– И кого же ты убила? Фисуна?
– Скажешь тоже! Я не больная, чтоб убивать любимого мужа, который одновременно был мне папулей. Он обеспечивал меня, баловал. – Ну, это уж она заливала, такого в помине не было. – Возил на зарубежные курорты. – Два раза, жили в хибарах, его жаба давила даже на себя бабки потратить. – Кто же будет уничтожать руку, которая кормит? Между прочим, я благодарная (это был намек, мол, и тебя отблагодарю), а ты подумал обо мне плохо.
– Бог с тобой, я так не думал. Но заявление твое странное...
– Это не мое заявление, так думает следователь.
– Давай выпьем, и ты мне подробненько расскажи, а то я...
Он выпил коньяк, закусил лимоном. Рассматривал Марьяну без вожделения в глазах, что она не пропустила. Марьяна усмехнулась про себя: Клочко наверняка думает, что она втягивает его в соучастники. Кретин. Вообще-то у мужиков одна извилина, да и та в форме окружности. Надо ему быстрее изложить, в чем суть. Кушая конфетки, Марьяна – где жеманно, где с наивной беспечностью, где захлебываясь, ибо воспоминания приводили ее в трепет, – рассказала, как было дело. Но частично. Некоторые подробности опустила, например, не назвала сумму, которую вытащила из сейфа. Лишь обмолвилась: взяла, что было ей положено, можно сказать, всего-то на хлеб с маслом. Скомкала рассказ об убийце с пистолетом, дескать, в шоке была, ничего не помню. Ну, и еще кое-что по мелочам не договорила. Много будет знать – скоро состарится, его задача – предоставить Марьяне надежную защиту. Не поскупилась она на темные краски, когда описывала Ипсиланти, следственный изолятор и ментов.
Не пришел Клочко в восторг от ее повествования, излишне задумался, что тоже не ускользнуло от Марьяны. Точно сдрейфил помогать ей, точно боится, что попадет в соучастники. Он налил – выпил – жрал банан.
– Что же мне делать? – капризно надула губы Марьяна, чувствуя замешательство Клочко, не сулящее ничего хорошего.
– А чего ты от меня хочешь?
Что ж, этот вопрос задал бы любой.
– У тебя есть знакомства в прокуратуре? – спросила Марьяна и слегка подалась вперед, чтобы Клочко во всей красе узрел ее пышную грудь. – Не мог бы ты переговорить там с кем-то... пусть немного прижмут Ипсиланти. То есть пусть он не вешает на меня... убийство. – Она подумала секунду. И еще есть прием: прикинуться слабенькой жертвой. – Я боюсь. Он надавит на меня... ты же знаешь их методы...
– С их методами я, к великому счастью, незнаком.
– Ой, я тоже думала, что не познакомлюсь с ними, а вон как вышло! Да он так насел на меня... я и выложила...
– Еще бы не выложила! – хмыкнул Клочко. – Улик, дорогая, слишком много.
– Улик? – взвилась Марьяна. – Я могу казаться полной дурой, но я дура частичная. Если б правда убила Елецкого, не таскала бы за собой пистолет. Я бы выкинула его. Ну, на фиг мне его убивать? Сам наворотил, придурок... сговорился, дебил, с тем типом.
– А почему ты решила убежать?
– Не убежать, а уехать. Не хотела участвовать в сваре с детишками Фисуна при дележе наследства, но теперь придется это делать. Если, конечно, меня не посадят.
– Чтоб тебя не посадили, надо найти настоящего убийцу.
– Как, интересно, я найду его? – возмутилась Марьяна.
– Следователь должен искать.
– Но он не будет искать. Судя по всему, он нашел... меня. Ему и хватит. Видел бы ты его самодовольную рожу...
– Марьяна, – перебил Клочко. – Я переговорю с нужными людьми, его заставят искать убийцу Елецкого. Даже устрою тебе встречу...
– Правда? – Теперь она его перебила, выдав свою безумную радость.
Но обещания просто знакомых стоят ноль. Когда же этих знакомых связывает нечто большее, становятся уместны и требования, а если дело не двигается, то и угрозы. Надо лишь иметь то, чем прижать. Марьяна, несмотря на пышнотелость, легко перепорхнула на подлокотник к Клочко и чмокнула его в губы. Поцелуй был дружеский, а Клочко спекся, задрожал, конвульсивно зацапал Марьяну за все выступающие части тела. Из кабинета ведет дверь, замаскированная шкафом, в другую комнату – своеобразный будуар с диваном. Там сделка и завершилась.
Марьяна возвращалась домой умиротворенная и спокойная. Секс, надо сказать, – неплохой релаксатор. Все, Клочко у нее в кармане, хотя на этих бизнесменов надеяться нельзя, а потому... С хитрой улыбкой на полных губах дома Марьяна... прослушала акт соблазнения. Да-да, она записала все на диктофон, не надеяться же на совесть Клочко, которой у того нет. Вот теперь он точно никуда не денется, обещание выполнит, иначе жена все-все узнает.
– Ты где пропадал? – обеспокоенно спросил Герасим, встретив Дара в прихожей.
– На хвосте сидел у одного, – снимая куртку, ответил тот. – Уникальная личность. Следит за нашим домом, а втихаря общается со следователем... – И вдруг он заметил неестественную напряженность в лице Геры. – Что-нибудь стряслось?
– Да, – ответил тот. – Людмила пропала.
– Как это? – переменился в лице Осокин. После удачного дня ему хотелось поесть и выспаться, но, кажется, об этом можно только помечтать.
– Как, как! – в сердцах взмахнул руками Гера. – Мне позвонила Юлька час назад, сказала, что Люда не приехала к ним. Я ждал тебя...
– А что ты хочешь от меня? – нахмурился Осокин. – Я не знаю, где она.
– Если предположить, что ее все же узнали...
– Ребятам нельзя оставаться в твоем доме, – засуетился Осокин. – Поехали, их срочно надо перевезти, пока темно и пока Людке не развязали язык.
– Куда? – с отчаянием воскликнул Герасим и в бессилии присел на край телефонной тумбочки. – Куда их перевезти?
– В гостиницу, – неуверенно предложил Осокин. – Завтра поищем жилье... А вдруг Вия и Юльку уже обложили?
– Они не спят, в случае чего, нам сообщат сразу. Тимка тоже не спит, переживает из-за Люды. Куда она могла деться?
– Может, домой поехала? Люда все время ссорилась то с Вием, то с Юлей, то со мной. Как думаешь?
– Поехали к ней. – Снял с вешалки дубленку Герасим.
Выезжая со двора, Дар, кивнул на серую иномарку, процедив сквозь зубы:
– Пашет на два фронта, значит, и на наш фронт попашет. Но не этот, другой. Этот пришел недавно, сменил «двойника».
– Думаешь, «двойника» менты подослали?
– Кто бы ни подослал, я его прижму обязательно, все мне выложит. А ты что накопал? Куда браток ездил?
– В ЧОП.
– Это что?
– «Частное охранное предприятие». Заведует им Клочко, в узких кругах Клок. Думаю, браток к нему на прием мотался.
– А как они между собой могут быть связаны?
– Прямо. Смотри, какая штука выходит. Клок сдает охранников внаем. А что такое охранное предприятие? Кто туда в основном идет?
– Ну... наверное, бывшие военнослужащие, спортсмены...
– И отморозки. Понимаешь, предприятие зарегистрировано, а это значит, что все охранники получают хорошую плату, а главное – оружие и официальное разрешение на ношение стволов.
– Короче, Клок не только охранников держит, но и войско из бандитов, которые ему зачем-то нужны, – сообразил Осокин. – Зачем нужны? Мне кажется, с отморозками и уголовниками иметь дела глупо.
– Напротив. Это послушная толпа из здоровых парней, которые работать не хотят, а за бабки готовы перерезать весь город. К тому же наш бизнес, особенно крупный, далеко не всегда стоит на законной платформе. В подавляющем большинстве бизнесмены завязаны с уголовниками по одной простой причине – те не только обеспечивают охрану, но и могут прижать конкурентов, если надо.
– Поражаюсь твоей осведомленности.
– При мало-мальской наблюдательности выводы сами напрашиваются. Так, приехали. Знаешь, я лучше сам сбегаю.
Через пару минут Гера упал на сиденье.
– Ну и что? – нетерпеливо спросил Дар.
– Дверь Людмилы опечатана.
– Значит, ее все-таки взяли. Знать бы, кто взял: менты или хуже?
– Поехали, перевезем ребят, потом подумаем, что делать.
Глава 20
Марьяна продала кольцо, заодно выяснила, где настоящие живодеры обитают – в ломбарде. Мялись, мялись – мы, мол, не покупаем изделия, мы даем за них залог, а залог меньше истинной стоимости... Но снизошли, дали треть за бриллиантовое кольцо. Да делать нечего, не может же она все время дома сидеть и поедать запасы. Пора в люди выходить, наметить следующего мужа. Нет, свое мнение о мужиках Марьяна не переменила, а жить-то как? Она посетила парикмахерскую, перекрасилась: была жгучая блондинка, стала жгучая брюнетка с рыжими «перышками». Парикмахерша говорила, будто черный цвет старит... Ничего подобного – красота бесподобная! Очень даже сексуально. И только надумала обзвонить знакомых, чтобы напроситься в гости, как раздался звонок, женский голос бесстрастно отчеканил:
– Добрый день, мне нужна Марьяна.
– Я слушаю, – сказала она, не узнав голос.
– Марьяночка! – воскликнула женщина. – Это Ада Васильевна.
– Ой! – взвизгнула Марьяна. – Простите, я вас не узнала...
– Я тебя тоже. Думала, с прислугой разговариваю.
– Что вы, у меня теперь нет прислуги, я сама управляюсь.
– Бедненькая девочка, – посочувствовала Ада Васильевна. – Марьяночка, а где ты была? Я звонила много раз, но тебя не застать, даже на похоронах тебя не было.
– Я в больнице лежала. Ада Васильевна, не поможете с работой?
– Зачем же тебе работать, милая? У тебя большое состояние...
– Да какое там состояние! Меня к нему пасынок и падчерица не допустят.
– Погоди, погоди, я как раз звоню по этому поводу. Буду откровенна с тобой, речь идет о наследстве. У тебя, Калерии и Толика довольно сложное положение. Калерия не хочет вести с тобой переговоры, поручила их мне. А я считаю, вам необходимо встретиться на нейтральной территории и договориться.
– Ага, с ними договоришься...
– Марьяна, не глупи, соглашайся на переговоры.
– Ну, ладно, соглашаюсь. А где они мне свидание назначают?
– Я назначаю. У меня в ресторане. И буду с тобой, чтоб тебе не так страшно было.
– Ой, Ада Васильевна, лапочка! – зачирикала Марьяна. – Я согласна.