Странно… Диан говорил, что их заключили под стражу.
Отпустили?
Внезапно я уловила рядом какое-то движение. Обернувшись в сторону поля, увидела стремительно приближающегося к нам рыжего лиса.
– Адам, – произнесла практически беззвучно. И, окончательно удостоверившись, что это действительно он, уже громче крикнула: – Адам!
Лис мчался с невероятной скоростью. Его большие лапы с силой впечатывались в мокрую землю, оставляя на ней глубокие следы. Шерсть была вздыблена, а прищуренные глаза горели яростью.
Сэм отреагировал мгновенно и, не теряя времени, тоже сменил облик. Его лис был гораздо крупнее Адама и имел не такой яркий окрас – приглушенно-рыжий, практически коричневый.
Подбежав вплотную, Адам ощерился и, пригнувшись к земле, замер. Сэм повторил его движения, а я, пользуясь тем, что меня больше никто не удерживает, сделала несколько шагов назад.
– Ты что творишь?! – рыкнул Адам, и я с удивлением обнаружила, что могу его понимать.
Наверное, это из-за того, что сама находилась в промежуточной ипостаси.
– Лучше уйди, – бросив на меня косой взгляд, отозвался Сэм. – Забудь, что видел. Не хочу тебя убивать.
Всего на мгновение Адам замер, после чего внезапно сорвался с места. Сэм ринулся ему навстречу, и лисы сцепились прямо в воздухе. Затем повалились на влажную траву, но, тут же вскочив, продолжили драку.
Я едва стояла на ногах. Чувства будто отключились, полностью отдав власть разуму. Я знала, что через несколько минут здесь окажутся волки. Добежать до деревни мне не хватит сил, а если и хватит, то где гарантии, что я не наткнусь на служительницу или Бертину?
Звать на помощь?
Только кто меня услышит?
В любом случае выбора не было.
– Помогите! – почувствовав, что голос вернулся, крикнула что есть сил. Потом вспомнила фразу, которую с детства вдалбливают всем школьникам как раз на случай экстренных ситуаций, и добавила: – Спасите, пожар!
Наверное, когда-нибудь буду над этим смеяться… если останусь жива.
Пока я срывала голос, лисы продолжали драться. Они царапались и впивались друг в друга зубами. Правда, Адам больше старался отбиваться, а вот Сэм атаковал и сражался не на жизнь, а на смерть. Кажется, он понимал, что отступать некуда, и дрался, как загнанный зверь, еще больше усугубляя свое положение.
Неожиданно он извернулся и ухитрился схватить противника за загривок. Раздался жалобный скулеж, и в следующее мгновение Адам отлетел в сторону. Впечатавшись в дерево, он медленно осел на землю и замер.
Я хотела броситься к нему, но почувствовала на себе яростный взгляд. Глаза Сэма покраснели, и разъяренный лис медленно надвигался на меня. Впервые я пожалела, что так и не научилась принимать полную лисью форму…
Обнажив клыки и свирепо рыча, огромный зверь неотвратимо приближался ко мне, заставляя отступать назад. В этот момент я ненавидела свою беспомощность, но противопоставить ему мне было нечего. Зверь одержал верх над человеком, и вряд ли Сэм отдавал себе полный отчет в том, что делал.
Зацепившись за торчащую из земли корягу, я упала. Не в силах отвести взгляд, стала отползать назад. Нас разделяло меньше метра, и мне отчетливо слышалось хриплое звериное дыхание. Никогда не думала, что лисы могут быть такими…
Сэм пригнулся к земле, готовясь к прыжку. Совсем как перед схваткой с Адамом.
Я успела подумать, что мне конец, прежде чем раздался глухой стук.
Хрясь! И глаза лиса закатились, а он сам рухнул на землю.
В буквальном смысле уронив челюсть, я смотрела на невысокую сгорбленную фигурку, стоящую над поверженным двуликим.
– Ишь ты, – бабулька ткнула ему в морду чугунной сковородкой, – чего удумал!
Со свойственной ей невозмутимостью спасительница фирменно причмокнула и обратилась ко мне:
– Чего разлеглась-то? Чай, не лето. Простынешь.
Я оторопела окончательно.
Не знала, плакать мне или смеяться. Представшая картина была до того несуразной, что казалось, будто все это мне лишь мерещится. Вот уж действительно, кухонная утварь – лучшее оружие женщины.
– Тата Роззи, – с трудом выговорила, борясь с порывом истерически расхохотаться, – вы неподражаемы…
Я слишком поздно поняла, что ничего не закончено. Позади раздался громкий топот, и в следующий миг на поляну выскочили два волка. Серые оценили ситуацию в мгновение ока, и один из них моментально оказался около меня. Другой – рядом с татой. Несильным ударом волк сбил ее с ног.
Это стало последней каплей для моих расшатанных нервов. Собрав остатки сил, я вскочила на ноги и бросилась на стоящего рядом волка. Адреналин зашкаливал, и я уже не понимала, что делаю.
Адам и бедная тата Роззи неподвижно лежали на земле, и мне хотелось собственноручно разделаться с их обидчиками. Я ощущала, как внутри что-то меняется, перестраивается, а пульс бьется с такой силой, что грозится проломить виски. Мир завертелся в бешеном калейдоскопе красок. Не ожидая от меня такой реакции, волк на миг отпрянул, но после ринулся вперед.
Время замедлилось.
До нашего столкновения оставались доли секунд.
Две…
Одна…
Внезапно перед глазами мелькнула черная тень.
Столкновения не произошло, вместо этого я снова оказалась лежащей на траве. А рядом, загораживая меня от разъяренных серых, стоял огромный черный волк. Неконтролируемая злость отступила, и я во все глаза смотрела на разворачивающееся действо. Смотрела и не верила, что моим неожиданным защитником стал именно он.
Высший волк угрожающе зарычал, и серые разом растеряли весь боевой запал. Трусливо поджав хвосты, они переглянулись и втянули головы в плечи. Удовлетворившись их реакцией, Арден Блэк принял человеческий облик, и серые тут же последовали его примеру.
На поляне воцарилась тишина.
Кап-кап-кап – стучал по листьям холодный дождь.
Тук-тук-тук – стучало мое сердце.
– После всего этого я лично сдам вас турьерам! – сквозь стиснутые зубы процедил Блэк. – Недоумки, вы хотя бы понимаете, что чуть не натворили?!
– Мы же для тебя… – неуверенно попытался оправдаться один из серых волков. – Думали, захочешь отомстить за тот случай. Столько в тюрьме из-за нее проторчали.
– И проторчите еще больше! – отрезал высший. – А думать – прерогатива тех, у кого есть мозги. Живо с глаз долой, и чтобы до моего возвращения не высовывались!
Серых не требовалось просить дважды. На ходу оборачиваясь волками, они понеслись прочь и вскоре затерялись среди деревьев. Как только морды исчезли из виду, я подняла глаза и наткнулась на немигающий взгляд Блэка.
В который раз сделав над собой усилие, кое-как поднялась ноги. Я знала, что руки и лицо заляпаны грязью, волосы растрепаны, а платье превратилось в рваное тряпье. Но о том, насколько жалко выгляжу, старалась не думать. Не важно.
– Спасибо, – проговорила я, глядя высшему в глаза.
Он сжал кулаки и прищурился:
– Можешь не благодарить. Это только ради того, чтобы снова не провоцировать стычку между лисами и волками. С тобой, Танид, я бы и сам с удовольствием расправился.
Я понимала, что лучшего шанса объясниться мне не представится. Вот она, возможность рассказать Блэку о том, что произошло на самом деле двадцать лет назад. Обелить имена родителей. И хотя в настоящий момент я не могла предъявить прямые доказательства, все же надеялась, что сумею его убедить.
Посмотрев в центр поляны, я обнаружила, что тата Роззи цела и невредима. За это время она успела подняться и, не обращая на нас ни малейшего внимания, подошла к Адаму. Бабулька осмотрела его лапы и голову, что-то негромко пробубнила и принялась прикладывать к ранам сорванные неподалеку травы.
Я понимала, что помочь ничем не смогу и буду только мешать. Поэтому, надеясь на то, что тата знает, что делает, обратилась к Блэку:
– Нам нужно поговорить.
Проигнорировав мою реплику, высший круто развернулся и пошел в противоположном направлении.
– О событиях, положивших начало войне, – добавила недрогнувшим голосом.
Волк даже не думал останавливаться и продолжал демонстрировать свою удаляющуюся спину. Он явно не считал нужным находиться здесь дольше и тем более не собирался снисходить до разговора со мной.
– Я дочь Дэлии и Олдерна.
Кажется, Блэк передумал.
Мои слова настигли высшего, когда он почти дошел до края поляны. Волк замер, осмысливая услышанное, но оборачиваться не спешил.
Подбодренная тем, что удалось привлечь его внимание, я продолжала:
– Илана и Леонис Танид удочерили меня еще в младенчестве, а потом отправили на ту сторону. Когда высший лис попросил руки их родной дочери, меня вернули обратно. Все так запуталось, я собиралась сказать не об этом…
Никогда не страдала косноязычием, но сейчас не могла собраться с мыслями. Стресс и последствия от выпитого отвара давали о себе знать, и внятно говорить было трудно. Да и рассказать требовалось так много, что я не знала, с чего начать.
Стоило мне запнуться и замолчать, как волк отмер и решительно приблизился. Изучив меня с ног до головы, словно видел в первый раз, он прикрыл глаза и принюхался.
Простояв так несколько долгих секунд, Блэк медленно, но уверенно кивнул:
– Запах не такой, как при нашей первой встрече. Странно, что не обратил на это внимания раньше. Действительно не Танид.
Стараясь держаться уверенно, предположила:
– Когда мы встретились в мэрии, я жила в их доме. Наверное, отсюда и запах… Впрочем, мы опять говорим не о том.
Я глубоко вздохнула и, сконцентрировавшись, решительно произнесла:
– Ты и твоя семья должны знать: мои настоящие родители не были предателями и не приводили на переговоры наемников. Конфликту лисов и волков способствовала тогдашняя власть, которая боялась союза двуликих. И Илана Танид, которая сообщила мэру место и время встречи.
На лицо Блэка набежала тень. Он собирался что-то сказать, но я не дала ему этого сделать:
– Да, это совершила именно Илана, сестра Дэлии, и она сама мне в этом призналась. Но хоть она и лиса, я не считаю, что волки виноваты меньше. В конфликте всегда повинны обе стороны, а в этом случае главным виновником стала третья сторона – маги. Арден, – не сдержавшись, назвала его по имени, – я прекрасно понимаю, что ты чувствовал тогда и что чувствуешь теперь. Понимаю, потому что сама сирота. Знаю, каково это – жить без родителей. У тебя хотя бы осталась мать.