– Предлагаешь переехать? – Я хитро улыбнулась.
– И не только, – кивнул типчик. – Но об этом поговорим после моего возвращения. И, зная твою склонность к самостоятельности, повторяю: нигде не ходи одна. Запомни, лисичка, твой маршрут: кафе – дом. Желательно в сопровождении. На этот счет я договорился с Сэмом и Адамом.
Я хотела было возмутиться, но тут же передумала. Он прав, меры безопасности лишними не бывают. Хотя и уверена, что не случится ничего страшного, быть осторожной не помешает. Кто знает, что творится в голове у Иланы?
Отпустив меня после долгого… очень долгого поцелуя, Диан подмигнул и скрылся за дверью. Стоя у окна, я наблюдала за тем, как он вышел за калитку, на мгновение остановился, бросил последний взгляд на дом, а затем уверенно зашагал по дороге.
Я непроизвольно коснулась губ и рассеянно улыбнулась. Затем с разбега плюхнулась на диван и, подмяв под себя подушку, блаженно прикрыла глаза.
Я в раю.
И у меня выходной.
Уже забыла, когда в последний раз произносила эти слова. Постоянно нужно было что-то делать, куда-то идти и решать какие-то проблемы. Надеюсь, работники кафе не будут на меня в обиде. В конце концов, я ведь тоже имею право на законный отдых?
Этот день решила провести в доме у Диана. Идти в кафе было глупо, так что я подумала, что останусь здесь и потрачу время с пользой. Пора навести порядок в этом царстве хаоса!
Вообще-то в последнее время типчик взялся за ум, и дома было относительно чисто. Ключевое слово – относительно. Во мне проснулась та особая личность, которая живет в каждой женщине. Тетенька в передничке выглянула из глубин сознания, погрозила указательным пальчиком и потребовала сделать капитальную уборку.
Приняв душ, я надела джинсы и все ту же рубашку – понравилась. Завязала небрежный пучок, закатала рукава и приступила к работе.
Сначала убиралась с энтузиазмом и даже мурлыкала себе под нос. Сортировала вещи, что-то отправляла в стирку, что-то раскладывала по полочкам, а что-то без зазрения совести выбрасывала. Ибо битой посуде и древним шкуркам от авиринов в доме не место!
Постепенно энтузиазм угасал, и, когда время перевалило за полдень, я проклинала все на свете. Вот тебе и выходной!
В итоге к вечеру я была абсолютно без сил. Зато когда оценивающе осмотрела плоды своих трудов, осталась донельзя довольной.
Вечер потратила на легкое чтение. К своему искреннему изумлению обнаружила в маленькой библиотеке Диана книги известных писателей нашего мира. Здесь был и Толстой, и Достоевский, и даже Ремарк.
Удивил так удивил.
Я с удовольствием восполняла пробелы образования и настолько увлеклась чтением, что просидела до глубокой ночи. Вернее сказать, пролежала. Устроила себе уютный уголок прямо перед камином и совмещала пищу духовную с пищей телесной – пила чай с овсяным печеньем.
На следующее утро поднялась рано. Даже очень рано и далеко не по своей воле. Кто-то громко стучал в дверь, не давая мне досмотреть сон. Кстати, снилось что-то неприятное, так что в некотором смысле я была благодарна утреннему визитеру.
С трудом оторвала голову от подушки, быстро накинула длинный свитер и, непрестанно зевая, вышла в прихожую. Я ожидала увидеть Адама или Сэма, предполагала, что может явиться Илана, но на пороге стояла тата Бертина.
– Тебе тут друзья передали. – С этими словами она протянула мне небольшую корзинку, покрытую белым полотенцем. – И еще просили сказать, что в кафе справятся сами.
Я с любопытством заглянула внутрь и обнаружила ватрушки с творогом, баночку листового чая и кусочек нашего фирменного клюквенного пирога.
– Передайте, что могут даже не надеяться на мое отсутствие, – улыбнулась я, относя еду на кухню. – Хотя нет… Сама об этом скажу, когда сегодня приду в кафе. Готова поспорить, Адам только и ждет остаться без моего присмотра, чтобы отлынивать от работы и флиртовать с клиентками.
Тата Бертина вошла в кухню следом за мной и вздохнула:
– Так и есть. Только ты хоть позавтракай для начала. А то знаем мы, как ты питаешься. Готовишь умопомрачительные блюда, а сама поесть забываешь.
Это да… Иногда настолько заматываюсь, что некогда даже присесть, не говоря уже о полноценном обеде. Хотя последние дни все иначе. Вчера вечером так объелась, что, кажется, сейчас не влезет ничего, кроме чая.
Предложив тате располагаться, я выложила угощение на тарелку и принялась заваривать принесенный травяной сбор. Запах был специфическим и незнакомым, по-моему, такого я еще не пробовала.
– Сама сушила, – словно прочитала мои мысли тата, – здесь и полевые травы, и кусочки фруктов, и щепотка лисьей мяты.
Я опустила нос в баночку и еще раз принюхалась. Помимо перечисленного лисицей удалось различить бергамот, лимон и ромашку. Возможно, присутствовал шиповник. Среди этих ароматов улавливался еще один – едва ощутимый и кажущийся смутно знакомым. Горьковатый, но в то же время сладкий и ягодный. Кажется, это черника…
Я насыпала сбор в чайничек и, пока он заваривался, разговаривала с татой. Она много времени проводила в кафе, и сейчас мне хотелось узнать у нее, как прошел вчерашний рабочий день. Тата Бертина обрадовала тем, что накануне Адам наконец соизволил начать ухаживать за Наоми. Началось все с того, что он подарил ей охапку цветов, в прямом смысле ограбив одну из местных теплиц, а после пригласил девушку на свидание.
Новость была просто сказочной. Выходит, не только у меня вчера был романтический ужин. А если учесть, что Виатор переключил внимание на Кэти, можно с уверенностью сказать, что все налаживается и становится на свои места.
Разлив чай по чашкам, я села за стол и, глянув на ватрушки, придвинула тарелку ближе к тате. Все-таки вывод сделала правильный, еда этим утром в меня не влезет.
А вот тата Бертина была совсем не прочь перекусить. Она надкусила клюквенный пирог и довольно улыбнулась – эту выпечку тата любила, как и все остальные клиенты.
За завтраком мы молчали. Я попивала чай, который оказался довольно вкусным, смотрела в окно и думала о своем. Тата делала то же самое, только чаю предпочитала сладкое.
– Значит, свадьбы с Виатором не будет, – неожиданно произнесла тата Бертина, нарушая тишину.
Я оторвалась от разглядывания стекающих по стеклу капель и обнаружила, что лисица внимательно на меня смотрит. От этих слов стало неприятно на душе.
– Не будет, – спокойно подтвердила я. – И этот вопрос окончательно закрыт.
Меня вновь одарили изучающим взглядом:
– Выйдешь замуж за турьера?
Чего не переношу, так это когда кто-то пытается влезть в мою личную жизнь и все разузнать.
– Не хочу загадывать наперед. – Я предпочла уклониться от ответа.
Мы еще немного посидели, после чего пришло время собираться. Кафе вот-вот должно было начать работу, и я намеревалась успеть к открытию. Поднявшись на второй этаж, переоделась и привела себя в порядок. Затем снова спустилась вниз и обнаружила, что тата Бертина не ушла и дожидается меня.
– Хочу сегодня к вам заглянуть, – объяснила она. – Пойдем вместе.
Я не имела ничего против. Заглянув в гостиную, взяла с комода оставленные Дианом ключи и вышла в прихожую. Накинула куртку, надела сапожки и, прихватив зонтик, уже собралась выходить, как вдруг окружающий мир пошатнулся.
Пол, стены, мебель – все завертелось в бешеном калейдоскопе, и, чтобы не упасть, я машинально прислонилась спиной к стене. Во рту пересохло, к горлу подкатила тошнота, в голове застучало множество молоточков.
В следующее мгновение я ощутила, как меня берут за руку, ведут обратно в гостиную и усаживают на диван.
– Потерпи, скоро пройдет, – словно из-за ватной стены донесся до меня успокаивающий голос.
Я хотела спросить, что происходит, но язык отказался повиноваться. Вместо внятных слов вырвалось какое-то хриплое неразборчивое мычание. Мысли походили на разлетающихся во все стороны мелких бабочек. Состояние было до того ужасным, что казалось, я вот-вот потеряю сознание.
Мебель продолжала прыгать и вертеться в сумасшедшем хороводе, не давая сконцентрироваться на чем-то одном. Я перевела взгляд на потолок, но стало еще хуже – возникло ощущение, что он стремительно приближается и сейчас обрушится мне прямо на голову.
Лоб и руки стали холодными и влажными. Во рту появился неприятный горький привкус. Среди этого безумия в мыслях неожиданно всплыл образ из сегодняшнего сна. Он был размытым и неясным, но явно негативным. Предвещающим что-то нехорошее.
Все прекратилось внезапно. Картинка перед глазами перестала дергаться, и в тот же миг навалилась ужасная слабость. Внутри царила какая-то странная пустота. При попытке встать я с ужасом поняла, что не могу пошевелиться.
Во входную дверь постучали, и, скосив глаза, я увидела, что тата Бертина пошла открывать.
– Нет, Алисы сегодня не будет, – донесся до меня ее голос. – Да, спит, но, как только проснется, я обязательно скажу, что вы заходили. И тебе, Адам, всего доброго.
Адам?
Точно, они с Сэмом пришли, чтобы проводить меня в кафе.
Почему Бертина соврала?
Что, черт возьми, происходит?!
Я сделала еще одну попытку пошевелиться, но бесполезно. Тело не слушалось, и я совершенно не могла им управлять. Тата Бертина вернулась в гостиную и, ничего не говоря, присела рядом со мной. Мне была невыносима собственная беспомощность – ни пошевелиться, ни слова вымолвить.
Время тянулось мучительно медленно, и, когда я подумала, что больше не выдержу, снова раздался стук. Пока тата в очередной раз открывала дверь, у меня родилась наконец определенная мысль.
Чай.
Это все из-за чая.
Запах, который я приняла за черничный, на самом деле был запахом волчеягодника.
Додумать я не успела, потому как в гостиную вернулась тата Бертина. И она была не одна. Рядом с ней, радостно улыбаясь, стояла Илана.
Я не могла поверить в то, что вижу. Просто не могла. Наверное, пора признать – психолог из меня никакой. Никогда не могла подумать, что Бертина окажется на стороне блондинки. Даже мысли такой не допускала! Да, всегда интуитивно чувствовала, что тата чего-то недоговаривает и не до конца со мной искренна, но чтобы такое…