Ну ладно! — ответил Ли. — Раз уж ты меня так уговариваешь, то — только чтобы тебя не обидеть — попробую наведаться в Сеул еще разок. Однако если и на этот раз меня постигнет неудача, это будет большим несчастьем!
Быстро собравшись в дорогу, ушел лучник Ли из дома и вскоре прибыл в Сеул. Ученые со всей Кореи, пришедшие держать экзамен, сновали в воротах Военного ведомства и говорили друг другу:
— Экзаменатор предлагает рассказать необыкновенную историю, однако он и слышать не хочет ни о делах старины, ни о разбойниках, ни о тиграх. Он требует только такую историю, в которой бы ты участвовал сам. А поскольку мы ни в каких особых историях не участвовали, — недовольно галдели они, — то, выходит, только зря потратились на дорогу!
А лучник Ли, слушая их разговоры, подумал: «Со мной ведь тоже ничего особенного не случалось, и, выходит, я тоже зря пришел сюда. Опять я стал только посмешищем для моего деревенского приятеля! Что же делать?!» Он встревожился, как вдруг вспомнил о том, что когда-то, более десяти лет тому назад, провалив в Сеуле экзамен, на обратном пути он убил монаха и женщину! «Можно было бы, конечно, рассказать эту историю, — подумал он, — но ведь тогда выяснится, что я убийца, и жизнь свою мне, пожалуй, не сохранить!» Поколебавшись некоторое время, он все же решил: «Если взрослый мужчина делает доброе дело и скрывает его, то, он, скорее всего, дурак. Как бы там ни было, я все же попробую рассказать об этом случае. А уж потом — умру ли я, останусь ли в живых — будь, что будет!» Он прошел через высокие ворота, открыл двери большой приемной и вошел туда. В приемной восседал сам начальник Военного ведомства. И вот он увидел, что какой-то студент смело приблизился к нему, поклонился и твердым голосом доложил:
— Ничтожный студент — некий Ли из уезда Канчжин провинции Чолладо. Я пришел, услышав, что есть приказ о проведении экзаменов. Однако экзамена мне, конечно, не выдержать, и опять придется ни с чем возвращаться на родину. Говорят, что ваше превосходительство хочет услышать какую-нибудь интересную историю, а я ничего особенного не знаю, красноречием не одарен и не умею рассказывать так, чтобы было интересно слушать. Кроме того, говорят, будто вы изволили объявить, что рассказывать следует только о том, чему сам был очевидцем и участником. Так вот, произошел со мной однажды случай, но как быть, если дело такое, что о нем нельзя никому рассказывать? Придется, видно, мне, ничтожному студенту, отказаться от своего рассказа и уйти.
Лучник Ли стал откланиваться, но начальник Военного ведомства, услышав его слова, удержал его:
— В твоих словах есть резон! Если действительно есть дело, в котором ты участвовал сам, и о чем нельзя рассказывать посторонним, то я сейчас же удалю отсюда всех и с удовольствием тебя послушаю. А кроме того, если даже речь идет об убийстве, я не стану тебя осуждать. Погоди-ка немного! — и он приказал слугам:
— В течение получаса не впускать студентов! — потом отослал всех своих приближенных и попросил лучника Ли:
— Ну, теперь рассказывай тихонько свою историю!
И тогда лучник Ли поведал ему о том, как он прежде восемь раз выдерживал предварительный экзамен, а на главном экзамене каждый раз проваливался. Рассказал, как, провалив экзамен в девятый раз, он напился в городе и, решив идти к Южным воротам, стал подниматься на гору Намсан, но упал и уснул, а когда проснулся, увидел какого-то монаха, который с мечом в руке вошел в один большой дом под горой Намсан. Как, заподозрив неладное, он вслед за монахом перелез через ограду, стал подсматривать и увидел, что этот негодяй и какая-то женщина, забавляются в комнате, а двенадцати-тринадцатилетнего молодожена загнали в самый дальний угол комнаты и, чтобы он не мог выйти, задвинули тяжелым комодом.
При этих словах начальник Военного ведомства очень оживился, покинул свое место и подошел поближе. До этих слов он не реагировал на рассказ и сидел молча. А Ли продолжал ему рассказывать о том, как эти монах и баба, вдоволь пораспутничав, напились до потери сознания, оба повалились на пол и крепко уснули. Тогда он, лучник Ли, вошел в комнату, взял меч и сперва освободил молодожена, потом выпил вина и поел, так как был очень голоден. А затем, снова взяв меч, спросил у молодожена: «Убить только мерзавца-монаха или и эту бабу тоже?» Тот сказал: «Убейте обоих!» И тут он одним ударом меча отсек им головы! Спросив у новобрачного, не очень ли ему страшно, он взял трупы за шиворот, оттащил их во двор и бросил там. Потом, тайно выбравшись из этого дома, возвратился в свою деревню. А теперь вот услышал указ об экзаменах и снова пришел в столицу. Он не знает, жив ли сейчас тот новобрачный и что с ним теперь. Вообще-то тот двенадцати-тринадцатилетний молодожен был отроком с твердым характером и собой пригож.
Начальник Военного ведомства онемел от радости и, будто объевшись меда, не мог сказать ни «хорошо», ни «плохо», ни «сладко», ни «горько»! Но как только Ли кончил рассказывать, он одним духом выпалил:
— Вот эта история очень интересна! Да ведь тем молодоженом-то был я!
Он вдруг стремительно подскочил к лучнику Ли, и они нечаянно так стукнулись лбами, что раздался треск! При этом начальник Военного ведомства отлетел на ту часть пола, что возле очага, а лучник Ли покатился на другой конец! Услышав из своей комнаты шум, с криком прибежали слуги. Они открыли дверь главной приемной, и перед ними предстало это странное зрелище. А в это время в соседней комнате Военного ведомства сидел двоюродный брат начальника, поскольку всем велено было удалиться. И он тоже услышал треск, раздавшийся в большой комнате.
— Ой-ой! — закричал он, быстро вошел и видит: двое, упав навзничь, откатились в разные стороны! Очень удивившись и испугавшись, он поспешно позвал слугу и приказал ему:
— Беги к лекарю и скажи так: «На какое-то время начальник прогнал всех из приемной, потом раздался треск, голоса затихли, и теперь он лежит на полу. Его не тошнило и поноса не было. Может, это судороги при остром заболевании? Пусть живо приготовит лекарство и приходит!»
А начальник Военного ведомства уж пришел в себя и первым поднялся на ноги. Лучник Ли лежал неподвижно. Слишком уж сильно они стукнулись, и ему было очень больно. С трудом поднявшись, он сел и проговорил:
— Вы же изволили обещать, что выставите большой стол с закусками и зачтете экзамен тому, кто расскажет хорошую историю. А сами ничего не дали, да еще деретесь. Поистине, дела мира непостижимы! Разве думал я, что так получится?
А начальник военного ведомства рассмеялся и воскликнул:
— Ну, ну! Я ведь не буду еще раз слушать твою историю, и тебе больше не придется сдавать экзамен!
Он ввел лучника Ли в гостевую комнату и только теперь спросил, откуда он происходит и о его роде. А когда Ли сказал ему, что происходит из шестнадцатой боковой ветви рода Ли по мужской линии, начальник Военного ведомства вдруг встал и почтительно ему поклонился! Ли тоже быстро вскочил, поклонился ему в