– Пришли, – с облегчением выдыхает Харин. Тэун замирает рядом с ней и косится на Сон Бэма. – Кван Тэун, Ли Юнсу, – представляет людей Харин и показывает на имуги. – А это Бэм, Сон Бэм. Имуги.
Тот вскакивает и бросается к замершему Тэуну с такой прытью, словно жаждал познакомиться с ним лет двести, не меньше.
– От тебя пахнет с-с-смертью, хён, – говорит он чуть дрогнувшим голосом.
– Бэм, – предупреждает Харин, но Тэун приходит в себя быстрее и стискивает хрупкую руку змеёныша своей, огромной и горячей.
– А ты, значит, тот самый знаменитый змей! – ахает Тэун. Вот уж правда этот дурачина чувствует себя рядом с монстрами совсем своим, прижился. Бэм радостно трясёт его ладонь и после оборачивается к Харин. Его глаза сверкают.
– Он мне нравится, нуна! – выдаёт он. – Хороший парень.
Юнсу шумно садится на скамью за соседний столик и смотрит на Бэма снизу вверх, как на святого.
– Вы же… ты же…
Бэм находится первым:
– Ага, в группе пою, с-с-слуш-ш-шаеш-ш-шь нас-с-с? Клас-с-с!
От радости он шипит ещё сильнее, и Юнсу икает. Хичжин, улыбаясь, трясёт детектива за плечо.
– Успеете наворковаться, а? – произносит она и кивает Бэму: – Давно не виделись, малыш.
Они здороваются каким-то своим особенным жестом – Хичжин, Джи и Бэм на троих выучили пару движений и обмениваются ими при встрече, словно подростки, но Харин это нравится. Бэму важно чувствовать себя участником своей собственной банды, потому-то он и выбрал музыкальную карьеру, хотя статус айдола меньше всего располагает к сближению с простыми смертными. Те возводят музыкантов в разряд святых и считают, что управляют их жизнями по праву: легко возносят на пьедестал и так же легко свергают оттуда, едва кумир случайно оступится. Выживать в мире музыкальной индустрии сложнее, чем квемулю прятаться среди людей, а Сон Бэм умудряется балансировать на тонкой грани между опасностью и смертельной опасностью. Что ж, Харин давно признала, что силы духа в этом парне предостаточно.
Тэун подсаживается к Харин на освободившееся место – Джи предусмотрительно уступает ему – и берёт лису за руку.
– Всё в порядке? – произносят они одновременно, и Тэун хмыкает. Он весь вспотел, глаза безумные.
– Что стряслось? – хмурится Харин. Тэун качает головой.
– Ничего, о чём тебе стоило бы переживать. Мы добыли и кожу шамана, и трёхлапую собаку, готовы выступать куда скажешь.
– Нет уж, – врывается в их тихий диалог Хичжин и хлопает открытой ладонью по столу. – Сперва давайте-ка выложим все карты. Харин, Тэуна в морге ждал безголовый тип, сотрудник Союля.
– Тот, которого убили первым? – спрашивает Харин и стискивает ладонь Тэуна. Тот ахает – она сильно сдавила ему пальцы.
– Да, именно.
– Вообще-то, он был вторым, – подключается к разговору Ли Юнсу. – Первый труп – это рыбак Гу Санхун.
Тэун вскидывает вверх руку, как школьник на уроке.
– Э, насчёт этого… – он косится на Харин, потом оглядывает всех присутствующих. – По-моему, Гу Кешин был первым. А Гу Санхун – вторым.
– Но экспертиза… – начинает Юнсу.
– Да, подтвердила, что очерёдность была другая. Это нам судмед До сказал, так? – Тэун ждёт ответа, Юнсу кивает. – А ещё судмед До сказал, что отправил тело Гу Кешина в крематорий. Что, если нам наврали?
Харин, не сдержавшись, стонет в голос и опускает голову на вытянутые на столе руки.
– Хоть один человек, квемуль или квисин говорил нам правду в этом столетии? – воет она. Её суперкоманда задумчиво переглядывается.
– Это же риторический вопрос? – уточняет Джи со своего места за соседним столиком.
Харин кажется, что вот-вот её голова взорвётся, и устало прислоняется лбом к плечу Тэуна. Тот неуклюже клюёт её в макушку и осторожно обнимает.
– Слушайте, – вдруг ахает Юнсу, – а они не родственники?.. Гу Санхун и Гу Кешин. Бабушки в Инчхоне говорили, что рыбак Гу Санхун сделку с морским дьяволом заключил, чтоб сына своего устроить.
– В престижный университет и приличную контору, – подхватывает Тэун. – Сейчас это почти не имеет значения, но я ставлю двадцатку, что первые жертвы в нашей цепочке – отец и сын.
На некоторое время все затихают, устав удивляться.
Позади всеобщего молчания, повисшего в воздухе между двумя людьми и четырьмя квемулями, звенит колокольчик над аркой в кухню. Всё реагируют мгновенно: Тэун вскакивает, выставляя перед собой пистолет, Юнсу повторяет его действия, Хичжин, Джи и Бэм отпрыгивают на шаг назад, увеличиваю дистанцию между собой и неизвестным.
Им оказывается заспанный человек.
– Господин Нам? – недоумённо спрашивает Юнсу. Харин присматривается к вошедшему через кухню человеку: ему чуть за пятьдесят, лицо в морщинах, на висках проседь. Он кажется ей смутно знакомым, и когда господин Нам приближается, она понимает, где видела его.
– О, не говорите мне только, что… – шепчет себе под нос Харин. Тэун и Юнсу, опустив оружие, прячут его в кобуре под курткой, остальные заметно расслабляются. Господин Нам не выглядит испуганным – значит, ничего из их разговоров не услышал.
Харин поднимается, чтобы поприветствовать его.
– Следователь Нам, – кланяется она, подбирая слова. Как бы так представиться, чтобы не вызвать подозрений у опытного полицейского.
Вот уж кого она не ожидала встретить сегодняшней ночью, так это человека, который разбирался с аварией родителей Тэуна в далёком девяносто восьмом. Харин тогда сдала ему в руки мальчика Тэуна и взяла с него слово, что он доставит ребёнка в больницу и обо всём позаботится. Харин должна была явиться к нему на следующий день, чтобы забрать бусину, но в больнице Тэуна не оказалось, и его след затерялся в огромном мегаполисе. И следователя Нама она тоже больше не видела.
Но тот смотрит на Харин так, словно видит впервые. Не помнит, должно быть: сколько мальчиков после Тэуна он потом спас за свою длинную карьеру? Всех не запомнишь.
– Тэун, Юнсу, – кивает поочередно детективам господин Нам. – Простите, что потревожил. Я вспомнил, что кассу не забрал – вот и вернулся.
– Всё в порядке, – улыбается ему Тэун. – Это мы должны извиниться за беспокойство, сонбэ.
Хичжин принюхивается, потом незаметно кивает Харин: да, господин Нам – простой человек, не стоит волноваться на его счёт. И всё же что-то Харин беспокоит, мысль колет её, словно камешек в туфле, застрявший между следком и подошвой.
Тэун и Юнсу отходят вместе с ним к кассе, переговариваются, шутят. Тэун улыбается широко и открыто – должно быть, они с бывшим следователем близки. Неудивительно – этот человек спас его жизнь, они должны состоять в очень хороших отношениях.
Когда господин Нам, попрощавшись со всеми, уходит, велев запереть за собой дверь после того, как они наговорятся, Тэун садится обратно к Харин. Она осматривает его, сопоставляя этого рослого парня, мужчину, с тем мальчишкой, которого спасла в девяносто восьмом.
– Господин Нам рассказал тебе, да? – спрашивает она, готовая услышать историю, в которой Тэуна будет распирать гордость от знакомства со своим спасителем. Но тот морщится.
– О чём рассказал?
Харин врезается в стену непонимания между ними, второй раз за короткое время давясь воздухом.
– Это следователь Нам приехал на место аварии твоих родителей, – осторожно говорит она. – Я передала тебя ему на руки, он обещал о тебе позаботиться. А потом ты пропал из больницы, куда тебя должны были доставить. Твой сонбэ не рассказывал?..
Тэун хмурится, блаженная улыбка ползёт с его лица, точно желе, и Харин почти ощущает на языке привкус разочарования.
– Милая, – кашляет Тэун, – меня спас не господин Нам. Того следователя звали Су Чунсок, он всё ещё работает в полиции. В отделении, с которого я и Юнсу начинали.
– Нет, – решительно возражает Харин. – Я точно помню, что это был господин Нам, Нам Додже, вот этот человек, которого ты зовёшь сонбэ.
Тэун растерянно моргает, переводит взгляд к Юнсу, ища у него поддержки. Тот подсаживается за столик к Харин и усиленно кивает.
– Тэун прав, госпожа Шин. Его спас следователь Су, мы сами в отчётах по делу видели.
Джи охает раньше Харин, затем она, зло выругавшись, вскакивает на ноги и начинает ходить вдоль рядов по лапшичной.
– Вот же говнюк премерзкий! – рычит она и пинает скамью у входа. От силы её удара та ползёт по полу, неприятно скрипя металлическими ножками по доскам. Пока она кипятится, Хичжин и Джи в два голоса поясняют то, что Харин открылось секунду назад.
– Похоже, твоя авария была подстроенной штукой, – говорит русалка и с сочувствием поджимает губы.
– Если следователь Нам не помнит, как спас тебя, хотя это точно был он, то память ему стёрли, изменили, – добавляет Джи.
– Всей его группе стёрли, да.
– И, скорее всего, забрали тебя из больницы, прежде чем туда пришла Харин на следующее утро после аварии.
– И спрятали тебя так, чтобы она не смогла найти.
– И сделать это мог только один наш общий знакомый.
Тэун вскидывает руки в немой просьбе о молчании. Джи и Хичжин послушно умолкают, Тэун поднимается, чтобы встретить Харин, идущую к нему вдоль столиков.
– Тангун Великий поплатится за каждую поломанную жизнь, поверь мне, – шипит она, стискивая руки в кулаки. Ногти больно впиваются ей в ладони, от гнева отрастая и превращаясь в звериные когти. Харин в ярости и прямо сейчас готова сжечь дворец бога существ дотла.
У Тэуна хватает спокойствия на них обоих: он сжимает её плечи, притягивает к себе, словно это ей нужна поддержка, а не ему – поломанному ребёнку, ставшему пешкой в чужой игре богов и монстров.
– Мы разберёмся с ним, – кивает Тэун, его шёпот вползает в уши Харин и оседает на дне её распалённых мыслей охлаждающим дуновением ветра.
От злости на себя, от ненависти к Тангуну, от вины перед Кван Тэуном Харин трясёт, она начинает плакать и хватается за Тэуна как за единственное своё спасение. Она должна защищать его, не наоборот. Это у неё сил хватит на них обоих, не у него. Но сейчас именно Кван Тэун гладит её по спине и обещает, что они решат любую проблему.