ЧАРЛЬЗ. – А остальное, сударь? Что дальше?
ГОРАЦИО. – Дальше – тишина…»
Занавес опустился, действие закончилось. Осталось ощущение попранной, оболганной, обокраденной правды, чудовищной циничной несправедливости, перевернутого, искаженного мира, с которым придется мириться бедным, измученным актерам всю дарованную им жизнь. Придется жить с сознанием, что и при новом короле, Фортин-брасе, Палачом назначен тот же самый негодяй, кто их мучил, терзал и пытал, кто издевался над их человеческим достоинством и над их профессией. Они никогда не были активными участниками заговора против бывшего короля Клавдия, они никакие не герои Дании, они всего только артисты, которые играли то, что им написали, – но им придется молча выслушать указ о своем награждении, подписанный хитрецом, пронырой и лжецом, которого они считали другом погибшего принца. Такой Горацио никогда не напишет правдивой истории о своем преданном друге, он повернет ее так, как будет выгодно новому королю и текущему политическому моменту.
Подлинная современная трагедия – та, где не торжествует правда, та, где нет катарсиса, та, где царствует и правит лукавая подлость.
Таковы сегодняшние вариации «Гамлета», такова судьба легендарной сценарной вставки принца, задуманной на двенадцать – шестнадцать строк, но воплощенной всего в шести стихах и ремарки в одну строку. Всемирно известная история, увиденная глазами бродячих актеров, показывает жестокость мира, в котором правит безжалостный Палач, вырывающий из глоток бедолаг «правду, полезную для государства». Драма артистов, польстившихся на большой гонорар и попавших в беду, оборачивается сначала трагедией, а потом фарсом, который столь же абсурден, сколь и реалистичен.
Спектакль шел и продолжает идти на сценах московских и российских театров. В 1992-м трагикомедия была поставлена в Малом театре. «Этому спектаклю “повезло” родиться на свет в смутное время перестройки. Публика практически перестала ходить в театры, из театров начали уходить специалисты – зарплата, которую получали работники театра, была ничтожной. С трудом выпускались одна – редко две премьеры в сезон. Почти три (!!!) года в Малом практически не открывались верхние яруса – всем, купившим билеты, предлагалось размещаться в партере, где и после такого заполнения оставалось много свободных мест… А на сцену в спектакле “Убийство Гонзаго” выходили Н. Анненков, Е. Самойлов, Ю. Каюров, Ю. Васильев, Б. Клюев, Н. Верещенко, Л. Титова, О. Пашкова, А. Коршунов, Д. Назаров, А. Клюквин, Т. Скиба, В. Езепов и с полной отдачей играли для тех немногих, кто решился потратить деньги на билет в театр. Ни о каких съемках тогда и речи не велось, потому и этот прекрасный спектакль, и многие другие, не менее достойные, так и не были сняты для показа по телевидению. В 1992 году режиссер Б. Морозов повторил постановку этой пьесы на сцене новосибирского молодежного театра “Глобус”. В тех же декорациях и костюмах, с теми же мизансценами и с той же музыкой, что и в спектакле Малого театра. И некоторое время актеры Малого приезжали в Новосибирск, где играли в спектакле со своими коллегами из молодежного театра»[151].
А вот анонс Кировского областного драматического театра – премьера «Убийства Гонзаго» состоялась в марте 2014 года: «Главными действующими лицами спектакля по пьесе Недялко Йорданова становятся актеры и… его величество Театр. Да-да, эдакий парафраз шекспировских же строк “Весь мир – театр, а люди в нем актеры”. Может ли и должен ли театр существовать вне контекста, вне общества, вне политики? Что стоит в центре его интересов – только ли “вечные ценности” или и день сегодняшний тоже? Должны ли актеры “служить королю и короне”? А, может быть, именно им даровано право сказать со сцены, что “король-то голый”… Но за любые свободы приходится платить высокую, порой несоизмеримую цену. Этот урок человечество усвоило хорошо. Так готовы ли герои спектакля ради искусства и правды поставить на кон свои жизни? Смогут ли бродячие артисты покинуть стены мрачного Эльсинора, где царит тягостная средневековая атмосфера интриг, всеобщего недоверия и лжи?»[152]
А вот один из зрительских откликов: «Замечательный спектакль “Убийство Гонзаго” – для тех, кто любит по-настоящему хорошую, серьезную драматургию! В новой постановке театра рассказана История Одного Спектакля – знаменитой “Мышеловки” из “Гамлета”. Вокруг этой темы возникают различные другие смысловые пласты и подтексты. Очень колоритны герои, яркие, одержимые сильными страстями и чувствами, – совершенно в духе шекспировского театра! Актерский состав великолепный: игра по-настоящему трогает за душу! Посмотрев спектакль, испытала ощущение, будто это неизвестная доселе вторая часть “Гамлета”, о существовании которой просто не знала – настолько органична связь с самим Шекпиром!»[153]
Спектакль играют сегодня во Пскове, в драматическом театре им. А. С. Пушкина и в театре на открытом воздухе «Карусель»; в Московском театре Smile, в Мытищенском театре драмы и комедии «Театр “Фэст”». Спектакль будто создан для кинематографа: сюжет с бродячими артистами, которые оказываются в центре событий, – совершенно кинематографическая история.
Экранизаций «Гамлета», одной из самых знаменитых пьес в мире, существует около сорока, с «Гамлета» начался кинематограф ХХ века, французской постановкой (1900) Мориса Клемана с Сарой Бернар в роли принца. Девять раз экранизировала «Гамлета» Англия, по пять раз – США и Италия, по три раза – Россия и Франция, по одному разу – Турция, Китай, Канада, Финляндия, Дания, Япония, притом что китайский «Гамлет» вышел под названием «Банкет», финский – «Гамлет идет в бизнес», турецкий – «Женский Гамлет», японский – «Плохие спят спокойно», канадский – «Сдержанный напиток». Наиболее значимыми в мире кино считаются пять экранизаций – режиссеров Лоуренса Оливье (1948), Григория Козинцева (1964), Тони Ричардсона (1969), Франко Дзеффирелли (1990), Кеннета Брана (1996).
История переводов «Гамлета» на русский язык началась в 1748 году, когда за Шекспира взялся А. Сумароков. Первые варианты были переделками на основе переводов Гамлета на французский и немецкий язык, но уже в XIX веке появились добротные переводы пьесы с оригинального текста. В списке – 33 имени: то есть, кроме Н. Полевого (1837), М. Лозинского (1933) и Б. Пастернака (1940–1950-е), еще 30 переводчиков. Последний перевод датируется 2010 годом (В. Ананьин).
Однако несмотря на существование классических переводов (далеко, кстати, не буквально точных, зато интересных с художественной точки зрения), а также блестящих, признанных во всем мире экранизаций по самой знаменитой трагедии Шекспира, фантазию художников сцены и экрана, которые хотят раздвинуть рамки оригинала и заглянуть за кулисы, в гримерные, вывернуть сюжет наизнанку, перелицевать характеры персонажей, узнать их подноготную, подглядеть в замочную скважину за всеми, а не только за главными действующими лицами, – эту фантазию остановить невозможно.
Приведу всего несколько примеров.
В 1960 году в прокат вышел японский художественный фильм Акиры Куросавы «Плохие спят спокойно» – одна из самых социально острых картин этого выдающегося кинохудожника. Сюжет фильма лишь отдаленно напоминал шекспировского «Гамлета». Молодой человек Коити Ниси (роль исполнял Тосиро Мифунэ) жаждет отомстить за смерть отца, которого принудил к самоубийству вице-президент крупной земельной компании. Ради того, чтобы посадить в тюрьму соучастников преступления, Ниси использует чужие документы (Ниси – не его настоящее имя), нанимается секретарем в ту самую компанию, входит в доверие к вице-президенту Ивабути и сыну Ивабути, даже женится на его дочери Ёсико. Критика писала, что Куросава, идя на бой с капиталистическими нравами, не находит иного способа борьбы, кроме мести одиночки, оскорбленного гибелью своего отца. Шекспировская проблематика в японской картине вывернута наизнанку – сила датского принца в честности его рефлексий и его жертвенности, сила Ниси – в необузданной злости, которая им движет.
Известный финский режиссер Аки Каурисмяки в 1987 году снял картину «Гамлет идет в бизнес» по собственному сценарию и по мотивам трагедии Шекспира (авторами сценария значатся в титрах Аки Каурисмяки и Вильям Шекспир)[154]. Классическая пьеса и хрестоматийный сюжет перелицованы и превращены в гротескное зрелище индустриального мира Хельсинки второй половины ХХ века. Гамлет – сын и наследник богатого бизнесмена, «юноша с сердцем, теплым, как холодильник», не ладит с отцом, думает только о себе, стремится захватить контроль над компанией. Ему известно, что Клаус (Клавдий), будучи любовником матери, систематически подсыпает яд в бокал отца. Гамлет меняет яд на более сильный, и отец умирает от отравления. Принц совсем не тот скучающий молодой человек, впадающий в меланхолию и апатию, не тот одержимый рефлексиями аристократ, которого мы знаем по трагедии Шекспира. У Каурисмяки Гамлет – делец, стремящийся к власти и играющий окружающими его людьми. Его любовь, его чуткость – всего лишь уловка, его безумие – спектакль, четко спланированный ход, и даже месть за убийство отца оказывается предлогом для достижения цели. История, рассказанная в оригинальной пьесе, обретает совсем новый смысл: центр и источник всего происходящего – сам Гамлет, все продумавший от начала и до конца своего маленького спектакля.
Окружение Гамлета столь же цинично, надменно и корыстолюбиво, как он сам. Клавдий убивает своего брата, чтобы завладеть его компанией, расчетливая Офелия по настоянию отца заигрывает с Гамлетом (ведь у него 51 процент акций компании), мать Гамлета, говоря о смерти Полония, интересуется лишь тем, сильно ли эта смерть повредит бизнесу. Все герои, перенесенные в современность, радикально сменили свои нравственные ориентиры.