После того, как мутанты сожрут всё живое, до чего дотянутся на планете, щедро удобрив землю своим дерьмом, можно одним махом уничтожить их всех. После чего немного выждать и приступать к «новому заселению Земли», в условиях близких к идеальным. Возможно, нужно будет выждать год или два, но для бессмертных созданий, обитающих на орбите, это не такая серьёзная проблема.
По мере того, как я рассказываю, лицо аргентинца становится всё более мрачным. Когда заканчиваю, он уточняет, уверен ли я в том, что виноват именно персонал «Вечности». Отвечаю, что веских доказательств нет, но только у них есть ресурсы, позволяющие инициировать подобный процесс. Конечно, это может быть всего лишь случайным совпадением. Но выглядит крайне подозрительно.
В этом мужик со мной соглашается. После чего задаёт ещё один неожиданный вопрос — почему он может свободно говорить со мной на русском? Учитывая, что раньше с этим языком не был знаком даже близко. Тут в разговор вклинивается Лилу, слышавшая всё, с первого слова. Андроид объясняет, что в процессе проведения процедуры «обессмерчивания», через которую проходят все «генетические доноры», в мозги «прошиваются» все распространенные языки на планете. Поэтому, если с Феликсом вдруг заговорят на мандаринском или даже норвежском, он тоже ответит на полном автомате, ни на секунду не задумавшись.
Лицо аргентинца становится чуть озадаченным. Следующий вопрос, который он тоже адресует Лилу, касается бессмертия. Поняв по первым фразам, что девушка готовится зачитать целую лекцию, прошу её поспешить. В итоге, она ограничивается буквально несколькими фразами. Бывший «генетический донор» не может умереть от старости или известных болезней, но при этом уязвим для физических повреждений, как и раньше. Плюс, его центральная нервная система не претерпела изменений, так что при наличии простреленной головы, Феликс умрёт. Конечно, если у него нет похожих модификаций, сделанных в клиниках ГЛОМС на Земле.
На это он, с явным сожалением в голосе отвечает, что таких улучшений нет. Судя по его виду, после фразы о бессмертии, у него появился расчёт на что-то более весомое, чем защита от старости и болезней, известных науке.
Сразу же, как они заканчивают, отдаю приказ продвигаться дальше. Занимаем позиции с разных сторон от входа и спустя секунду Лилу уже прикладывает руку к панели электронного замка, открывая дверь. Заглянув внутрь, вижу большое тёмное помещение. Сразу же жалею о том, что «инфракрасное зрение» больше не работает. Сейчас бы оно здорово пригодилось.
Что интересно — изнутри никто не открывает огня. Но, подозреваю, что свет они вырубили не просто так. Возможно, кому-то уже пришла в голову идея с минированием помещения и нас просто хотят заманить в ловушку, чтобы подорвать. Либо, там ждёт засада, состоящая из весьма терпеливых бойцов.
Высунувшись ещё раз, даю короткую очередь, проверяя реакцию возможного противника. Когда в ответ не слышится выстрелов, удивлённо хмыкаю. Вижу, как Феликс уже готовится завернуть внутрь и останавливаю его, взмахнув рукой. Тут явно что-то не так. Раз никто не среагировал на автоматную очередь, то придётся пустить в ход вооружение калибром побольше.
Ещё раз сверяюсь с размерами помещения на планшете, убеждаясь, что в поперечнике оно больше полусотни метров. А потом перебрасываю палец на спусковой крючок гранатомёта и выставив оружие из-за угла, разряжаю его. Стараюсь прицелиться так, чтобы граната прошла под потолком, в итоге врезавшись в противоположную стену или упав на пол, рядом с ней. Сразу после взрыва из темноты слышится истошный крик. Кто-то, надтреснутым голосом орёт.
— Вы что творите? Не вздумайте больше ничего взрывать здесь, идиоты! Это запрещено!
Глава XIX
На момент застываю, удивлённый, как тоном обращения к нам, так и его содержанием. Такое ощущение, что к тебе обращается смотритель какой-то старинной библиотеки, озвучивающий, что зайти внутрь с едой нельзя. Или поймавший вас с девушкой за сексом в «мёртвой зоне» видеокамер. Но никак не противник, засевший где-то в темноте с автоматом.
Отойдя от лёгкого шока, криком отвечаю.
— Зажжёте свет — поговорим. Нет — забросаем всё нахер гранатами. У нас их ещё вдосталь.
Образ старого седого библиотекаря, сам по себе тает в голове, когда слышу раздающийся из темноты отборный мат. Впрочем, русский язык быстро сменяется немецким, на котором ругательства звучат ещё более занятно. Хотя, может он сейчас отдаёт приказы кому-то из числа своих людей. Повернув голову к Лилу, у которой тоже должна быть «языковая прошивка», уточняю содержание слов, доносящихся из погружённого в темноту зала. Но девушка подтверждает, что это обычные матерные выражения.
Ругаться неизвестный, прекращает секунд через тридцать. После чего, всё тем же сухим голосом обращается ко мне.
— Мы включим свет, если вы обещаете не портить ресурсы, находящиеся на хранении.
Усмехнувшись, покачиваю головой.
— Это возможно, только в том случае, если вы сдадитесь и сложите оружие. Иначе, нам придётся задействовать всё имеющееся вооружение, чтобы уничтожить вас и пройти дальше.
Слышится ещё несколько замысловатых ругательств на немецком и следует новый ответ.
— Такое возможно, только в том случае, если вы согласитесь побеседовать со мной и оставить после этого в живых.
Тяжёло вздыхаю. Что у них, за мания такая — пытаться со мной поговорить. При этом, как правило, не отвечая ни на один из вопросов. Формулирую в голове фразы и озвучиваю их.
— Согласен. Но малейший намёк на угрозу в нашу сторону и вы умрёте. Точно так же, как и все ваши люди.
Из темноты доносится короткий смешок.
— Да со мной здесь только пара андроидов, которые мало на что годятся. Люди отсутствуют.
После секундной паузы, решаю форсировать развитие событий. Кричу.
— Тогда включайте свет и выходите сюда. Побеседуем, как вы и хотели. Повторюсь — если нам покажется, что это ловушка с целью нашей ликвидации, то мы сначала прикончим вас, уничтожив тело, а потом разнесём в клочья ваш драгоценный груз, чтобы исключить восстановление.
Со стороны собеседника доносится несколько коротких фраз, которые можно интерпретировать, как его согласие. После чего, он бурча что-то под нос, удаляется от своей старой позиции в сторону. Секунд через двадцать в зале вспыхивают лампы и выглянув из-за угла, я могу рассмотреть его содержимое.
Множество небольших стеклянных ящиков, выстроенных квадратными башнями. В каждом из них — небольшое живое существо. Сначала мне кажется, что это какой-то извращённый способ хранить провизию. Или заспиртованные тушки небольших зверей. Но присмотревшись, понимаю, что внутри каждого из ящиков находится человеческий эмбрион. Своими глазами, я их никогда не видел. Но то, что сейчас можно наблюдать в этом секторе — однозначно похоже на изображения в сети. Навскидку, в зале тысяч семь-восемь таких небольших стеклянных хранилищ. Хотя, может быть и гораздо больше. Сложно посчитать, когда у тебя есть только одна точка обзора.
Поморщившись, жду, когда появится «псевдо-библиотекарь». Он выходит из-за стеклянных колонн, где-то через половину минуты. Седой дедуля, одетый в тёмные штаны и рубашку. На поясе — кобура с пистолетом. Сзади, почти вплотную следуют два андроида, у которых вижу электрошокеры.
Когда приближаются к проходу — берём всю эту компанию на прицел. Дедулю обезоруживаем и ставим около стены. Его помощников кладём лицом в пол и тоже изымаем шокеры. Впрочем, чуть подумав, приказываю Лилу ликвидировать их. Ни к чему, чтобы руководство «Вечности» слышало весь наш разговор.
После того, как девушка перерезает глотки своим подконтрольным собратьям, переключаю своё внимание на старика. Первым делом, интересуюсь, есть ли кто-то ещё в зале перед нами. После отрицательного ответа, Оставляю его под присмотром Лилу и Асды. А мы с Феликсом, продвигаемся вперёд. Через пару минут, становится ясно, что противник в зале действительно отсутствует. Ещё, я понимаю, что человеческие эмбрионы при близком рассмотрении выглядят довольно пугающе. Особенно в такой зашкаливающей концентрации.
После того, как мы оказываемся около выхода из помещения, приказываю девушкам переместить пленного сюда. Как только они доставляют куратора сектора, озвучиваю самый очевидный вопрос.
— Сколько здесь ещё охраны? В других залах тоже размещены засады?
Тот машет головой.
— Больше никого. «Сосед» со своими помощниками предпочёл отступить дальше, «центр» выдал ему разрешение на проход. Мне тоже, но я понадеялся на вашу глупость, молодой человек, и остался здесь. Надеялся, что вы необдуманно сунетесь внутрь, после чего у нас получится уменьшить количество бойцов в вашей группе. Или просто не дать вам пройти дальше. Кто же знал, что вы отмороженные варвары, которые сразу начнут бросать гранаты.
Не сдержав усмешки, киваю ему.
— Ну да, тёмный зал, в котором стоит тишина, не вызывает абсолютно никаких подозрений, у людей, заставших все прелести «Эволюции» на Земле. Это был не самый лучший план.
Тот чуть наклоняет голову, упершись глазами в пол и судя по шевелящимся губам, снова матерится на одном из языков. Но уже секунд через пять поднимает взгляд обратно.
— Зато теперь я здесь и могу свободно поговорить с вами.
Делает короткую паузу, видимо давая мне возможность озвучить очевидный вопрос, если появится такое желание. Но я предпочитаю молча ждать. Так что дед просто продолжает.
— Я прекрасно понимаю всю степень вашего негодования. Поверьте мне. Но и вам нужно понять, что уничтожение этой станции, или скажем, содержимого этих нескольких складов, перечеркнёт весь смысл проекта «Эволюция». Если не реализовать наш план так, как он задумывался, то всё происходящее станет обычной кровавой бойней, без малейшего намёка на логику.
Подойдя чуть ближе, заглядываю ему в глаза.
— Знаешь, с поверхности планеты, всё как-то так и смотрится. Кровавой и бессмысленной бойней, за которой больше ничего нет. Сотни миллионов людей рвут друг друга на куски ради куска послаще или дырки поуже. Любые