– Лангур! Что случилось?
Лангур поклонился и сказал:
– Спокойных дней твоей деревне, старейшина Виса. Я с разными новостями. Но сначала скажи: вы ждете урфов или они уже прошли через вас?
– Нет, пока еще нет. Все ли живы в Тауре?
– Долго рассказывать, но Таура жива, – ответил Лангур, а Лита подумала, что понять его фразу можно по-разному: погибли многие, но сама деревня еще жива или же – много чего произошло, но старейшина Таура жива, не волнуйся.
Виса жестом показала, что они могут войти в ее дом. Сама она пошла впереди с Лангуром, и Лита слышала обрывки их разговора:
– Кто это с тобой, мой мальчик?
– Те двое, что покрепче, – случайные путники… забрели в Тауру, помогли нам во многих делах… У нас с ними разговор к тебе, Виса. А девушка, что еле идет, встретилась нам по пути… родила вчера ночью… очень слаба…
Дом Висы мало чем отличался от домов в Тауре, но накормили их сытнее. Брику с малышом уложили спать, и Лангур тут же достал из узелка тряпицу с именем Тауры. Он рассказал о битве с урфами и гибели Синры спокойно, будто книгу читал. Но Лита внимательно следила за Висой и видела, как подернулись дымкой слез ее глаза и как она усилием воли удержала их.
– Ивка – моя племянница, – сказала Виса, когда Лангур замолчал. – Я знаю, как они с Синрой любили друг друга. Ты поэтому пришел сразу к нам?
– Я пришел в Вису, потому что вы самая большая и богатая деревня в Лесном пределе. Но урфы злы и голодны. Брика рассказала, что они забрали у них все.
И он рассказал историю Брики. На лице Висы не дрогнул ни единый мускул, но Литу было уже не так просто обмануть.
– Скоро урфы будут у вас. Видимо, Горный предел ничего не смог им дать в этот год, если они так голодны.
– Либо они просто поняли, что можно брать и брать без меры, все равно никто не даст отпор, – усмехнулся Харза. Виса посмотрела на него и вдруг тоже усмехнулась.
– Что ж, – сказала она. – Нам есть что терять, Лангур. И ты просишь многого. Но если вы уже разозлили урфов, то мы не отделаемся запасами ячменя и солонины.
– У нас не было выбора.
– Ну конечно! – скривилась Виса. – Вы с Синрой поставили под удар весь Лесной предел, и никто больше не будет тебе рад, плотник из Тауры. Лучше нигде не рассказывай свою историю, придумай что-нибудь другое. Ивка – моя племянница, дочь моего любимого брата. И эта девочка, Брика… Когда пойдете дальше по деревням, лучше первым делом рассказывайте о ней. Если они будут забирать у нас теперь и нерожденных младенцев, мы просто вымрем. Твой гость прав, Лангур: пора показать им, что и у нас есть зубы. Пора дать отпор.
Вечером Виса собрала во дворе дома глав всех семейств. В основном это были женщины, что удивило Литу, и она не удержалась, спросила Вису, пока все обменивались приветствиями, обнимали и о чем-то ласково расспрашивали Лангура. Его тут знали и любили не меньше, чем в родной Тауре. Виса тоже смотрела на него и ответила не сразу, будто сама только задумалась об этом.
– Пока мужчины были заняты Войной четырех городов, женщины, поколение за поколением, учились выживать, – сказала она наконец. – Когда Гиор (да хранит время его великое имя) дал нам мир, все увидели, что мужчины могут жить только войной, они беспомощны, когда нет надобности в мечах. Им неподвластны многие дела, на которых держится обычная жизнь, и они слишком уж быстро приходят в отчаянье. Впрочем, – она усмехнулась какой-то своей тайной мысли и кивнула на Лангура, – бывают и исключения, конечно.
Потом посмотрела на Литу, погладила Солке.
– Лангур сказал, это ты приняла роды у девочки, которую вы отбили у урфов?
– Да, я.
– Я тоже повитуха. Ты все хорошо сделала, хотя было, наверное, непросто?
– Ребенок вышел легко, маленький совсем. Но сама Брика потеряла много крови и…
– Лес не очень подходящее место, да хранит нас Гета.
– Да.
– Ладно, все собрались. Говорить буду я, вы с Лангуром пока помолчите.
Лита в удивлении глянула на нее. Неужели Виса решила, что она, Лита, не совсем еще взрослая, пришлая, чужая всем здесь, хочет говорить перед этими людьми, которых даже не знает? Просить их о помощи, убеждать в том, что необходимо бороться, уговаривать наточить мечи и топоры, выйти на бой, перестать прятаться? Да она и рта не сможет раскрыть!
– Да пребудут с вами Гета и Айрус, Рал и Тимирер, – так начала свою речь Виса, и Лита удивилась непривычному порядку в перечислении богов, а потом подумала, что ведь верно: для них, жителей Лесного предела, Гета и Айрус важнее Рала и Тимирера. – Эй, Валака, помнишь, мы с тобой говорили на днях, что самое трудное в нашей жизни – это ожидание. Сидеть и ждать, как придут эти проклятые урфы да что заберут, – вот что самое невыносимое. Ну так вот – больше мы ждать не будем. Все вы пообнимали нашего Лангура да поулыбались ему, все вы его знаете, но принес он плохие вести сегодня: урфы полностью вычистили деревушку Прату. Мне жаль, Дролса, надеюсь, твои все живы, но вы знаете Прату: они бедны, а следующие – мы. И к нам они придут злыми и голодными. А знаете, почему еще? Потому что в Тауре им нечем было поживиться. Таура достала ножи и топоры, Таура наточила мечи, Таура дала им отпор. Была битва. Да, погибло много достойных жизни людей, зато урфы погибли почти все. Их старейшина отправила Лангура и этих двоих, чтобы сказать нам: Виса, точите топоры. И я свой наточу. А вы?
Она говорила будто со своими подругами за домашним ужином. И Лита с удивлением видела, что все кивают в ответ, соглашаются, верят.
– Мы с вами хорошо устроили свою жизнь, научились прятаться. Теперь пришла пора научиться драться. Созывайте мужчин, и да поможет нам Гета!
Лита посмотрела на Лангура и увидела, что он выдыхает с облегчением.
Дальше все закрутилось, как в огромной колеснице, когда ее тронули с места, и Виса сказала им на второй день:
– Идите дальше. Надо предупредить остальные деревни, а не везде люди так быстро согласятся с вашим планом.
– Вы же согласились, – хмуро проговорил Харза.
– У меня богатая деревня, мой мальчик, а главное ее богатство – это жители, которые во всем мне доверяют, каждому моему слову. И Ивка – моя племянница. И вы пришли сюда с Брикой. Но дальше… дальше у вас не будет ни Брики, ни родственников Ивки или Синры, ни моего красноречия. – Она хмыкнула. – Вам придется убедить их самим.
– Но ты ведь дашь свое слово? – спросил Лангур, и Виса протянула ему тряпицу со своим именем.
– Да будет на то воля богов. Отправляйтесь сегодня же. Урфы придут к нам со дня на день, а вам надо опередить их, поднять остальные деревни. Если в каждой дадут отпор, они уползут в свою нору ни с чем.
Они вышли из Висы еще засветло, но последние слова старейшины не выходили у Литы из головы. Наконец она заговорила:
– Если урфы всегда идут по одной и той же дороге, можно же предугадать их приход и хорошо подготовиться?
– Как? Они всегда приходят в разное время.
– Договориться с Горным пределом – пусть они отправят гонца в Лесной предел, и те уже будут готовы встретить урфов боем.
– Горцы не станут нам помогать, – покачал головой Лангур. – «Почему мы должны страдать и голодать, а вы нет? – скажут они. – Гонца могут убить, а нас и так все меньше».
– А ты уже говорил с ними об этом? – спросила Лита.
– Горцы вспыльчивы и упрямы, – уклонился от ответа Лангур.
– Мы должны попробовать! – сказала Лита и заметила улыбку Лангура. – Что смешного?
– Ты впервые сказала «мы», а не «вы», Тимирилис.
Лита покраснела и отвернулась. Но мысль о том, что можно подготовиться к бою, не отпускала ее, несмотря на колотящееся сердце. Она вспомнила один из уроков истории и те сигнальные башни на берегу большой реки, которые они видели с Харзой, сказала задумчиво:
– Они могут не захотеть отправлять гонца, но ведь можно соорудить систему сигнальных огней.
– Что это?
– Такая была во времена Войны четырех городов, а потом ее забросили за ненадобностью. – Лита сглотнула – «за ненадобностью Золотому городу». – На всех возвышенностях от Горного до Озерного и Лесного пределов надо сложить огромные костры. Когда урфы придут в первую деревню, ее жители зажгут свой костер, он должен быть таким большим, чтобы его увидели в следующей деревне. И тогда они будут готовы к приходу урфов и зажгут свой костер, чтобы предупредить остальных.
– И так по цепочке. Да, я понимаю, – кивнул Лангур. – Не все деревни стоят на возвышенностях, значит, на костровых площадках нужны дозорные, которые будут следить за ними. Но что мы дадим им взамен?
– Мы можем отдавать им часть урожая за то, что они приняли на себя первый удар и предупредили нас.
– А если урфы победят и заберут все?
– Мы должны попробовать, – жестко сказал Харза. Лита подумала, что никогда не видела его таким.
Урфы догнали их через три деревни, в четвертой, Лита даже не запомнила ее названия, но жители уже были наслышаны о Лангуре, который собирает армию, чтобы прогнать урфов навсегда, и о девушке, которая стреляет из лука так, что наповал убивает сразу десятерых, и о ее верном псе с аметистовыми глазами, и о ее друге со слухом куницы. Когда урфы вступили в деревню, ее жители даже не стали с ними разговаривать – сразу навалились на них и одолели, почти не потеряв никого из своих. Победу праздновали шумно, пьяно, и Лита всю ночь не спала, боялась, что новый отряд урфов придет и перебьет всех, как только хмель сморит их. Женщины разводили своих мужчин по домам, жалуясь Лите, будто она была жрицей, будто могла помочь. Лангур, как ни странно, был трезв и сказал, что если так пойдет дело, то они потихоньку перебьют всех урфов еще до Озерного предела.
Одна деревня сменялась другой, и да, Виса была права: не везде их принимали радушно и уж точно мало кто спешил брать в руки оружие. Зато почти в каждой деревне, которую они проходили, Лита принимала роды. Иногда ей начинало казаться, что жители Лесного края сговорились и специально ждут ее. Но Лангур улыбнулся и объяснил: