Впрочем, мозги работают настолько медленно, что я влетаю в офисный блок, ещё до того, как мысль заканчивает свой путь по «расплавленному» разуму. Смещаясь вправо, приваливаюсь к стене и пытаюсь вытащить пустой магазин из «Ястреба», чтобы перезарядить оружие. Но почти сразу понимаю, что это полностью бесполезная затея. Пальцы окончательно перестали слушаться. Впрочем, как и ноги. Прямо сейчас я сползаю вниз по стене, не имея возможности пошевелиться. Возможно быстрая пробежка, давшая физическую нагрузку на организм, ускорила попадание яда в критически важные узлы организма.
Повернув голову, вижу распластавшегося, с другой стороны входа, Феликса. Вплотную ко мне лежит Лилу, рядом с которой валяется автомат. Смазано вижу, как поворачивается Асда, подхватывая его и сразу же возвращаясь на свою позицию, откуда продолжает вести огонь.
Пытаюсь привлечь внимание девушки, постукивая рукой, которая отчасти ещё слушается, по стене, но быстро понимаю, что это бесполезно. Звук получается слишком слабым, чтобы его можно было расслышать за грохотом стрельбы. Как результат — девушка никак не реагирует. Громкий шум выходит издать в момент, когда она отстреливает весь магазин и начинает перезаряжаться. Дёрнувшись всем телом и рухнув на пол, я создаю достаточный шумовой эффект, чтобы она перевела на меня взгляд. Увидев, что андроид повернула ко мне голову, пытаюсь поднять левую руку, так как правая прижата моим же телом, и тыкнуть в разгрузку. Асда прищуривается, пытаясь сообразить, чего я от неё хочу. Через пару секунд вроде соображает. Переместившись ближе, достаёт из разгрузки две осколочные гранаты и вернувшись к выходу, одну за другой, пускает их в ход. Всё-таки перезаряжает автомат, отбив в зал несколько коротких очередей. Секунду наблюдает за ситуацией, после чего снова возвращается ко мне.
Зрение хоть и размыто, но позволяет рассмотреть, что на этот раз она берёт две термобарические. Пытаюсь сказать, что их лучше не использовать. Впрочем, «замороженные» губы не позволяют издать ни звука. Всё, что получается — неподвижно лежать и смотреть на то, как девушка бросает их в зал. Через секунду грохочут взрывы и доносятся отблески вспышек. В зале, откуда наступали роботы, начинает реветь какая-то сирена, замолкнувшая через несколько секунд.
Судя по тому, Асда больше не стреляет, угроза временно миновала. Пытаюсь пошевелить хотя бы какой-то конечностью, чтобы приподнять голову и оценить ситуацию у остальных. Но тело по-прежнему отказывается слушаться, поэтому секунд через пятнадцать прекращаю свои попытки. Тем более, что после каждой из них, перед глазами темнеет и я опасаюсь полностью отключиться.
Состояние Лилу проясняется через несколько мгновений, когда Асда оттаскивает её чуть в сторону и прижимает пальцы к шее, проверяя пульс. Заметив, что я всё ещё лежу с открытыми глазами, поднимает вверх большой палец. Хорошо. Значит андроид жива.
Сразу за этим выглядывает в проём, оценивая ситуацию в зале. После чего проверяет состояние Феликса. Когда разгибается, с трудом понимаю, что девушка снова показывает большой палец. Внутри медленно проплывает мысль, что если мы ещё не погибли, значит у «регенерации» есть шанс справиться с отравой. Вопрос только — есть ли она у Лилу. По идее, должна присутствовать, но как знать, что могли намудрить в своих протоколах хозяева «Вечности». Сразу за этой, возникает ещё одна идея — что если в дротиках какая-то дрянь, которая снова запустит чипы ГЛОМС? И нас сейчас так накрыло, потому что процесс уже пошёл.
Представив, что будет, если мы очнёмся, полностью подконтрольные команде станции, пытаюсь придумать, как сообщить о потенциальной угрозе Асде. Но раньше, чем в мою головы приходят какие-то дельные мысли, вырубаюсь, проваливаясь в темноту. Последняя мелькнувшая мысль — о том, что я так не смог связаться с «Бродягами» на Земле.
Глава XXI
Первое чувство, которое появляется — дикая боль во всём теле. Такое ощущение, как будто ты на пыточном столе и прямо сейчас в тебя вонзаются сотни иголок разной толщины и длины. Некоторые достают только до рёбер, другие уходят вглубь, пробивая внутренние органы.
Пытаюсь открыть глаза, но свет режет настолько сильно, что из-за нестерпимой боли, сразу же закрываю их обратно. В итоге, останавливаюсь на мысли о том, чтобы расслабиться и дождаться, пока телу станет лучше. Сам же вспоминаю, что случилось. Когда в голове всплывает картина произошедшего, понимаю, что лучше всё-таки попробовать осмотреться.
Впрочем, попытка приподнять руку, чтобы прикрыть ей лицо, заканчивается неудачей — конечность скручивает от боли и она падает на пол. Но это приводит к неожиданному результату — надо мной кто-то наклоняется, а через секунду к губам подносят ёмкость, наполненную водой. Как только чувствую её, сразу же понимаю, что мне на самом деле жутко хочется пить. Жадно поглощаю всё, что мне принесли. Когда человек отходит в сторону, снова пробуют разлепить веки, чтобы посмотреть ему вслед. Что отзывается очередной порцией боли в черепе, которая прокатывается дальше по всему телу.
Принимаю решение пока отдохнуть и прийти в себя. Что это за такая дрянь, напрочь вырубающая адаптиста четвёртого ранга и превращающая его в беспомощную амёбу, неспособную банально осмотреться вокруг? С другой стороны, хорошо, что я вообще остался в живых.
Вспомнив свои мысли по поводу восстановления работы чипов, какое-то время обдумываю, как это можно проверить. Прихожу к простому выводу — пока валяюсь в таком состоянии на полу, сделать это не получится. Вот если, когда поднимусь на ноги, выяснится, что «снайперский прицел» внезапно снова заработал — значит у нас серьёзные проблемы. Хотя, если чипы на самом деле включились, то после возвращения в нормальное состояние, я скорее всего уже ни о чём не будут думать, погружённый в «гормональную нирвану».
По ощущениям, в состоянии «комка желе» я провожу ещё, как минимум, полчаса. За это время ко мне дважды подходят, каждый раз принося кружку с водой, которую я выпиваю. Периодически пробую открыть глаза и вернуть себе зрение. Эксперименты позволяют понять, что уровень боли от взгляда на свет постепенно снижается. В конце концов, у меня получается окинуть взглядом помещение, в котором я сейчас нахожусь. Пусть глаза заливает слезами и из-за этого изображение сильно размыто. Но всё лучше, чем валяться полностью бесполезным овощем на полу.
Спустя несколько мгновений, понимаю, что это всё тот же офисный блок, куда мы отступали. После мимолётного обзора окружающей территории, приходится зажмуриться. Но через пару мгновений я снова распахиваю веки. На этот раз в поле зрения попадает Асда, которая приходит на помощь и помогает приподняться, усевшись на полу и упираясь спиной об стол.
Получив нормальную точку зрения обзора, ещё раз окидываю помещение взглядом, фиксируя лежащих на полу Феликса и Лилу. Оба пока без сознания. По крайней мере открытых глаз или попыток пошевелиться, я не замечаю. Вскоре у меня получается начать выдавать в окружающий мир связные фразы, вместо нечленораздельного лепета. А голова перестаёт взрываться от любого звука поблизости. Сразу же интересуюсь у единственной, оставшейся целой, девушки, что произошло.
Судя по рассказу андроида, взрывы гранат серьёзно повредили инфраструктуру зала, где мы угодили в засаду. Настолько, что жидкость стала заливать всё вокруг, включая нашу комнату. После детонации термобарических гранат и вспышек, ненадолго включилась сирена противопожарной тревоги, но сразу же заткнулась, так как воспламениться из-за обилия влаги вокруг, ничего не смогло.
Как результат — она подняла Лилу и прислонив её к стене, использовав руку андроида, чтобы закрыть дверь. После этого оттащила нас в следующее помещение офисного блока, где и разместилась сама. Следила за входом, поила нас водой, найденной здесь же и ждала, пока придём в себя.
После пары уточняющих вопросов, выясняется, что воду мы успели попросить сами, пока были в отключке. Первым это сделал Феликс, в забытье произнёсший фразу о воде и жадно опустошивший литровую бутылку. Когда она попробовали поднести воду к губами Лилу и меня, мы тоже жадно заглотили влагу. Поэтому, Асда поила нас каждые пятнадцать минут. Суммарно же мы пробыли в отключке около трёх с половиной часов. Вернее, если быть точным, то столько провалялся без сознания я, а вот остальные так и лежат на полу.
Противник ни разу себя не проявлял. Возможно его останавливает ситуация в разгромленном зале сектора, а может быть просто не осталось бойцов, которых к нам можно отправить. Судя по всему, с численностью личного состава, на станции, действительно, глобальные проблемы. Так или иначе, за всё это время экипаж не предпринял ни единой попытки до нас добраться.
Спустя минут пятнадцать, прихожу в себя настолько, что пробую подняться. С энной попытки это выходит и я наслаждаюсь вертикальным положением, опираясь одной рукой об стол, приваренный к полу. Сразу же пробую активировать «снайперский прицел» и расслабленно выдыхаю, поняв, что модификация не работает. Спустя ещё пару минут, в себя начинает приходить аргентинец. Вся симптоматика идентична моей. Судя по его лицу, каждая попытка открыть глаза, причиняет дикую боль. Как и любые звуки вокруг. Пока ждём его окончательного восстановления, обдумываю сложившуюся ситуацию.
Мы нанесли серьёзный ущерб инфраструктуре одного из секторов. Не знаю, насколько критичный, но если верить словам Асды, то более чем солидный. Мало того, что часть оборудования была уничтожена, так ещё в итоге и зал оказался затоплен. Если посмотреть на ситуацию со стороны логики, то противник должен был либо направить туда ремонтную бригаду, либо заблокировать двери с другой стороны, отгородившись от нас помещением, заполненным водой.
Хотя, вспомнив цвет жидкости, понимаю, что это была совсем не вода. Мы наткнулись на сектор по переработке естественных отходов. Впрочем, вполне вероятно, что в нём же находилось оборудованием, обеспечивающее работу всей системы водоснабжения «Вечности». Поэтому вероятность того, что они бросят его в раздолбанном состоянии, довольно невелика. К тому же, если оставить его так, то окажутся отрезанными сразу пять секторов, среди которых критично важные для них. Как минимум «энергетический» и тот, что был заполнен человеческими эмбрионами. Поэтому, скорее всего они уже послали ремонтников, чтобы исправить ситуацию. Вопрос только в том, получилось ли это у них. И если да, то не ждёт ли нас там очередная группа «пластиковых ликвидаторов».