— Двое убийц, — перебил его Макгрейви, — не поленились отключить электроэнергию, загнали вас в кабинет, пришли в приемную, а затем исчезли, не уронив волоска с вашей головы? — В его голосе звучало презрение.
Джад почувствовал, что свирепеет.
— На что вы намекаете?
— Вам объясню поподробнее. Я не думаю, что сюда кто-то приходил, и не верю, что вас пытались убить.
— Вы можете не верить мне, — сердито заметил Джад. — Ну, а насчет света? И где ночной сторож, Байглоу?
— Он в вестибюле.
— Мертвый? — испугался Джад.
— Когда он открывал нам дверь, я этого не заметил. На распределительном щите сгорела изоляция одного из проводов. Байглоу спускался в подвал, чтобы устранить неисправность. Он как раз закончил перед нашим приездом.
Джад остолбенел.
— О… — Это все, что удалось ему сказать.
— Я не знаю, чего вы добиваетесь, доктор Стивенс, — продолжал Макгрейви, — но с сегодняшнего дня я не участвую в ваших играх. — Он повернулся к двери. — И пожалуйста, сделайте одолжение, не звоните мне. При необходимости я сам вас найду.
Сержант захлопнул блокнот и последовал за детективом.
Действие виски прекратилось. Эйфория уступила место глубокой депрессии. Что делать дальше? Казалось, он попал в лабиринт, из которого нет выхода. Он чувствовал себя, как тот мальчик, что кричал «волк», «волк», но его «волки» оказывались загадочными призраками, которые исчезали при появлении Макгрейви. Призраками или… Оставалось еще одно объяснение. Настолько ужасное, что он с трудом заставил себя подумать о нем всерьез. Он шизофреник. Перевозбужденный мозг рождал галлюцинации, казавшиеся вполне реальными. Он слишком много работал. Он не брал отпуск уже несколько лет. Вполне возможно, что смерть Хансена и Кэрол послужила тем толчком, который уничтожил эмоциональный барьер, отделяющий психически здорового человека от шизофреника. А больные шизофренией живут в мире, где каждый день самые обыкновенные действия таят в себе бесчисленные ужасы. Взять хотя бы инцидент с автомобилем. Если бы его хотели убить, водитель наверняка вернулся бы и удостоверился, что с ним покончено. Или эти двое, что явились сюда сегодня. С чего он взял, что у них пистолеты? Шизофреник обязательно решит, что они пришли его убить. Хотя логичнее предположить, что это просто воры. Услышав голоса в кабинете, они сбежали. Убийцы, без сомнения, открыли бы незапертую дверь и сделали бы свое дело. Что же происходит? Обращаться в полицию теперь бесполезно. Кто же может помочь?
И тут у Джада родилась идея. Он взял телефонный справочник и начал листать желтые страницы.
9
На следующий день Джад ушел из кабинета в четыре часа и поехал в сторону Вест-Сайда. Найдя нужный дом, он увидел вывеску в окне первого этажа:
«Норман 3. Моуди,
частный детектив»
Джад вышел из машины. Дул холодный ветер, синоптики обещали снегопад. Осторожно ступая по обледеневшему тротуару, он подошел к подъезду и нажал кнопку, рядом с которой висела табличка с надписью: «Норман 3. Моуди—1». Тут же щелкнул замок, и Джад вошел в подъезд. В вестибюле пахло мочой и прогорклой пищей. На двери квартиры № 1 он прочел:
«Норман 3. Моуди.
Частный детектив.
Звоните и заходите».
Он позвонил и вошел. Моуди, очевидно, предпочитал не тратить деньги на обстановку. Кабинет, заполненный всякой рухлядью, напоминал лавку старьевщика: в углу потрепанная японская ширма, рядом с ней старый торшер, перед ним обшарпанный столик, повсюду валялись газеты и журналы.
В этот момент открылась дверь, и из смежной комнаты появился сам Норман 3. Моуди. При росте в пять футов и пять дюймов он наверняка весил не меньше трехсот фунтов. Когда он шел, переваливаясь с ноги на ногу, то напоминал ожившего Будду. Круглое, с широко расставленными светло-голубыми глазами лицо мистера Моуди незаметно перетекало в розовую, без единого волоска лысину. Определить возраст детектива не представлялось возможным.
— Мистер Стивенсон?
— Доктор Стивенс, — поправил его Джад.
— Присядьте, пожалуйста, — произношение выдававало в нем уроженца южных штатов.
Джад огляделся в поисках свободного места и, убрав со стула стопку старых журналов, осторожно сел.
Моуди опустился в огромное кресло-качалку.
— Ну, начнем. Что я могу для вас сделать?
Джад уже понял, что совершил ошибку. По телефону он отчетливо продиктовал свое полное имя, которое, кстати, в последние дни не сходило с первых страниц нью-йоркской прессы. И тем не менее ему удалось выбрать, наверное, единственного во всем городе детектива, который ничего о нем не слышал. Он начал подыскивать подходящий предлог, чтобы уйти.
— Кто вам меня рекомендовал? — осведомился Моуди.
Джад поколебался, не желая оскорблять его чувства.
— Я нашел ваше имя в телефонном справочнике.
— Что бы я делал без телефонного справочника, — засмеялся Моуди. — Величайшее изобретение после шотландского виски.
Джад поднялся. Он имел дело с полным идиотом.
— Извините, что отнял у вас время, мистер Моуди. Я должен еще подумать перед тем, как…
— Понимаю, понимаю… Впрочем, вы должны заплатить мне за визит.
— Конечно. — Джад достал из кармана несколько купюр. — Сколько?
— Пятьдесят долларов.
— Пятьдесят… — От негодования у Джада перехватило дыхание. Он отсчитал требуемую сумму и сердито сунул деньги в руку Моуди.
— Премного благодарен, — сказал детектив. Джад повернулся и направился к двери, чувствуя себя круглым дураком. — Доктор…
Джад оглянулся. Моуди, лучезарно улыбаясь, засовывал деньги в нагрудный карман.
— Раз уж все равно остались без пятидесяти долларов, не лучше ли присесть и рассказать о том, что вас волнует. Я всегда говорю, что лучший способ облегчить душу — высказать все, что в ней накопилось.
Ситуация казалась столь неправдоподобной, что Джад чуть не рассмеялся. Ведь всю свою жизнь он занимался тем, что снимал груз с душ других людей. И вот услышать такое от этого глупого толстяка. Он пристально посмотрел на Моуди. А что ему терять? Может быть, разговор с незнакомцем действительно поможет? Медленно подошел он к своему стулу и снова сел.
— Можно подумать, что на вас взвалили тяготы всего мира, доктор. Я всегда говорю, что четыре плеча лучше двух.
Джад понял, что ему предстоит узнать немало афоризмов мистера Моуди.
— Что привело вас сюда? — поинтересовался детектив.
— Я… мне кажется, кто-то пытается меня убить.
— Вам кажется?
— Может быть, вы посоветуете, — рассердился Джад, — кто поможет мне разобраться в подобном деле?
— Несомненно, — ответил Моуди. — Норман 3. Моуди. Первоклассный специалист.
Джад вздохнул.
— Почему бы вам не рассказать мне обо всем, доктор? А вдруг мы вдвоем что-нибудь придумаем?
Джад не мог не улыбнуться. Он сам не раз говорил то же самое. Ложитесь и говорите все, что придет вам в голову. Почему бы и нет? Он глубоко вздохнул и начал рассказывать Моуди о том, что случилось в последние дни. Вскоре он забыл о присутствии детектива. Он говорил для себя, облекая в слова происшедшие загадочные события. Впрочем, он ничего не сказал о страхах за свою психику. Когда он кончил, Моуди радостно улыбнулся.
— Действительно, есть над чем подумать. То ли кто-то хочет вас убить, то ли вы боитесь, что становитесь шизофреником с манией преследования.
От неожиданности Джад вздрогнул. Один ноль в пользу Нормана 3. Моуди.
— Вы сказали, — продолжал Моуди, — что этим делом занимаются два детектива. Не помните, кто именно?
Джад задумался. Ему не хотелось посвящать этого человека во все подробности. Тем не менее он ответил;
— Френк Анджели и лейтенант Макгрейви.
Выражение лица Моуди едва заметно изменилось.
— Нет ли у кого-нибудь потребности убрать вас, доктор?
— Не имею понятия. Насколько я знаю, у меня нет врагов.
— О, перестаньте. Пара-тройка недругов есть у каждого. Как я всегда говорю, враги — это соль к хлебу жизни.
Джад чуть не скривился.
— А ваши пациенты?
— Они-то тут при чем?
— Ну, я всегда говорю, что, если нужны морские ракушки, надо идти на берег моря. Ваши пациенты — психи, не так ли?
— Нет, — отрезал Джад. — Просто у них возникли проблемы.
— Эмоциональные проблемы, которые они сами разрешить не в состоянии. А что, если вы и есть проблема одного из них? Вдруг кто-то затаил на вас зло за какой-нибудь воображаемый проступок?
— Это возможно. Но есть одно «но». Большинство из них я лечу год или около этого. И знаю их всех как свои пять пальцев.
— Неужели они никогда не сердились на вас?
— Бывало. Но ведь здесь речь идет не просто о рассердившемся больном, а о маньяке, который убил по меньшей мере двоих и несколько раз покушался на мою жизнь. — Он на минуту замолчал. — Если у меня есть подобный пациент и я ничего об этом не знаю, то грош мне цена как психоаналитику.
Взглянув на Моуди, Джад заметил, что тот пристально наблюдает за ним.
— Я всегда говорю, что надо начинать с главного, — весело изрек детектив. — Итак, главное для нас — выяснить, пытается ли кто-то вас укокошить или вы сами стали психом. Так, док? — И он вновь широко улыбнулся.
— Но как? — спросил Джад.
— Просто. Попытаемся выяснить, кто проявляет интерес к вашей персоне. У вас есть машина?
Джад уже забыл о том, что хотел уйти и поискать другого частного детектива. Он понял, что за простодушием Моуди и его обликом деревенского простака скрывается тонкий, проницательный ум.
— Да.
— Думаю, у вас расшатаны нервы, — продолжал Моуди. — Я хочу, чтобы вы поехали отдохнуть.
— Когда?
— Завтра утром.
— Это невозможно, — запротестовал Джад. — Мои пациенты…
— Отмените прием.
— Но какой смысл…
— Я учу вас, как лечить больных? — оборвал его Моуди. — Я хочу, чтобы вы, уйдя отсюда, немедленно отправились в туристическое агентство. Пусть забронируют вам местечко в… — он на мгновение задумался, — в Гроссинджере. Туда ведет прекрасная горная дорога. В доме, где вы живете, есть гараж?