— Вставай на колени, лицом к двери, — приказал я. — И жди.
Она послушно опустилась на колени в узком пространстве между двумя койками лицом к двери, закованная, ослепленная.
А я покинул фургон, не забыв запереть его на амбарный замок, и вскоре положив тарелку на место, присоединился к Бутсу у его костра. Он все еще насыщался. Признаться, я уже не знал, было ли это третьим завтраком, или просто продолжением несколько затянувшегося второго. В случае с Бутсом такие нюансы, иногда было трудно уловить.
— Свободная женщина наелась, — объявил я.
— Это хорошо, — заметил Бутс. — А то уже время обеда подходит.
Конечно, Бутс здорово преувеличил, несомненно, в шутку. Фактически до обеда оставалось еще несколько анов.
Антрепренер, меж тем пристально поглядел на Леди Телицию. Женщина слегка вздрогнула, поймав на себе его взгляд. Я боялся, как бы она не упала в обморок от голода.
— Я могу говорить, Господин? — прошептала рабыня.
— Да, — разрешил он.
— Я прошу о еде, Господин, — проговорила она, опустив голову до земли.
Запястья женщины по-прежнему были связаны спереди.
— Ты голодна? — уточнил Бутс.
— Да, Господин, — ответила она, не поднимая головы.
— Как давно Ты ела? — поинтересовался Бутс.
— Со вчерашнего рассвета, — сообщила Леди Телиция, — когда меня, всего лишь униженную рабыню, и другую женщину, благородную и свободную, накормили разбойники в своем лагере.
— Вероятно, Ты очень голодна, — усмехнулся Бутс.
— Да, Господин, — признала она.
— И Ты просишь на животе? — спросил Бутс.
— Да, Господин, — сказала рабыня, и, выставив связанные руки, легла перед ним на живот, подняв голову на уровень колен своего хозяина.
— Говори, — приказал Бутс.
— Я прошу еды, — сказала она.
— Говори яснее, — потребовал антрепренер.
— Леди Телиция молит своего господина покормить ее с рук.
— Повернись на бок, — скомандовал Бутс.
И как только женщина легла на левый бок, Бутс принялся медленно, осторожно, постепенно кормить ее с руки. Через некоторое время он позволил ей подняться на колени, и продолжил вкладывать ей в рот кусочек за кусочком. Беря мясо губами с его ладони, которую потом облизывала, Леди Телиция не сводила с хозяина своих глаз. Хм, она смотрела на него с благодарностью. Она уже понимала, что именно от него теперь зависело, будет она питаться, или умрет от голода. Наконец, Бутс поставил тарелку с едой и перед ней.
— Голову вниз, руками не пользоваться, — предостерег он ее.
Леди Телиция продолжила есть с тарелки не касаясь пищи руками. В конце она даже вылизала тарелку. Она, была так же голодна, как и свободная женщина Леди Янина.
— Встань на колени здесь, — указал Бутс, забрав у нее тарелку.
Женщина немедленно встала на колени на то место, что он указал, и покорно опустила глаза.
— Спасибо, Господин, — поблагодарила она, — за то, чтобы накормили меня.
— Что Ты думаешь? — поинтересовался Бутс моим мнением.
— Симпатичная рабыня, — признал я.
— Спасибо, Господин, — задрожав, прошептала женщина.
По ее реакции я предположил, что она все еще была девственницей.
— На спину! — скомандовал Бутс. — Руки над головой! Ноги развести в стороны. Шире!
— Что думаешь теперь? — снова спросил Бутс.
— Неуклюжа, — пожал я плечами, — но она быстрая и исполнительная.
— Я не смогу использовать ее даже в качестве палаточной девки, — уныло бросил Бутс. — Мужики просто потребуют свои деньги назад. Ее еще учить и учить.
— Уверен, что она быстро научится, — усмехнулся я.
— А куда денется, ведь иначе она будет регулярно встречаться с плетью, — согласился со мною Бутс.
— Надеюсь, Ты, окажешься способной ученицей, не так ли, Леди Телиция? — спросил я.
— Я буду изо всех сил стараться научиться! — пообещала она. — Я попытаюсь приложить все усилия, чтобы мой Господин остался мной доволен!
— Ты, будешь способной ученицей, не так ли, Леди Телиция? — уже строже повторил я свой вопрос.
— Да, Господин! — моментально исправилась она.
— На колени, — скомандовал Бутс.
Женщина стремительно перевернулась и вскочила на колени, под оценивающим взглядом антрепренера.
— А вот мне кажется, что Ты можешь оказаться источником неприятностей для меня, — с мрачным видом размышлял он.
— Нет, Господин! — вполне искренне пообещала Леди Телиция.
— Имей в виду, если Ты окажешься не в состоянии быть рабыней полностью удовлетворяющей всем предъявленным требованиям, я просто вынужден буду продать Тебя на корм слинам, — предупредил он.
— Нет, Господин! — испуганно сказала она.
— Ты осмелилась попросить о еде, — заметил он. — Ты становишься самоуверенной. Несомненно, следом Ты захочешь, поиметь с меня обрывок одеяла для рабского фургона, а потом наберешься возмутительной наглости, выпрашивать какую-нибудь тряпку, чтобы прикрыть, по крайней мере, временно, от глаз мужчин некие детали своей красоты.
— Пусть мой Господин поступает со мной, как считает нужным, — сказала она. — Я — его рабыня.
— Ответ рабыни кажется мне подходящим, — признал я.
— Возможно, — неохотно допустил Бутс, и приказал ей: — Подними запястья.
Леди Телиция вытянула руки вверх и вперед, опустив голову между ними.
— Теперь руки на бедра, — скомандовал Бутс, отвязав веревку с ее запястий.
Он внимательно рассмотрел стоящую перед ним на коленях, голую, испуганную женщину, прижавшую руки к бедрам. Ее колени были плотно сжаты. Это — естественная защитная реакция любой новой рабыни.
— Возможно, позже, — проворчал Бутс, — когда Ты хоть чему-то научишься, я разрешу Тебе стоять на коленях с широко расставленными ногами.
— Да, Господин, — сказала Леди Телиция.
— Ты что, не благодарна мне? — спросил Бутс.
— Да, Господин, — ответила девушка. — Спасибо, Господин.
— Теперь иди, найди Ровэну, светловолосую рабыню, — приказал Бутс. — Она у нас теперь первая девка в лагере. Вот пусть она и расскажет Тебе о твоих обязанностях.
— Да, Господин, — сказала Леди Телиция, поднимаясь на ноги.
— Рабыня, — окликнул ее антрепренер.
— Да, Господин? — отозвалась та, оборачиваясь, и снова опускаясь на колени, лицом к свободным мужчинам.
— Я тут подумал, — сказал Бутс, — иди-ка Ты сначала в мой фургон, вон туда. Войди в него. Внутри, встань на колени, лицом к двери, головой в пол. Я думаю, что сам начну твое обучение.
— Да, Господин, — испуганно пролепетала невольница, и, подскочив, поспешила к его фургону.
— Кажется, сегодня мы лагерь сворачивать не будем, — усмехнулся я.
— Завтра рано утром, пожалуй, — заявил Бутс.
Он встал, сыто рыгнул, и, поплевав на руки, неторопливо, подобно тяжелому, добродушному, толстому, возможно слегка переевшему гужевому тарлариону, последовал к своему фургону.
Едва он скрылся за дверью, я тоже встал и, оставив за спиной серый, разлетающийся пепел утреннего костра направился к своему временному жилищу. Я с громким топотом поднялся по лестнице, совершенно не заботясь о том, чтобы скрыть мой приход. С шумом отомкнул замок и позволил ему с грохотом упасть и, покачиваясь, повиснуть на короткой цепи. Потом, выждав достаточно долгий момент, я, резким ударом, настежь распахнул дверь. Внутри фургона, на коленях стояла Леди Янина. Пора было научить ее повиноваться мне.
Глава 11Первое выступление Леди Янины
— Вы не можете делать это со мной! — верещала Леди Янина.
— Смотрите все и не говорите, что Вы этого не видели, — вещал Бутс Бит-тарск обращаясь к толпе, — перед Вами не рабыня, а свободная женщина!
— Остановитесь! — умоляла женщина. — Я свободная! Спасите меня! Кто-нибудь спасите меня!
— Может, попытаемся спасти ее? — спросил один крепкий парень другого.
— Ага, и выставить себя глупцами? — отозвался его товарищ. — Не глупи, это же все — часть представления.
— А, ну тогда конечно, — согласился первый. — Тогда в натуре глупо получится.
— Помогите! — вопила Леди Янина.
Я как раз прикрепил ее левое запястье к раскрашенному красной краской с желтой окантовкой деревянному щиту. Следом настала очередь правого запястья.
— Подходите, друзья мои, почтеннейшая публика, — поощрял Бутс Бит-тарск толпу. — Осмотрите ее. Исследуйте ее!
Раззадоренные его призывами зрители столпились вокруг нас.
— Посмотрите на ее горло, — орал Бутс. — Оно не знакомо с ошейником! Взгляните на ее бедра! Они не отмечены клеймом!
Зрители скучились у прикованной к щиту женщины. Некоторые из мужчин скептически и тщательно исследовали тело Леди Янины на предмет наличия клейма рабыни. Конечно, ее сценический костюм, невероятно короткий и ярко украшенный рассыпанными по нему блестками, обнажал большинство обычных мест клеймения, используемых гореанскими работорговцами в своем бизнесе.
— Помогите! — взывала женщина. — На помощь!
— Ты все делаешь просто замечательно, — поздравил я ее.
— Я не выступаю! — кричала она. — Помогите! Спасите меня!
Тут один из мужчин, самым нахальным образом оттянул от ее тела, верхний край нижнего белья и с интересом уставился внутрь.
— Ты что творишь? — возмутилась она столь откровенному любопытству.
— Внизу живота клейма тоже нет, — сообщал он толпе, довольно улыбаясь при этом.
Я временно воздержался от приковывания ее правой щиколотки к щиту, ожидая пока какой-то мужик с явным любопытством проверял ее бедро сзади, причем и на вид и на ощупь. Леди Янина возмущенно вскрикнула от унижения.
— Здесь ничего нет, — признал товарищ, и я, наконец, пристегнул ее ногу на место.
— Ой! — взвизгнула она, когда тот зритель, что проверил низ ее живота, расширил свои исследования до ее ягодиц. — Прекрати немедленно!
— И здесь нет никаких следов клейма, — заявил он.
— Интересно, — протянул другой мужчина, оттягивая край узкой, перекрученной посередине ленты, покрытой блестками, и прикрывавшей соски