Независимый робот сделал шаг назад, чтобы восхититься новой надписью, установленной на стене его лаборатории.
Понимание Человеческой Натуры Является Самым Сложным Умственным Занятием.
Размышляя над значением этого утверждения, Эразм сменил выражение на своем жидкометаллическом лице. На протяжении столетий его целью было познать этих биологических существ: у них было столько недостатков, но как-то в спышке гения они создали мыслящие машины. Загадка интриговала его.
Он установил различные надписи по всей своей лаборатории, чтобы способствовать появлению новых мыслей в самый неожиданный момент. Философия была для него больше, чем игра. Это был способ, которым он совершенствовал свой машинный разум.
Возможно ли Достичь Всего, Что Ты Бы Не Вообразил, Неважно Человек Ты или Машина.
Чтобы способствовать лучшему пониманию его биологических врагов, Эразм проводил постоянные эксперименты. Привязанные ремнями к столу, прикованные внутри прозрачного бака, или заточенные в герметичные клетки, очередные обьекты исследований робота стонали и корчились от боли. Некоторые молились невидимым богам. Другие кричали и умоляли о пощаде того, кто захватил их в плен, что демонстрировало, какими глупыми они были. Кое-кто истекал кровью, мочился и испускал все виды жидкостей, пачкая его лабораторию. К счастью у него в подчинении были роботы, а также люди-рабы, которые восстановят прежний уровень чистоты и порядка в лаборатории.
Плоть Всего Лишь Мягкий Метал.
Помимо психологических экспериментов, робот вскрыл тысячи человеческих мозгов и тел. Он анализировал людей, лишая их чувствительности, вызывая непереносимую боль и непрекращающийся страх. Он изучал поведение индивидов, а также активность толпы. Но изучив все это, несмотря на тщательное внимание ко всем деталям, Эразм понимал, что он продолжает упускать что-то важное. Он не мог найти решение, которое определило и сравнило бы все данные так, чтобы они поместились в понятные рамки «всеобщей теории» человеческой природы. Поведенческие крайности были слишком разными.
Человеку Более Присуще Быть Хорошим? Или Плохим?
Эта надпись, расположенная рядом с новой, на какое-то время стала для него головоломкой. Многие из людей, которых он внимательно изучал, такие как Серена Батлер и Гильберт Албан, показывали свойственную людям доброту, жалость и заботу о других созданиях. Но Эразм изучал историю и знал, что существуют предатели и психопаты, которые приносят лишь немыслимые разрушения и страдания в погоне за выгодой для себя. Все выводы не имели смысла.
После пятидесяти шести лет Джихада Серены Батлер машины далеко отдалились от победы, несмотря на компьютерные анализы, которые еще давно предрекали победу над дикими людьми. Фанатизм делал Лигу Благородных сильной, и она продолжала сражаться даже тогда, когда по всем соображениям ей лучше было бы сдаться. Лидер, который их вдохновляла, погибла смертью мученика...по собственному выбору. Необьяснимый поступок.
Теперь, наконец, у него был новый шанс, неожиданный новый обьект, который поможет пролить свет на до настоящего времени неизвестные аспекты человечества. Возможно, когда он приедет, плененный тлулаксианец сможет помочь с некоторыми ответами. В конце концов, глупый человек сам попал к ним в руки... Рекур Ван наглым образом прилетел на территорию Синхронизированных Миров, контролируемых мыслящими машинами, и передал просьбу о встрече с Омниусом. Дерзкий прилет тлулаксианца был либо частью сложного обмана...либо он искренне полагал, что у него есть стоящее преимущество. Эразму было любопытно, что это было.
Омниус хотел уничтожить судно Тлулакса сразу же; большинство людей, нарушающих границу Синхронизированных Миров, либо уничтожились, либо захватывались в плен. Но Эразм вмешался, захотев услышать, что может рассказать хорошо известный исследователь-генетик.
Окружив маленькое судно, военные корабли роботов сопроводили его до Коррина, центра Синхронизированных Миров. Без задержки вооруженные роботы-охранники привели пленика прямо в лабораторию Эразма.
Худое серокожее лицо Рекура Вана было хмурым, на нем отображалась то надменность, то страх. Его темные, низко-посаженные глаза быстро моргали. Он носил ленточку на плече и старался выглядить уверенным, но это у него совершенно не получалось. На стоящем перед ним независимом роботе были одеты плисовые штаны и царственная мантия, которые он одевал, чтобы производить впечатление на его рабов-людей и анализировать субьектов его экспериментов. Он изобразил неугражающую улыбку на своем лице из текучего метала, затем сменил ее на сердитый взгял, пробуя другое выражение.
– Когда тебя схватили, ты требовал встречи с Омниусом. Для великого компьютерного сверхразума странно получать команды от такого маленького человека – маленького как в размере, так и в значении.
Ван приподнял свой подбородок и надменно фыркнул.
– Вы недооцениваете меня.
Из своей испачканной и помятой туники тлулаксианец достал маленький пузырек.
– Я привез вам нечто очень ценное. Это образцы клеток, материал моих генетических иследований.
– У меня очень много собственных исследований, – ответил Эразм, – И у меня хватает для них образцов. Почему меня могут заинтересовать твои?
– Потому что это клетки самой Серены Батлер. И у тебя, в отличии от меня, нету ни технологии, ни техники, чтобы вырастить ее ускоренный клон. Я могу создать превосходную копию лидера Джихада против мыслящих машин – я уверен, что ты получишь от этого пользу.
Эразм действительно был впечатлен.
– Серена Батлер? Ты можешь воссоздать ее?
– По ее точной ДНК. И я могу ускорить ее взросление до нужного тебе возраста. Но я внедрил некоторые...ингибиторы...в эти клетки. Небольшие замки, которые могу открыть лишь я, – он продолжал дразняще держать пузырек в освещении лаборатории, чтобы Эразм мог его видеть. – Только представь насколько ценным может оказаться это в вашей войне против человечества.
– Почему ты предлагаешь нам такое сокровище?
– Потому что я ненавижу Лигу Благородных. Они повернулись против моего народа, они охотятся за нами на каждом шагу. Если мыслящие машины предоставят мне убежище, я отплачу тебе совершенно новой Сереной Батлер, с которой ты можешь делать все, что захочешь.
Мысли о новых возможностях заполнили машинный мозг Эразма. Серена была наиболее восхительным человеческим обьектом его анализов, но его эксперименты и тесты над ней остановились в день, когда он убил ее капризного ребенка. После этого она больше не соглашалась сотрудничать. В течении десятилетий робот желал получить второй шанс – и теперь такой шанс ему выпал.
Он представил диалоги, которые у них могут быть, обмен идеями, ответы на все его мучительные вопросы. Он начал обдумывать другой слоган, висевший на стене. Если Я Могу Думать об Окончательном Вопросе, Будет Ли У Него Ответ? Очарованный этой возможностью Эразм сжал плечи Вана так, что на лице тлулаксианца отобразилась боль.
– Я принимаю твои условия.
Вдова Верховного Патриарха послала ему формальное приглашение, и Вориан Атрейдес знал, что это не была обычная просьба. Послание было доставлено капитаном Полиции Джихада, что уже подразумевало угрозу. Но Вора это не пугало. Он повесил на свой мундир множество медалей, орденских лент и прочих наград, которых он удостоился на протяжении своей долгой и внушительной карьеры. Несмотря на то, что он вырос среди мыслящих машин в качестве довереннного человека, впоследствии Вор стал героем Джихада. Он не хотел, чтобы надменная жена Иблиса Гинджо забыла хотя бы на минуту, с кем ей предстоит иметь дело.
Кэйми Боро-Гинджо вышла за Гинджо только из-за престижа, который ей сулило его имя, и это был брак людей, которые не испытывали чувств любви друг к другу. Кэйми приложила все усилия, чтобы обернуть смерть своего мужа в политическую выгоду для себя. И теперь в тех же самых кабинетах, где Верховный Патриарх плел свои низкие интриги, сидела она, а рядом с ней находился лысый, с оливковой кожей командир Джипола, Йорек Турр. Вор приготовился к тому, чтобы не замышляла эта опасная пара.
Мило улыбаясь, Кэйми указала ему на модель на подиуме, уменьшенную копию грандиозного монумента.
– Это будет нашим местом поклоннения Трем Мученикам. Любой, кто посмотрит на него, почувствует в себе силы для Джихада.
Вор взглянул на арки, огромные места для вечного огня и три громадных фигуры, изоброжавших мужчину, женщину и ребенка.
– Трем Мученикам?
– Серена Батлер и ее дитя, убитые мыслящими машинами и мой муж Иблис Гинджо, павший из-за предательства людей.
Вор едва мог сдерживать гнев. Он повернулся, чтобы уйти.
– Я не буду в этом участвовать.
– Примеро, выслушайте нас, пожалуйста, – Кэйми подняла руки в успокаивающем жесте. – Мы должны обратится к суматохе в Лиге, ужасному убийству Серены Батлер мыслящими машинами и трагической смерти моего мужа, павшего из-за заговора, организованного Ксавьером Харконненом и его тлулакскими сообщниками.
– Нет никаких фактов, доказывающих вину Ксавьера, – произнес Вор слабым голосом.
Кэйми лично была ответственна за ложное обвинение и грязь, которые пали на Ксавьера. Он не боялся ни ее, ни ее приспешников.
– Ваши предположения ошибочны, и вы перестали смотреть на правду.
– Для меня все было доказано.
Турр поднялся на ноги. Хотя он был ниже ростом, чем Кэйми, в нем чувствовалась сила кобры.
– Больше того, это было доказано к удовлетворении всех жителей Лиги. Они нуждаются в своих героях и мучениках.
– Вероятно им также нужны злодеи. И, если вы не можете найти настоящего преступника, вы создаете его – так вы поступли с Ксавьером.
Турр сжал ладони в кулак.
– Мы не хотим участвовать в язвительных дебатах, Примеро. Вы великолепный военный стратег, и многие наши победы мы получили благодаря вам.