Курт еще раз взглянул на холодные маяки в небе.
Вспомните ли вы обо мне?
— Вы уверены, что это разумно? — спросил Метцлер по внутренней связи.
Уже не в первый раз капитан подвергал сомнению решения Андерса. В общем-то, с тех пор как они высадились на Гренволде, у Метцлера это вошло в привычку. Хорошо еще, что юстанский капитан не задавал такие вопросы в присутствии рядовых. Эриданец никогда не стал бы оспаривать приказы командира. Впрочем, Андерс не только не сердился на Метцлера, но и был ему благодарен. Неожиданное назначение командующим экспедиционными войсками застало Андерса несколько врасплох, и вопросы Метцлера заставляли его лучше обдумывать свои поступки.
— Уверен ли я? — Андерс хотел бы ощущать уверенность, и любому из подчиненных он дал бы утвердительный ответ. Но Андерс счел за лучшее с Метцлером не лукавить. — Нет, совсем не уверен, но сделать это все равно надо.
— Разведка — дело Хьюитта.
— У Хьюитта нет времени.
Сержант Хьюитт занимался обучением гренволдских рекрутов. В нынешних обстоятельствах способности сержанта в качестве инструктора представлялись Андерсу важнее его навыков разведчика. И Метцлер об этом знал. Тогда зачем спрашивал?
— Я о том, что вести разведку вдвоем… — нерешительно проговорил Метцлер. — Это очень рискованно.
Еще бы, подумал Андерс. На то они и солдаты, чтобы рисковать жизнью. Это армия.
— Разве вы не сами вызвались вести шаттл, потому что в вашей команде нет лучшего пилота? Я не сомневаюсь, что вы без проблем доставите нас туда и обратно.
— Дело не в этом. Мы ведь не знаем, что нас ждет на западном континенте. Да, нам известно, что там есть наземная техника реморов. И все. А там может оказаться что угодно — от группы разведчиков до целой армии. И мы разворошим осиное гнездо.
— Вот поэтому и нужно все выяснить, — парировал Андерс. Сидя в готовом к полету шаттле, было уже поздно спорить о задании. Нытье юстанца начинало раздражать Андерса. — Послушайте, я знаю, что вы, небожители, не любите приближаться к врагу меньше чем на миллион километров. Но сейчас мы на земле. И когда дело доходит до разведки, нам, пехоте, приходится разглядывать все вплотную. Я понимаю, что вы не знакомы с нашей спецификой, и не надеюсь, что вы поймете. Но я жду от вас выполнения приказа, а мой приказ — взлететь и доставить нас к месту назначения.
Андерс думал, что на этом разговор будет кончен, но не тут-то было. Снова послышался голос Метцлера:
— Если мы не вернемся, команда окажется без офицеров.
Так вот оно что…
— Вы хотите, чтобы вас заменил кто-то другой?
Метцлер ответил не сразу.
— Вообще-то я надеялся, что вас кто-то заменит. Вы командир, и должны остаться здесь.
Андерсу стало стыдно. В словах Метцлера был смысл, но для выполнения задания была необходима информация, достоверные данные о дислокации врага. После сержанта Хьюитта Андерс на этой планете был самым опытным разведчиком.
А кроме того, когда это эриданцы командовали, отсиживаясь в тылу?
— Нет, — сказал Андерс Метцлеру. — Нам нужно узнать как можно больше о нашем враге. Без этой информации все равно не важно, кто руководит заданием. Так что вылетаем, и довольно об этом. Ясно, капитан?
— Да, сэр.
Взревели двигатели, и Андерса вдавило в кресло: шаттл набирал скорость. За считанные секунды он поднялся в воздух и лег на курс к месту назначения.
Метцлер отлично знал свое дело, но Андерс все равно беспокоился. Даже самый лучший пилот рискует быть сбитым, если способности врага неизвестны или недооценены. А о реморах было известно так мало, что не приходилось и говорить о соблюдении всех мер предосторожности.
Пролив между континентами пересекли без происшествий. Под шаттлом промелькнуло еще двести километров волдносского ландшафта. Пока не было никаких признаков, что их засекли. Но это еще ничего не означало. Реморы могли просто выжидать удобного момента. Оставалось только надеяться и молиться.
Наконец шаттл достиг каньона, где, как надеялся Андерс, он был бы недоступен для вражеских сенсоров. Виртуозно обходя каменные глыбы, Метцлер еще раз доказал, что нисколько не преувеличивал свое мастерство. Поверхность ленивой мутной реки блестела и только этим отличалась от таких же коричневато-желтых берегов.
Выбрав ущелье с почти отвесными стенами, Метцлер ввел туда шаттл и посадил его в облаке пыли и гравия. Метцлер выключил двигатели, Андерс проверил комбинезоны с программным обеспечением для разведки, а также работу всех систем. Когда Метцлер спустился вниз, Андерс приказал ему тоже приготовиться к походу.
— Если мы увидим какие-то аэрокосмические объекты, вам будет проще в них разобраться.
Андерс ждал возражений, но пилот лишь мрачно кивнул и неторопливо влез в защитный комбинезон.
Накинув на шаттл маскировочный термоизолирующий брезент, они двинулись в путь.
Прошло два дня, но никаких излучений они не засекли и не увидели никаких сооружений. После недели блужданий Андерс начал думать, что ошибся, выбрав участок, расположенный так далеко от района перехваченных «Шакой» помех.
Офицеры отдыхали под прикрытием рыжего песчаника, когда блеск металла на дне каньона привлек внимание Андерса. Он тронул Метцлера за плечо и указал юстанцу в том направлении.
— Ну, теперь можно не сомневаться, что они здесь.
— Что там такое? — спросил Метцлер.
— Боевая машина реморов.
— Это понятно. Я спрашиваю, какая модель.
— Точно не знаю. Из известных нам напоминает «кайман», но полной уверенности нет. — Андерс загрузил в систему данные о машине, обозначив ее «КАЙМАН-ГРЕНВОЛД».
— Кажется, они использовали «кайманы» на Куо? — Получив от Андерса утвердительный ответ, Метцлер добавил: — Я видел снимки. Хотя, по-моему, те машины были крупнее.
— Да. Но для нас и эта достаточно велика.
Машина реморов высотой четыре с половиной метра передвигалась на двух длинных и на первый взгляд тонких ножках. Но в этих обманчиво хрупких опорах таилась исключительная мощь — Андерс тоже видел снимки с Куо. И особенно ему запомнилось, как машина реморов давила этими лапками одетых в бронекомбинезоны солдат. Та, за которой теперь наблюдали офицеры, неторопливо шествовала вдоль высохшего русла реки, напоминая хищную птицу с архипелага Уинчелл на Эридане. Но оперение ни одной из созданных природой птиц не сверкало так, как сверкала броня из легированных сплавов. И никакая птица не обладала такой разрушительной силой, как эта машина.
Андерс следил за ней со смешанным чувством страха и восхищения.
Время от времени она останавливалась и начинала покачиваться, выдвигая и втягивая переднюю подвижную часть, похожую на морду, словно зверь, который нюхает воздух в поисках жертвы. Одновременно по бокам машины открывались и закрывались какие-то панели. Иногда она вытягивала усики, похожие на антенны, но поспешно убирала их, прежде чем продолжить движение.
— Что она делает? — спросил Метцлер шепотом, хотя их никто не мог услышать.
— Не знаю. Нужно за ней проследить. Если она приведет нас к их базе…
Они следили за военной машиной с полудня почти до самого вечера, и с каждым часом тревога Андерса усиливалась. Кружа и петляя, машина все ближе и ближе подводила их к месту приземления шаттла, а когда она свернула в каньон, где шаттл был спрятан, подозрения Андерса переросли в уверенность.
— Придется ее сбить, — сказал он Метцлеру.
— Вы шутите? Нас всего двое, и к тому же у нас нет тяжелого оружия.
— Сними панель энергоблока. — Андерс снял свою панель и достал из кармана провода и кусачки. — Я хочу соединить наши комбинезоны накоротко и подзарядить импульсную винтовку.
— Подзарядить? — переспросил Метцлер. — Но кристаллы и так могут не выдержать. В инструкции сказано…
— Даже к Библии есть примечания, — парировал Андерс. — Снимай панель, мистер!
Метцлер повиновался, но было ясно, что он считает Андерса сумасшедшим. Что касается Сиборга, то он невозмутимо принялся прикреплять провода.
— Сожжешь винтовку, — предрек юстанец.
Это было весьма вероятно, но иначе винтовке не хватило бы мощности справиться с машиной.
— До того как расплавиться, винтовка сделает один выстрел. Если он будет удачным и если нам повезет, сгорят машина и винтовка, а мы останемся целы.
— Но даже с дополнительной…
— Послушайте, мистер, будете указывать мне, как воевать на земле, когда я начну учить вас, как вести бой в космосе. Не раньше! Ясно? А если вам так уж невтерпеж что-то сказать — помолитесь святой Варваре и попросите ее, чтобы позаботилась о нас, несчастных.
Метцлер отключил связь, так что Андерс не знал, молился он или нет. Зато сам Сиборг молился отчаянно, неотрывно следя за боевой машиной реморов. Он просил только дать ему шанс — во всем остальном лейтенант полностью полагался на свой глазомер и умение.
Вот только представится ли у них этот шанс? Выдвинет ли машина еще один зонд, прежде чем доберется до шаттла?
Машина замедлила движение. Неужели заметила их?
Машина остановилась.
Андерс ждал.
Затем она снова сделала несколько шагов — и путь ее вел точно к тому месту, где был укрыт шаттл. Еще шаг. Потом она остановилась, и на боку у нее открылась панель.
Вот оно! Андерс прицелился в темное отверстие, откуда выдвинулся зонд, и выстрелил. Мощный импульсный заряд ударил в открытую панель, и машина сразу же накренилась.
Андерс отбросил раскалившуюся винтовку. Зашипел влажный песок. Ствол винтовки погнулся, кристаллы лопнули. Но Андерс едва взглянул на нее: все его внимание было приковано к боевой машине реморов, которая, припав к земле, торопливо закрывала панели, чтобы защитить свои уже поврежденные внутренности.
Потом она угрожающе начала разворачиваться к людям, но было уже поздно. Одна из ножек поднялась, вытянулась и застыла в воздухе. Машина вздрогнула. Тяжелая ступня опустилась на землю. Ремор качнулся вперед, но опора подломилась, и машина с гулким грохотом упала на землю.