Я мгновенно оживилась:
– То есть это значит, что в бумагах не все так чисто?
– Да нет, – не оправдал моих ожиданий Диан, – с этой точки зрения все в порядке. Скорее эта деталь может служить наводкой на то, что с твоей регистрацией были какие-то сложности.
Я видела, что типчик недоговаривает, и нетерпеливо елозила на стуле, ожидая продолжения. Он в это время забросил стейки на разогретую сковороду, и та громко зашипела. Кухню мгновенно наполнил умопомрачительный запах, и что-то мне подсказывало – на этот раз блюдо получится.
Глядя на говядину тем же взглядом, каким обычно смотрел на меня, типчик сообщил:
– Еще одна мелочь, на которую я обратил внимание, – это магическая печать. На первый взгляд кажется, что она совершенно обычная, но как бы это лучше сформулировать… – Он на миг задумался. – Чутье подсказывает, что с ней что-то не так.
– Что именно? – подавшись вперед, я жадно ловила каждое его слово.
Привет, робкий лучик надежды!
Может, не все потеряно?
И надо отметить, Диан в очередной раз меня удивил. Бумаги смотрел какую-то жалкую пару минут, а столько всего успел отметить. Профессионал!
Типчик перевернул мясо и, на миг оторвавшись от сковороды, перевел взгляд на меня.
– Пока не знаю. Но обязательно выясню. – Его голос звучал предельно серьезно. – Лисичка, ты ведь не хочешь выходить замуж за Виатора Вилира?
Не сдержавшись, фыркнула:
– А ты сам-то как думаешь?
– Просто ответь четко: да или нет?
– Конечно нет!
Турьер улыбнулся одними уголками губ, и показалось, что его лицо несколько просветлело.
– Отлично. Значит, высшего вместо жены ждет прекрасная птица обломинго.
– Диан…
– Можешь не благодарить.
– Диан…
– Да-да, я весь такой замечательный, готов тебе помогать и все такое.
– Диан, еще две секунды – и стейки повторят участь своих предшественников!
Осыпая проклятьями все кухни мира, типчик ухватился за ручку сковородки и снял многострадальное мясо с плиты. Затем вспомнил, что в соседней сковороде тушатся овощи, и для перестраховки убрал с плиты и ее.
А затем началось что-то невообразимое и очень-очень странное. Турьер, видимо, не имел ни малейшего понятия о том, что мясо нужно натирать специями до обжарки. Он взял с полок все имеющиеся приправы и принялся посыпать ими уже готовые стейки.
Я честно терпела и не вмешивалась. Стало даже интересно, каково это будет на вкус.
Единственное, о чем не сумела смолчать, – мясу нужно дать несколько минут «отдохнуть». Если нарезать его сразу, то весь сок вытечет, а если соблюсти это нехитрое правило, равномерно распределится и мясо будет очень сочным.
Хотя, конечно, обо всех этих тонкостях магу знать совсем необязательно.
Кто знает, может, свершится чудо и его экспериментальное блюдо окажется невероятно вкусным?
Спустя пять минут я по-настоящему поверила в чудеса.
Окончательно и бесповоротно.
А все потому, что стейки действительно оказались волшебными. И это было выше моего понимания.
– Магия? – подозрительно поинтересовалась я, попробовав нежные тушеные овощи.
– Талант! – Типчик довольно прищурился. – Учись, лисичка!
Пока я недоумевала по поводу неожиданной вкуснятины, Диан достал из шкафчика бутылку тамариндовой наливки. Он разлил ее по отмытым (мной, кстати) бокалам и поставил их на стол.
Я уже успела понять, что эта наливка здесь заменяет весь прочий аперитив. В этих краях ее пьют вместо вина, коньяка, шампанского и вообще всех алкогольных напитков. Кроме того, она различается по качеству. Та, что мы пробовали в закусочной по пути в деревню, была самой дешевой. А теперешняя, судя по запаху, казалась довольно приличной.
Очень приличной, если верить моему обонянию.
– Напоить решил? – Я смерила типчика делано подозрительным взглядом.
– Конечно, – ответил тот с самым серьезным видом. – Никогда не видел нетрезвых мими. И я буду наливать много, а потом обязательно воспользуюсь ситуацией.
– Сфотографируешь и будешь шантажировать? – Я едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
– И это тоже, – пообещал типчик, приподнимая бокал. – За осуществление желаний! Твоих, не Иланы.
За такой тост грех не выпить.
Тамариндовая наливка оказалась гораздо вкуснее, чем запомнилась мне с прошлого раза. Что было ожидаемо. Терпкая, сладковатая, с легкими нотками кислинки, она представляла собой широкую гамму вкуса. Конечно, мне до сомелье как до благоволения Покровительницы, но многогранный букет я оценила.
И под сочные стейки наливка подошла идеально. Невероятно, но дополнила их даже лучше красного вина.
Вечер проходил спокойно и непринужденно. Вкусная еда и, что греха таить, приятное общество делали свое дело. Я расслабилась и даже не заметила, как неприятная ситуация с Танидами отошла на второй план.
Через некоторое время мы переместились из кухни в гостиную. Диан подкинул дров в горящий камин, и комнату заполнил треск смолистого дерева. Я разместилась на диване, вытянула ноги к горящему огню и прикрыла глаза. На душе было спокойно и уютно. Почему-то возникло ощущение, что нахожусь в маленьком домике, затерянном среди леса. Не скажу, что большой любитель одиночества, но в этот раз ассоциация мне понравилась. Наверное, оттого, что одиночества как раз таки и не было.
Типчик уселся рядом, не забыв вновь наполнить наши бокалы. Сюда же притащили вазу с авиринами и без зазрения совести принялись их трескать.
– Ты играешь? – бросила взгляд на стоящую неподалеку гитару.
Диан улыбнулся:
– Так, балуюсь иногда.
– Сыграй! – Я моментально оживилась, и типчик по глазам понял, что не отстану.
Искренне восхищаюсь людьми, владеющими музыкальными инструментами. Сама музыкальным слухом не обладаю, и максимум, на что способна, это помурлыкать под нос. Вот так начнешь готовить что-нибудь вкусненькое, вставишь в уши наушники и погружаешься в атмосферу композиции. Хотя, конечно, с живой музыкой это не сравнится. Поэтому от Диана действительно не отстану.
Типчик долго не сопротивлялся. Он взял гитару, любовно тронул струны, и те отозвались мелодичным переливом. Мне показалось, что, как только под его пальцами завибрировал звук, Диан несколько переменился. Черты лица разгладились, а глаза слегка замерцали. Пожалуй, именно такой вид имеет человек, когда соприкасается с чем-то дорогим и любимым.
Я подобрала под себя ноги и, сделав небольшой глоток наливки, приготовилась слушать.
Когда ветер кроны качает
И дождь стучит по стеклу,
Завари мне крепкого чаю,
Настроенье твое уловлю.
В одеяло объятий укутай,
А я тебе мир подарю –
С ароматом теплой заботы,
Разгоню холода и пургу.
Будем вдвоем в этом мире
На огонь в камине смотреть,
Под завыванье ветра стихии
Сердцами шептать и гореть…
Я слушала невероятный бархатистый голос и полностью в нем растворялась. Тембр Диана не поражал, но завораживал. Своей легкой хрипотцой, чувственностью и глубиной.
Гитара отзывалась и словно оживала в умелых руках. А слова песни как нельзя лучше подходили этому вечеру, будто являясь его прямым отражением. Пока играл, Диан смотрел на меня, и я неожиданно поймала себя на том, что растворяюсь не только в музыке, но и в его глазах.
В эти мгновения турьер приоткрыл ту часть себя, которая прежде была невидима.
Душевность.
Глубина, скрытая за насмешливостью.
Честность.
Звучали аккорды, контрастируя с разгулявшимся за окном ветром. Блики от огня подрагивали на полу, диване, лице. Окружали Диана оранжевым ореолом.
Впервые не хотелось звать его типчиком.
А время так быстротечно,
Ты секунды в ладонь положи
И спрячь их надежно, навечно,
Мгновения эти в душе сохрани…
Отзвучал последний аккорд, и турьер на миг прикрыл глаза. Повисла долгая пауза, заполненная треском дров и отголосками ветра.
Говорить не хотелось. Да что там, не хотелось даже шевелиться. Возникло какое-то смутное и в то же время хрупкое настроение, способное разрушиться от одного вздоха.
Диан улыбнулся, открыл глаза, и в них блеснула искра привычной иронии.
– Ну как, лисичка, могу покорять большую сцену?
В отличие от него умением настолько быстро переключаться я не обладала. Так что возникшее оцепенение сбросила не сразу.
– На большой сцене большая конкуренция, – хмыкнула, улыбнувшись в ответ. – А ты – неформат.
Типчик делано вздохнул:
– Как жаль! А я уже воображал себя в окружении толпы симпатичных поклонниц. Что скажешь, лисичка, взяла бы ты у меня автограф?
Дальнейший разговор вновь вернулся к непринужденным шуткам и подтруниванию. Мы смеялись, пили тамариндовую наливку и чистили авирины.
Но где-то в глубине души по-прежнему звучали проникновенные звуки. Подчиняясь словам песни, момент запечатлелся в моей памяти. И я знала, что в памяти Диана тоже.
Глава 16Золотое утро и зеленая вода
Две недели пролетели как один день. Ремонтные работы в кафе завершились, и мы с неизменной командой вносили последние штрихи. Вся посуда была начищена до блеска, полы буквально сияли, а оба зала обзавелись милейшими мелочами. Полки в магазинчике господина Вильто заметно опустели, зато убранство кафе теперь по-настоящему радовало глаз.
А еще у меня появилась гордость – та самая вывеска, доведенная до совершенства умелым мастером. Реставратор отличался ангельским терпением и спокойно переносил мои капризы. Когда дело дошло до выбора названия кафе, я в буквальном смысле заморочила ему голову. Носилась с этой проблемой так, будто придумывала имя собственному ребенку.
Хотя в каком-то смысле так оно и было. В возрождение кафе мы все вложили немало сил.
Вначале решила, что, как и хотела, назову кафе «Сказкой». Но после того как реставратор выгравировал букву «С», резко передумала. Распсиховалась, что вообще-то мне несвойственно, и заявила, что это название никуда не годится.