После того как бросил жених, от меня отвернулись все. Но если такова плата – что ж, я согласна. Лучше буду изгоем, чем выйду замуж за того, кого не люблю.
Одна только тата меня понимает. Милая, милая тата! Это она тайком приносит письма от Олдерна. Это она пытается скрасить мое унылое существование и сводящее с ума одиночество.
Это она этой ночью обещала помочь с побегом.
Да, дорогой дневник. Во вчерашнем письме Олдерн предложил рискнуть всем. Мы отправимся в храм и испросим благословения Покровительницы на брак. Она всегда была ко мне милостива.
Если случится чудо, услышит и в этот раз».
Меня переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, радость оттого, что я знала – Дэлии и Олдерну все-таки удалось пожениться. А с другой – злость на Илану, которая сдала сестру родителям.
Мне давно стало безразлично, как подобные особы относятся ко мне. Но если дело касалось дорогих людей, я буквально выходила из себя. Наверное, если бы сейчас оказалась рядом с блондинкой, ничем хорошим это бы не кончилось.
Я вновь перевела взгляд на спящего Диана, проверяя, не проснулся ли он от света лампы, и вернулась к чтению дневника.
Как я и ожидала, следующая запись была сделана буквально через несколько дней. Дэлия писала, что все получилось и теперь они с Олдерном женаты. Прошло совсем немного времени, прежде чем они переехали в заброшенный дом на перекрестке. Все было точно так, как описывала тата Бертина.
Примерно на том моменте, где Дэлия писала, что собирается открывать кафе, я начала засыпать. Буквы сливались между собой, смысл ускользал, поэтому дневник пришлось отложить.
Перед тем как уплыть в бессознательные дали, я еще раз проанализировала прочитанное. Хотя ничего нового не узнала, некоторые моменты все-таки заслуживали внимания.
Во-первых, предательство Иланы. Из этого следовало, что она сестру недолюбливала, мягко говоря. И это несмотря на то, что сама Дэлия явно питала к ней теплые родственные чувства.
В дневнике уже несколько раз упоминалось некое «благословение» Покровительницы, данное Дэлии. Из этого напрашивался вывод, что Илана ей попросту завидовала.
Мысленно сделала заметку, что завтра надо расспросить о благословении Диана.
Вторым немаловажным моментом стала роль в этой истории таты. Значит, Бертина действительно помогала Дэлии и искренне за нее переживала. Даже если сейчас она чего-то недоговаривала, по крайней мере, не врала.
Кусочки мозаики постепенно становились на свои места. И оставалось надеяться, что предстоящий разговор с Арденом Блэком заполнит оставшиеся пробелы.
Глава 20Прощальные строки и новый день
В городскую тюрьму, где отбывали наказание провинившиеся волки, мы с Дианом отправились ранним утром. Как по мне, это здание мало чем отличалось от мэрии. Все та же мрачность, путаные узкие коридоры и не самая приятная атмосфера.
В сопровождении местного турьера мы поднялись на нужный этаж и оказались в очередном коридоре, по обеим сторонам которого находилось множество металлических дверей.
Турьер открыл одну из них и, пропустив нас внутрь, предупредил:
– Только недолго.
Идя к Блэку, я ничуть не боялась. Да, воспоминания о последней встрече остались далеко не радужные, но меня успокаивало присутствие рядом Диана. К тому же я знала, что серебряные браслеты не позволят волку превратиться и причинить мне вред.
– Какие гости! – хмыкнул высший, вальяжно раскинувшийся за простым деревянным столом. – Успели соскучиться?
Комната для свиданий носила такой же малоприятный отпечаток, как и все здание. Нос уловил отвратный запах плесени и почему-то тухлой рыбы. Наверное, он шел из кухни, расположенной этажом ниже. Кажется, заключенным готовили завтрак.
До чего все-таки плохо иметь такой сверхчувствительный нюх…
Мы с Дианом сели напротив волка, и я перешла к делу.
– Когда мы были на озере, ты упомянул о том, что знаешь Дэлию с Олдерном. Также мне известно, что около двадцати лет назад они поддерживали отношения с твоей семьей.
– И что из этого следует? – Блэк скептически на меня посмотрел.
– Мне необходимо узнать все детали их смерти, и я надеюсь на твою помощь.
Скепсис волка стал еще более ощутимым.
– С какой стати я должен тебе помогать? Мало того, что рыжая, так еще и…
– Танид, – закончила за него фразу и, положив локти на стол, подалась вперед. – Почему ты так ненавидишь эту семью?
Несколько мгновений черные глаза Ардена смотрели в мои, после чего волк демонстративно отвернулся к окну.
Такой реакции я ожидала и была к этому готова. Поэтому решила зайти с другой стороны. Блэк обладал взрывным характером и неимоверной гордостью, и это обстоятельство сейчас могло стать моим преимуществом и его слабостью.
– Кажется, ты говорил о том, что все лисы мерзкие лжецы. Знаешь, мне кажется, это лучше, чем быть убийцами.
Арден не шелохнулся и продолжал смотреть в окно, но я заметила, как он напрягся.
– Твоя семья… Вы – убийцы, расправившиеся с Дэлией и Олдерном, которые вам доверяли. Они надеялись на помощь, но вы предали, обманули и развязали войну.
Пульс на шее волка забился чаще, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.
Отметив это, я продолжала:
– И кто после этого лжецы? Наверное, не только твоя семья, но и все волки такие. Двуличные, подлые и…
Я не договорила.
В одно мгновение Блэк развернулся, со всей силы ударил по столу и угрожающе навис надо мной. В его глазах плескалась такая ярость и ненависть, что я чувствовала ее всей кожей. Всем своим существом.
Наверное, если бы не Диан, волк вцепился бы в меня мертвой хваткой и стер в порошок. Для этого ему даже превращаться не требовалось.
От турьера стало исходить знакомое тепло. Блэк попятился и, скрипнув зубами, вновь занял свое место. На его щеках ходили желваки, черные зрачки расширились.
Это выглядело впечатляюще.
– Не усугубляй свое и без того незавидное положение, – спокойно, но со скрытой угрозой произнес Диан. – Еще одна попытка нападения, и задержишься здесь надолго. Даже могущественная семья не поможет.
Никогда не понимала некоторых моментов во взаимоотношениях мужчин. Казалось бы, сейчас Арден и Диан – враги, находящиеся по разные стороны баррикады. Но тем не менее на слова турьера волк отреагировал спокойно. И даже коротко кивнул. Что самое интересное, в отношении типчика такой лютой ненависти не чувствовалось. Эти двое словно заключили негласное соглашение и испытывали друг к другу хотя и странное, холодное, но все-таки уважение.
А еще говорят, что женщины существа непонятные.
Хотя реакция Блэка на мои слова была понятна. Я сама не до конца верила в то, что говорила, и выражала нелицеприятное мнение о всех волках лишь для того, чтобы вывести Ардена из себя.
И это сработало.
– Рыжие, как всегда, все перевирают, – сверля меня ненавидящим взглядом, процедил Блэк. – Войну развязали лисы. Твои дражайшие Дэлия и Олдерн привели с собой несколько десятков рыжих и отряд наемников. В тот день мой отец собрал глав высших родов, как и было условлено. Кроме них, на стороне волков никого не было. Это рыжие – двуличные трусливые лицемеры. И твоя родная тетка тому подтверждение.
Значит, Арден не знает, что Дэлия – моя мама. Озвучивать это и тем самым подливать масло в огонь я, естественно, не собиралась. И в то, что все обстоит именно так, как говорит Блэк, не верила. Как это обычно бывает, две стороны конфликта винят друг друга, абсолютно уверенные при этом в своей правоте. И в таком случае выяснить правду крайне сложно.
– Если это так, то почему Дэлия с Олдерном погибли? – возразила я. – Ведь, судя по твоим словам, преимущество было на стороне лисов. У волков не оставалось шансов.
– Не надо нас недооценивать. – Арден хищно усмехнулся. – Хотя они и не ожидали нападения, но мои соплеменники забрали с собой на тот свет немало рыжих. В тот вечер из леса вернулись единицы.
Вместо того чтобы пролить свет на дела давно минувших дней, слова Блэка внесли еще большую путаницу. В этот момент я четко сознавала две вещи: что мои родители не виноваты в том, в чем их обвиняют волки, и что семья Блэк их не предавала.
Из этого следовало, что либо произошло какое-то недоразумение, либо кто-то намеренно стравил волков с лисами и развязал войну.
Вопрос – кто?
Как оказалось, Диан думал о том же. Когда мы вышли из здания тюрьмы, он задумчиво произнес:
– Возможно, к этому причастны маги. Бывший мэр был арестован за взяточничество и неоднократное превышение служебных полномочий. Я давно задавался вопросом: почему первый очаг войны разгорелся в одном из самых спокойных городов? Вряд ли это было случайностью. Конфликт двуликих возник из-за желания расширить территории. Все знали, что надвигается война, но если бы не тот досадный случай, все решилось бы миром.
– Но какой смысл властям – тому же бывшему мэру – разжигать войну? – удивилась я. – Разве это не бессмысленно?
– Не бессмысленно, – сказал Диан. – Мирное соглашение между волками и лисами могло привести к союзу двуликих. Как ты знаешь, их всегда притесняли и старались держать под контролем. Вполне возможно, власти просто боялись, что, объединившись, двуликие могут устроить переворот. А война не только усилила раздор, но и значительно сократила вашу численность. В любом случае все это лишь предположения.
Надо отметить, очень верные предположения.
На душе было скверно, но я старалась не принимать все близко к сердцу. Воспринимать это просто как сухие факты, не реагируя на них эмоционально. Хотя делать это было сложно.
Как ни странно, ненависти к волкам, в том числе и к Блэку, я не испытывала. Они были такими же жертвами, как и лисы. И даже то, что волки, по сути, убили моих родителей, ничего не меняло.
Серые тоже гибли. И как я успела узнать от Диана, в день несостоявшихся переговоров погиб и отец Ардена Блэка.
– Подожди! – На полпути к гостинице я резко остановилась прямо посреди тротуара.