– Теоретически это возможно, – говорят Пистимееву одноклассники и начинают ему втолковывать. Долго топтаться на предмете у них не получается. Я против. Против того, чтобы тема выходила за пределы общих, мои-то одноклассники принять участие в беседе не могут. Не проходили мы этого ещё. Это как разговаривать на языке, который понимают не все присутствующие. Грубое нарушение этикета. Поэтому в приказном порядке вопрос закрываю.
– Да ладно, – утешает одноклассников Пистимеев, – в общих чертах я сразу понял…
– В общих чертах и мы поняли, – подтверждает Гоша.
– Только дело в том, что если раскручивать эту формулу на полную катушку, то учебник станет толще страниц на пять, – резюмирует Саша. – Правда, я экзаменатору по-другому возразил. Рядов подробно мы не изучали, все эти критерии и признаки сходимости Коши будем учить уже у них. А сходимость определённого интеграла непрерывной функции, к которому я и свёл вывод формулы, подаётся во всём матанализе, как аксиома.
– Тоже неплохо, – соглашаются все.
– Всё равно четвёрку поставил, вреднюга, – вздыхает Пистимеев, – правда, я там в другом месте немного споткнулся.
– Математики! – взываю я, – сейчас перед вами другая задача! Умных у нас через край, у нас красивых мало! Девчонок дефицит жуткий!
Мы идём по широкой аллее, приближаемся к ступенчатому, красиво изгибающемуся спуску к воде. Красиво вокруг, ровный зелёный ковёр разбавляется небольшими группами деревьев и кустов. Есть и лесная зона, нарезанная на кусочки дорожками и аллеями. Она рядом, кстати. Удобно. Если жарко, можно там от солнца спрятаться. Прохладно, можно на солнышко выйти и даже искупаться. Хотя сейчас мы в зоне, где купаться запрещено. Погода сегодня тёплая, но не жаркая. Можно и поплавать, но не тянет так властно, как в сильную жару.
– Вы же математики, – доношу до парней жутко оригинальную мысль, – и подход у вас должен быть соответствующий. Перед нами стоит задача, которую надо решить. Что надо делать?
Молчат. Школярский рефлекс работает, мой вопрос воспринимается, как риторический вопрос учителя, объясняющего новую тему. Не возражаю.
– Первым делом определиться с тем, что мы имеем. С тем, что записывается в графу «Дано». А имеем мы самое интеллигентное и образованное в Москве сообщество молодых людей. Фактически, вы интеллектуальная элита среди молодёжи нашего возраста. Над вами можно поставить только студентов МИУ…
– Что не имеет никакого смысла, – кивает Паша, – мы переходим в МИУ, как в следующий класс.
– Что это значит? – продолжаю я, – вы – самая привлекательная и перспективная во всех смыслах часть московской молодёжи. Именно для девушек привлекательная.
Пауза. Парням требуется несколько секунд для осознания, что они – самые-самые.
– Плавно переходим к другой, противоположной части. Исходя из сказанного, девушки сами ждут, не дождутся, когда вы начнёте активно входить с ними в контакт. Вам надо только выбрать и подойти. Успех гарантирую процентов на девяносто.
– Вся трудность именно в первом шаге, – всегда удивлялась нерешительности в этом деле у многих сильных парней. Вот и Артём туда же.
– Никаких трудностей. Минимума остроумия хватит. Даже полное отсутствие простят.
– А чего не простят? – это Кирилл.
– Не простят равнодушия, отсутствия в глазах восхищения и заинтересованности, – объясняю я, – девочки зачем красивые? Чтобы ваше внимание привлечь. И вы в первом ряду тех, чьего внимания им хочется больше всего. Поэтому пугаться красивых девушек не надо. Наоборот, их сногсшибательную внешность надо воспринимать, как приглашение к знакомству. В первую очередь, приглашение именно вас. Вы поступаете просто гнусно и некрасиво, игнорируя эти приглашения.
Опять думают и переваривают.
– Вам другого бояться надо.
– Чего?
– Того, что прилипнут и не отстанут, – смеюсь я.
Мы начинаем сходить по длинному спуску, и я вглядываюсь в скамейку справа от конца лестницы. Метров за сто по прямой. Там сидят две фемины, подходящие по фактуре и возрасту. Но только издалека и со спины подходящие, надо ближе подойти. Если они старше восемнадцати, то сразу нет. Идеально лет пятнадцать и даже четырнадцать. Как раз ветер в голове достигает максимальной силы, – мы за этим приглядим, лично прослежу, – зато никаких женских расчётливых планов оседлать и накинуть на шею хомут Гименея.
У-п-с-с! Облом, что ли? Не дошли метров тридцать, справа подходит группа парней в пять человек и ни на секунду не задержавшись, – вот у кого моим надо учиться, – с ходу принимается клеить девчонок. Хм-м, как-то не так они это делают. Двое подсаживаются с двух сторон, уже через секунду руки им на плечи, девчонки дёргаются, отодвигают руки. Но совсем их парни не убирают, сдвигают на сантиметр, вот и вся уступка.
Что мне окончательно не нравится, встать и уйти им просто не дали. Один из стоящих цепляет ту, что брюнетка, пальцами за подбородок.
– Уй, какая норовистая, не боись, не съедим… сразу, – глумливо смеётся, его друзья поддерживают весёлым хохотом. Парни старше нас, кто в футболке, пара человек в майках, так что хороша видна мужская стать. Крепкие ребята с сильными руками, возможно, кто-то армию прошёл, по возрасту как раз лет двадцать.
Еле уловимо мои мальчишки замедляют ход. Чувствую, не знают, что им делать. Вроде и готовятся ко всему, но решимости не хватает. Знаю – почему. Надо бы их приободрить. Пока не подошли, надо это успеть. Услышит конкурирующая стая? Тем лучше.
– Это не их территория, – не громко и не тихо говорю своим. – Жилая зона на том берегу, там они хозяева. Те, кто там живёт. Здесь общая территория, ничейная.
Заметила ещё в прошлой школе. В Лицее это принимает более цивилизованные формы в силу подобранного контингента, но иногда проскальзывает. Возможно, наш конфликт с юристами имеет и эти корни. Побочные, конечно, так-то конфронтация на идейной основе. Стихийно организующиеся по территориальному принципу ватаги мальчишек начинают занимать и защищать некий ареал своего обитания. В зависимости от численности, организованности, возраста и других факторов, площадь может быть разной. От двора до квартала.
Чисто мужская психология человеческой расы, общее свойство всего животного мира. Красивые самки допускаются без проблем везде и всюду. Чужие самцы, в особенности, претендующие на местных девочек, автоматически записываются во враждебные элементы. Стерпеть могут только представителей групп старших рангов. Это ваш двор? Замечательно! Только ваш дворик в нашем квартале, где уже мы хозяева. Везде.
Моя старая школа тоже находилась на некоей офлажкованной территории. Шайка, куда Грибачёва входила, там верховодит. С моими школьными почти не конфликтовали, моя драка с Машкой их впечатлила. И со старшеклассниками ровные отношения были. Кто-то в одном дворе с ними жил, кто-то родственник, так всё и утрясалось. Иногда наши десятиклассники в сварах с соседними районами участие принимали, так что мы как бы были встроены в общую систему отношений. Но мелкие как-то всё равно делились, иногда конфликтовали под снисходительными взглядами «старших товарищей».
Это местные, как-то сразу видно. По мелким признакам свободного, местами развязного поведения, видно, что местные. И претендуют на эту территории, поэтому мои мальчики слегка напряглись. Инстинкт самца, увидевшего соперника.
Местные, но не совсем. Жилой квартал, вон те многоэтажки, на другом берегу. Вот пусть на том берегу и хозяйничают, а здесь открытая для всех зона. Возможно, придётся объяснять, возможно, руками, поэтому непринуждённо и между делом натягиваю на руки свои хитрые тактические перчатки.
Ага, девочки слегка напуганы и смотрят на нас с надеждой. А я оценивающе. Кажется, наш контингент! По всему видать, старшеклассницы. Или абитуриентки, что вряд ли. Выпускники сейчас все в мыле, с учебниками не расстаются, а у этих никакой экзаменационной нервности не заметно.
Одна брюнетка, в лице что-то азиатско-восточное. Чуть-чуть, самую малость, раскосые глаза. Хорошенькая. Вторая русая, в очках, типично тургеневская барышня. Очки со стильно свисающей цепочкой и причёска по виду небрежная, но знаю такие. Каждая вроде бы выбившаяся из общего рисунка прядь, на самом деле, на своём, строго продуманном месте. Открытая, чистая шея, серые глаза… как там у классиков? Такие девушки годятся только на роль возлюбленных или жён, и жён любимых?
Парой жестов выстраиваю своих в цепочку, которая дугой окружает всю композицию из чужих парней и заблокированных ими девчонок. Все молчат. Молчат и смотрят. На психику такое поведение давит, давно это знаю.
– Ну, и чо встали? Валите отсюда! – самый крепкий на вид парень, со стороны отворачивающейся от него брюнетки, приветствует нас. Видно вожак, прямо совсем как у обезьян, главным может стать только самый сильный.
– Тебя не спросили. Сами упрыгали отсюда! – ни на секунду не задумываюсь, что ответить. Общие требования в голове держу, надо грубить, но аптекарски точной мерой. Ни на грамм больше, чем нам грубят. Чуть меньше можно, тонко оскорбить – желательно, но ни в коем случае не производить шума больше, чем они. Идеально было бы…
– Ты чо, не поняла, ссыкуха! Вован, покажи ей дорогу в дальний путь, – на обращение вожака откликается один из стоящих с его стороны.
– Слышь, коза! Скачи отсюда! – делает демонстративно угрожающее движение в мою сторону. Но только намечает, потому что двое моих парней вокруг меня на автопилоте делают микрошажок навстречу.
– Как ты меня назвал?! – гневно вопрошаю вожака. Изнутри уже начинает бить мощный гейзер восторга. Драка в двух шагах! Вот оно, то чего я ждала! Идеальное начало, меня оскорбили, имею право!
– Ты как меня назвал, хамло! – распаляюсь всё больше. Не вижу, но чувствую, как напрягаются мои парни и как тяжелеют их взгляды. Их принцессе публично нанесли тяжкое оскорбление! Бросаю им команду абсолютно спокойным, деловитым тоном:
– Разбиться на двойки.
Парни тут же перегруппировываются. Теперь напротив скамейки стоит две шеренги, – я посередине, – вторые номера на полшага сзади и сбоку. По пра