Всё это излагаю их родителям. Некоторые хмурятся, но большинство реагирует относительно понимающе. К тому же, у них пока ещё не прошла радость от того, что снова могут лицезреть своего ребёнка живым.
Закончив с ними, переключаюсь на отбор группы, которая отправляется со мной. Сразу же подходит Павел, предлагающий включить в состав покидающей Самару колонны, всех техников убежища. В Жигулёвске есть компьютеры, на которых они смогут приступить к работе. Пока они без дела сидят в замкнутом помещении, толку от всей этой банды всё равно нет. Подумав, соглашаюсь с ним. Заодно заберём отсюда всех привезённых пленных, которых насчитывается семь человек. С учётом ситуации, пусть лучше находятся в Жигулёвске.
Итого у нас двенадцать пассажиров. Их решаю разместить в двух микроавтобусах. Пленников в одном, технарей в другом. Какое-то время думаю, что делать с Марком. В конце концов, недолго беседую с ним, выясняя приоритеты самого баварца. Парень заявляет, что в целом хотел бы присоединиться к нам. Сейчас немец хмур, трезв и выглядит отчасти скучающим. Определившись, закрепляю его за Павлом, в качестве стажёра. Пусть «ренегат» держит того под плотным контролем. Возможно, знания этого алкоголика ещё нам пригодятся.
Выяснив, что немец умеет водить, назначаю его водителем в свой экипаж на время этой поездки. Пусть лучше будет на виду. К тому же получится оценить его поведение своими глазами. Остальным техникам из убежища, ситуацию объясняет Павел. Хорошо, что все языковые знания, прошитые в их мозгах, сохранились. Как и у всех остальных жителей подгорной базы в Швейцарии. Иначе, у нас бы возникли серьёзные проблемы с общением.
Определившись с этими вопросами, общаюсь с Вихровым, излагая ему суть нашей идеи, после чего перехожу к отбору личного состава, который отправится с нами. Тут понимаю, что дети, хоть и подняли моральный дух новых бойцов, но при этом, ещё и вывели из строя какое-то их число. Если изначально я собирался взять с собой один взвод, то через минуту выясняется, что пятеро из солдат в его рядах — родители с детьми и поехать никак не могут. Вернее, очень сильно не хотят. Брать с собой их отпрысков — точно не вариант. В случае боя они немедленно станут помехой для выживания всей колонны. Настаивать на выполнении приказа тоже глупо. Деморализация всего нового личного состава будет обеспечена.
Поэтому, просто заменяю эту пятёрку на других бойцов. Дальше распределяю места в автомобилях. Один экипаж — мой. В качестве водителя — Марк, сзади «Уран» с Павлом, плюс один боец в качестве пулемётчика. «Барсик» Руслана, который в этот раз тоже задействовали, требует пятерых человек экипажа. Для второго внедорожника, обнаруженного на этой базе, нужно три человека. Плюс ещё три машины пойдут с экипажами из двоих бойцов. В микроавтобусах — по четверо наших. Двое в кабине и двое в салоне, для наблюдения за «пассажирами».
Итого, получается двадцать три человека. Ещё троих, которых я планировал выдернуть из другого взвода, оставляю на базе. Через десять минут после распределения, отправляемся. За главного пока остаётся Данил. Но как только Анна полностью оклемается — командование перейдёт к ней. В здании терминала оборудованы позиции, так что наш самарский анклав постоянно на связи.
Добравшись до ворот в заборе, расположенном вокруг завода, притормаживаем, отправляя несколько человек для их открытия. Этот же манёвр повторяем, когда выбираемся наружу. Не слишком логично, но пусть створки будут прикрыты. Пока стоим, чувствую какой-то странный запах в воздухе. Приоткрыв дверь, понимаю, что мне не показалось. Аромат похож на какие-то пряности или специи. Окружающий воздух, буквально заполнен им. Павел, с заднего сидения, озвучивает мысль о том, что запах может сопровождать собой процесс развития молодых «лардов».
Через несколько мгновений трогаемся, отправляясь дальше по дороге мимо посёлка. Пару раз замечаю, как между домами скользят тени. Но агрессии наблюдатели не проявляют, так что спокойно добираемся к выезду из города. Здесь тормозим, и я связываюсь по мобильной радиостанции с Вихровым, отдавая приказ на взлёт. Спустя секунд тридцать слышится рёв взлетающего истребителя. После чего он проносится прямо над Смышляевкой, через которую нам сейчас надо проехать.
Отдаю приказ продолжать движение и через пару минут мы уже выезжаем к посту, перегораживающему дорогу. Укрепления явно делались на скорую руку — бочки, ящики, мешки с землёй и вся остальная дребедень. Охрана — два десятка вооружённых автоматами человек, среди которых замечаю одного в синем мундире. Видимо из числа «самарских полицейских», что раньше с улыбкой встречали при въезде в город. На нас реагируют настороженно, но сходу стрелять не начинают, что уже хорошо. Как и предполагалось, пролетевший над головами истребитель, слегка смешал им мысли. Половина так и озирается на небо, ища самолёт глазами. Я тоже бросаю взгляд. Вихров сейчас должен быть где-то рядом, чтобы в случае необходимости нанести ещё один моральный удар по их психике. Либо вполне реальный — ракетами.
Выйдя из автомобиля, вдвоём с «Ураном» медленно направляемся к блокпосту.
Глава XVIII
Останавливаемся в паре метров перед началом укреплений. Разговор с нами начинает как раз тот самый мужик в синей форме. Оторвав взгляд от неба, переводит его на меня и выдаёт несколько фраз.
— Вы кто такие? Проезд по дороге закрыт, пока не разберёмся с тем, что тут творится. Так что, можете разворачиваться и валить отсюда нахер. Путь заблокирован.
Н-да. Уровень агрессивности такой, что даже наличие рядом со мной робота, не сильно смущает. Хотя, если вчера они радостно валили друг друга, в борьбе за призрачную власть, то его состояние вполне объяснимо. К тому же остаточная реакция, думаю ещё имеет место быть.
Формулирую в голове ответ, решив сразу начать с двух основных козырей.
— Есть два момента. Первый — промчавшийся сейчас в небе истребитель, это один из наших. Если решите атаковать колонну, то мы просто превратим всё ваше село в груду дымящихся руин. А потом спокойно по ним проедем. Второй — вам уже не в чем разбираться. Вчера ГЛОМС прекратил регулировать баланс гормонов в ваших телах, который ранее и настраивал на позитивный лад. И вы разом хлебнули реальной жизни, немного не выдержав её бурного напора. Сегодня уже ведёте себя спокойнее. Через день-другой, глядишь и станете нормальными людьми.
Собеседник бросает взгляд наверх. И чуть более спокойным голосом озвучивает вопрос.
— Откуда ты знаешь о том, что нас накачивали гормонами? Кто ты такой?
Пожимаю плечами.
— Лидер боевой группы «Бродяги». Короткую версию истории могу изложить вашему руководству, если оно сможет быстро сюда прибыть. У нас не так много времени, чтобы ждать.
Меряет меня взглядом, после чего стиснув зубы, достаёт рацию. Слышу, как вызывает какого-то Анатолия Олеговича. Закончив разговор, поднимает на нас глаза.
— Через три минуты будет. Поговорите и если даст добро — пропустим вас.
С лёгкой усмешкой киваю ему и развернувшись, возвращаюсь к машине. Оттуда связываюсь с Вихровым и Данилом, сообщая, что мы ждём местное руководство для переговоров. Остальным подтверждаю прежний план действий — в случае атаки, отступаем под прикрытием пулемётов и ждём, пока Вихров нанесёт удар с воздуха. После чего прорываемся.
Руководство прибывает через пару минут. Лёгкий старый джип, который сейчас впору использовать только для поездок на рыбалку, да в лес. Оттуда показываются трое мужчин, один из которых уверенным шагом направляется в нашу сторону. Кивает «синемундирнику» и идёт дальше по дороге, к нам. Выбравшись из машины, отправляемся навстречу.
Разговор занимает около пяти минут. Коротко пересказываю мужчине ситуацию в Самаре. Лишние детали опускаю. Ему достаточно знать, что в Европе располагался центр, который мог отчасти контролировать действия ГЛОМС. Включая создания «зоны мягкости» вокруг областного центра. Сейчас он уничтожен, ввиду чего у местного населения слегка «сорвало крышу». Но, скорее всего, последствия пройдут в течении нескольких дней. Что касается нас, то мы являемся боевой группой, действия которой и привели к уничтожению той самой базы в Швейцарии. Так что теперь у нас есть приличное количество авиационной техники. И мы в состоянии сровнять с землёй их поселение.
Подход срабатывает и после того, как мы заканчиваем разговор, их лидер отдаёт приказ пропустить колонну. Более того, он обещает связаться с их соседями из посёлка с названием Стройкерамика, чтобы они тоже обеспечили свободный режим проезда для нашей группы.
Через минуту уже выезжаем к их второму посту, расположенному на выезде из посёлка. А потом минуем и соседей. Дальше работаем по той же самой схеме — пролёт ревущего истребителя, с последующим выдвижением наземной группы для переговоров. Не сказать, что это очень быстро и просто. Но так или иначе, продвигаемся в сторону Тольятти, заодно обзаводясь контактами среди представителей новой местной власти. И демонстрируя им свою потенциальную опасность. Как правило, получается договориться о возможности проезда в обе стороны. Военный самолёт, с точки зрения жителей сёл и деревень выглядит весьма серьёзной угрозой.
Единственный раз нас пытаются обстрелять за пределами населённых пунктов. Неизвестные открывают огонь со стороны леса. Не знаю, на что они рассчитывают, учитывая, что слышны только автоматные очереди. Возможно на слепую удачу. В ответ сразу же долбят пулемёты внедорожников. А через минуту мы уже проходим это место, без каких бы то ни было потерь.
Самолёт отпускаем, когда добираемся до нашего передового поста, выставленного в километре от моста. Руслан, за время нашего отсутствия, успел серьёзно расширить сферу влияния на этом берегу реки. Здесь же выхожу на связь с Данилом, сообщая, что мы благополучно добрались до города. После этого вызываю по рации Руслана. Тот отвечает сразу же, сообщая, что ждёт нас около здания университета.
Первым делом выдвигаемся туда. Техников и пленных пока отправляю наверх. Приказываю разместить в отдельных помещениях, выставив около дверей охрану. Технику — загнать в гараж, проверив и заполнив баки, а бойцам отдыхать.