— Так, может, Нуллу прав, и ты действительно Его Высочество?
— Было бы неплохо, но нет. Меня отдали в интернат в пятилетнем возрасте, и я хорошо помню своих родителей, — Жаб перехватил удивлённый взгляд Лёхи и добавил: — У нас была большая семья, однажды пришлось делать выбор. Выбрали меня. Я отнёсся к этому с пониманием.
— В пять лет отнёсся с пониманием? Это сильно. Теперь вот мне нужно как-то всё это осознать. И ещё было бы неплохо понять: для чего старший принц понадобился Бронкхорсту и почему они думают, что ты и есть этот самый тайный наследник?
— Понадобиться может для всякого. Первое, что приходит в голову — помешать планам регента сделать республику. Или шантажировать этим регента и вынудить к каким-то действиям. Пока не найдём Бронкхорста или хотя бы Тида — не узнаем.
— Ну я надеюсь, до Тида мы сегодня доберёмся.
Пока комедианты разговаривали, на сцену вышла дива Айола. Зал тут же взорвался аплодисментами.
— Я тебе так скажу, дружище Жаб, — произнёс Ковалёв, посмотрев на сцену и внимательно разглядев певицу. — Губа у нашего Тида не дура. Ты в силу расовых различий не можешь в полной мере оценить внешние данные этой певички, но поверь мне — это лучше, чем картина Кармога. Однозначно лучше!
Аплодисменты стихли, и дива Айола запела.
— Знаешь, дружище, я не разбираюсь в опере и не могу определить, хорошо ли она поёт, — сказал спустя минуту Лёха, — но мне кажется…
— Я разбираюсь, — перебил его Жаб. — Она очень хорошо поёт. Давай немного послушаем.
— Что я ещё о тебе не знаю? — спросил Ковалёв, с удивлением уставившись на друга. — Носки из шерсти корнэльского носорога по ночам не вяжешь?
— Нет, — как всегда, серьёзно ответил Жаб. — Помолчи хоть чуть-чуть, дай послушать!
Сказав это, Амфибос вновь предпринял попытку насладиться оперой, а Ковалёв всё-таки выронил букет.
Глава 12. Знакомство
Глядя на то, с каким удовольствием Жаб слушает пение дивы Айолы, Ковалёв подумал, что не так уж он хорошо знает своего друга. И это его не просто удивило, а практически потрясло. Хоть они были знакомы всего три года, но за это время комедианты пережили вместе столько невероятных приключений, что Лёха был уверен: он знает своего товарища как облупленного. Оказалось, что нет. Конечно, любовь к опере не была чем-то из ряда вон выходящим, но очень уж в понимании Ковалёва не вязалась с образом жизни его сурового друга.
Пока амфибос наслаждался голосом несравненной Айолы, на Ковалёва нахлынули воспоминания. Приятные и не очень они накрыли комедианта с головой — за три года путешествий по Обитаемому Пространству и за его пределами Лёха с Жабом пережили немало. Да и само их знакомство произошло при довольно необычных обстоятельствах.
Ковалёв усмехнулся и унёсся в воспоминаниях в тот далёкий день, когда он впервые встретил своего лучшего друга. А случилось это знаменательное событие три года назад в тюрьме на Крыконке, куда Лёха, в то время промышлявший контрабандой, попал, выполняя один очень важный и сложный заказ.
Был в биографии бывшего штурмовика и такой период, причём Ковалёв его не особо и стеснялся — работа как работа, всё равно другой на тот момент не было. Живых существ против их воли, в том числе и рабов, Лёха принципиально не перевозил ни за какие деньги, и это полностью избавляло его от угрызений совести.
В тот раз Ковалёв доставил на Крыконк небольшую посылку величиной с коробку армейских сухарей и должен был передать её представителю заказчика, ни в коем случае не заглядывая внутрь. За это даже заплатили двойной тариф.
Впрочем, Лёха и при обычном тарифе никогда не лез туда, куда не стоило лезть. Во-первых, он был парнем честным, а во-вторых, ходили слухи, что клиенты время от времени проверяют своих постоянных курьеров, отправляя через них ложные посылки. Когда любопытства ради такую посылку открывали, то различные части курьера потом находили на довольно большом расстоянии от места проявления любопытства.
Ковалёва взяли на месте передачи. За собой он «хвоста» не видел, скорее всего, полицейские «пасли» представителя клиента. Правда, к своему сожалению, сотрудники правоохранительных органов Крыконка, обыскав Лёху, не нашли у него ничего противозаконного.
А по-другому и быть не могло. Главным правилом контрабандиста Ковалёва было — прилететь незаметно, спрятать груз в укромном месте, а уже потом идти на встречу с принимающей стороной. И если встреча проходила без эксцессов, Лёха вместе с клиентом возвращался к месту, где спрятал груз. Это правило не раз выручало бывшего штурмовика, когда он нарывался на полицейскую засаду.
Тогда на Крыконке после задержания Лёху для порядка немного побили и бросили набираться ума и впечатлений в местную тюрьму, одновременно выполнявшую роль следственного изолятора. Посадили его якобы за непристойное поведение в общественном месте, выраженное в сопротивлении при аресте. То есть, официально Ковалёва арестовали за сопротивление при аресте. Таковы были реалии маленькой планеты Крыконк, расположенной в Переходном Пространстве Галактики № 15-М-99.
Долго ждать, чтобы набраться впечатлений Лёхе не пришлось. Через час нахождения в общем прогулочном блоке, на него обратил внимание главарь небольшой шайки местных уголовников, состоящей полностью из людей. Если быть точным, уголовник обратил внимание не на Ковалёва, а на его куртку из стеклокожи трёхголового питона с Митонга.
На предложение отдать ему куртку, главарь шайки выслушал встречное Лёхино предложение. Суть его заключалась в заманчивой перспективе посещения уголовником места, которое больше предназначено для того, чтобы на нём сидеть.
Не согласные с такой постановкой вопроса, трое самых верных подручных главаря тут же принялись разминать кулаки и выдвинулись в сторону несговорчивого обладателя красивой куртки. Ковалёв прижался к стене, готовый держать удар, но к троим уголовникам почти сразу же присоединились ещё четверо. По их мнению, количество готовых в любую секунду вступить в драку отморозков делало предложение отдать куртку подобру-поздорову особенно выгодным.
— Мужики, семеро на одного нечестно, — по старой привычке начал тянуть время Лёха, надеясь быстро придумать что-либо, способное улучшить его положение.
Эти слова очень развеселили отморозков, они заржали в голос, а их главарь, просмеявшись, сказал:
— Ну да, нечестно. А какие у тебя варианты?
— У него два варианта, — послышался со стороны грубый спокойный голос.
Уголовники обернулись и увидели, как здоровенный амфибос, который до этого спокойно сидел в углу и равнодушно наблюдал за зарождающимся конфликтом, поднялся и потянулся, расправляя затёкшие конечности.
— Первый вариант — он дерётся один на один с тем, кому нужна куртка, — продолжил амфибос. — Второй — мы вдвоём против вас семерых. А семеро на одного не пойдёт. Это совсем нехорошо.
— Не боишься, лягушонок, пожалеть о том, что полез не в своё дело? — со злостью выкрикнул главарь из-за спин своих подручных.
— Нет, не боюсь, — спокойно и рассудительно, нисколько не обидевшись на лягушонка, ответил амфибос. — Судя по тому, что с первыми тремя он один вполне собирался драться, а тех четверых, которые позже подошли, я спокойно раскидаю, у нас даже преимущество.
Любитель чужих курток не ожидал такого поворота. Он был маленьким и щуплым, поэтому рассматривать вариант драки с Лёхой один на один было бы на его месте крайне глупо. Его роль руководителя шайки держалась на чём угодно, только не на его физической силе — возможно, у парня имелись связи в криминальном мире, а может, он умело воспользовался ситуацией и сплотил вокруг себя сильных, но глупых громил.
Таким образом, первый вариант отпадал, но и второй не казался хорошим выходом из сложившейся ситуации. Массовое побоище в прогулочном блоке могла закончиться карцером для всех участников, да и попасть под горячую руку амфибоса во время драки главарю шайки не хотелось. Но надо было принимать какое-то решение, уголовник немного подумал и сказал:
— Хорошо, я выбираю первый вариант, но драться он будет с ним!
Главарь указал на самого крупного парня из своей шайки — огромного головореза, полностью покрытого татуировками и шрамами.
— Да плевать, с ним так с ним, — согласился Лёха. — Так даже веселее.
— Нет! Так дело не пойдёт! — упёрся амфибос. — Ему куртка будет мала. Это не его драка. Куртка нужна тебе? Ты и дерись! Победишь — получишь трофей!
— Ты в конец оборзело, чучело земноводное? Ты здесь правила будешь устанавливать? Да ты, вообще, догоняешь, с кем связываешься? — прокричал главарь отморозков, при этом стараясь сильно не выходить из-за спин своих ребят.
Шайка снова засмеялась, но амфибос как ни в чём не бывало сказал:
— У вас всегда есть второй вариант. Думайте!
Сторонник справедливых драк подошёл к Ковалёву и встал рядом с ним, сжав кулаки. Уголовники вопросительно посмотрели на своего главаря, который понял, что попал в очень затруднительное положение. Отступить — означало признать себя неспособным справиться с ситуацией и упасть в глазах своих же ребят и вообще всех, кто присутствовал в прогулочном блоке. Нагнетать дальше — было чревато риском получения травм различной степени тяжести.
Разумно прикинув, что в глазах общественности падать ему, а травмы получать ребятам, главарь отдал приказ своей шайке напасть на Лёху. Семеро смелых одномоментно бросились на Ковалёва. И при этом никто не стал нападать на амфибоса. Видимо, все хотели вступить в драку с менее грозным на вид противником, а может, каждый хотел первым сорвать с Лёхи куртку и выслужиться таким образом перед главарём. Так или иначе, это было очень глупо с их стороны.
Из-за неожиданной толчеи, двое нападавших сразу же помешали друг другу, запутались и свалились под ноги своим товарищам. Ещё двоих одним ударом ноги снёс амфибос, резко прыгнувший навстречу атакующим. В итоге к Ковалёву подскочили, как и планировалось ранее, трое.