И вот теперь амфибос был готов обменять прекрасный модернизированный фрегат, отремонтированный и при полном вооружении, на две жизни: свою и Лёхину.
— Жаб, нет! — Ковалёв категорически не хотел, чтобы друг жертвовал Жуком. — Ты не отдашь его! Слишком жирно этому уроду отдавать такую конфетку.
— Но зато он нас явно отпустит, — возразил амфибос. — Это очень выгодное предложение. Не думаю, что тот промышленник за нас готов столько заплатить.
— Это невероятно выгодное предложение! — согласился Лёха. — Настолько выгодное, что я даже боюсь за нашего хозяина. Как бы у него морда не треснула от такого предложения.
Лёха вздохнул и добавил уже серьёзным тоном:
— Не должны мы себя выкупать такой ценой. Мы ведь ни в чём не виноваты. Ты забыл об этом? Нам надо найти того, кто убил распутного старикашку в том борделе и подставил нас. И тогда нас оправдают. А потом я оторву пару щупалец у той твари, что назначила нам наказание плетьми!
— Лёха! Как и где ты собираешься искать того, кто нас подставил? — спросил Жаб.
Амфибос подошёл к другу, посмотрел на него, как на ребёнка и добавил:
— С куском взрывчатки на шее будешь искать? В пределах работы передатчика? Вот выкупим свободу, найдём убийц старика, а там, если нас оправдают, мы и всё своё имущество назад отсудим. И Жука в том числе.
— Возможно, ты и прав, — ответил Лёха, осторожно потрогав свой ошейник.
Глава 12. «Майский Жук»
Через доктора Жиссела комедианты передали просьбу о встрече адвокату своего хозяина. Тот затягивать с визитом не стал, и в этот же вечер посетил санитарный блок и выслушал предложение Жаба. А следующим утром рабы уже предстали перед самим господином Чэшээ Чэроо.
Кальмар снова решил принять Лёху и его друга на террасе. Правда, в этот раз он ел не пудинг, а какой-то салатик из зелени и жучков. Комедиантов, как и в прошлый раз, подвели к столу и поставили напротив хозяина. Охранники с самого начала не сводили со строптивых рабов глаз и держали наготове электрические карабины.
Господин Чэроо выловил в огромной салатнице среди пучков какой-то травы очередного жучка и с нескрываемым удовольствием отправил его в рот миниатюрными золотыми щипчиками. Жучок хрустнул на зубах кхэлийского гурмана, кальмар положил щипчики на стол, посмотрел на свою ходячую собственность и с издёвкой спросил:
— Как самочувствие?
— Если честно, могло быть и получше, — осторожно ответил Лёха.
— А могло и похуже, — возразил кальмар.
Комедианты спорить не стали и промолчали, выражая полное согласие со своим хозяином.
— Наш адвокат вкратце изложил нам суть вашего предложения, — медленно начал кхэлиец. — Но, нам кажется, оно противоречит сложившемуся положению вещей. Всё, что вам принадлежит, и так наше. Поэтому вы просто должны передать нам этот корабль, и всё.
— С одной стороны, это так, — ответил Жаб. — Но с другой — не совсем. Юридически корабль не принадлежит мне. Поэтому вы не имеете на него никаких прав. Формально я его арендую. Его нельзя у меня ни забрать, ни отсудить. Как вариант, он просто вернётся в собственность Армии. Да и если уж на то пошло, никто не знает, где он. И никогда не узнает, пока я не скажу.
— Это не проблема, — рассмеялся кальмар. — Всего два-три часа нужно нашим ребятам, и ты сам всё расскажешь.
— Не думаю, — спокойно сказал амфибос.
— Ах, ну да, ну да. Ты же бывший бравый военный… Ну, тогда сутки, — кхэлиец рассмеялся ещё громче, и даже его охранники заулыбались.
— А если он всё же не расскажет? Тебе оно надо — так рисковать? — влез в разговор Лёха, но осекся и поправился. — Прошу прощения, вам оно надо — так рисковать? Какую ценность мы из себя представляем? Ну, за сколько нас можно продать? Тысяч по пять за голову, никак не больше. Но даже если и по десять, это же мелочь. А корабль полмиллиона стоит, как минимум. Военный фрегат в полной боевой готовности, ещё и прошедший модернизацию.
Кальмар на минутку призадумался, поковырялся в салатнице, выловил и съел очередного жучка, после чего выдал своё решение:
— Уговорили. Вас, таких, даже если и продашь кому, так потом ещё и виноват будешь. Мало ли что вы у нового хозяина вытворите. Послезавтра полетим смотреть ваш корабль. Если не врёте, и он такой, как вы его описываете, можете проваливать на все четыре стороны, я вам даже ещё денег на дорогу немножко дам.
Через два дня комедианты вместе с господином Чэроо и его свитой прибыли на Клоц. Космодром, куда они прилетели, размерами и красотой не впечатлял. Это был небольшой порт, принимающий не более двух десятков кораблей в день. В основном, для прохождения ремонта на местных космоверфях. Клоц славился своими мастерами: костоправами, мотористами, электриками и прочими специалистами, способными починить какой угодно космический корабль целиком и любую его часть в отдельности. В Обитаемом Пространстве галактики № 15-М-99 была популярна поговорка: «Если ваш корабль не починили на Клоце, значит, его пора сдавать на металлолом».
Клоц был одной из тех планет, где закон запрещал приземлять космические корабли куда попало, а требовал делать это только в специальных сертифицированных космопортах. Такие правила ограничивали доступ на планету ворованных транспортных средств с целью перебивки номеров на кузове и перепрошивки бортовых систем, а также не давали пиратским кораблям посещать планету-мастерскую для текущего ремонта.
Когда-то умельцы на Клоце грешили грязными делишками. Один раз они даже умудрились перекрасить любимую космояхту вице-президента Тропоса, украденную у него во время отдыха на Зэнзене, перебить на ней все идентификационные знаки и заменить операционную систему бортового компьютера. И всё бы ничего, если бы её потом не продали наследному принцу Лифентра. В итоге всё вылилось в большой дипломатический скандал.
Неизвестно, сколько бы это всё продолжалось, но в один прекрасный день, после очередного несанкционированного ремонта рукастыми парнями Клоца нескольких пиратских линкоров, ситуацией заинтересовалась Армия Альянса. А спорить с такой организацией — это совсем не то, что отправлять вице-президенту Тропоса письмо с предложением ставить в следующий раз хорошую противоугонку. И, разумеется, ставить на Клоце.
После вмешательства Армии Альянса правительство Клоца быстро ввело закон о космопортах. Благо, их на Клоце было предостаточно. Как правило, один порт приходился на пару десятков расположенных поблизости космоверфей.
Свита господина Чэшээ Чэроо состояла из ещё четырёх кхэлийцев: адвоката, референта, повара и массажиста, четырёх охранников-цванков и двух советников: человека и амфибоса. Все они постоянно бегали вокруг господина Чэроо, что-то ему говорили, создавали много шума и очень раздражали Лёху. А вот что Ковалёва радовало, так это то, что по приземлении на Клоц с них сняли ошейники. Рабство на этой планете было запрещено, поэтому, чтобы не раздражать местных, статус комедиантов решили не афишировать, и соответственно кальмару пришлось снять с них ошейники.
«Майский жук» уже стоял в порту. Все космоверфи Клоца так бились за клиентов, что такие мелочи, как диагностика и доставка корабля после ремонта в порт давно входили в перечень обязательных и бесплатных услуг.
Небольшой щуплый гуманоид в рабочем комбинезоне стоял у пневмотрапа и переминался с ноги на ногу. От него резко пахло машинным маслом и минглозской лавандой, которая, по его мнению, наверняка должна была отбивать запах масла. Но судя по тому, что чувствовал он себя явно неуютно, видимо, догадывался, что не отбивает. Он держал в руках брелок активации системы и планшет приёма-сдачи работ.
Не дойдя несколько метров до работника верфи, процессия остановилась, и дальше пошёл только Жаб. Гуманоид протянул амфибосу пульт и планшет. Хозяин Жука мельком бросил взгляд на экран, затем на ремонтника и спросил:
— Всё сделали?
— Да, согласно вашей заявке и в рамках произведённой предоплаты, — затараторил лавандовый специалист по ремонту космотранспорта. — Желаете осмотреть всё подробно? Мы не стесняемся показать свою работу, и особенно горды за рубку. Признаться, сначала ваша идея…
— Верю!
Перебил его амфибос, взял планшет и приложил палец к сканеру. Тот быстро считал отпечаток, и акт приёма-сдачи ремонтных работ был подписан. Гуманоид, пожелав счастливого пути, быстро скрылся из поля зрения, Жаб нажал одну из кнопок на пульте, и дверца капсулы пневмотрапа открылась. Двое охранников кальмара, его референт и Жаб вошли в капсулу. Дверь закрылась, и капсулу по трубе трапа всосало в корабль. Почти сразу же она вернулась, чтобы забрать оставшихся.
Попав внутрь, Лёха совершенно не узнал старый корабль друга. Всё так блестело и сверкало, что сначала он подумал: не перепутали ли местные работнички и не подогнали ли им вместо Жука какой-то чужой корабль, неделю назад собранный с нуля. И лишь огромные металлические, с лиловым отливом буквы МАЙСКИЙ ЖУК, украшавшие командирскую рубку, смогли убедить Ковалёва, что это тот самый старый добрый Жук.
«Да, эти парни на Клоце знают свою работу; представляю, каково теперь Жабу отдавать такую конфетку», — подумал комедиант.
Его товарищ тем временем, находясь в рубке, проверял основные узлы корабля: всё работало, всё радовало.
— Дай нам! — нетерпеливо взвизгнул кальмар и взмахнул щупальцем, приказывая Жабу освободить кресло командира.
Амфибос встал и жестом пригласил господина Чэроо занять его место. Кальмар быстро вскарабкался на кресло и раскидал щупальца-руки по панели управления. Лёхе даже показалось, что кхэлиец улыбался. Впрочем, это были лишь догадки комедианта. Покажи ему две фотографии: улыбающегося кальмара и кальмара, который очень хочет в туалет, и Ковалёв не смог бы различить, кто где.
Но Лёха был уверен: в подобной ситуации кхэлиец просто обязан был улыбаться. Ведь как можно не улыбнуться, когда тебе достаётся такой прекрасный корабль? Причём всего-навсего в обмен на двух совершенно бестолковых и бесполезных рабов, которые явно не собирались работать, а только и мечтали, что о побеге.