– Что вы…
Шаманка сделала предостерегающий жест рукой, и Дина замолчала.
– Собаки зверя гонят! – воскликнула шаманка. Затем поднялась со стула, быстро пересекла комнатку и взяла ружье, стоящее в углу. – Идем!
И старуха первой – быстро, бойко, несмотря на дремучий возраст, вышла из домика на крыльцо. Дина поднялась с топчана, оправила на бедрах меховую тужурку и, прихрамывая и морщась от боли в бедре и ступнях, направилась к раскрытой двери.
На улице было свежо и ветрено. Пахло лесом, травой, смолой и еще чем-то – терпким и диким. Лай собак стал громче, а затем Дина услышала хруст. В лесу, слева от крыльца, затряслись, заходили ходуном кроны молодых деревьев, потом хруст и лай стали оглушительными, а еще через несколько секунд на поляну выскочил огромный зверь. Это был лось.
Дина вскрикнула от страха, но старая Элинэ ничуть не испугалась. Она ловко вскинула ружье и, почти не целясь, выстрелила в зверя. От грохота выстрела у девушки заложило уши.
Лось резко развернулся и стал заваливаться набок, круша и сминая тонкие деревья, выбивая из земли облака грязи, травы и листьев.
– Есть! – торжествующе выкрикнула старуха.
Из леса выскочили три собаки. С заливистым лаем закружили они вокруг раненого лося, пьянея от запаха горячей крови. А вслед за собаками из леса вышел Пакин. Высокий, стройный, широкоплечий, с густыми волосами, заплетенными в две толстые черные косы.
Не глядя на старуху и Дину, он вынул из-за пояса длинный нож, быстро подошел к лосю, схватил его за клок шерсти на нижней челюсти, с усилием поднял рогатую голову и быстрым, уверенным движением полоснул зверя лезвием ножа по горлу.
Старая Элинэ толкнула Дину плечом и с гордостью произнесла:
– Это мой Пакин! Сегодня будешь есть лосятину с луком! А Пакину я приготовлю печень!
Дина с ужасом смотрела на то, как Пакин, спустив лосю кровь, принялся сдирать с него шкуру, с невероятной ловкостью орудуя своим длинным ножом. Ноздри Дины уловили запаха крови, к горлу ее подкатила тошнота, голова закружилась, и девушка, лишившись сознания и сил, рухнула на крыльцо.
7
Двадцатилетняя брюнетка Назира Бочава высадилась из поезда Сухуми – Москва час назад. Она была высока, стройна и очень хороша собой, о чем, конечно же, знала. От матери-украинки она унаследовала славянское лицо, от отца-абхаза – черные, жгучие глаза и густые угольно-черные волосы.
Назира приехала в Москву по приглашению фотографа Саши, с которым познакомилась на набережной в Гагре. Саша был молодой, веселый и улыбчивый. И еще – очень талантливый. Он целую неделю фотографировал Назиру и говорил, что лучшей модели он еще не встречал. Саша пообещал, что фотографии Назиры появятся в модных журналах. А потом пригласил ее в Москву, где обещал сделать из нее настоящую фотомодель-звезду. Такую, как Клаудия Шиффер и Наталья Водянова!
После того как Саша уехал, Назира звонила ему два раза в Москву на мобильный телефон, и он подтвердил свое предложение. И даже назначил встречу на Курском вокзале. И вот Назира приехала в Москву, но Саша ее на перроне не встретил. Он предупреждал Назиру, что может опоздать, и попросил дождаться его на вокзале, в кафе «Доброе дело».
Назира с трудом дотащила свои тяжеленные сумки до кафе. Оттуда она хотела позвонить Саше, но оказалось, что звонить ему с ее абхазской сим-карты слишком дорого, и на счету не хватает денег. Нужно было купить новую сим-карту, но Назира боялась оставить в кафе сумки, а снова таскать их по зданию вокзала у нее уже не было ни сил, ни желания, поэтому она решила дожидаться Сашу в кафе.
В кафе «Доброе дело» было очень красиво. Огромные люстры, узоры на стенах, золотые лампы – ну прямо как во дворце!
Назира не очень хотела есть, но все же не смогла побороть искушения и купила себе несколько пирожных и большой стеклянный бокал кофе с пенкой (продавщица сказала, что это называется «латте»).
На то, чтобы съесть пирожные и выпить кофе, у Назиры ушло двадцать минут. Что делать дальше – она не знала. Тем не менее Саша не приходил и не звонил, и еще через двадцать минут на сердце у Назиры стало по-настоящему тревожно.
Она много слышала про московских обманщиков, но от всей души надеялась, что Саша не такой. Ведь у него было такое славное лицо. И он шептал на ухо Назире такие сладкие слова, когда занимался с ней любовью. Совсем не так, как абхазские парни, для которых женщина – человек второго сорта.
Но время шло, а Саша не приходил. И когда минуло еще двадцать минут, Назира не на шутку разволновалась, тем более что официантки и уборщицы стали подозрительно и по-недоброму на нее коситься. На нее и на ее тяжелые сумки, которые занимали целый диван.
Назира совсем уж было впала в отчаяние и даже собиралась попросить кого-нибудь посторожить сумки, пока она бегает за сим-картой, но тут вежливый женский голос произнес у нее над ухом:
– Девушка, вы не возражаете, если я присяду за ваш столик?
Назира подняла взгляд и увидела высокую женщину лет тридцати пяти. У нее было строгое лицо, золотые очки и гладко зализанные коричневые волосы. Одета женщина была в очень красивый черный плащ.
– У вас не занято? – снова обратилась к ней женщина.
– Нет, нет, – поспешно ответила Назира и вежливо улыбнулась. – Садитесь, пожалуйста. Я подвину сумку.
Назира приподняла свою огромную сумку за ручки и волоком отодвинула ее в сторону, уступая женщине место. Та села на диванчик и поставила перед собой чашку кофе.
Отпив глоток, женщина внимательно посмотрела на Назиру, и та, почувствовав на себе взгляд незнакомки, чуть смутилась и машинально поправила прическу, убрав черный локон за ухо.
– Девушка, простите, что отвлекаю, – заговорила вдруг незнакомка в золотых очках. – Можно с вами поговорить?
– Конечно. – Назира настороженно посмотрела на женщину. – А вы не про религию будете говорить?
Женщина улыбнулась и покачала головой:
– Нет.
Назира облегченно вздохнула:
– Это хорошо. Потому что я и так христианка. И мои родители тоже.
– Нет, я не собираюсь говорить про религию. Скажите, вы…
– Говорите мне «ты», – смущенно попросила Назира, не привыкшая к тому, чтобы ей кто-то «выкал», а уж тем более женщина, которая явно намного старше ее.
– Хорошо. – Женщина поправила свои золотые очки и посмотрела на Назиру приветливым взглядом. – Ты ведь не москвичка, верно?
– Верно, – сказала Назира. – Я приехала из Сухума. По-вашему – Сухуми. Это в Абхазии.
– Значит, из Абхазии, – повторила женщина. И вдруг с непонятной задумчивостью произнесла: – Это хорошо.
– Что хорошо? – не поняла Назира.
– Что наладили сообщение между Сухумом и Москвой, – улыбнулась незнакомка. – Как тебя зовут?
– Назира Бочава. Назира – это имя, – пояснила девушка.
– Красивое. Оно что-нибудь означает?
– Да. У нас все имена что-нибудь означают.
– И что же означает имя «Назира»?
Назира наморщила лоб, пытаясь припомнить нужное русское слово.
– Я не уверена, что правильно скажу это по-русски… Как называется, когда один человек говорит другому, чтобы тот был осторожен и не делал чего-то?
Женщина на секунду задумалась, после чего сказала:
– Думаю, это называется «предостережение».
– Да. Все правильно! – Назира улыбнулась. – Так это и будет по-русски. Мне мама говорила.
– У тебя мама русская?
– Украинка. Только ее давно нет. Она погибла в автокатастрофе. А папа умер от инфаркта.
Улыбка покинула губы женщины, и лицо ее стало печальным.
– Прости, – сказала она.
– Ничего, – ответила Назира. – Это было двенадцать лет тому назад.
– Кто же тебя вырастил и воспитал? – спросила незнакомка.
– Бабушка, – произнесла Назира. – Только она теперь очень старая. Почти ничего не понимает и ничего не видит. Соседка за ней ухаживает. – Назира вздохнула. – Только вчера уехала из дома, а уже скучаю по ней.
– Понимаю, – мягко проговорила женщина. Она взглянула на большую сумку Назиры. – Судя по всему, Москву ты еще не видела.
– Нет, конечно. Я приехала больше часа назад. Вот, сижу и жду человека, который должен меня встретить.
– Прошел час, а он до сих пор тебя не встретил?
– Да. Наверное, с ним что-нибудь случилось.
Женщина улыбнулась – совсем по-матерински.
– Бедная, – мягко сказала она. – Представляю, как тебе сейчас плохо.
– Что вы! Здесь так красиво. Золотые люстры, белые колонны, узоры… Как в музее! У нас такой красотищи нет.
Женщина оглядела зал. Он и правда впечатлял. Она снова взглянула на Назиру.
– Ты, конечно, пробовала ему звонить?
Назира покачала головой и грустно проговорила:
– Нет, у меня сим-карта абхазская. Это будет очень дорого.
– Значит, ты просто сидишь и ждешь?
– Да.
Женщина достала из своей сумочки дорогущий мобильник.
– Диктуй номер, – потребовала она.
Назира засмущалась.
– Это не обязательно, – произнесла она. – Он просто немного опаздывает.
– Диктуй! – с напускной строгостью сказала незнакомка.
Назира, покраснев от смущения и волнения, поспешно достала из рюкзачка свой дешевенький мобильник и нашла в справочнике телефонный номер Саши. Торопливо продиктовала этот номер незнакомке.
Женщина набрала номер, нажала на кнопку связи и приложила трубку к уху. Несколько секунд она молчала, спокойно глядя на притихшую Назиру сквозь холодные стекла очков. Потом убрала трубку от уха и сообщила:
– Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия Сети.
Назира разочарованно вздохнула.
– Наверное, его отвлекли какие-то дела, – сказала она извиняющимся голосом. – Ничего, я подожду еще.
Женщина на пару секунд задумалась, а потом решительно проговорила:
– Ничего ты ждать не будешь. Вот как мы поступим, Назира. Сейчас я отвезу тебя к себе домой. Там ты отдохнешь, помоешься, поешь, приведешь себя в порядок. А потом мы вместе разыщем твоего Сашу. Как тебе такое предложение?