— После того как, следует упомянуть, ему удалось каким-то образом сбежать от других, — добавил Белнар, бросая ироничный взгляд на Фламиниуса.
Его помощник натянуто улыбнулся, а зал снова грохнул хохотом. Правый кулак Фламиниуса непроизвольно сжался. Безусловно, это должен был быть вечер триумфа для Леди Янины. Ее достижением было бы не только пленение и торжественная демонстрация этим вечером меня, мужчины называющего себя Боском, всего лишь чужака из другого города, но что еще более важно, унижение ее конкурента, Фламиниуса. Я помнил ее слова, сказанные мне в лагере Бутса Бит-тарска: «Теперь Ты будешь причиной не просто восстановления моих привилегий и положения в Брундизиуме, но причиной нового подъема моей карьеры, причиной достижения мной, там, во дворце и на службе моему Убару и городу, новых высот престижа, статуса и власти!»
Но я все еще никак не мог понять, в чем же заключалась моя важность для правителей в Брундизиума.
— Я доволен Леди Яниной, — под бурные аплодисменты, объявил Белнар толпе. — Теперь я намерен достойно вознаградить ее. Она познает мое великодушие. Она получит награду золотом, властью, привилегиями и положением!
— Белнар Щедрый! — принялись восхвалять придворные.
— Белнар Великий! — поддержали другие.
Белнар скромно опустил голову, помахивая рукой, как бы в нерешительном отказе от столь лестных титулов, что было встречено еще долее бурными аплодисментами. Многие даже повскакивали со своих мест, выкрикивая здравницы. Я усмехнулся, никто из придворных не задержится с тем, чтобы не похвалить великодушие со стороны их патронов. Вот только Фламиниус, как я заметил, не горел желанием участвовать в этом всеобщем славословии. Можно не сомневаться, что, на сколько щедрым мог бы быть Белнар с теми, кто ему хорошо служил, соответственно на столько же он мог быть беспощадным с теми, кто не смог преуспеть в этом.
— Я сожалею только о том, — продолжил Белнар, — что Леди Янина не смогла прибыть сюда, чтобы поприсутствовать на этом вечере ее триумфа.
Из толпы придворных снова долетели сочувствующие голоса. Вот только мне почему-то показалось, что у большинства из присутствующих, даже у тех кто кричал большого сожаления заметно не было. Конечно, хотя, в некотором смысле, она и была своей среди придворных, но при этом, несомненно, оказывалась соперницей не только Фламиниусу, но и многим из них. Одна дело восхвалять великодушие Убара, и совсем другое по-настоящему восторгаться возвеличиванию и поощрению своего возможного конкурента. Очевидно, и Белнар не слишком огорчался ее отсутствию. Присутствуй Леди Янина за его столом, и ему пришлось бы лишь разделить этот момент триумфа с ней, а в ее отсутствие вся слава доставалась одному ему. Так что, несмотря на все его видимые желания и заявления, можно было бы не сомневаться, что он ни о чем не сожалел.
— Пусть откроют ящик! — картинно провозгласил Белнар. — Покажите нам этого беспомощного дурака, захваченного Леди Яниной. Пусть теперь Боск из Порт-Кара развлечет нас!
Два солдата подошли к ящику, и сняли ключ, висевший тут же на двери. Один из воинов вставил ключ в первый замок.
— Поторопитесь, парни! — подогнал их Белнар, и ключ вошел во второй замок.
Через мгновение тяжелая крышка была освобождена от больших амбарных замков и поднята. Мужчины даже привстали, чтобы лучше видеть.
Внутри ящика лежал мешок. Большой мешок, из крепкой толстой кожи. Не пустой! Головина была туго затянута.
— Быстрее, парни! — нетерпеливо поторопил их Белнар. — Мы ждем!
Солдаты, не вынимая мешка из ящика, поставили его вертикально. Теперь уже не было сомнений, что внутри был человек. Вот только он не казался достаточно большим, чтобы быть мужчиной, уже не говоря о таком, каким был Боск из Порт-Кара. Уж слишком маленькая, слишком легкая фигура угадывалась сквозь толстую кожу. Ну никак тело этого пленника, пусть и скрытое внутри мешка, не напоминало мужские формы. Слишком прозрачным был намек на восхитительные линии женской фигуры. Солдаты удивленно уставились друг на друга. Мужчины в зале от них не отставали. Зал погрузился в напряженную тишину.
— Открывайте мешок, — приказал Белнар.
Один из солдат резким рывком за свободный конец распустил узел на горловине мешка. Конечно, это был не тот мешок, в который изначально поместили меня, а другой, оставленный в ящике и спрятанный в двойном дне. Там же находился механизм открытия задней стенки, посредством которого исполнитель мог покинуть ящик или попасть туда, стоило только ему того захотеть. Второй мешок был обычным рабским мешком, весьма распространенным на Горе аксессуаром для транспортировки, крепления и наказания рабынь. Он был достаточно крепким, чтобы удержать внутри даже сильного мужчину. Пленник или чаще пленница, оказавшись внутри его кожаных стен, будучи связанным и с кляпом во рту, попытавшись своими силами выбраться из своей тюрьмы, быстро понимает, что все чего ему удастся добиться своими стараниями, это развеселить и доставить удовольствие своим захватчикам.
— Быстрее, чего Вы медлите! — закричал Белнар.
Солдаты распахнули горловину и сдернули открытый мешок, вначале до плеч его обитателя, голову которого закрывал малый мешок.
— Это — женщина, — заметил один из мужчин, когда рабский мешок сдернули уже до бедер.
Да, женщина, причем нагая. Она запрокинула голову, замычала и дико задергала руками, скованными за спиной рабскими наручниками. Как и в истории с мешком, это были совсем не те с виду тяжелые мужские наручники, кстати, как и сам ящик, тоже из набора для фокусов, что надели мне раньше, еще в лагере Бутса. Те-то я сбросил спустя мгновения после того как оказался в первом мешке. Нет, скорее на ней были обычные рабские женские наручники, которые не только прекрасно выполняли свою основную задачу, сковывания женщины, но еще и, на мой взгляд, довольно привлекательно смотрелись на ней. Честно говоря, я их сам выбирал, незадолго до того, как в лагере Бутса появились всадники. А еще на ней были надеты, хотя их пока не могли разглядеть, поскольку она стояла по колена в ящике, ножные кандалы. И вовсе не из реквизита для фокусов Бутса, а вполне нормальные кандалы, широко распространенные на Горе для заковывания женщин, в основном рабынь.
— Ну, и кто догадался запихать рабыню в этот ящик? — в ярости заорал Белнар. — Чья это глупая шутка!?
— А где же Боск из Порт-Кара? — нарушил наступившую тишину удивленный мужской голос.
— Уберите мешок с головы рабыни! — приказал Белнар.
— Клейма, я на ней не вижу, — обратил внимание Белнара однин из его солдат, тот, который только что стянул мешок с ее бедер, и покрутил женщину из стороны в сторону, исследуя ее бедра на предмет наличия на них клейма.
— Я сказал снять мешок с головы, а не задницу ее рассматривать! — прорычал Белнар.
Солдат тут же оставил в покое рабский мешок, застрявший теперь в районе колен, и пока второй солдат удерживал женщину в вертикальном положении, принялся возиться под ее подбородком, ослабляя застежки ремня.
— Быстрей давай! — рявкнул на него разъяренный Белнар.
Ящик на сцене, конечно, был тем же самым, в который изначально упаковали меня, однако, я внес в его конструкцию кое-какие изменения. Задняя стенка и днище, каждое из которых могли быть открыты как изнутри, так и снаружи, в зависимости от того какой из выходов используется для исчезновения заключенного, я закрепил болтами, таким образом, превратив реквизит фокусника в обычный ящик. Это, кстати, полезно, не только когда он служит для прозаичных целей хранения и перевозки в нем вещей, но также когда ящик предоставляют для осмотра свидетелями из числа наиболее недоверчивых зрителей. А по окончании инспекции, не представляет никакого труда, чтобы, делая вид, что занят другим делом, выкрутить болты. Конечно, они расположены снаружи ящика, и удалены могут быть только внешним исполнителем. Вот эти болты я и поставил на место. В результате, обитательница ящика, будь она даже посажена туда не в мешке, и без наручников, удерживалась бы там также надежно, как если бы она, возможно, была голой кейджерой в рабской клетке.
— Быстрей! — нетерпеливо выкрикивал Белнар. — Быстрей!
Наконец, расстегнутый мешок стащили с голове женщины, выставляя напоказ дикие глаза на покрасневшем припухшем лице. Она тряхнула головой, отбрасывая с лица влажные от пота волосы.
— Леди Янина! — послышались со всех сторон ошеломленные голоса.
Говорить она не могла. Только хныкала. Кляп все еще надежно держал ее рот на замке.
— Избавьте эту шлюху от кляпа! — рявкнул взбешенный Белнар.
Леди Янина запрокинула голову, пока солдат возился с узлом, завязанным на шарфе, державшем кляп во рту женщины. На ее белом теле контрастно выделялись десять красных полос. Еще в лагере Бутса Бит-тарска я решил, что выпорю ее. Я решил, что она не была полностью приятной. Через некоторое время, после того, как ящик принесли во дворец, я покинул его, занявшись исследованием внутренностей дворца Убара, прежде всего определив местонахождение покоев Леди Янины. Еще в лагере Бутса, среди реквизита, я разжился костюмом, выглядевшим точь-в-точь, как форма офицера армии Брундизиума. Затем поздним вечером, прихватив рабский мешок, в котором было упаковано все необходимое, подошел к известной мне двери. Вот только дверь комнаты оказалась изнутри заперта на засов. Хм, ну, и что будем делать? Пришлось нести чушь про некое срочное сообщение от Белнара, предназначенное исключительно для ее ушей, имеющее отношение к некой чрезвычайной ситуации, возможно, требование явиться на собрание высшего совета для личной консультации.
Она все-таки повелась на мою уловку и поспешила открыть дверь, представ передо мной в одном только легком платьице. Впрочем, простояла она всего какое-то мгновение, после чего спиной вперед полетела обратно в комнату, а я вошел следом, раздел ее и занялся делом. Через очень короткое время я уже следовал через залы и коридоры дворца, а за моей спиной волочился рабский мешок. Я утащил ее в подвальные помещения дворца, туда, где располагались рабские загоны. Вот там-то я и украсил ее тело красными полосами. Да, визжала она истошно, стоя с поднят