– В Квейтакке, – ответила Клементина. – Это волшебный мир, где обитают духи природы и люди-маги. Но что мы вдруг обо мне… кажется, Пиви хотела нам что-то рассказать?
Та испустила тяжкий вздох.
– Да нечего рассказывать на самом деле. Вот сейчас и сообразила – после твоего вина. Ничего со мной не стряслось, просто жить не хочется.
– Почему? – Клементина сдвинула брови.
– Потому что счастья нет и не будет. Все из-за Дуду, чтоб его…
– Но кто такой Дуду? Неприкаянный дух – это я уже поняла, но по какой причине он тебя преследует?
Пиви снова вздохнула.
– Это мой бывший муж, – сообщила она мрачно и поведала Клементине вкратце свою печальную историю, о приворотном зелье колдуньи Вамы и роковых последствиях его применения.
– Пять лет, – сказала она в конце, – о счастье я не думала вовсе. Потому что не думала… о любви. А тут, как мы поговорили тогда в фургоне – помните? Иза еще нам всем рот заткнула? – и началось. Все мысли об одном. Какая она, настоящая?… Вот, видно, и додумалась. Не в том смысле, что поняла – какая, а в том, что душу разбередила.
Пиви умолкла и начала наливать всем по второму бокалу.
– И что? – не выдержала Катти.
– А то, что теперь я точно знаю – никакой любви у меня не будет. Ни настоящей, ни… И счастья тоже не будет.
Клементина вновь нахмурилась.
– Почему?
– Да потому что у меня – Дуду! – с внезапным отчаянием в голосе и со слезами на глазах воскликнула Пиви. – Как ты не понимаешь? Я же неизвестно кто – не то вдова, не то жена по-прежнему… кто угодно, но только не свободная женщина! И какая тут может быть любовь? – Дуду меня с потрохами съест! Я на нее права не имею! Пока он рядом, мне хоть топись, хоть в монастырь уходи! И смотреть-то ни на кого нельзя, а уж… – Пиви прикусила губу, схватила со стола салфетку, вытерла мокрые глаза. – Нет, я еще с ума не сошла. И твердо знаю – я должна любой ценой избавиться от Дуду! Потому что лучше смерть, чем такая жизнь!
Обе собеседницы ее вскинулись, и Пиви торопливо добавила:
– Да нет, не бойтесь, он уже успел мне напомнить, что смерть – не избавление. Если так и не исправлю, что натворила, я тоже могу стать неприкаянным духом. А тогда… ой, как не хочется-то…
Она уткнулась лицом в салфетку, но тут же вскинула голову и твердо закончила:
– И это значит, что мне просто позарез нужен универсус! Понимаете теперь?
– Да, но… – начала было Катти.
И в растерянности примолкла.
Она и вправду поняла. Больше сказанного. Даже как зовут причину странного поведения Пиви и этих ее слез и отчаяния… Потому сообразила, наверное, что помнила еще трепет собственного сердца при первых встречах с Имаром и все свои сомнения и страхи тех дней.
Вот только… можно ли объяснить подруге сейчас, когда любые доводы разума не значат ничего перед смятением сердца, что сделка с демоном – отнюдь не выход из тупика? А ловушка на самом деле, страшнее всех тупиков?…
Что поняла из сказанного Клементина, осталось неизвестным. Потому что она лишь покивала головой, после чего задумчиво повторила:
– Универсус… Кто-нибудь расскажет мне наконец, что это такое? Кароль сказал только – артефакт, обладающий огромной разрушительной силой. И чем он может тебе помочь?
– Про разрушительную силу ничего не знаю, – шмыгнув носом, сказала Пиви. – Он исполняет желания. Все, – подчеркнула. И вытаращила на нее глаза. – Погоди… так ты не его искала в нашем незабвенном театре?
– Нет.
– А что? Ой…
Пиви снова прикусила губу, тоже вдруг, видимо, припомнив, что за столом с ними сидит не просто бывшая прима «Божественного» театра, и даже не просто волшебная дева, а жена Аглюса Ворона. Черного мага, который тем самым универсусом завладел.
Абсолютно невозможная пара…
– Потом скажу, – смутилась Клементина. – Значит, исполняет все желания, вот оно что… И даже способен разрушить вашу связь с Дуду?
– Только он и способен. Так говорят неприкаянные духи, – кивнула Пиви.
– И как он это сделает?
– Понятия не имею. Знаю только, что надо подержать его в руках и подумать о том, чего хочешь. А может, и думать не обязательно, потому что он сам все чувствует. Вспомни, как у Изы вышло – она всего лишь шляпку поносила, не зная даже, что это был универсус, и тут же забеременела!
– Шляпку? – озадачилась Клементина. – Ах да, припоминаю…
– Он превращается во что угодно, – пояснила Пиви. – Опять-таки в зависимости от желания. Ищешь расческу, к примеру, перекладываешь с места на место шпильку – бац, а это уже расческа! А ты превращения не замечаешь, поэтому его так трудно найти. Иза, наверное, о шляпке мечтала, вот и получила…
– Интересно, – протянула Клементина. – И духи говорят, что это – единственный способ снять с Дуду чары?
– Да.
– Что-то не верится. Пусть неприкаянные меня простят, но в магии я разбираюсь. И смело могу сказать, что такого не бывает – чтобы существовал всего один способ снятия или наложения чар.
– О другом они не слышали.
– Любопытно знать, откуда у них вообще такие сведения, – сказала Клементина. – Ну да ладно. Придется поломать голову самой… Неплохо бы с колдуньей поговорить, которая дала тебе рецепт зелья. В процесс приворота входило заклинание?
– Да.
– Ты его помнишь?
Пиви помрачнела.
– Боюсь, что нет.
– Ничего, я могу помочь вспомнить. А состав зелья?
– Тоже не помню… Тем более что я и тогда не знала, как называются некоторые ингредиенты. Вама просто дала их мне и сказала, на какой день добавлять в напиток.
– Хм, это хуже. Я могла бы попытаться снять приворот, но для этого мне нужно знать все подробности.
Пиви скисла окончательно.
– Да что ты, этого и сама Вама не могла. С живого, сказала, можно было бы, а с мертвого – никак… Правда, я сейчас вспомнила, что она вроде бы тоже сомневалась. Ну, в том, что универсус – это единственный способ…
– Встретиться с ней несложно. – Клементина взглянула на магаксы Пиви, висевшие на шнурке поверх свитера. – Проводник у тебя есть, как я вижу. Вот только когда бы нам это сделать?…
– В самую точку вопрос, – хмуро кивнула та. – Времени нет совсем. Если универсус и впрямь у демона, для меня он, считай, уже потерян. Вся надежда только на то, что Кароль все-таки сумеет каким-то чудом его добыть. И если я буду рядом в это время, может, он даст мне минутку подержать его в руках, прежде чем отдать настоящим хозяевам… И могу ли я позволить себе упустить эту минутку? Не зная, найдется ли потом другой способ?…
Она с напряженным ожиданием уставилась на Клементину.
– Пожалуй, что не можешь, – после некоторого раздумья признала та. – Однако…
Она умолкла, но оставшаяся недосказанной мысль и без того витала в воздухе.
Если универсус у демона…
Кароль, конечно, за ним пойдет. Но добудет ли?
И есть ли хоть малейший шанс – и у него, и у тех, кто еще рискнет принять участие в этой безумной вылазке, – остаться в результате в живых? Сохранив при этом в неприкосновенности свою бессмертную душу?
Убедившись в том, что капитан с арканом спят и ничего нового он здесь уже не услышит, Дуду стрелой метнулся из гостиницы обратно в квартиру волшебной девы.
И увидел там вместо Элис трепещущее жемчужно-серое облачко.
У неприкаянных это было равнозначно слезам.
– Ты плачешь? – изумился он.
Облачко не ответило.
– Что случилось? – Дуду быстро оглядел комнату.
Все девушки были на месте. Сидели с задумчивыми, хмурыми лицами и молчали.
Романтический полумрак, вино в бокалах, птичьи трели, доносящиеся из-за открытой двери в волшебный сад… На первый взгляд как будто все в порядке.
– Элис, в чем дело?!
– Тебе ее не жалко? – прошелестело облачко.
– Кого?
– Девчонку свою!
– Э-э-э… ты чего это?
– Ты ей всю жизнь испоганил!
Облачко начало сгущаться, приобретая знакомые очертания. Малиново сверкнули лохмы на голове.
– Ну, испоганил, – мгновенно разозлившись, сказал Дуду. – Имею право!
– Козел ты! – Элис приняла свой обычный вид. – Бессердечностью ее попрекаешь? А сам-то? У самого сердце есть?
– Не твое дело!
Она сердито отвернулась от него, прошлась по комнате колесом и опять зависла перед вышивкой с эльфами.
– Клементина права, – заявила без видимой связи с предыдущим. – Не может быть, чтобы только универсус мог снять с тебя эти чары.
– Что-что?
– Кто сказал, что универсус – единственный способ?
– Кто… да все сказали!
– Какие такие «все»?
– Умные люди, знаешь ли, не тебе чета!
– Умных среди нас нет, – отрезала Элис. – Умные – у боженьки в раю!
Дуду по обычаю живых сделал несколько глубоких вдохов, долженствующих унимать ярость. Не помогло.
– Слушай… что ты опять ко мне привязалась?
– А то, что ты дурак. Бесчувственный. И дуракам веришь. Должен быть другой способ! Такой, чтобы никто не мучился. И жизнью не рисковал.
– Да? А у тебя самой хоть какой-то есть? Или вечность будешь тут куковать?
– Не знаю. Но у дураков спрашивать не стану!
– А… значит, ты одна у нас умная. Ну так подскажи, умная, что это за способ?
Элис повернулась к нему и хмуро сообщила:
– Я думаю. В отличие от некоторых. Так что заткнись и не мешай!
Молчание затянулось.
Волшебное вино, конечно, прояснило разум, но не настолько, чтобы вот так, сразу, придумать хоть какой-то выход из тупика, в котором оказалась подруга.
К демону идти Катти не хотелось. Совсем. Мысль об этом откровенно пугала ее, человека богобоязненного и достаточно неглупого, чтобы понимать – нечеловеческой хитрости и такому же коварству противопоставить лично ей будет нечего.
Сама она, пожалуй, согласилась бы подождать помощи от Кароля или обратиться к его «верному человеку». Или даже, может быть, отказаться от поисков Имара вообще. В конце концов, разве не сказал пророк Маргил: «На небесах мы обретем все утраченное»? Сомнение в этом – грех, ибо оно может подтолкнуть к сделке с совестью. Сделке с демоном. За что расплатой станет потеря желаемого навсегда. В то время как смиренное ожидание ведет к цели наверняка…