— С кем это Вы говорите? — поинтересовался Чино.
— О, ни с кем, — невинно отозвался Петруччо.
— Отдайте нам этих девок, — предложил Чино, заводя руку себе за спину и показывая залу большой палец. — Тут, вдоль этой дороги есть городишки, и мы знаем там отличные местечки, где за эти маленькие сочные пирожки с рабским мясом, можно сторговать хорошую цену. Мы с удовольствием продадим их для Вас.
— Что-то я становлюсь несколько подозрительным, — сообщил Петруччо толпе. — Но, не лучше ли получить награду за их возвращение владельцам?
— А что, если награду не дадут? — спросил Чино.
— Это — отрезвляющая мысль, — задумчиво бросил Петруччо в зал. — Хорошо, но только я пойду с Вами и посмотрю, по какой цене идут в тех «местечках», о которых Ты рассказал, эти пирожки.
— Верните нас в Псевдополис! — взмолилась Ровэна.
— Вернуть Вас никчемным рабовладельцам, которые даже не удосужились надеть на Вас ошейники и заклеймить! — усмехнулся Чино. — Ну уж, нет! Мы Вас продадим сильным мужчинам, которые отлично смогут преподать Вам Вашу женскость.
Ровэна застонала.
— А Ты разрешение говорить спросить не забыла? — уточнил Лекчио.
— Нет, — ответила она и, запнувшись, добавила, — Господин.
И тут же, на потеху толпы, получило еще одну красную полосу на задницу.
— Могу я говорить, Господин!? — попросила Ровэна.
— Неа, — протянул Лекчио.
— А я думал, — удивился Петруччио, — что, Вы оба шли в сторону Псевдополиса, а не в другую сторону.
— Так и было, — закивал Чино, — но тут выяснилось, что Лекчио забыл моток пряжи. Оставил его на прилавке в магазине Кал-да, растяпа.
— Че? Кто? Я? Да, Ты! Да, я! — возмутился было Лекчио, потирая кулак.
— Неужели не помнишь? — подмигивая, спросил его Чино.
— Неа, — хмуро сказал Лекчио, прицеливаясь.
— Странно, а я помню это вполне отчетливо, — снова заморгал Чино.
— Ну и сул с Тобой и с той пряжей, — несколько успокоился Лекчио. — Значит, это был не столь важный моток пряжи.
— Но мы, так или иначе, вернемся за ним, — сказал Чино.
— Ты че!? Весь этот путь? — ошарашено спросил Лекчио. — Из-за одного мотка пряжи?
— Да, — раздраженно ответил Чино.
— Это че же за такая важная пряжа-то, — почесал в затылке Лекчио.
— Какая надо, — рассердился на товарища Чино.
— Тогда, кажется, я бы должен помнить об этом, — проворчал Лекчио.
В этот момент Чино, отвесил Лекчио очередной пинок по голени, а то зрители уже заждались этого привычного способа привлечения его внимания.
— Ай, тот моток пряжи! — хлопнул себя по лбу Лекчио.
— Вот именно, что тот, — проворчал Чино.
— Теперь-то и я о нем вспомнил, — сказал Лекчио. — Красный.
— Желтый, — поправил Чино.
— Ну, я и говорю, что точно помню — желтый, — закивал Лекчио.
— Отлично, друзья мои, — воскликнул Петруччо и, указывая на направление, откуда появились Чино и Лекчио, объявил, — мы идем туда. Мы можем путешествовать все вместе.
— Мы не можем не приветствовать Вашу компанию, — с пафосом заявил Чино. — Тем более, путешествие в этом направлении совершенно безопасно для путников, ну разве что если они не из Турии. А кстати, откуда Вы говорите, прибыли в эти края?
— Из Турии, — напомнил озадаченный Петруччо.
— Тогда Ваша компания для нас может быть очень неудачной, — сказал Чино, со страхом.
— Как это? — удивился капитан.
— Но это, вероятно, не так важно, — начал размышлять Чино, — учитывая Ваше мастерство в бою.
— Не понимаю, — проворчал Петруччо.
— Дело в том, что мы сами недавно пришли оттуда, — пояснил он, махая рукой назад, вдоль дороги.
— Ну и? — поторопил нго Петруччо.
— Вы, вероятно, еще не слышали последние новости, — заметил Чино. — Странно, а должны бы. Эта новость распространяется как лесной пожар.
— Что за новость? — теряя терпенье, спросил Петруччо.
— Война, — бросил Чино.
— Какая война? — поинтересовался Петруччо.
— Война с Турией, — пожал Чино плечами.
— Что еще за война с Турией? — напрягся Петруччо.
— Десять городов дальше по этой дороге, только что объявили войну Турии. А пока воевать не с кем, они устроили большую охоту. Ловят турианцев.
— Для чего? — спросил встревоженный Петруччо.
— Ну, точно я не знаю, — неуверенно ответил Чино. — Было трудно разобрать среди всех этих криков и звона оружия. Кажется, разобрал что-то про «зажарить их в жире тарска» или «сварить их заживо в масла тарлариона», но точно я не уверен.
Петруччо вздрогнул от ужаса.
— Я вижу, что Вы уже дрожите от предвкушения военных подвигов, — заметил Чино.
— Это точно, — заверил его Петруччо.
— В таком случае, Вы, конечно, можете идти с нами, — закивал Чино. — Отражение атак кровожадных воинов и возбужденных враждебных толп, для Вас будет сущим пустяком.
— Верно, — признал Петруччо, — но иногда я, несмотря на свою жестокую внешность, довольно добродушный товарищ и часто сомневаюсь прежде чем устраивать резню, особенно в столь приятный день. К тому же, так получилось, что я только этим утром вычистил свой меч от моей предыдущей резни, и соответственно не желаю снова испачкать его кровью так скоро.
— То есть Вы могли бы сохранить жизни разъяренным толпам, городским ополченцам и мобилизованным солдатам этих городов?
— Возможно, — сказал Петруччо.
— Значит, сегодня удачный день для этих земель, — обрадовался Чино.
— Ступайте, избавьтесь от этих пирожков, — велел Петруччо. — А я подожду Вас здесь.
— Может быть трудно пробираться через район боевых действий, — заметил Чино. — И может быть опасно оставаться здесь.
— Опасно? — переспросил Петруччо.
— Ну да, для толп и солдат, что рыскают по этой местности, в поисках турианцев. Если бы они найдут Вас здесь, плохо им будет, несмотря на всю их многочисленность.
— Конечно, конечно, — пробормотал Петруччо, с тревогой озираясь вокруг себя. — И что Вы предлагаете?
— Интересно, что это за облако пыли вон там на дороге, — полюбопытствовал Чино, смотря вдаль.
— Не вижу никакой пыли, — сказал Петруччо, с тревогой вглядываясь туда же.
— Вероятно, мое воображение разыгралось, — отмахнулся Чино.
— Думаю, Вы могли бы дать мне что-то прямо сейчас, — предложил Петруччо.
— Признаться, мы несколько затруднены сейчас в наличных деньгах, — заявил Чино.
— Но у Вас есть золото, — напомнил Петруччо.
— Но Вы же не хотите, чтобы Вам заплаченными в фальшивыми монетами, или украденным золотом, не так ли? — недоверчиво спросил Чино.
— Нет, конечно же, нет, — ответил Петруччо.
— Могу предложить пари, — заявил Чино, доставая монету. — Орел или решка?
— Орел, — выбрал Петруччо.
Чино подкинул монет, посмотрел на нее, и засунул обратно в кошель.
— Решка, — объявил он.
— Эй, я же не видел монету! — возмутился Петруччо.
— Да вот она, — сказал Чино, выудив монету, и продемонстрировав ее реверс, сказал: — Решка.
— Ты прав, — разочарованно признал Петруччо.
— Вы предпочли бы другую ставку? — поинтересовался Чино.
— Да, — сказал Петруччо.
— Я задумал число между единицей и тройкой, — сказал Чино.
— Два! — крикнул Петруччо.
— Сожалею, — пожал плечами Чино. — Я задумал два и семь восьмых.
— Капитан Петруччо, — взмолилася Ровэна. — Можно мне говорить!
— Конечно, — позволил Петруччо.
— Не дайте этим мошенникам обмануть Вас, — закричала она. — Я уверяю Вас, что мы — на самом деле свободные женщины.
— Ты уверена? — спросил Петруччо.
Сейчас, когда он проиграл в пари, у него, очевидно, появилось желание пересмотреть тот вопрос, с которого все началось.
— Да, — заплакала она. — Не стоит обманываться нашей нагло обнаженной плотью, нашими унизительными позами, цепями на наших шеях, которые нацепили на нас это негодяи!
— Хм, интересно, — задумался Петруччо.
— Ну, Вы же знаете характер гореанских рабовладельцев, — быстро заговорила она. — Неужели Вы думаете, что, если бы мы действительно были рабынями, мы бы ходили без клейм и ошейников? Рабовладельцы не склонны быть столь снисходительными, со своими женщинами!
— Ты Лана скоро узнаешь, — прошипел Чино, — и даже более ясно и ярко, чем Ты могла бы представить себе, насколько верно то, что Ты сейчас сказала.
Женщина горько застонала.
— Я в раздумьях, — сообщал Петруччо зрителям. — Все же я думаю, что, как солдат, должен быть готов к немедленным и решительным действиям.
И капитан, повернувшись к Чино и Лекчио, трубным голосом заревел:
— Держитесь, жулики! Я подозреваю Вас в обмане! Сейчас вы Вы ответите мне за это. Дрожите! Тряситесь! Трепещите в ужасе, поскольку я, Петруччо, настигну Вас!
Он попытаться вытянуть его большой деревянный меч из длинных ножен, волочившихся позади него. Как и принято для этого персонажа, меч, казалось, застрял. Чино, а затем и Лекчио принялись помогать Петруччо, постепенно, дюйм за дюймом освобождать его устрашающих размеров деревянный клинок.
— Спасибо, — поблагодарил Петруччо, вытирая пот со лба.
— Всегда рады помочь, — хором ответил Чино и Лекчио.
— А теперь, трусливые слины, — воскликнул Петруччо, задирая вверх свое неуклюжее оружие, наконец освобожденное из плена собственных ножен, — прочь отсюда!
— Отлично, — сказало Чино. — За мной, девушки.
— А ну, стоять! — крикнул турианец.
— Ну, что еще? — вздохнул Чино.
— Отдайте мне этих бедных оклеветанных женщин!
— Оклеветанных женщин? — удивился Чино, осматриваясь вокруг.
— Они не рабыни, — провозгласил Петруччо. — Они — свободные женщины!
— Но ведь все женщины — рабыни, — заметил Чино. — Просто у некоторых пока нет ошейника и клейма.
— Спасите нас! — воспрянув духом, закричала Ровэна.
— По закону, они еще не рабыни! — заявил Петруччо.
— Даже если они перед законом пока не рабыни, то это не аргумент, эта мелочь может быть исправлена еще до заката, — успокоил его Чино.