Тони не верил во вторжение с Востока, пока одним прекрасным вечером, спокойно поглощая ужин в обеденном зале на первом этаже гостиницы, которая служила его банде штаб-квартирой, не услышал внезапный звон разбитого стекла и злобное «тра-та-та» пулемета, вырвавшие его из мыслей, полных самолюбования. Он нырнул под стол и вытащил пистолет. Пулемет на улице продолжал грозно стрекотать, откалывая все новые куски от витринного стекла на фасаде. Над головой злобно свистели пули. Затем пулеметы смолкли, и взревел мотор мощной машины. По чью душу только что приходили, было ясно как день. Спрячься он под стол секундой позже, и отлично пошитый костюм вспороли бы десятка два пуль. Отметины в стене позади места, где он сидел, были тому подтверждением.
Внезапно вспомнилось, как северная группировка таким же образом напугала Джонни Лово, заставив покинуть город. Ладно, кто бы теперь ни пустил этот трюк в ход, скоро узнает, что Тони Шрам не боится ничего. Хотят войны – получат войну. Он с радостью проследит за тем, чтобы мало им не показалось.
Весь остаток вечера неизвестные враги доказывали, что не шутят. Разгромили самый крупный склад Тони и убили двух подручных, ехавших в седане, которым обычно пользовался он сам. Обстановка накалялась. Тони улыбался в предвкушении.
Стремительно войдя в вестибюль гостиницы на следующий вечер после инспекции нескольких аванпостов своей организации, Тони увидел, как в лифт зашли двое: Майк Ринальдо, его лучший стрелок, и девушка. От мимолетного взгляда на ее лицо сквозь закрывавшиеся двери лифта у Тони округлились глаза и перехватило дыхание. Неужели это…
Он повернулся к группке подручных, бездельничавших неподалеку.
– Та девушка, которая только что поднялась с Майком… – холодно начал он. – Кто-нибудь ее знает?
– Ну, таких сладких милашек у нас здесь давно не бывало. Как же ее звать? Дай-ка вспомнить… Вроде бы Рози Гуарино.
– Твою мать! – хрипло выдохнул Тони.
– Что такое, шеф?
– Н-ничего, – побелев, ответил Тони.
Мысли неистово скакали в голове, словно карабкаясь на отвесный склон. Рози, его младшая сестра Рози, которая так образцово справлялась с ролью хозяйки дома, пока мать работала в магазине. Наверное, Рози сейчас года двадцать три, а он все думал о ней как о красивом шестнадцатилетнем ребенке. И вот она здесь, в сомнительной гостинице, наверху с Майком Ринальдо, прожженным сердцеедом и лучшим стрелком в городе. Его сестра… Нет, ни за что! Если ей самой не хватает мозгов, кто-то другой должен…
Слегка нетвердой походкой, с остекленевшим взглядом, он подошел к конторке портье. Вот-вот должно было случиться нечто куда более кошмарное, чем все виденное им на полях сражений во Франции.
– Какой номер ты дал Майку Ринальдо?
– Шестьсот двенадцать, – ответил клерк. – Но с парнем поднялась дама. Может, стоит сначала позвонить?
– Спасибо. Я… позвоню ему попозже.
Тони вошел в лифт, который уже успел спуститься.
– На шестой, – глухо попросил он и слегка покачнулся от внезапного рывка: кабина пришла в движение.
Ему доводилось убивать ради денег, из мести, похоти и по куче других причин, но никогда из благородных побуждений. Сестра. Наверху. В его гостинице. С его подручным. Конечно, Майк – один из самых метких и безжалостных стрелков в городе. Исход непредсказуем. Ринальдо не терпел вмешательства в свои любовные дела. Однако смотреть в лицо смерти Тони доводилось и раньше, и он всегда выходил победителем. Рано или поздно поражение неизбежно: удача не может сопутствовать вечно. Что бы его ни ждало, он не станет прятаться!
Дверь лифта с лязгом открылась, и Тони вышел в коридор, опустив руку в оттопыренный боковой карман пиджака.
Глава 22
В яростном напряжении Шрам Камонте неторопливо шел по коридору, приглядываясь к латунным цифрам на дверях. Пальцы мертвой хваткой сжимали холодную рукоять тяжелого автоматического пистолета.
Вот и шестьсот двенадцатый. Он остановился, собираясь, как разъяренный зверь перед прыжком. Многоопытная правая рука с беззвучным непринужденным проворством смертоносной змеи вынула оружие и опустилась вдоль тела.
Левой он тихо дернул дверную ручку. Заперто.
Злобно оскалившись, Тони яростно забарабанил кулаком по отполированной древесине. Тишина. Затем:
– Чего надо? – сердито рявкнул голос изнутри.
– Открывай! – Тони инстинктивно отступил в сторону, чтобы его не было видно, если дверь распахнется.
– Пошел вон! Оставь меня в покое! Я занят.
Лицо главаря побагровело от ярости, частое дыхание с хрипом вырывалось из груди.
– Это Тони Камонте, твой босс! – процедил он в зазор между дверью и косяком. – Хочу тебя срочно увидеть. Если не откроешь, пошлю за ключом и все равно войду.
Он отодвинулся и крепче стиснул рукоять пистолета. Изнутри донеслись шум и женское хихиканье. Услышав, как в замке поворачивается ключ, Тони грязно выругался под нос.
Дверь распахнулась.
– Эй, шеф, какая муха вас укусила? – раздраженно спросил голос Майка Ринальдо.
А затем появился и его обладатель, без пиджака и жилета, в рубашке с расстегнутым воротничком. Красивое смуглое лицо раскраснелось, черные блестящие волосы взъерошены. Один его вид, учитывая обстоятельства, стал искрой для уже готового пороха, подталкивая Тони к убийству.
Удивленный и злой, Майк повернулся к своему работодателю.
Правая рука Тони взметнулась, смертоносный черный ствол пистолета нацелился чуть выше блестящей золотой пряжки на ремне стрелка.
– Ах ты мразь! На этот раз ты выбрал не ту даму! – проревел Тони.
Две пары глаз, холодных, жестких и непроницаемых, схлестнулись взглядами. Затем глаза Майка расширились – он вдруг понял, что смотрит в лицо смерти. Его правая рука метнулась к бедру, но шансов уже не было – Тони не дал ни единого. При иных обстоятельствах он с радостью встретился бы с Майком на равных, но сейчас могущественный гангстерский глава не осмеливался рисковать. Из-за девушки он должен был действовать наверняка. Как говорится у бандитов, Майку пришлось получить свое.
Грянули выстрелы. Потрясенно открыв рот, Майк тупо смотрел на своего убийцу через пелену голубоватого дыма. Затем ошеломленно провел дрожащей рукой по внезапно посеревшему лицу и со сдавленным вздохом резко осел на пол. На его еще недавно белоснежной рубашке появилось с полдесятка красных пятен. Тони с интересом смотрел, как из них постепенно образуется одно большое и продолжает расти.
С губ его сорвался истерический смех. Затем до сознания дошло, что девушка в комнате кричит дурным голосом. Вопли подействовали на Тони, как ведро холодной воды. Ногой он отодвинул тело от порога и вошел. Красивая смуглянка в шелковом розовом пеньюаре визжала как резаная, комкая в руках снятое платье.
При виде Тони ее глаза округлились от ужаса. Попятившись, она подняла руку, словно для защиты. Мгновение бандитский главарь смотрел на Рози с мучительной горечью, чувствуя себя так, будто поджаривается на медленном огне. Сестра! Ну и встреча! Хорошо, хоть не узнала.
– Заткнись! – гаркнул он. – Одевайся и вон отсюда, пока не приехали копы.
– Ты его убил! – простонала Рози. – Тварь! Ты убил его!
Горькая ирония происходящего глубоко уязвила Тони. Спас сестру от хищнических поползновений своего подручного, а она осыпает его бранью! Хотелось заключить ее в объятия, утешить, все объяснить, предостеречь на будущее… Он не осмелился. Мать убило бы известие, что ее сын теперь печально известный Тони Камонте. Нет, семья считала его мертвым, и таким он должен был для них оставаться.
– Заткнись! – приказал Тони уже злее. – И вон отсюда!
Судорожно рыдая, Рози натянула платье, надела шляпку и плащ. Тони взял сестру за руку, но та вырвалась и поспешила к двери. Там перед ее полным ужаса взглядом предстала окровавленная груда, которая некогда была Майком. Пошатнувшись, девушка с душераздирающим криком упала на бездыханное тело и принялась неистово целовать мертвенно-бледное лицо.
Тони был на грани срыва. Грубо подняв сестру, он толкнул ее к лифту.
– Вон! Держись отсюда подальше. И рот на замке держи!
Бледная как смерть Рози посмотрела на него огромными от ужаса глазами.
– Надеюсь, тебя повесят! – выпалила она и рванула прочь, задыхаясь от рыданий.
Миновала закрытую дверь лифта и бросилась вниз по лестнице. Стремительный цокот каблучков и сдавленные всхлипы постепенно стихали. Вернувшись в номер, Тони уставился на труп.
– Прости, Майк, – тихо сказал он, как будто неподвижное тело на полу могло его услышать. – У меня не было выбора.
Тони вошел в спальню и позвонил по телефону:
– Майк только что умер, – отрешенно сообщил он портье. – Улажу все чуть позже. Передай парням, чтобы молчали насчет имени его дамы как рыбы. Мало ли, сунут нос легавые. Того, кто проболтается, урою.
Он бросил трубку, и ее резкий стук развеял туман, что заволакивал сознание с тех пор, как бандит в вестибюле опознал новую девушку Майка. Что ж, она все равно ушла. В случае чего, чиста. Мать сегодняшнее убило бы, но ей незачем знать правду. Какое счастье, что большинству известно так мало.
Тони подошел к двери и вновь уставился на тело. Зажмурившись, он отшвырнул пистолет.
Убивая, Шрам обычно испытывал нервную дрожь, бодрящее ликование от того, что перехитрил и победил врагов, которые с радостью сами отобрали бы у него жизнь. Однако сейчас ничего подобного не было. Все казалось нереальным, он дрожал и чувствовал себя очень усталым, будто внезапно состарился. Прожил целый век и еще чуть-чуть. На самом деле прошло не больше четверти часа.
Он медленно поплелся наверх к себе в кабинет. Опустившись в кресло, облокотился на рабочий стол из лакированного орехового дерева и уронил голову на руки.
Тони не знал, сколько просидел в такой позе. Очнулся он, только заметив, что его просторный кабинет заполняется людьми. Флэнеган с пистолетом в руке ядовито ухмылялся уголками жестокого рта.