Шуравин – побагровевший, с дергающимся глазом – оторвал взгляд от газеты, прошел в ванную, взял с тумбы сотовый телефон и нажал на кнопку вызова последнего абонента.
Вымогательница откликнулась почти сразу.
– Уже прочитали? – осведомилась она спокойным, тихим голосом.
– Ты что творишь, гадина! – проскрежетал в трубку Шуравин.
– Вы же сами говорили, что похищение – это хорошая реклама. Я сделала, как вы хотели. Разве это плохо?
– Теперь об этом гребаном похищении знает вся страна!
– Верно, – сказала вымогательница. – И вся страна будет следить за развитием событий. Вся страна будет задаваться вопросом, соберет ли Руслан Шуравин деньги, чтобы спасти свою возлюбленную, или просто плюнет на нее. Полагаю, совсем скоро с вами свяжется полиция. Если уже не связалась.
– Послушай, ты… – прорычал Шуравин.
– Нет, это вы меня послушайте. Завтра утром я подброшу журналистам новую информацию, – продолжила вымогательница.
– Что? Какую, к чертям собачьим, информацию?
– А вот такую.
В трубке что-то щелкнуло, и вслед за тем Руслан Маратович услышал свой собственный голос:
– Мы с вами может помочь друг другу. Похищение – неплохой рекламный шаг, и я готов заплатить вам за него. В разумных пределах, естественно. Я извещу о похищении газеты и журналы, вы еще немного подержите ее, а потом… Потом я ее освобожу!.. Пять тысяч вас устроит?
– Хватит! – рявкнул Шуравин. – Я все понял.
– Вот и хорошо, – ответила вымогательница, остановив запись. – Это заставит вас задуматься. До связи.
Разговор был окончен. Шуравин швырнул телефон на тумбу, погладил пальцами прыгающий глаз и тихо проговорил:
– Гадина… Найду – задушу своими руками.
5
В офисе было жарко и влажно, хотя кондиционеры работали вовсю. Шуравин вытащил черный шелковый платок и вытер вспотевший лоб.
– Нет! – сказал он. – Нет, нет и нет. Я больше не хочу об этом ничего слышать.
Он сунул платок в карман и принялся нервно расхаживать по кабинету взад-вперед. Двое полицейских, одетых в штатское, внимательно наблюдали за его перемещениями.
– Руслан Маратович, – обратился к нему один из полицейских, мужчина лет сорока пяти с грустным, усталым лицом и коротким ежиком седых волос, – вы должны собрать деньги.
– Где? – закричал Шуравин. – Где я их возьму? Это же не какая-нибудь там жалкая тысчонка! Это сорок миллионов! На эти деньжищи можно купить квартиру рядом с Красной площадью!
Он воздел руки к потолку и резким жестом взлохматил свои непокорные, тронутые сединою волосы.
– Попробуйте занять у знакомых, – предложил второй полицейский, молодой мужчина с насмешливым, наглым лицом.
– Занять? – Шуравин вылупил на него глаза. – Молодой человек, занять можно червонец до получки! А здесь речь идет об огромной сумме!
– Руслан Маратович, – вновь заговорил старший, – с вашими деньгами ничего не случится. Деньги нужны, чтобы показать их похитителям.
– Вот как? – Шуравин оскалил зубы в зверской усмешке. – Тогда, может быть, заменим их куклой? Бумагой? Или какими-нибудь фальшивыми деньгами? У вас ведь в департаменте наверняка есть целая куча фальшивых банкнот!
Пожилой грустно улыбнулся и спросил:
– Откуда?
Шуравин пожал плечами:
– Не знаю откуда. Вещественные доказательства!
– Нет, Руслан Маратович. Деньги собрать необходимо. Конечно, если вы хотите увидеть Веронику Майскую живой. Представляете, что будет, если похититель проверит деньги и увидит, что вы его надули?
– Твою мать! – выругался Шуравин.
Молодой снисходительно улыбнулся:
– Господин Шуравин, напрасно вы так волнуетесь. Вам же объяснили: деньги нужны только затем, чтобы предъявить их похитителю. Потом они вернутся к вам обратно.
– Это каким же образом, позвольте спросить?
– А это уже наша забота, – сказала седой. – Поверьте, мы не в первый раз имеем дело с похитителями. Доверьтесь нашему опыту. Мы оцепим место передачи денег таким плотным кольцом, что и мышь не проскользнет.
– Да-да, – с иронией произнес Шуравин. – Я знаю, как вы работаете. У вас все схвачено. Как же!
Полицейские переглянулись. Пожилой сунул руку в карман пиджака и вынул сигареты.
– Простите, – вежливо обратился он к хозяину кабинета, – здесь у вас можно курить?
– Курите, – махнул рукой Шуравин.
Седой закурил. Руслан Маратович вновь вытер лоб платком. Проклиная себя за самоуверенность, он смотрел на двух оперативников, вольготно расположившихся в черных кожаных креслах, и уныло прикидывал в уме, во сколько же ему обойдется вся эта история с выкупом.
«Да еще Инга улетела в этот свой паршивый Египет! – с досадой подумал он. – Видите ли, ей понадобился отдых. Уехала как раз тогда, когда нужна мне до зарезу!»
Седой полицейский выпустил замысловатое облако дыма и посмотрел сквозь него на Шуравина.
– Ну, так что вы решили?
– Насчет денег?
– Да.
Щеки Руслана Маратовича обмякли. Он понуро опустил плечи и сказал сиплым, тусклым голосом:
– Хорошо. Я попробую их собрать.
– Я знал, что вы примете правильное решение, – похвалил его седой.
А молодой усмехнулся и добавил:
– Тут ведь как: либо вы собираете деньги, либо вашей репутации приходит полный и окончательный…
Пожилой полицейский предупреждающе кашлянул в кулак.
– …итог, – закончил молодой и с улыбкой посмотрел на Шуравина.
Шуравин хотел ответить что-то неприязненное и дерзкое, но тут зазвонил лежащий на столе телефон – не «шлюхофон», а обычный. На проводе была Инга.
– Инга! – обрадованно воскликнул в трубку Шуравин. – Наконец-то! Я целый день не мог до тебя дозвониться!
Седовласый полицейский вопросительно на него посмотрел. Руслан Маратович прикрыл трубку рукою и сказал ему:
– Это по бизнесу. Не возражаете, если я выйду?
Полицейский развел руками, как бы говоря: «Пожалуйста! Это ваше право!»
Шуравин выскочил с трубкой из кабинета.
– Инга, тут такое происходит, – громко зашептал от в трубку. – Кто-то похитил…
– Да, я уже в курсе, – перебила Инга. – Я прилетела, как только прочитала статью в газете. Но до тебя тоже невозможно было дозвониться. Ты в порядке?
– В порядке? – Шуравин саркастически хмыкнул. – В полном! Инга, что мне делать?
– То, что говорят тебе полицейские.
Руслан Маратович растерянно сдвинул брови.
– Но…
– Я буду у тебя через полтора часа, – сообщила Инга. – Ни о чем не волнуйся, мы решим эту проблему.
– Но как? У тебя есть какие-то идеи?
– Да, Руслан, у меня есть идеи. Но это не телефонный разговор. До встречи!
6
Инга Палецкис убрала мобильник от уха. Она сидела в припаркованной к бордюру машине. Накрапывал дождь, и включенные дворники размазывали дождевые капли по лобовому стеклу.
Некоторое время Инга сидела молча, глядя прямо перед собой. Лицо ее было бледным, губы – плотно сжатыми. Работающие дворники машины отражались в стеклах ее очков, делая их похожими на крошечные маятники.
Наконец Инга Александровна снова подняла к глазам телефон, нашла в справочнике нужный номер и нажала на кнопку связи.
– Здравствуйте, Инга Александровна! – отозвался вежливый мужской голос с легким прибалтийским акцентом. – Чем могу быть полезен?
– Вилкас, у меня проблема, – сказала Инга.
– Слушаю вас.
– Дело необычное. Но ты мне должен. За Специалиста.
На том конце провода повисла пауза. И тогда Инга добавила:
– Я так и не получила доказательства того, что работа выполнена. И поэтому не могу считать контракт исполненным.
– Это справедливо, – произнес собеседник после паузы. – Какая у вас проблема, Инга Александровна? И как именно я могу вам помочь?
– Дело необычное, – сказала Инга. – По крайней мере, для меня. Сделать нужно следующее..
Экран телевизора ярко мерцал в полумраке комнаты. Молодой, хорошо одетый корреспондент восторженно вещал, гладя в объектив камеры оператора:
– По-прежнему ничего ни известно о судьбе Вероники Майской, похищенной неизвестными два дня назад. Из оперативных источников нам стало известно, что продюсер Руслан Шуравин занимается сбором денег для выплаты их похитителям. Мы обратились за комментариями к майору полиции Кротову, который расследует это дело.
На экране телевизора возник пожилой полицейский с усталым лицом. Корреспондент сунул микрофон ему под нос и продолжил все тем же бодрым и радостным голосом:
– Иван Антонович, на данный момент есть какие-нибудь версии относительно личности похитителей?
– У нас имеется несколько версий, – ответил полицейский. – Мы тщательно прорабатываем каждую из них.
– Не могли бы вы сказать, что это за версии?
– Извините, но в интересах следствия я вынужден оставить ваш вопрос без ответа…
Вероника взяла пульт и выключила звук. Отхлебнула мартини прямо из горлышка бутылки и облизнула губы.
– Мне немного страшно, – сказала она.
– Нечего бояться, – отозвалась Элинэ. – Все будет хорошо. Тебе не кажется, что ты слишком много пьешь?
– Я просто снимаю стресс, – парировала Вероника. Она сделала еще один глоток из бутылки. Струя мартини сбежала по ее остренькому подбородку и запачкала ворот блузки.
Девушка взяла со стола салфетку, вытерла подбородок и, скомкав салфетку в пальцах, небрежно швырнула ее на пол.
– Советую тебе остановиться на этой бутылке, – сказала Элинэ. – Возможно, завтра мы поедем за деньгами. Мне нужно, чтобы ты была в форме.
– У меня плохие предчувствия, – мрачно проговорила Вероника. – Сегодня ночью мне приснилось, будто я сижу за столом и ем какую-то еду. Еда была безвкусная, противная… А я сидела и ела. А потом я поняла, что это за еда.
– И что это была за еда?
Вероника посмотрела на Элинэ хмурым взглядом и ответила с легкой нервной усмешкой:
– Деньги.
– Ты ела во сне деньги?
– Да.
Элинэ улыбнулась и поправила темные очки.