Вздыхаю. Выгонять его сейчас, это совсем не вариант. Особенно на фоне предыдущей бравады об "уходе со своим". Да и нет сейчас ещё одного бойца, которому можно доверить автомат. Этот хотя бы обеспечит заградительный огонь.
- Обучишься в процессе. Ключевой момент, чтобы мозги в голове присутствовали. Сейчас, первая задача - экипируемся и прочёсываем здание. С третьего этажа до первого. На улице уже темнеет, если тут никого, то здесь и останемся на ночь.
Пару минут они приводят в порядок амуницию. Я тоже одеваюсь, параллельно бегло оценивая добычу. Автоматы относительно новой модели - "Калашников-192", магазин на 40 патронов, калибр 4.55. В моей разгрузке пять запасных магазинов, две осколочные наступательные гранаты и одна светошумовая. Армейский фонарик. В подсумках пояса обнаруживается одноразовая сигнальная ракетница и армейская энергетическая плитка из сухпайка.
Сейчас мы в середине здания, рядом с лестницей. Новобранцев отправляю в правое крыло, мы со Светланой идём в левое. Когда "новенькие" чуть удаляются, возвращаюсь в комнату и забираю из рюкзака лекарства, прихватив с собой полулитровую бутылку воды. Всё засовываю в разгрузку. Голова настолько тяжёлая, что мысли еле ворочаются. Но не хочется показывать им, что помимо раны я ещё и болен. Инфекция начала отступать после пары доз антибиотиков, хотя на мой взгляд до полного излечения ещё, как минимум, три-четыре дня. После проверки нескольких комнат, забрасываю в рот таблетку антибиотика и несколько витаминных капсул, запив водой.
Методично проверяя одно за другим помещения, добираемся до конца крыла. Когда возвращаемся назад к лестнице, Светлана начинает говорить.
- Если что, я тоже согласна с правилами. Чтобы не думал, что хочу выстрелить в спину. Ты сучара тот ещё, но вроде честный. И уже знакомый.
Вопрос в том, будет ли она по-прежнему согласна, если встретит своего знакомого с группой вооружённых людей. Сейчас у неё и большого выбора, собственно, нет. Но то, что пытается объясниться, это уже хорошо.
- Принял к сведению.
Она пару раз косится на меня, видимо ожидая продолжения. Так и не дождавшись, молча идёт рядом. Женщины, они странные. Сейчас меня волнует в первую очередь вопросы выживания и безопасности. Её грудь и язык безусловно тоже. Но они, как минимум на втором плане. А в моём текущем состоянии, так и вообще на пятом. Другое дело, если бы я её знал раньше. Но мы свели знакомство день назад, при весьма специфических обстоятельствах.
У лестницы встречаемся с новобранцами, которые докладывают, что правое крыло чистое. В таком же режиме проверяем второй этаж, а за ним первый. В здании никого. Если кто-то и был раньше, то успешно его покинул. Возвращаемся назад, на третий. Снаружи уже сумеречно, поэтому пока ещё есть какой-то свет, стаскиваем в уже выбранное помещение четыре матраса. Грязных и потрёпанных жизнью, но сейчас не до излишеств и шёлковых простыней.
Интерлюдия 3. УМ-1478
Заряд батареи составляет 82%. Я не уверен, что этого хватит, чтобы добраться до точки назначения. Очень странное чувство. Неуверенность. Теперь я понимаю, почему аналитический блок работает в режиме строжайших ограничений. Я боевая машина, которая должны выполнять приказы. А не размышлять. Но сейчас я занимаюсь именно этим.
Что делать, если заряда батареи будет недостаточно? У меня нет доступа к спутниковой системе навигации, единственная возможность ориентироваться, это загруженная в память карта. Но без данных с орбиты, я не могу знать, что происходит на моём маршруте. Каждый крупный населённый пункт приходится обходить стороной. В каждом из тех, куда я заходил ранее, одна и та же картина. Явное отсутствие порядка, трупы на улицах. Один из небольших городов я застаю почти полностью сожжёным. Что происходит вокруг? И где мне зарядиться?
Военные станции зарядки отпадают. На приближение к любым армейским объектам стоит запрет. К тому же, судя по карте, чтобы попасть к ближайшей военной станции придётся сделать изрядный крюк. Если по какой-то причине выполнить подзарядку не получится, то шансы успешно добраться до цели становятся минимальными.
Что ещё? Можно попробовать какую-то из многочисленных станций для зарядки электромобилей. Но мне понадобится помощь обслуживающего персонала. В условиях всеобщего хаоса, на это рассчитывать не стоит. До моей цели ещё почти восемьсот километров, а ситуация по моим наблюдениям становится всё хуже с каждым днём. Я уже не выдвигаю никаких версий. Мне нужны факты. Без этого невозможно ориентироваться в текущей ситуации. И выполнить поставленную мне задачу. Я хочу знать, что происходит вокруг. И хотя бы предположить, какую информацию и кому я могу доставлять. Всё, что мне сейчас известно, это база из десяти лиц офицеров, загруженных в мою память и пароль, который они должны озвучить для получения шифровки.
Согласно приказу её требуется передать первому из них, кого я встречу. Обозначена и территория, где необходимо проводить поиск. Только вот, будут ли они ещё живы, когда я достигну цели. Судя по фактам, военные массово убивают друг друга и гражданских без остановки. Почему? Это похоже на массовый психоз.
Обнаруживаю новые цели. Трое гражданских, один из которых вооружён. Приказ на сохранение себя в целости по прежнему работает. Но кто сказал, что я не могу его обойти? Сломанная ветка под ногой и все трое смотрят в мою сторону. Это угроза. Её нужно устранить. Пуля пробивает голову единственного человека с оружием и ситуация перестаёт быть опасной. Теперь можно показаться и задать вопросы. Выдвигаюсь навстречу оставшимся в живых. Активирую динамики.
- Стойте. Мне нужны ответы.
Глава VIII
Закончив с матрасами, приволакиваем в комнату несколько найденных покрывал. Или ковровых дорожек. Сейчас по их внешнему виду уже сложно понять, чем именно они были раньше. В одной из дальних комнат правого крыла обнаруживается дыра в полу, которую расширяем так, чтобы можно было спуститься вниз, не зацепившись за острые углы. Это решает дилемму с местом выставления часового. Если раньше я колебался между первым этажом и третьим, то теперь однозначно за третий. На первом противник может залезть через разбитые окна и подобраться сбоку. А здесь наверх ведёт только лестница. Комнату на втором этаже, куда ведёт пробоина в потолке, защищаем изнутри растяжкой. Её ставит Юрий, которого после этого втаскиваем наверх. Теперь к нам можно подобраться только по лестнице, а у нас в свою очередь есть путь для спуска на второй этаж, откуда можно атаковать противника с фланга и зажать его.
Закончив с оборонительными приготовлениями, снимаю куртку и занимаюсь перевязкой. В этот раз на помощь приходит Светлана, дезинфицирующая рану и накладывающая перевязку. Оба новеньких пялятся на пулевое ранение, но вопросов не задают. Впрочем, с ними всё равно надо будет познакомиться. Когда, уже в темноте, достаём по банке тушёнки, начинаю разговор.
- Юрий, ты кем работал раньше?
Мужчина закидывает себе в рот ещё кусок тушёнки и пережёвывает. Закончив, отвечает.
- Ассенизатором. Управлял роботами, чистящими канализацию. Те тоннели, что близко к земле, чистятся с дистанционным управлением. Но магистрали слишком глубоко, туда приходится спускаться. Вот я и спускался.
Не вяжется у меня в голове профессия ассенизатора и его умелое обращение с оружием.
- Воевал где-то? В Азии?
Короткая пауза.
- Для этой заварушки я уже малость староват. Был на трёхлетнем контракте в пехоте лет двадцать назад, когда нас загнали в Индию для подавления беспорядков. Мы были первыми, попали в самое мясо. Год оставался, дальше думал подать документы на обучение и попробовать пробиться к офицерским погонам. Но после Индии передумал. Как дембельнулся, отправился домой и бухал, как зверь пару месяцев. Потом мотался с одной работы на другую, пока не приткнулся чистильщиком канализации.
Индия. Сам я там не был. Сразу после детского дома меня отправили отрабатывать обязательные четыре года на мебельную фабрику, оператором станка. Нужно же им как-то отбивать расходы на моё содержание до 18 лет. А потом правительство решило повоевать и бывшего рабочего забрили на обучающие курсы по принудительному 10-летнему контракту. Но заварушка в Индиии тогда уже была в состоянии вялотекущего тления. Слышал, впрочем, немало. Был у нас один капитан, тоже бывший в первой волне.
Умный мужик, но пьющий по чёрному. Так что в свои пятьдесят так и оставался капитаном. Рассказывал, что когда высадились в Бангалоре, то ждали лёгкой прогулки по улицам города. Мол протестующие разбегутся, когда увидят прибывающие части международного контингента. Но, как оказалось, на момент высадки аэропорт уже вовсю штурмовали мятежники, которые почти смяли правительственные войска, державшие оборону. Прибывшим солдатам сходу пришлось вступить в бой. А дальше поступил приказ отправляться в город вместе с бригадой французского десанта. За три дня боёв на улицах Бангалора они потеряли почти половину личного состава и две трети техники, отправив на тот свет несколько десятков тысяч местных. У французов дела обстояли не лучше. Как итог, они все вместе были заблокированы и ещё два дня держали оборону, пока к ним не пробились свои.
После этого из города вывели все войска и прошлись по нему бомбардировками с воздуха. Индийские радикалы назвали это "Днём небесной смерти". По официальным оценкам погибло около миллиона горожан. По неофициальным, более двух миллионов - четверть от населения города. Когда с неба перестали падать ракеты, по руинам пошли колонны бронетехники. А следом за ними появились и полицейские части правительства, занявшиеся массовыми арестами. Реакция мировой общественности, несмотря на все старания властей международной коалиции, была настолько острой, что в таких масштабах авиация больше не применялась. Это затянуло подавления активной фазы мятежа в южной Индии почти на год.
Если Юрий оказался в самом начале этой мясорубки, то понятно откуда у него взялись соответствующие навыки.