Соловьёва. Алеко, ты когда-нибудь замолчишь или нет?
Дранков. Арнольд… Тьфу ты! Что же у меня сегодня с именами!.. Извините.
Ольга. Андрей он.
Дранков. Да, Андрей, а у вас там, в Румынии, цыганский шатёр нельзя купить?
Брагин. Шура, я вам его подарю. Приезжайте только.
Дранков. Ну зачем дарить! Как заслуженный альфонс России могу заверить, что у Ляльки заказов на несколько лет вперёд. Скоро выборы – все начнут спиливать бородавки, готовить лица…
Соловьёва. Пошли.
Дранков. Надо перечитать «Цыган» Пушкина. Там, помню, Земфира неправильно себя вела. Мы с Лялькой, тоже кочуем, и я часто думаю, не убить ли мне её?
Соловьёва. Всё, сеанс окончен. Я ушла. Оля, подумай хорошенько о том, что я тебе сказала. Решишь – я в Ларнаке. (Звонит телефон, она отвечает.) Я уже не ждала, что ты позвонишь… Танька, ты давай не срывайся сразу. Что я тебе такого обидного сказала? У меня тоже денёк был не из лёгких, я тоже устала… Да кто тебя опекает! Мне же не безразлично, как там у вас. Ну не хочешь – не рассказывай… А она что?
Слушает. Остановилась у двери, ждёт Дранкова.
Брагин. Шура, не забывайте меня.
Дранков. Я, кажется, дал вам слово. Не падайте духом. Девушки здесь созревают и будут ещё двести миллионов лет созревать…
Соловьёва(по телефону). Да ты что! А он так сидел и ждал?
Дранков и продолжающая говорить по телефону Соловьёва уходят. Брагин и Ольга сидят молча.
Брагин. Ну, и как мы с тобой дальше пойдём по жизни?
Молчание.
(Пробует ссадины на лице.) А, хрен с ним, с лицом!.. Слушай, может, мне этого лицо заказать… как его? Ну ты смотри, снова забыл! Да-а-а, что-то у меня с живописцами не складывается. Микеланджело… Парня этого как зовут? Помнишь, мы тогда ещё первый раз из Ижевска поехали с тобой в Италию?
Молчание.
Ну монумент стоит во Флоренции около галереи: парень так руку у плеча держит. Я ещё, помнишь, предложил ему автомат Калашникова повесить и снять для рекламы завода?.. Ну ты ржала тогда…
Ольга. Господи, дай силы…
Брагин. Кончай, Олька. Ты при мне эту церковную муть не заводи, это ты давай с Арнольдом.
Молчание.
Водки хочешь? Давай выпьем водки… за встречу…
Наливает. Молча выпивает.
Ольга. Всё вернулось. Опять начнётся враньё, грязь!..
Брагин. Не бойся, завтра приедешь в храм – отмолишь. Если уж так невмоготу, ладно, придумаю, как тут развестись нам – дело нехитрое… недорогое. Сейчас посидим и пойдёшь.
Молчание.
В общем, всё ты правильно про меня сказала: прислуживал, бегал на цырлах… был ничтожеством. Чего там ещё? На ушах стоял, лез из кожи… Все здесь так крутились и крутятся. И будут крутиться.
Ольга. Урод! Ты мне жизнь разбил!
Брагин. Момент был у меня тогда смурной – жить надоело, всё приелось, Олька. Я тогда думал: про себя всё понял, про тебя понял – никакого интереса к жизни не было, осталось сдохнуть.
Молчание.
Ольга. Лучше бы сдох.
Брагин. Понятно. И это правильно.
Молчание.
Хотел попробовать пожить по новой, в маске благородного Арнольда. Не вышло… Олька, а может, попробуем по новой? Дай мне только вытащить тебя отсюда.
Молчание.
Ольга. Ты ушёл, ты столько лет пропадал. И вернулся, как шпион, – под чужим именем.
Брагин. «Румынский шпион» – это ничего, это нормально.
Ольга. А кто ты? Кто?! Я того Андрея из своей жизни вычеркнула.
Брагин. Ну так Арнольд же… тебе нравится. Это тоже я.
Ольга. Нет. Далеко тебе до него.
Брагин. Ты что, ненормальная? Это я!
Ольга. Нет. Он бы не бросил меня никогда.
Борется со слезами.
Брагин. Ладно, не плачь, не жалей его.
Ольга. А действительно, кто ты теперь?
Молчание.
Брагин. Олька, давай в дебри не залезать, я раздваиваться больше не могу. Перед тобой Андрей Брагин – и всё. Лицо, временно, взял у румын напрокат. И что! Остальное всё моё.
Ольга. Остальное ты вези в Испанию, на барже!
Брагин. Да не суди ты, не суди! Я что, каяться к тебе приехал? Откуда в тебе гордость такая? Ты на себя посмотри! Ладно, я – ничтожество, но ты-то, ты как себя вела?! Меня отец покойный, когда тебя увидел, похвалил: сынок, правильный выбор… и потом сидели в бане, он выпил и брякнул: не красавица, но хоть будешь спокоен за передок, эта не предаст… Я думал, ты вообще такая, по сути… А костерок-то тлел, костерок-то ты распалила для другого товарища. Не хрена у тебе не вышло с Арнольдом! Я его казню в Ларнаке. Всё! Высшая мера! Капут ему! (Наливает.) Давай за упокой раба Божьего Арнольда. Хочешь, памятник ему закажем, похороним при церкви твоей?
Ольга. Не юродствуй. Она и твоя.
Брагин. А я про что? Румыны такие же православные, как и мы. Я там молебен обязательно закажу по Арнольду.
Ольга. Замолчи!
Молчание.
Брагин. Ладно, старуха, давай так: мы сквитались – у меня был срыв и ты тоже сходила на сторону.
Ольга. Я сходила?!
Брагин. А с Арнольдом у тебя что было? Ты с кем тут целовалась? Ты что ему говорила? Люблю, аж летаю на крыльях?.. И это ты при муже практически другому мужику такое сказала! Я стерпел. Понимаю – заслужил.
Молчание.
Я тебе сейчас больше скажу. Вот что я решил: давай я останусь Арнольдом, оставляю его лицо… Я говорю: слышишь, хочешь, зови меня Арнольдом, я потерплю.
Ольга. И правда, не жизнь, а карнавал! Ты как будто в маске… А я, придурошная, поверила. Арнольд какой-то…
Брагин. А почему нет? У меня теперь имеется пример для подражания. Слушай, у тебя зеркальце есть? Хочу посмотреть, что там от Арнольда осталось?
Ольга. Свет включи.
Брагин. Не надо, хорошо и так. Я привык к темноте.
Ольга. Живёшь, как волк.
Брагин. Какой там волк! Живу как заяц.
Ольга. Тощий стал… Инвалид войны…
Брагин. Я не инвалид – я герой войны. Олька, а может, вместе поедем в Ларнаку к Елене Анатольевне? Закажем и тебе лицо. Реши какое. Кто у нас там ещё православные?.. Греки! Не хочешь стать гречанкой? И я подамся в греки…
Делает попытку её обнять.
Ольга. Убери руки.
Брагин. Ну что мы ждать будем, пока они нас добьют? Давай придумаем что-нибудь… Оля, я правда прошу тебя: попробуем по новой. Начнём – а дальше видно будет. (Достаёт телефон.) Иса, что там цыгане так заныли? Скажи, пусть поют веселей. У нас пока никто не умер.
Слышно, как цыгане стихли и начали новую песню.
Всё хотел спросить, Рекс жив?
Ольга. Жив.
Брагин. Жив?! Старый, наверно, стал?
Ольга. Старый.
Брагин. Наверно, уже не вспомнит меня?
Ольга. Тебя все забыли.
Брагин. Я про собаку спросил.
Ольга. Я пойду.
Брагин. А завтра ты где? В церкви?
Молчание.
Оль, ты завтра где? В церкви?
Ольга. Нет.
Брагин. Батюшке… денег от меня передай.
Ольга. Я пойду.
Брагин. Останься…
Ольга. Не мучай меня…
Брагин. Подожди. Что будем делать?
Ольга. Не знаю, не знаю… Не знаю.
Из зала доносится песня цыган. Он обнял её. Она неподвижна. В Москве давно уже вечер. Огни проходящих машин скользят по стёклам окон, и кажется, что оживает фотопанорама и что сидят они у реки, смотрят на чужие берега.