— Теперь, когда все из вас показали, на что способны, благодаря господину Лисовскому я преподам для вас очень важный урок.
Да что ты несёшь?..
Как Я с этим могу помочь?
— Вы готовы? — спросил Андрей Евгеньевич и… улыбнулся. Но не как маньяк, а как настоящий дьявол.
— Всегда готов, — ответил я и активировал Пробудитель. Принял довольно произвольную стойку и сконцентрировался на противнике. Теперь для меня не существовало ничего, кроме Андрея Евгеньевича и его тела.
Пока я наблюдал за ним, дерущимся с другими студентами, успел отметить несколько особенностей. Например ту, что поначалу преподаватель пытается прощупать стиль соперника. Делает несколько проверочных ударов — и для каждого они индивидуальны.
То есть, он действует сугубо рационально. Подстраивается под противника, стараясь выработать такой стиль, что будет максимально неудобен для защиты.
Поэтому-то я и принял произвольную стойку. Дабы усложнить для Андрея Евгеньевича анализ моего стиля. Впрочем… никакого стиля у меня и не было. Вот у низкорослого азиата (да-да, у него), например, был свой, восточный стиль ведения боя. Кунг-фу, или что-то типа того (я ещё не особо разобрался с этим). У темноволосой — какой-то акробатический бокс (а как это ещё назвать?).
У меня же ничего подобного не было.
По той причине, что… во-первых, реципиент сам ничему не учился, поэтому его тело не привыкло к чему-то определённому. А во-вторых, в своей прошлой жизни я использовал больше тысячи различных стилей. И из них получалась такая гремучая смесь, просчитать систему которой было просто невозможно.
К слову, это просто идеально ложилось под тело Александра Лисовского. Оно ещё не было “испорчено” каким-то определённым стилем, было, по сути, чистым листом, которой можно заполнить чем угодно.
И я заполню его тем, что сделает меня самым сильным человеком на Земле (и это не конец).
Андрей Евгеньевич подмигнул мне и в то же мгновение оказался рядом. Его небольшая, но очень твёрдая и быстрая рука, сжатая в кулак, пролетела над моей головой. Сразу после приседа я сделал кувырок назад, чтобы не получить коленом в подбородок.
Последовавший после удар ногой с разворота я пропустил в сантиметре от себя и шагнул вбок.
Дерьмо… какой же он быстрый.
Глаз Хроноса работает на грани, и если моя скорость снизится хоть немного, я не успею уклониться.
— Уф! Уф! — дышал я, приседая и отпрыгивая от ударов. — Уф!
В глазах Андрея Евгеньевича блеснула надежда. Надежда на то, что этот бой не кончится так же, как и предыдущие. Он пытался “прощупать” меня, выявить слабые стороны, но я изо всех сил старался их не показывать. Мои движения были непредсказуемыми, не подчинялись никакой логике местных боевых искусств. Были, по сути, хаотичными.
Я действовал на чистых инстинктах и делал только то, что избавит меня от урона.
Магический блок, присяд, перекат. Перекат, прыжок, перекат, магический блок, прыжок на левой ноге, падение на правую руку, перекат. Магический блок.
Совсем скоро мои магические блоки стали трещать по швам. Я понял, что если поставлю ещё хотя бы один такой, то он не выдержит и моя защита рухнет. Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Поэтому я перешёл исключительно на уклонения и перекаты.
Но у этого был огромный минус. Таким образом моё тело уставало намного быстрее, и падала скорость.
Плечо в сторону, резкий скачок назад, шпагат, и нога пролетает у меня над головой. Перекат. Падение на спину от кругового удара ногой, перекат на бок.
Твою мать. Выдыхаюсь!..
Ещё до начала битвы я активировал способность Глаза Хроноса по выявлению слабых мест противника. И хотя у Андрея Евгеньевича таких было катастрофически мало, всё-таки, они были. Например, красным подсвечивалось его правое запястье и сухожилие на левой ноге. В связи с этим каждый раз я старался подстраиваться под его удары таким образом, чтобы нагрузить эти места.
Но даже этот способ уже не помогал. Преподаватель — настоящая машина. Кажется, он не выдохся ни на йоту, он всё так же продолжал наседать на меня своими атаками, лишь усиливаясь в скорости и мощи.
Перед тем, как совсем выдохнуться, я попытался провернуть ещё кое-что.
Как там было сказано? “Нельзя атаковать в ответ?” Такое было условие?
Но ведь ничего не было сказано насчёт того, что в момент уклонений совершенно случайно (!) я могу задеть Андрея Евгеньевича. Эту карту я и попытался разыграть. При следующих атаках я старался сократить дистанцию, уходить не далеко в сторону, а поближе к нему. Навалиться телом, имитировать толчок плечом при уклонении, сделать выпад коленом во время присяда от кругового удара. Эти телодвижения заставляли учителя напрягаться сильнее, и как следствие — тратить больше сил и уставать.
Впрочем… очень быстро я об этом пожалел. Подобная тактика не принесла ничего хорошего. Андрей Евгеньевич не стал выдыхаться, а лишь сильнее разозлился. Поэтому я выдержал ещё несколько ударов, а после пропустил совсем простую, но действенную атаку кулаком в живот.
— Ах! — вырвалось у меня, и я отлетел к границе круга.
Вот и всё…
Преподаватель, улыбаясь, поклонился мне. Дошёл до столика у стены, взял оттуда маленький пульт и вернулся в круг. Нажал несколько кнопок и из потолка выдвинулось небольшое круглое устройство. Это был проектор. На всей площади синей стены появилось изображение.
— А теперь — внимание на экран, дорогие студенты…
Глава 22
Я еле поднялся, выжатый как лимон, и доковылял до границ круга. В животе, казалось, появилась дыра. После удара от Андрея Евгеньевича пресс болел так, словно на меня взрослая особь валуйского жирона наступила. Раз пятьсот.
Чёрт… такой на вид худенький и слабый, а бьёт — сильнее всякого понимания. И это он даже силу не активировал, насколько я могу судить. Ведь никакой циркулирующей энергии я на нём не заметил.
Впрочем, наверное, он мог использовать её и не показывая остальным. Существуют ведь специальные техники.
Но что самое для меня странное — к чему преподаватель меня выделил? Ещё в самом начале дал понять, что бой со мной — особенный. Но я так и не понял, в чём именно это заключается.
Ну да, я продержался дольше всех и лучше всех. Должно быть, он подметил стратегию моих действий и сейчас расскажет её остальным.
— Внимание на экран, дорогие студенты! — произнёс Андрей Евгеньевич и жестом указал на проявляющееся по всей площади стены изображение.
Я впал в ступор, когда различил на нём себя. Себя, что стоял в толпе студентов. На мне всё ещё сидел тот самый пиджак, с которым недавно пришлось расстаться. Та же рубашка, и те же штаны. Значит, это снято совсем недавно. А судя по локациям — на подходе к академии.
Снимали сверху — метров с тридцати, если не соврать. Хотя почти сразу же изображение приблизилось. Скорее всего — снимал дрон.
А, ну всё. Теперь до меня дошло.
Андрей Евгеньевич, долбаный маньяк, заснял нашу с Веретенниковым драку, что случилась на днях. Причём, запечатлел её от самого начала и до самого конца. Будто бы знал, что она начнётся. Должно быть, он в тот день отвечал за порядок, наблюдая за студентами с высота полёта дрона.
Хотя… странно это всё. Для подобного специальные люди нанимаются, а не преподавателей просят. Денег у академии точно хватает. Значит, это инициатива лично Андрея Евгеньевича. Очень странная инициатива…
Видеоролик закончился на том моменте, когда усатый Земсков остановил драку. Андрей Евгеньевич выключил проектор, попросил умолкнуть разгалдевшихся студентов, что возбудились после увиденного, и начал вещать:
— Прямо сейчас на видео и за минуту до этого в реальной жизни вы могли увидеть два хрестоматийных примера.
— О чём вы? — просил кто-то из студентов.
— В обоих случаях заметно уступающий противникам по силе боец, то есть Лисовский Глеб, показывает, как нужно действовать в тяжёлых ситуациях.
Заметно уступающий по силе… показывает, как нужно действовать. Он двух зайцев убить захотел? Унизить меня и тут же похвалить?..
Но, лучше бы вообще молчал.
Я нахмурился, но продолжил слушать.
— Давайте начнём с драки из видеоролика, — продолжил Андрей Евгеньевич, с задумчивым видом расхаживая в центре круга. — В этом случае мы видим, как тот, то есть Глеб Лисовский, кто проигрывает в скорости движений, в силе, в количестве и качестве энергии — с лёгкостью расправляется со своим соперником. И сразу задам вопрос — за счёт чего он побеждает?
И хотя я знал ответ, но намеренно не стал отвечать. Хотел выслушать, что скажут другие.
— Андрей Евгеньевич, — поднял руку невысокий парень с пушком на подбородке. — Вы ошибаетесь насчёт того, что Глеб Лисовский проигрывает в скорости движений. Мы же прекрасно видели, как он уклоняется от всех ударов. Зачем вы вводите нас в заблуждение?
Преподаватель, услышав сказанное, резко замер на месте. Его неприятная полуулыбка тут же куда-то упорхнула, на лице воссияло горделивое раздражение.
В воздухе повисло напряжённое молчание, прервавшееся неожиданным глухим ударом. Я успел лишь моргнуть, как Андрей Евгеньевич очутился возле говорившего студента. Он влепил тому смачную пощёчину, отчего бедолага отлетел в сторону.
— Ай! — взвизгнул студент. Что вы делаете!..
Андрей Евгеньевич выпрямился, убрал руки за спину и медленно вернулся в центр круга. Когда обернулся в нашу сторону, на лице его снова торжествовала коронная улыбка.
— Я хочу, чтобы вы, дорогие студенты, раз и навсегда уяснили одну простую вещь. Я — ваш преподаватель, никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах — не могу ошибаться. Всё, что я вам говорю — тысячекратно проверено на практике и доказано. Это аксиома.
А вот это уже немного неожиданный поворот. Да, я сразу понял, что Андрей Евгеньевич тот ещё кадр… но, чтобы настолько?
Заметил, как темноволосая девушка уже приоткрыла рот, дабы что-то возразить, но в последний момент передумала. Про остальных и говорить нечего — молчали, словно рыбки.