— Не спорю, — согласился Жаб. — Но мы даже не представляем, что нас ждёт в том офисе. Может, там отряд охранников сразу на входе сидит.
— Не думаю. Будь Тид таким параноиком, не стал бы снимать офис в таком месте. Намного более реален вариант, что там окажется дополнительная дверь, которую неизвестно как открывать. Палец там может уже и не прокатить.
— Надо было на всякий случай и глаз взять, — вздохнул амфибос. — Не хотелось бы с шумом туда проникать.
— Пошуметь мы всегда успеем, — улыбнулся Ковалёв. — Давай тогда ровно час подождём, а потом уже с чистой совестью отправимся наверх.
Жаб кивнул, соглашаясь с предложением друга, комедианты устроились поудобнее в креслах и принялись наблюдать за входом в лифт.
Ровно через шестьдесят минут Ковалёв произнёс:
— Не считая андроида-уборщика, наш визуальный улов составляет пять рыл. Двое вышли из лифта, трое в него зашли. За час. Негусто.
— Видимо, основная часть арендаторов и посетителей пользуется парадным входом в бизнес-центр, — предположил Жаб.
— И интуиция мне подсказывает, что такой серьёзный парень, как Тид, однозначно заходит только с парадного. Час мы с тобой потеряли, но зато теперь, безо всяких сомнений, можем вломиться к ним на этаж.
— Я бы предпочёл не вламываться, — сказал амфибос.
— По обстоятельствам дружище, по обстоятельствам! — усмехнулся Лёха, и друзья покинули транспортёр
Палец посланника Тида помог войти в лифт, Ковалёв набрал на панели номер нужного этажа, и кабина устремилась вверх.
Комедианты боялись, что на сто восемнадцатом этаже им придётся столкнуться ещё с каким-нибудь препятствием в виде дополнительной системы идентификации посетителей, но выйдя из лифта, они оказались в просторном лобби, постепенно сужающемся и переходящим в длинный коридор. По центру лобби располагалась большая стойка, выполненная из натурального дерева, возможно даже, из невероятно дорогого далуворского дуба.
За стойкой стояла улыбающаяся девушка в строгом деловом костюме, больше похожая не на офисного секретаря, а на хостес в очень дорогом ресторане. Несмотря на улыбку девушки, Лёха заметил, что её лицо напряглось при виде необычных неожиданных посетителей, а взгляд скользнул куда-то вниз.
Возможно, секретарь посмотрела на тревожную кнопку. И девушка имело полное право насторожиться. Суровые комедианты с уставшими лицами, одетые в простую недорогую одежду, явно не походили на обычных посетителей этого офиса, чем бы здесь ни занимались.
— Надо её нейтрализовать, пока не вызвала охрану, — прошептал Ковалёв товарищу, при этом широко улыбнувшись секретарю.
До лобби было около десяти метров, но комедианты не решались сделать и шаг, опасаясь, что девушка нажмёт тревожную кнопку, слишком уж часто она поглядывала куда-то вниз.
— Давай ты, — так же негромко ответил Жаб. — Тебя она должна подпустить, тебя женщины любят. Подойти и выруби.
— Я не могу бить женщину, если она не напала первой. А эта явно нападать не собирается.
— Хорошо, я понял, но тогда заболтай её.
— Добрый день! Прошу прощения за вторжение! — громко сказал Лёха, растянув улыбку ещё шире и направился к стойке. — Мы из службы по защите домашних животных! Двумя этажами ниже из клетки сбежал крот-убийца.
Увидев, как глаза девушки расширяются от испуга, Лёха понял, что переборщил и поспешил исправиться:
— Не бойтесь, это просто название такое. Этот крот очень маленький и убивает только мух. Охотится за ними везде. Вот погнался, видимо, за очередной и потерялся. Вы его не видели?
— Нет, — немного растерянно ответила девушка.
— А мухи у вас есть? — продолжил Ковалёв нести чушь, потихоньку подходя к стойке.
Жаб следовал за другом и тоже изо всех сил старался улыбнуться.
— Это просто невероятно! — воскликнул Лёха и развёл руками так, будто очень удивился. — Только сейчас разглядел, как же сильно Вы похожи на мою сестру! Если бы я не созванивался с ней полчаса назад, и Жанна не сказала, что в данный момент лечит перепончатокрылых маленьких бегемотиков на болотах Клебоса, я бы бросился к Вам обниматься. Ну как две капли воды похожи!
— Простите… — пробормотала девушка. — Ваша сестра? Я ничего не понимаю.
Нельзя было точно сказать, что так шокировало секретаря: напор неожиданного гостя или информация о сходстве с его сестрой. Скорее второе. Девушка судя по её хрупкому телосложению, специфическим чертам лица и бледно-серой коже была землячкой Носка и не смогла сразу переварить информацию, что она похожа на сестру этого шумного человека, причём как две капли воды.
Воспользовавшись заминкой девушки, Жаб быстро дошёл до стойки, обогнул её и зажал своей широченной ладонью хрупкой уроженке Лифентра рот, а заодно нос и глаза. Амфибос аккуратно уложил секретаря на пол за стойку, сдвинул ладонь так, чтобы она прикрывала девушке лишь рот и сказал:
— Не бойся, не кричи и не вырывайся, мы не причиним тебе вреда.
Но девушка не собиралась ни вырываться, ни кричать — она была без сознания.
— Жаб, ну на хрена ты её вырубил? — возмутился Лёха, тоже перебравшийся за стойку. — Мы могли расспросить.
— Я её не вырубал! Не меньше твоего понимаю, что нам нужна информация. Она сама отключилась.
— Может, ты ей дыхание сильно зажал или шею свернул?
— Не говори ерунды, — огрызнулся Жаб. — Свернул бы шею, она сейчас бы не дышала. А она дышит. Я просто зажал ей рот и уложил на пол.
— Значит, от страха. Носок тоже иногда такое практикует. Видимо, расовые особенности, очень уж эмоциональный народ.
— Давай перетащим её в туалет, — предложил Жаб. — Там водичкой польём, Носку такое помогает. Приведём её в себя, там же и допросим.
— Знать бы, где туалет, — ответил Лёха и осторожно выглянул за стойку.
Комедиант хотел рассмотреть холл и коридор, но в этот момент зазвонил коммуникатор секретаря, и Лёха решил пока не высовываться. После нескольких звонков аппарат замолк, почти сразу же после этого, послышался звук открываемой двери и недовольный мужской возглас:
— Чиллико! Ты почему не отвечаешь?
Послышались шаги, кто-то шёл к стойке.
— Чиллико! Ты где? — спросил неизвестный мужчина, и судя по голосу он был уже совсем близко.
Ковалёв резко выпрямился и очень серьёзно сказал:
— Да здесь она на полу лежит.
— На полу? — опешил мужчина и остановился, он часто заморгал, будто не верил своим глазам. — Почему на полу? А Вы кто?
— Похоже, у неё отошли воды, — с невероятной серьёзным лицом продолжил Лёха. — Срочно нужен акушер. Вы обладаете необходимыми навыками? В армии служили?
— Воды? — мужчина ничего не понял, он с любопытством заглянул за стойку, тут же получил прямой удар от Жаба кулаком в лоб и упал рядом с секретарём.
— Как думаешь, — спросил Ковалёв друга. — Сколько ещё за этой стойкой поместится?
— Ты что, собрался сюда весь офис сложить? — удивился амфибос. — Иди ищи туалет, надо быстрее уносить её отсюда.
Ковалёв хотел было отправиться изучать коридор, но заметил, как открывается ещё одна дверь и вернулся за стойку.
— Похоже, одного ещё точно придётся сюда сложить.
Лёха аккуратно выглянул за край стойки и прошептал:
— Дружище, там какой-то твой земляк. Ты глянь-ка. Может, расспросишь у него по-свойски, что тут к чему.
Жаб тоже выглянул за стойку и громко засопел. Ковалёв знал, амфибосы так делают, когда сильно волнуются, поэтому тут же спросил:
— Что такое?
— Это спутник Бронкхорста, — ответил Жаб. — Он был с нами на корабле.
— Ты уверен?
— Это вы люди похожи друг на друга, а амфибосы все разные! Мы никогда не путаем друг друга.
— Третья шутка от тебя за месяц, — заметил Ковалёв. — Глядишь, и без операции управимся. Если это тот самый, с корабля, то не вижу ничего удивительного. Он часто с Тидом ошивался. Надо подумать, как его технично оприходовать.
Не успел Лёха даже рассмотреть какой-либо вариант, как Жаб поднялся во весь рост и обратился к соплеменнику:
— Уважаемый, я хочу с тобой поговорить. У меня нет в планах ничего плохого в отношении тебя. Только поговорить.
Знакомый Бронкхорста, увидев Жаба, застыл и вытаращил глаза.
— Не делай глупостей, друг! — крикнул на всякий случай Лёха. — Мы просто хотим поговорить!
То, что произошло дальше, не мог предвидеть ни Лёха, ни Жаб. Амфибос из свиты Бронкхорста упал на колени и что-то забормотал на далуворском. Он причитал, стонал, охал и казалось, вот-вот заплачет.
— Говори на языке людей! — прикрикнул на соплеменника Жаб. — Мой друг не понимает тебя. И встань!
Однако странный амфибос снова затараторил на родном языке.
— Что он хоть говорит? — поинтересовался Ковалёв.
— Дичь какую-то несёт, — ответил Жаб и прикрикнул на соплеменника: — Говори на людском языке! И встань уже!
Но стоящий на коленях не поднялся, он, наоборот, прижался лбом к полу и выдал-таки на языке людей фразу, от которой у Ковалёва отпала челюсть.
— Простите меня, Ваше Высочество! — громко простонал амфибос. — Простите! Я не знал! Я, правда, не знал!
— Жаб, ты уверен, что амфибосы никогда не путают друг друга? — спросил товарища Ковалёв. — Почему он тебя так называет?
— Он считает меня наследным принцем Далувора, — ответил Жаб.
— Принцем? Но почему? Ты так похож на принца, что он тебя с ним спутал?
— Откуда я могу знать, почему? — ответил Жаб. — Но амфибосы никогда не путают друг друга.
Странный амфибос снова что-то пролепетал на своём языке, и Жаб опять его осадил:
— Говори на языке людей! Это невежливо, объясняться на языке, который не все присутствующие могут понять!
— Прошу прощения, Ваше Высочество! Это я от переживания! Умоляю, простите меня!
Земляк Жаба встал на ноги и сделал это очень вовремя, так как раскрылись дверцы лифта, и в холл вошли двое мужчин с лоснящимися лицами и в дорогих костюмах. Они с удивлением оглядели Ковалёва и двух амфибосов и один из них начал уже открывать рот, желая что-то сказать, но Лёха его перебил.