— Зачем? — вздохнул Нобу. — Для чего это было сделано?
— Какая теперь разница? — вздохнул Кайрю. — В те времена духи роились вокруг этих родов. В них было столько ненависти и злобы, что можно не работать. Достаточно было просто находиться рядом и черпать силу из воздуха. Каждый человек в роде считал своим долгом убить как минимум одного члена рода из заклятых врагов. Духи, кто тогда служил этим родам, рассказывали, что на седьмом поколении они вовсе забыли зачем и почему началась вражда.
— Что сделали духи?
— В тот день, когда Кирилл и Агафья были убиты и заключены в артефакты — пришел древний. Он явился в мир и обрушил свой гнев на всех. Это было третье пришествие древнего, которое помнит человечество.
— Он уничтожил рода?
— Нет, но он уничтожил много чего. Приход древнего — это всегда бедствие. Бессмысленное, беспощадное и чудовищной силы. Но кое-что он оставил в наказание этим родам. Древний запретил духам приближаться к членам этих двух родов, запретил помогать и наложил проклятье. Ни один дух никогда не услышит, не увидит и не сможет помочь человеку, в жилах которого течет кровь Распуты или Орла.
— И как я должен развеять это проклятье? — вздохнул Нобу.
— Есть легенда, от тайного пророка, который предсказал, что проклятье падет, если они смогут воссоединить души возлюбленных. — Кайрю заметил автобус, выехавший из-за поворота. — Только вот освободить их не так уж просто.
Нобу сидел и невидящим взглядом смотрел на папку с бумагами.
— Мы выбрали правильную стратегию, — довольно произнес старик, поглаживая небольшую бородку. — В былые времена якудза был местом отщепенцев, тех кто не желал или не мог работать на кланы. Те, за кем тянулся дурной шлейф. И такие были готовы на любые условия при достойной оплате.
Нобу встряхнул головой и перелистнул лист, на котором были распечатаны счета из реальных доходов предприятий.
— Сейчас же мы даем то, что у них никогда не было. То, чего не мог гарантировать преступный мир — надежды. Надежды на крепкую старость. — Фудзи поднял чашку с чаем и, прежде чем пригубить его, произнес: — Сейчас бывшие головорезы и преданнейшие сутенеры в наших «гостиницах» не просят надбавок. Сейчас они все спрашивают одно и то же...
Старик сделал несколько глотков и закончил:
— Они все спрашивают: «Когда нас возьмут в компанию?». Пенсия и медицинская страховка оказалась гораздо слаще шальных денег.
— Я не силен в бизнесе, но... — произнес парень, задумчиво смотря на суммы. — Откуда такая прибыль? Это точно реальный показатель?
— Да. Я тоже был удивлен, но когда в каждый магазин, хозяин которого был у нас в доле, начали привозить нашу продукцию... ее начали покупать. Я был уверен, что эти булки с корицей будут вываливать в помойки или, на худой конец, использовать как корм животным, но в итоге все оказалось не так. — Старик сделал еще пару глотков и продолжил: — Магазинчики и лавки, пытаясь хоть как-то отбить деньги за булки, начали продавать их по бросовой цене. Это подстегнуло покупателей и они распробовали улитки со вкусом колы. А дальше пошло по нарастающей. Наши булки быстро расходились, магазинчики, смекнув, принялись выкупать булки за копейки у тех, кто едой не торговал, но платил нам за покровительство. В итоге несколько ушлых торгашей умудрились выйти в ноль. Прибыль от булок перекрывала плату за прикрытие их от императорской полиции и проверяющих органов.
— Вот тебе и рэкет, — усмехнувшись произнес Нобу. — Жаль с роботами так не получится.
— Если бы твои умники хоть немного поторопились, мы бы уже запустили бы парочку проектов, — недовольно проворчал старик. — Ты не представляешь, насколько нас могут выручить эти твои букашки.
— Не букашки, а «Бауроби», — покачал головой Хасимото. — В принципе они готовы, но надо доработать скоростную модель для доставки по воздуху.
— А обычные почему в серию не запускаешь?
— Проблемы логистики, — хмуро буркнул парень. — У них небольшой запас хода. Чтобы организовать для них зарядки, необходимо выкупить землю у администрации и подвести туда электричество.
— Там земли надо по десять квадратных метров на каждую станцию, — снова принялся ворчать старик. — Это же мелочь...
— Но этой мелочи нам понадобится не меньше пятидесяти штук. А это уже пятьсот квадратных метров. Причем каждый нужно согласовать, подвести коммуникации а затем еще и оборудовать так, чтобы наши «жуки» могли в них компактно располагаться.
— Дорого выходит? — спросил Фудзи.
— Да. Гораздо более выгодно будет увеличить автономность. Снизим потребление энергии и увеличим аккумуляторный запас. После уже можно будет говорить о полноценной сборочной линии.
— Они ведь дороже станут?
— Конечно. Что технологичнее, то всегда дороже. — Парень потер переносицу и устало вздохнул.
— Ты выглядишь усталым. Тебе надо отдохнуть. Могу договориться — тебе привезут изумительных красавиц.
— Мне нужен не отдых. Мне нужны ответы. А эти красавицы не дают ответов.
— Увы. Они просто дают, — кивнул Хиро, расплывшись в улыбке. — А по поводу твоей беды — я скажу тебе так, как сказал мне мой отец: «Чтобы получить правильный ответ — надо в первую очередь научиться правильно задавать вопросы.»
— Тоже мне истина. Ты сам-то ей хоть раз пользовался?
— Конечно! Когда я был молод — это был мой главный постулат! Именно этот постулат подсказал мне сначала жечь людей паяльником, доводить их до истерики молча, и только потом задавать вопросы.
Нобу покачал головой и поднялся на ноги.
— Я видел следы крови на твоей маске, — произнес Накимото и сделал глоток чая, так и не позволив себе задать прямого вопроса.
— Я был в маске. Был уверен, что меня не видят, но меня попытались задержать несколько китайцев. Один из них не только видел меня, но и проходил сквозь стену. Мне пришлось убить его, чтобы уйти. Кровь на маске его.
— Уверен, что это были китайцы?
— Так же, что ты не чистокровный японец. — произнес Нобу, отметив для себя, как скривился Фудзи.
— Я назначу людей, чтобы они объяснили в китайском квартале, что не стоит лезть к мастеру Тадаши. — Мог бы сразу об этом сказать. Мы бы решили вопрос.
— Дело не в этих китайцах. Вернее в них, но не только.
— Так может ты все же объяснишь старику, что происходит?
Нобу молчал несколько секунд, собираясь с мыслями, а затем спросил:
— Как уничтожить проклятье?
— Смотря какое, — задумчиво произнес Фудзи. — Если проклятье сильное, через поколения, то тут только платить выкуп. Если это небольшая мелочь, то можно попробовать...
— Какой выкуп?
— Ты не первый раз удивляешь меня своей прозорливостью и предприимчивостью. Твоя мысль очень часто оказывается настолько нестандартной, что кажется полным безумием. Однако сейчас ты меня впервые поразил меня своей глупостью.
Видя, что Нобу не собирается извиняться или оправдываться, старик покачал головой и произнес:
— В древних преданиях, в сказках, мастер Тадаши вмешивается в людскую жизнь для того чтобы снять проклятье. Герои страдают и не могут избавиться от своего проклятья. Они находят мастера и умоляют его снять. Мастер Тадаши внимательно слушает просителей и соглашается. Он не берет за это деньги, но назначает за снятие проклятия выкуп. Порой выкуп настолько тяжел, что оказывается слишком невыносимым для главного героя.
Фудзи внимательно уставился в глаза Нобу.
— Я много думал, как себя вести под этой маской. Думал, где можно достать информацию о предыдущих мастерах, чтобы понять, как себя вести, как действовать, — произнес Нобу, не отводя взгляд от старика. — Но я никогда не думал, что за ответами придется читать сказки.
— Сказки — это своего рода предания, которые описывают события прошлого, — кивнул старик. — Вот только ни одной доброй сказки о мастере Тадаши нет. Ни в одной его не показывают как спасителя. В лучшем случае, он губит злодея, но никогда и ни при каких условиях мастер Тадаши не одаривал героев силой, здоровьем или красотой, как другие духи.
— Хочешь сказать, что мне надо быть злодеем?
— Ты сам решаешь каким тебе быть. Я лишь указываю тебе на логику людей, передававших знание о мастере Тадаши из уст в уста, многие столетия.
Нобу глубоко вздохнул и тихо произнес:
— Роль злодея у меня всегда выходила лучше...
Сбор двух древних родов был для всех неожиданностью.
Нет, само по себе событие не сказать, чтобы уникальное. Периодически некоторые фамилии собирали всех своих членов и дальних родственников. Часто это происходило в юбилей главы рода или уважаемого старейшины. Другой причиной подобного сбора была смерть главы клана или другой значимой фигуры. Однако сейчас новость о сборе была, как гром среди ясного неба.
Две семьи, на протяжении веков подогревавшие конфликт, внезапно объявляют о общем сборе. Причем одновременно.
Естественно, первой реакцией четы Романовых, было нешуточное волнение и подготовка войск. Русский император серьезно раздумывал о том, чтобы ввести войска в столицу и подавить любой конфликт в зародыше. Память о последней междоусобной войне и вмешательстве духов была еще свежа в голове.
Однако, вопреки ожиданиям многих, ни одного выстрела, ни одной драки так и не произошло. Семьи собрались в своих родовых гнездах и не думали их покидать. Если описать настроение русского дворянства в этот период одним словом, то тут подойдет «смятение».
Мелкие кланы мельтешили, находясь в трепетном ужасе и ища поддержки у более крупных. Кланы-союзники той или иной стороны были не столь трепетны и не занимались наведением паники, но также донимали своих союзников вопросами.
Единственными островками стабильности в этом хаосе были сами кланы Распутиных и Орловых, чета Романовых и еще три великокняжеских клана Российской империи. Без эмоций и каких либо точных ответов, они старались игнорировать всю шумиху и в один голос заявляли, что «никакой подготовки к войне не ведется». Это заявление главам кланов пришлось повторить лично императору, чтобы тот не вмешивался в их собрания. Причину их сбора в поместьях, которые разделяло расстояние в десять километров, они назвать отказались.