Всех задержаных немедленно допрашивать. Формировать списки их сторонников, которые участвовали в заговоре и производить аресты. В данном вопросе пусть взаимодействует с Ланой, которую я придаю ей в помощь. Яна с лёгким непониманием косится в сторону девушки, которую видит впервые, но возражений не высказывает.
После того, как они удаляются, ещё минуту прокручиваю всё в голове. Вроде бы ничего не упустил. Конечно не факт, что все задержания пройдут гладко. Но тут ключевой момент — нейтрализовать двух армейских командиров самого высокого ранга, которые представляют максимальную угрозу. И потом взять ротных. После этого, вероятность открытого мятежа упадёт до околонулевых значений. Конечно, если я нигде не просчитался.
Поднявшись наверх, направляюсь в помещение для переговоров. Павла посылаю в штаб, для контроля над ситуацией. Марка — вниз, для наблюдения и доклада, в случае, если ситуация около здания, внезапно обострится. Например, кто-то решится атаковать, чтобы освободить задержанных. С собой беру «Урана».
Как только захожу внутрь, один из сызранцев поднимается со своего места, немедленно начиная говорить.
— Такое ожидание неприемлемо. Нам всем грозит гибель, а вы вместо переговоров, где-то прохлаждаетесь.
Ловлю на себе смущённый взгляд главы нашей дипломатии, который к счастью, не числился среди союзников Руслана. Видимо мидовец счёл неприемлемым разглашать приехавшим гостям данные о внутренней ситуации. Сам он, скорее всего и так в курсе текущего расклада.
Усаживаясь на своё место, бросаю мрачный взгляд в сторону сызранца и начинаю излагать.
— Сегодня мне пришлось отдавать приказ о пытках давнего соратника. А потом дать команду убить его. За попытку переворота. Не у одних вас имеются проблемы. Так что не стоит нервничать, лучше начинайте рассказывать, с чем приехали.
Конечно, можно было бы и не сообщать о наших внутренних трениях. Но во-первых, они и так обо всём узнают. Сочтя попытку скрыть информацию, проявлением слабости. А во-вторых, сейчас им точно не до захвата соседних территорий, самим бы выжить. Так что, риски минимальны. Зато их дипломат сразу теряет свой возмущённый вид. Опускаясь на стул, отвечает.
— Так вопрос не только в нас. Эти твари угрожают всему региону. Или вы думаете, что захватив Сызрань, они остановятся? Как только у их лидера окажется под рукой пара сотен тысяч солдат, он отправит их во все стороны. И ваш полуостров станет одной из первых целей. Вы относительно неплохо укрепили границу, но этого не хватит, чтобы продержаться и пары часов. Вас сомнут, самое большее, минут за двадцать.
Парень озвучивает достаточно очевидные вещи. Но приехал ведь он сюда совсем не ради этого. Решаю немного подтолкнуть его.
— Это и так всем понятно. Что вы хотите предложить? Коротко и по существу. У меня тоже нет времени рассиживаться и толкать длинные речи.
На секунду он теряется. Потом отхлёбывает кофе из чашки, стоящей на столе и чуть подумав, озвучивает своё предложение.
— По нашей информации, вы располагаете авиацией. И определённым количеством артиллерийских установок. От лица правящего совета Сызрани, я предлагаю заключить военный союз против мутировавших тварей, что угрожают нашей общей безопасности. С вашей техникой и нашей численностью пехоты, мы сможем одержать верх над противником.
Несколько мгновений, обдумываю его слова. Интересно, откуда они прознали про авиацию? Агенты среди нашего населения, по которому уже поползли слухи или наблюдатели в районе Самары? Хотя, возможно, имеют место быть оба источника. Если вспомнить «железную леди» Сызрани, то я бы предположил, что она может отправить своих разведчиков куда угодно, вплоть до Урала. Впрочем, это сейчас не так важно.
Сформулировав в голове верный, на мой взгляд, ответ, начинаю говорить.
— Один вопрос — а что с этого получим мы? Предположим, у нас действительно есть авиация. Достаточное число военных самолётов, чтобы разнести в клочья половину армии «зомби», что напирает на Сызрань. Артиллерия у нас тоже имеется. Только вот, мы можем начать действовать, когда ваш город уже падёт. Немного точечных ударов по объектам ГЛОМС в области и мутантам больше негде будет формировать новых солдат. После чего мы просто уничтожим тех, кто остался. Методично превратив их в груду кровавого фарша. Отсюда вытекает вопрос — зачем нам спешить, если после победы мы сможем вывезти из Сызрани всё, что понадобится.
Такого варианта он точно не ожидал. Возможно их лидеры его и предупреждали, но, судя по лицу, парень очень сильно удивлён. Пару раз открывает и снова закрывает рот, видимо не находя что сказать. На третий, наконец выдавливает слова.
— А чего вы хотите?
Усмехнувшись, начинаю перечислять.
— Вечного права свободного проезда через Сызрань. Совместного контроля над постами по автодороге «Урал», в том её участке, который проходит мимо вашего города. И своей доли за любой груз, который по ней будет идти. Плюс, информирование о всех людях, которые приезжают в город, либо покидают его. С наличием наших наблюдателей на ваших пограничных пунктах. И ещё один момент — весь грузовой транспорт, который у вас найдется, на сорок восемь часов безвозмездной эксплуатации.
Секунд пятнадцать он сидит с непонимающим лицом. Потом отвечает, удивлённо вытягивая слова.
— Эти требования вполне укладываются в рамки моих полномочий. Нужно только обговорить конкретный процент дорожных сборов, которые вы будете получать. А количество ваших солдат на постах трассы, не должно превышать пятидесяти процентов от общей численности личного состава. Вы хотите подписать какие-то бумаги или вам будет достаточно моего слова?
Собираюсь ответить, что его слова хватит. Особенно, если учесть, что при желании, власти Сызрани могут положить хрен на любой письменный договор, независимо от его формы. Но мне мешает ожившая рация. Чей-то, явно испуганный голос сообщает, что третий батальон почти в полном составе оставил позиции и атаковал другие части с тыла. А со стороны перешейка наступают мутанты, чьи передовые отряды уже входят в образовавшуюся брешь.
Пару секунд осмысливаю происходящее, после чего тянусь к мобильной радиостанции.
Глава XXV
Перешеек прикрывают третий и седьмой батальоны. Плюс две роты четвёртого. Выходя из кабинета, бросаю охраннику фразу о том, что дипломатов пока необходимо держать в помещении. Сам на ходу пытаюсь связаться с командиром седьмого. С третьей попытки он отвечает. Но доклад, мягко говоря не радует. Бойцы третьего действительно покинул свои позиции, чему предшествовал короткий ожесточённый бой между его солдатами. В итоге, победившая сторона отошла назад и ударила в тыл остальным частям. Практически одновременно с появлением первых отрядов «зомби».
Офицер, срывающимся голосом кричит о том, что мутанты и третий батальон действуют заодно. Завершает всё просьбой накрыть их позиции огнём. От личного состава седьмого осталось не больше пятидесяти процентов, по его собственной оценке, они продержатся не дольше пяти-семи минут.
Закончив разговор, выхожу на связь с командиром артиллеристов. Приказываю сосредоточить огонь на перешейке. Орудия пристреляны для того, чтобы накрыть территорию перед нашими укреплениями, но сейчас огонь необходимо сместить чуть назад, посылая снаряды прямо на укрепления. Чтобы накрыть всех вместе — мятежников, штурмовые отряды «зомби», и как бы это хреново не звучало — остатки наших собственных солдат.
В процессе разговора, вместе с «Ураном» перемещаюсь в штаб. Отсюда выхожу на связь с Самарой, приказывая готовить к вылету один из стратегических бомбардировщиков. Подцепить вооружение, ориентируясь на поражение максимальной площади. Несколькими фразами описываю Данилу общую ситуацию — Руслан предатель, часть солдат подняла мятеж, дав возможность «зомби» прорваться на полуостров. И нам срочно требуется поддержка с воздуха. Двоих новобранцев с баллами эволюции мы перебросить в Самару не успели, поэтому остаётся только Вихров. Самолёт поднимать сразу по готовности и немедленно доложить мне.
Пока общаюсь с Самарой, штабисты поднимают в ружьё все части полуострова. А Павел связывается с Яной. Она успела задержать офицера из второго батальона, который участвовал в заговоре. Но вот комбат пятого, сейчас находящегося недалеко от Жигулёвска и вызванный в штаб под благовидным предлогом, ничего не ответил. Сейчас со стороны позиций, где его часть находится на отдыхе, доносятся звуки перестрелки. Они вместе с Ланой конвоируют арестованного к нам, находясь уже неподалёку.
Заслушав новости, коротко матерюсь. Потом пытаюсь сформировать в голове план действий. Из восьми армейских батальонов, под нашим командованием осталось два. Плюс части гражданской обороны. Грубо говоря, плохо подготовленные резервисты, которые сейчас подняты по тревоге. В Жигулёвске, это четыре батальона по двести человек, спешащих сейчас на позиции. Но в целом, ситуация, мягко говоря, критическая. У противника есть возможность оперативного перемещения по территории полуострова и они могут уничтожать один населённый пункт за другим. Всё, что остается нам — ждать, пока отряды уродов вывалятся к укреплениям и пытаться сдержать их. Хотя, многое зависит от численности противника.
Снаружи, одна за другой, грохочут батареи, выпуская первый залп в сторону перешейка. Через пару секунд оттуда на связь выходит один из ротных седьмого батальона и хрипящая рация выдаёт несколько булькающих фраз.
— Третий заодно с ними. Их твари не трогают, а те прикрывают уродов огнём. Комбат мёртв, наших почти не осталось. Противник валит толпами — бывшие люди вперемешку с животными. У меня двадцать бойцов, держим оборону в ДОТе, но ещё минута и нам пизда. Бейте по второй линии обороны — там суки из третьего и с ними мутанты. Моя семья сейчас в…
На этом фраза обрывается. Окидываю взглядом присутствующих штабистов. Лица испуганные, на некоторых откровенный ужас. Наш начальник штаба, видимо тоже это понимает. Встав, рявкает на подчинённых.