– Я… не… понимаю…
Лиска зажмурилась. Потому что было трудно. Врать. Потому что она понимала. Казалось бы мелочь, а ведь из мелочей складывается судьба!
– Что он сделал, Лиска?
Ее руки задрожали, и Радим сжал их сильней.
– Скажи мне, – тихо прошептал он.
– Я… ты меня возненавидишь.
– Тебя? Никогда! – воскликнул он. Перевернувшись на бок, он сгреб ее в охапку. – Скажи мне!
Ну вот и все. Сейчас закончится этот сладкий сон. Сейчас он отвернется от нее и уйдет. Потому что за годы, которые они провели вместе, она убедилась: Радим очень ревнив. Он не простит ее.
– Лиска… скажи мне…
– Я… – она зажмурилась. – Когда ты ушел, я… я… я была готова отдать Василю все. Понимаешь?
Он застыл, продолжая сжимать ее в объятиях.
– Но он не взял, – обреченно продолжила она. – Наверное, если бы он не проявил тогда благоразумие или благородство, я бы не смогла так скоро вернуться… прости, Радим. Ты ведь теперь меня возненавидишь, да?
Он молчал. И рук не разжимал. В темноте она не могла видеть его лица, и это было невыносимо.
– Скажи что-нибудь, – попросила она.
Он глубоко вздохнул. А потом зарылся носом в ее спутанные волосы, напомнив себя-лиса.
– Дурочка… я же сам тебя отдал ему. Думал, счастлива с ним будешь. Да, очнувшись животным и ощутив его запах на тебе, я был вне себя. Но не потому, что винил тебя. А потому, что не думал, что все случится так скоро…
– Но не было же ничего…
– Не было! – она услышала в его голосе улыбку. – И я счастлив.
С души как будто камень свалился. Лиска прерывисто вздохнула от облегчения.
Радим опять лег на спину, выпустив ее из рук, а она устроилась у него под боком. Хотелось свернуться калачиком и замурлыкать.
– Лиска… – через несколько минут молчания подал голос Радим. – Ты бы хотела все вернуть? Поменять свой путь?
Она пошевелилась, устраиваясь по удобнее. Мысль о том, что тетушка осознанно отобрала у нее восемь лет счастья, была неприятной. Но было в этом всем что-то еще. Она еще не поняла, что именно.
– А ты? – вместо ответа спросила она.
– Нет, – не раздумывая ответил он. – Не хотел бы. Твоя тетка все сделала правильно. Она спасла целую деревню, пожертвовав двумя. И даже не жизнями, а счастьем. Несколькими годами счастья. Сейчас я жив. Я с тобой. Я люблю тебя. Ты со мной, и тоже меня любишь. Кто знает, может не таким бы и лучезарным было наше счастье. Об этом Душица не написала.
Лиска помолчала.
Восемь лет счастья ведьмы и охотника.
Не слишком большая цена за спасение многих жизней.
Она поняла, что полностью согласна с Радимом. Если бы ей выпало начать эту жизнь сначала, она бы не поменяла свой путь, испив свою горькую чашу до дна.
Эпилог
Кажется, они заснули. А потом проснулись. С утра занялись любовью, молча, не проронив ни слова. Как будто читали мысли друг друга.
Лиска поняла, что Радим действительно поседел, и когда его волосы отрастут – в рыжине будет несколько белых полос.
Но она решила, что больше никогда не назовет его Старым Лисом. Кажется, она поняла, как она смогла вернуть его к жизни.
В первый раз она желала, чтобы он жил хоть как-то, отдав ему жизненную силу всех мар, что уничтожила. Тогда она думала о нем, как о Старом Лисе. Таким он и стал.
Во второй раз она отдала ему свою жизнь, думая о нем, как о человеке. Он и был ее жизнью. Ее солнцем.
Может быть, поэтому она не умерла вместо него?
Радим, выслушав ее, засмеялся, и сказал, что ему нравится. Потому что прозвище, которым она его наградила в далеком детстве, всегда его немного раздражало.
Про свое воскрешение ничего не сказал. Только предложил отправится в столицу.
– Там самые сильные маги живут. Может, и объяснят, что ты со мной сотворила, – сказал он.
На том и порешили.
Несколько дней провели в Высокой Речке, просто наслаждаясь друг другом и новообретенным счастьем, а потом двинулись в путь.
Столица встретила их шумом, толпой и… полным безразличием. Впервые никто не обращал внимания на ее яркие глаза. Потому что таких, как она, в городе было пруд пруди.
Это ей понравилось.
Не выделяться. Быть одной из многих. Тогда быть счастливым намного легче.
Денег, вырученных с продажи дома Радима, хватило, чтобы купить небольшую пристройку в доходном доме.
А еще – пожениться. Для Лиски это было не обязательно: для ведьм и колдунов многие правила приличий были пустым словом, но Радим настоял. А она не возражала.
Несмотря на обилие магов, найти работу оказалось несложно. Более того, она сама ее нашла. Когда Лиска пришла к верховному колдуну, пытаясь понять, что же она сделала с мужем, тот выслушал ее, а потом приказал собирать вещи и переселяться в княжеские палаты.
– Ты – ведьма жизни, дорогая. Неопытная, стихийная, но это поправимо, – сказал седовласый старичок. – Князь Радомир будет рад, что я смог найти себе преемника. А мужа мы твоего в княжеские егеря определим. Уж поверь, твой талант стоит половины всех колдунов и ведьм княжества!
Пристройку пришлось продать, так толком и не обжившись, а в княжеском тереме – привыкать.
К тому, что тебе прислуживают.
К тому, что не все довольны твоим назначением.
К тому, что любое счастье – это камень.
Яркий, сияющий, просто очень хорошо спрятанный. И когда его найдешь, этот камень, не хвались им.
Иначе отберут.
Радим сказал, что он свое счастье никому не отдаст.
Лиска сказала, что она не уступит рыже-белому мужу, на которого заглядываются все чернавки.
Не было у этих курочек шансов, но ведьма и охотник решили об этом никому не говорить. Они спрятали свое счастье, наслаждаясь им.
Лиска больше никогда не приходила в Тихую Падь.
Теперь ее дороги обходили деревеньку стороной.