— Не думаю, что ты не в курсе того, что натворили мои предки, но ты должен понять — другой силы, способной тогда навести порядок в стране не было. Это был единственный вариант, — спокойно произнес мужчина, подхватив бутылку и щедро плеснув в стакан со льдом напитка. — Когда целая империя, ради которой сложили головы тысячи людей, катится к черту... Когда все летит к чертям собачьим и единственное, что интересует всех твоих противников — как побольше откусить... Когда труд многих поколений китайцев на глазах превращается в кровь и пепел сожженных городов... У тебя не так много выбора. Либо ты ждешь сильнейшего и пытаешься урвать как можно больше, либо ты становишься этим сильнейшим и огнем и мечом заставляешь всех склонить голову.
Последний член клана Ланг поднял бокал и набрал в рот жгучий алкоголь. Он не спешил проглатывать и держал его во рту. Жжение от концентрации спирта прошло, язык привык и донес до мозга все тонкие нотки напитка. Только когда он окончательно согрелся, проситель проглотил напиток. Все это время он разглядывал перед собой фигуру невысокого человека в белоснежном кимоно и маске Суцубу. На ней было несколько золотых росчерков, следы от крови и две черные полосы, по которым текла черная густая тьма. Эти полосы пересекали щеки и сходились на подбородке, с которого каплей за каплей она падала на кимоно.
— Это были тяжелые времена. Пока империю рвали на части изнутри, снаружи из степей к нам шли один поход за другим. За десять лет Великая Китайская Империя превратилась в разоренный край. Тогда он и пошел на это преступление. — Мужчина протянул руку и взял с соседнего кресла ножны с коротким мечом. Ножны были из тугой серой кожи, а рукоять была выполнена из кости. На ее навершии красовалась детально вырезанная голова волка. — Мне хочется как-то оправдать своего предка, но фактов не спрячешь. Он знал на что шел, когда решил убить хранителя.
Нобу не проронил ни слова, продолжая рассматривать собеседника. Обычный китаец, ничем не выделяющийся, разве что седых волос слишком много для его возраста.
— Я последний Ланг в этом мире. Последний член проклятого рода. Да, мне сопутствовала удача, да императорский род нас поддерживал и не давал погибнуть, всячески нас поощряя. За столетия рождение ребенка в нашей семье стало настоящим праздником, а похороны обыденностью. В этом году нас осталось четверо. Я две мои младшие сестры и отец. — произнес мужчина, не сводя взгляда с мастера Тадаши. Он снова набрал дорогого виски в рот и так же не торопился его проглатывать. Когда он все же это сделал, то продолжил: — По традиции, если умирает кто-то в нашем роду, то могилу для него копают близкие родственники. Сжигают на погребальном костре только воинов... И я не воин. Могилу мне копать будет некому.
Мужчина отвел взгляд от маски мастера Тадаши и взглянул на небо за окном.
— Я столько раз думал о том, чтобы закончить это все самостоятельно, но... — тут он усмехнулся. — Мои предки столько поколений дежали лицо и мне стыдно быть единственным в роду трусом.
Мужчина вытащил из ножен клинок и принялся внимательно разглядывать лезвие. После нескольких секунд он повернул клинок рукоятью к мастеру и протянул его вперед.
— Все дела, которые от меня зависит я закончил. Долги раздал, а те из них, которые мог — простил. Я прошу закончить пророчество «Забвение»: «Последний из Ланг погибнет от клинка, закаленного в крови духа хранителя „Сумеречного волка“...». Император будет в ярости, ведь клинок — залог его мощи и возможностей... Но...
Нобу внимательно посмотрел на рукоять клинка, а затем поднял взгляд на просителя.
Смазанное движение, и клинок со звоном покидает ножны.
Миг, и в воздухе разносится свист.
Полторы секунды, и на стол падает голова последнего Ланга с перекошенным от боли лицом.
В следующее мгновение в воздух бьет струя крови из перерубленной шеи, а мастер Тадаши медленно и неторопливо вставляет лезвие в ножны.
Труп заваливается назад, и струя крови за минуту превращается в короткий ручеек.
Нобу берет стакан, в котором был налит виски и, приподняв маску делает из него глоток.
После этого он молча поднимается и, забрав с собой клинок, уходит в мир духов. Как только он оказывается в нем, то тут же ощущает, как его клинок куда-то тянет. Он отправляется по его зову, мельком заметив, что Кайрю уже пристроился рядом.
Полет заканчивается у высокой скалы, торчащей из воды. На ней парень замечает небольшой выступ, на который и приземляется. Чуть ближе к стене виднеется проход и клинок настойчиво тянет его туда. Внутри парень обнаруживает белоснежный скелет огромного волка, лежащего на боку. Взгляд парня цепляется за пасть. Там не хватает переднего клыка и без всяких объяснений Нобу понимает, что рукоять клинка выполнена именно из него.
— Кайрю? — поворачивается Хасимото и достает из ножен оружие. — Как сломать клинок?
— Руками, — отвечает лягушонок. — Это всего лишь металл, а в нашем мире законы физики не имеют значения.
Нобу берет меч поудобнее и пытается сломить рукоятку.
— Вы уверены, что хотите это сделать? Из него вышло бы отличное оружие для мастера Тадаши.
— У меня есть оружие и если уж на то пошло, то я не помню ни одного случая, чтобы мне оно действительно понадобилось.
— Если вы, мастер, все решили, то перестаньте ломать меч. Сломать его как человек вы не сможете.
— И что тогда делать? Я хочу вернуть клык на место.
— Если хотите действовать как мастер Тадаши, то для начала перестаньте его ломать как человек.
Нобу прекратил попытки его сломать и взглянул на клинок по другому.
— Слово мастера Тадаши имеет огромный вес, но только тогда, когда оно предназначено для всего мира, а не для меня. Духи вообще не любят лишних слов. Древние вообще их не используют, передавая информацию образами или через сплошной поток звука. Попробуйте сказать что-либо, обращаясь к самой сути этого мира.
Нобу несколько секунд размышлял, чтобы точнее сформулировать свое желание, но в итоге произнес, перехватив меч за рукоять.
— Я возвращаю «Сумеречному волку» его клык и прошу принять клинок, закаленный в его крови в уплату за надругательство.
Лезвие меча тут же осыпалось пылью, а в руках у Нобу оказался огромный клык, который он тут же попытался вставить на место.
Стоило ему только прикоснуться к пасти, как она захлопнулась, а сам скелет встал на лапы.
— Пророчество свершилось, — прогудел дух. — Нужно ли тебе что-то?
— Моя плата — способность отличать правду от лжи, — склонил голову Нобу.
На его глазах скелет обрастал мясом и превратился в полноценного волка.
— Эту плату тебе отдаст Хранитель. Я же подарю тебе одно знание, — произнес Волк. — Знание, которое не найти в этом мире.
Он склонил свою морду, которую уже затянуло кожей. Сейчас на ней, прямо на глазах росли волосы.
— Я расскажу тебе, кто такой «Абаз», и кто его сюда притащил!
— Нобу! Я тебя очень прошу — не надо! — взволнованно произнесла Суоку.
— Отойди. — Ледяным голосом произнес Хасимото, смотря как в столовую входит Накано.
— Я тебя очень прошу — не надо!
— Как только ты сможешь понять, что тут происходит, я с удовольствием прислушаюсь к твоему совету. А пока — прочь, иначе и тебе может достаться! — парень взглянул на девушку и рыкнул: — УЙДИ!
Девушка подхватила поднос и отошла с ним за дальний столик, а Нобу остался у стола, на котором находились приборы для еды.
— Пес охраняет свое место? — спросил Накано, как только подошел к Нобу. Он со спокойной миной взял поднос и прошел мимо. — Или ждешь, пока я тебя покормлю?
Нобу стоявший рядом с ним с пустым подносом, резко вытянул руку в сторону Накано и взял небольшую пиалу с нарезанным салатом. Это было настолько быстро и неожиданно, что Кураизу среагировал совершенно по-другому. Он сместился в сторону и выполнил удар ногой в живот Нобу. Однако тот ожидал подобного хода и успел сместиться в сторону, после чего тут же присел, пропустив над головой ложку и вилку, которых было предостаточно на соседнем столике.
— Что с тобой Накано? — удивленно произнес Нобу, показывая пиалу с салатом в руке. — Это просто салат!
За спиной Хасимото по столу растекался бульон из разбитой ложкой тарелки. Вилка торчала в стене, рядом с перепуганным работником кухни, выставлявшим блюда.
Противнику хватило двух секунд, чтобы оценить ситуацию. Он расплылся в улыбке, вежливо отметил поклон работнику и извинился. После этого он повернулся к Нобу и добавил:
— Ты ведь тоже не любишь по правилам? Но я рад. Я очень рад, что не ошибся в тебе. Что же... мы еще поиграем. — Накано протянул руку и взял точно такую же пиалу с салатом. — Салатик! Отличный ход, Хасимото.
— Да, мне он тоже понравился, — кивнул Нобу.
Накано подхватил свой поднос и пошел дальше. Как только он дошел до стола с горячими блюдами, за его спиной раздался голос Хасимото.
— Кураизу! Я чуть не забыл тебе сказать!
Вокруг них была уже толпа народа. Оба ученика находились под пристальными взглядами всей школы. Их дуэль и так навела немало шуму, а затянувшийся конфликт с последней их встречи находился под наблюдением зевак.
— Что? — обернулся к нему Накано и взглянул с насмешкой на противника..
— «Я знаю кто ты!», — произнес заготовленную фразу на абхазском языке Нобу.
Усмешка застыла на лице Кураизу. Он замер на несколько секунд, после чего улыбка превратилась в хищный оскал. Парень быстро себя одернул. Он поставил на поднос еще пару блюд и подошел к столу, за которым сидела Суоку.
Хасимото подошел к этому столу и присел за него так, чтобы сидеть напротив Накано. Если раньше они просто поглядывали друг на друга, то теперь в глазах Кураизу читалось неприкрытое желание убить противника. Нобу же с неподдельным удовольствием ел и с улыбкой встречал полный жажды убийства взгляд.
— Когда заходишь в чужой двор, будь готов к тому, что местному псу хватит длинны цепи, чтобы отгрызть тебе задницу, — произнес Нобу, закончив трапезу и поднявшись с подносом на ноги.