— Хм… — вздохнул я и пододвинул к креслу Семёнова хлипкий стул, сел на него. — Костя, и что они от тебя хотели? — спросил.
— Ты как к деду обращаешься?! — воскликнул Семёнов. — Какой я тебе Костя? Тебе же и года нет, Владик, так что только по имени отчеству!
— Извините, Константин Викторович, так что по поводу тех людей?
— Да что ж за етить твою мать! Нина! Мы с тобой тридцать лет вместе живём, а ты всё по имени отчеству. Проще надо быть, проще…
А-А-А!
— Ладно, расскажу я всё. Не куксись ты так! Пришли они ко мне, и давай язык заговаривать. А я ведь что? А я не хрен с горы, не лыком шит, как говорится. Сразу понял, что херню какую-то затевают. Машина не машина, хрен не нога, я не я, и хата не моя. Ну и что ты думаешь?
Ну же, ну! В правильном направлении ведь пошёл, Семёнов, ещё немного и…
— Не стоит, и всё тут! Ох, Гаврилыч… такая вот беда у нас, стариков. Ничего, я своей так и сказал — покутили в молодости, да хватит, пора и честь знать.
Дерьмо!
— Дедуля, ну так что там с теми людьми, которые волком смотрят?
— А-а-а! Ну точно, родная моя внучка, я же тебе про это и начал. Забыл, правда, всё… а, вспомнил! Машину, значит, захотели у меня купить. Денег всунули. Я столько денег отродясь не видел! Ну и… подписал. А чего мне? Жрать ведь на что-то нужно, семью кормить. Чекушку, опять же, с Гаврилычем. Кстати, Гаврилыч, а тебе пенсию-то повысили?
— Константин Викторович! Давай дальше про машину.
— Чего ты всё заладил со своей машиной? Я ж тебе говорю, помидоры — во! Сочные, красные, говорят, для потенции отлично. Ну я и купил полтора килограмма. А чего жалеть-то? На здоровье жалеть нельзя!
Я глубоко вздохнул, дабы не сорваться, и молча поглядел в глаза Семёнова.
— Ну, про машину, так про машину… деньги мне дали, да и сказали сидеть тихо. Я и сижу. А куда деваться-то? У меня ведь и машины никакой не было, а они купили. Я всё подписал, и деньги получил. Правда, недодали они мне однозначно. Обещали семьсот тысяч, а заплатили семьсот рублей. Ну ничего… зато я помидоры купил. А потом и Нинке по самые помид…
— А они как-то представились?
— Кто?! — вылупился на меня Семёнов.
— Люди, что с волчьими глазами по поводу машины приходили.
— А-а-а! Точно! Так и сказали — мы Лёлек с Болеком. Прям как в том мультике, ну! Я и удивился — зачем таким машина? Мне и самому нужнее. Хотя стоп, у меня ведь машины нет последние лет тридцать, — Семёнов задумчиво почесал затылок. — Тогда что они мне…
Лёлек и Болек? Хм…
Звучит, как бред сумасшедшего. Как то, что мне и выдавал Семёнов на протяжении последних пяти минут. Правда вот… насколько я понимаю, он хоть и городит полный бред, но бред — не бессмысленный. Всё, что он говорит, похоже на то, что и правда с ним происходило. Только старик немного путается со временем и пространством. А в остальном же…
— Лёлек и Болек? Странные имена. А больше ничего не говорили?
— Говорили-говорили! Это я точно помню. Помню, что говорили. И что-то интересное… я специально запомнил.
— Так что это?
— Забыл… — вздохнул Семёнов. — Ну, ничего. Щас чекушку с помидорами наверну, тебя, Нинка, наверну, и всё вспомню. А ну ка… — дед попытался подняться.
— Сиди-сиди, Константин Викторович, — я надавил ему на плечо и заставил сесть обратно. — И без помидоров вспомнишь, я тебя уверяю. Что там ещё интересное с Лёлеком и Болеком было? Ты же уже начал рассказывать.
— А, точно! Они сказали, что пришли от какого-то… жеребца.
— Жеребца?
Чего? Какого, к чёрту, жеребца?
— Так и сказали. Я-то что, Гаврилыч? Продаю, почем купил. Ты мне лучше скажи, что Нинке на свадьбу подарить? Она ведь у меня красотка та ещё, абы какую херню не примет. Поэтому, надо что-то придумать. Эдакое! Кстати, а помидоры-то подорожали… да, внученька?
Ладно. Хорошо. С меня хватит.
Судя по всему, Семёнов больше ничего путного не выдаст. Да и, сомневаюсь, что он знает больше. Вряд ли те ублюдки ему вообще что-то говорили. Обдурили бедного деда, оформили на него машину, да свалили.
Вот и остался он… с помидорами.
Вернее, без них. Я заглянул к Семёнову в холодильник, и кроме повесившейся там мыши ничего не обнаружил. Стало немного жаль старого.
Я вышел из дома и добрёл до ближайшего магазина. Купил там побольше еды — мяса всякого, крупы, яиц. Помидоров, разумеется. Аж три килограмма. Отнёс продукты Семёнову, заполнил холодильник до отвала. Поблагодарил за предоставленную информацию от лица Нины, Гаврилыча и всех внуков-правнуков. Дед был счастлив — улыбался во все свои полтора зуба.
После этого я ещё раз выловил лохматого хозяина дома и очень убедительно тому посоветовал, чтобы приготовил чего-нибудь старику из того, что ему накупил. На всякий случай пообещал вернуться и проверить. Хотя и возвращаться я уже не собирался.
Испуганный оборванец кивал так, что голова чуть не отвалилась.
Я вышел, наконец, из злополучного дома и двинулся в сторону метро.
— Чёрт… да что ещё за жеребец?!
— Уважаемый господин, вы уверены, что к Константину Викторовичу никто не приходил? — спрашивал Лёлек, безэмоционально глядя в глаза человеку напротив.
— Я же уже сказал — ничего не знаю и никого не видел. Зачем по сто раз спрашивать?
— Болек, — парень повернулся в сторону амбала с косичкой и таким же безэмоциональным лицом. — Не хочешь испробовать свою новую оболочку?
— Разумеется, Лёлек, — ответил амбал и отошёл от окна, в котором до этого момента что-то выглядывал. Он спокойно приблизился к лохматому мужчине и одной рукой схватил того за шею. Поднял над собой, отчего мужчина закряхтел.
— Отп… усти!..
— Отпускаю.
Бам!
Амбал с косичкой швырнул лохматого в стену. В воздух поднялась вековая пыль и по стене поползла трещина.
— Ещё раз повторяю свой вопрос, — продолжил Лёлек, приблизившись к мужчине с руками за спиной. — Приходил ли кто-нибудь к Константину Викторовичу?
— Кха-кха! Кха! — кашлял лохматый, вытирая кровь, вытекающую из носа. — Да. Приходил-приходил! Только не… не бейте больше! Весь день со мной как… кха-кха! Как с котёнкой долбаным. Да! Приходил тут какой-то… аристократ. В дорогой рубашке, штанах. Серые волосы.
— И что он делал?
— У Семёнова минут пятнадцать в квартире пробыл. Потом до магазина сходил, продуктов принёс. Сказал, чтобы я старику что-нибудь приготовил.
— Не слышал, о чём они говорили?
— Нет, — лохматый, хмурясь, смотрел в пол.
— Болек? — парень, что поменьше, снова обратился к амбалу, и тот с металлическим звуком хрустнул пальцами.
— Больше ничего не знаю, клянусь! Правда! — заорал мужчина. — Клянусь всем, что у меня есть!
Лёлек и Болек переглянулись.
— Хорошо, спасибо за сотрудничество, уважаемый господин. Надеюсь, вы рассказали нам всю правду.
— Всё так!
Амбал и парень среднего роста прошли в тридцать третью квартиру и застали старика, что с беззубой улыбкой поедал помидоры и глядел в телевизор. Остановились возле его кресла.
— Мы больше не можем так рисковать, — произнёс Лёлек. — Босс и так нами недоволен, поэтому нужно исключить любые риски. Даже если Лисовский ничего не узнал от Константина Викторовича, он может вернуться ещё. Так что…
— Сомневаюсь, что Лисовскому удалось хоть что-то узнать. У Семёнова ведь большие проблемы с мозгом. Да и не говорили мы ему ничего лишнего.
— И тем не менее, — настоял Лёлек. — Он знает наши имена, а это уже огромный риск. Так что сделай это, пожалуйста. Тем более, что босс советовал так и поступить, если Лисовский появится.
— Разумеется, — кивнул Болек и шагнул к Семёнову.
— Гаврилыч, ты? — старик, услышав за спиной какой-то шум, обернулся.
Половинка помидора выпала из его руки только через несколько секунд после того, как в шею вонзилась косичка амбала. — Ни… на…
Глава 26
— Да какой, к чёртовой матери — жеребец?! — я сидел в своей комнате с телефоном в руках. Искал в интернете информацию, что хоть как-то поможет мне разобраться с братьями-убийцами.
Лёлек и Болек, жеребец. Но эти, с позволения сказать, “имена” — никак не помогали. В интернете по данным запросам не было ничего полезного. То и дело мне попадались видео для взрослых. Особенно по запросу “жеребец”.
Должно быть, это кличка, о которой знает строго ограниченное число людей (и роботов). А в публичном доступе об этом ни слова.
И хотя дело оказалось запутанным, тем не менее, это уже хоть что-то. Маленькая, но зацепка. Возможно, в будущем удастся её раскрутить.
Жеребец… чтоб его. Может, теми двумя и правда командует какой-то порноактёр? Загорелый, волосатый. А иначе кто может носить подобную кличку? Не лысый же карлик?!
— Господин… — с придыханием произнесла Кристина и мягко хлопнула крышкой. — Если не поторопитесь, опоздаете на учёбу. Так что с жеребцами пора завязывать.
— Что бы я без тебя делал, — потёр я глаза и отправился в ванную, дабы вставить линзы. Заодно умылся, да почистил зубы. Вернулся в комнату и потихоньку стал одеваться. — Чёрт, как же мышцы гудят… — потянулся, и приятная боль волной прокатилась по телу.
— Это чем ты вчера занимался, а, негодник? — спросил Кристина.
— К сожалению, ничем таким, о чём ты могла подумать. Упахался на занятиях, только и всего.
— М-м-м… кажется, тебе пошло это на пользу. Мускулы начали проклевываться. Ещё месяцок-другой, и будет не стыдно сходить с тобой на пляж.
— Да брось, — махнул я рукой. — Мне никогда не достигнуть твоего уровня, госпожа чайник. Никогда не стать таким же стальным одноруким монстром.
— Никаких манер!.. — с притворной обидой в голосе произнесла Кристина. — Кстати, ты не забыл о парной дуэли, что пройдёт сегодня?
Ох, чёрт… и правда ведь.
Со всеми этими жеребцами из головы вылетел тот факт, что настало время драться. Причём, ещё вчера вечером на импуслугах вылезло предложение поменять состав дерущихся. К Веретенникову вдруг присоединился Овчинников, а ко мне до кучи добавили какого-то парня, о котором я и не слышал.