Так же неплохо обстояли дела и у четырёх наших коггов сошедшихся со своими шведскими одноклассниками. Выстрелы Единорогов картечью быстро уничтожили желающих артиллерийскую дуэль устраивать, да и просто сражаться, и загнали колеблющихся и разумных в трюм, откуда теперь, после перехода абордажных партий на шведские когги, их и извлекают. К каракке с наветренной стороны подошли два когга, и с них раз в пару минут картечью бабахали по огромному кораблю. Ещё один кругляш — когг болтался у кормы «Самсона», там все паруса опустили и теперь когг сносило к каракке совсем медленно. На нём пытались маленькими миномётами выстрелить так, чтобы чуть не вертикально уходили мины и взрывались над шведским флагманом. Выходило так себе, в основном мины перелетали, слишком близко подошли к каракке, и расстояние хоть и медленно продолжало сокращаться. Ветер сносил. Скоро совсем невозможно будет стрелять.
Юрий Васильевич прикинул возможность их кораблика вмешаться в эту кучу малу. Ну, разве тоже попробовать стрельнуть малыми миномётами. При этом мины придётся перекидывать через свои корабли.
— Костин, сможешь! — Боровой дёрнул за рукав и показал, как это делают его подчинённые на «Розе», том самом кораблике подобравшемся к «Самсону» с кормы.
— Постараемся, — главбомбардир кивнул и пошёл к миномётчикам, расположившимся на корме, на надстройке. Вроде ют называется? Костин был литвином и бороду брил, только усы и куцый плевочек бородки присутствовали. Потому у командира артиллеристов, как и у брата, у Юрия по губам читать получалось. Не нужен сурдопереводчик.
Событие шестидесятое
Каракки нет!!! Сволочи! Кто так строит?!! Самый большой корабль его будущего флота разорвало! Не на кусочки, просто напополам, но разорвало. Костин перестарался. Хотя…
Строят так, гады. Нет чтобы палубу там в три наката, потом ещё обшитый железными листами пороховой погреб. Так нет, построили так, что посланная миномётом мина проломила палубу и взорвалась внутри погреба. Была красивая новенькая трёхмачтовая каракка и, бамс, две половинки, уже не новенькой, каракки весело идут на дно. Бой окончен, полная победа. Но лучше бы помучились немного, но огромный корабль захватили. На нём можно столько пушек и миномётов было разместить, на нём можно было столько молодёжи, из деревни изъятой, перековать в морских волков. Боровой, как эту махину увидел, так сразу стал планы строить, как его в плавучую Нахимовскую школу превратит. Вот, говорят же про шкуру неубитого медведя. Тонет теперь медведь вместе со шкурой.
Всё. Нет. Сволочи. Бой морской сразу закончился и плавно перетёк в спасательную операцию. Хотя, толку от неё. Шведы от такого бадабума падали в воду оглушённые или покалеченные, спасли в результате всего тринадцать человек — чёртову дюжину из двух с лишним сотен, как потом оказалось. Всего же в плен захватили двести девяносто человек. Теперь кораблей стало у князя Углицкого совсем много. Пять да тринадцать? Это? Почти двадцать? Это уже точно флот, а не флотилия. И возможно, чего бы не помечтать, ничего у самих шведов не осталось. Подплыть сейчас к Стокгольму и поинтересоваться: «А чего вам, немцы, перцы, колбаса, на попе ровно не сиделось? Чё делать будем теперь? Разбомбить вашу Стекольну. Побить в ней стёкла»?
Царь-батюшка, ну, братик нервный — Васильевич, как узнал, что шведы пару деревушек чухонских спалили и Печенгский монастырь разорили, посохом об пол дубовый стукнул и велел письмо тестю — князю Палецкому написать: «а велети им над немцы учинити по тому ж, како они над нашими людьми чинили, а за грабежы бы свои взяли гораздо, вдвое и втрое». Интересно ежели Або и Стекольну сжечь, то это вдвое или втрое получится?
Турку или Або тоже стеною ограждён. Низкая и башни эдакие кабанчики круглые приземистые. Со стороны порта в подзорную трубу и замок просматривался. Стена такая в некрасивый дом трёхэтажный превращённая. Архитектора за такой изыск высечь надо. Всё же итальянцы — фрязины, что в Москве Кремль построили, да и продолжают строить, были далеко не худшими архитекторами в этом времени. Кремль не Кёльнский собор, но и не вот эта вот голая стена из дикого камня.
Подплыли они к порту. Пару филюг?.. А чёрт его знает, как финны свои рыбацкие баркасы называют… На память приходит смешное слово лайба, может они и есть. Так несколько лайб попытались уйти вдоль берега, но вспухшие на их пути разрывы мин желание рыбаков оказаться подальше от родного дома поубавили, сначала паруса спустили, а после ещё парочки выстрелов стали возвращаться в порт. А порт огромный. И в нём полно купеческих судов. На гафеле и на кормовом флагштоке флаги висят. Ветер слабый и флаги именно висят, не колеблются на ветру, потому определить национальность купцов не просто. Но парочка точно не шведские — флаг не синий. Но на радость Юрию Васильевичу есть два купца точно с сине-жёлтыми флагами, а следовательно они подлежат экспроприации и доведут русский флот до двадцати суд… кораб… вымпелов. Так, кажется, боевые корабли считают. Оба кораблика — двухмачтовые бриги. не каракка трёхмачтовая, но и не когг игрушечный.
— Иван Семёнович, — Боровой погрозил пальцем Костину, — ты за последние несколько дней огромный урон царю батюшке нанёс, замок в Выборге наполовину развалил, теперь его отстраивать чуть не заново надо, иначе куда мы будем экскурсии водить пионеров и комсомольцев всяких с интуристами? И вот опять корабль классный, а точнее, школу гардемаринов, на дно отправил. Ты это брось. Да, шучу, не падай ты на колени. Встань. Молодец, наоборот, удачливый ты, попадаешь с такого расстояния в самые интересные места. Так вот, Иван Семёнович, включай свою удачу на полную и обстреляйте Або. Из больших миномётов и из средних. Малые не нужно. Пусть подпрыгнут там, по замку обязательно. И выберите церкву какую среднюю, не самую большую. Туда тоже бахнете. Не обязательно попасть по костёлу, кирхе или чего там попадётся. Главное впечатлить. Насколько можно судить по допросу пленных, у них тут практически главный — это епископ Турку Микаэль Агрикола. Адмирал Густав Бергер говорит, что он настоящий подвижник, начал процесс перевода Библии на финский язык ещё в Виттенберге, где он учился под руководством Мартина Лютера. Представляешь? Ученик самого Лютера! Нужно его напугать, но не превратить в нашего врага. Не обрушь костёл.
Событие шестьдесят первое
Сглазил. Или под руку ляпнул? Или нейролингвистически запрограммировал? Но произошло именно то, от чего Юрий Васильевич Костина предостерегал. Оба при этом события произошли и одновременно ещё. Бабахнули из обоих стадвадцатимиллиметровых миномётов по церкви четыре раза. И не попали. Рядом вспучили земли. Слава богу! Обычно рядом с церквами кладбища — погосты, вот на погосте какой красивый памятник раскокали, мертвецов ещё пробудили. Нормально. А потом перенесли огонь по замку. И с первого же выстрела как шарахнет — бабахнет. Хорошо они в полутора километрах почти от замка. Ну, там опять вспух гриб весь чёрно-красный. И пока все заворожённо смотрели на то, как этот гриб закручивается и улетает в космос, постепенно разбухая и теряя форму гриба, как завопит брат Михаил, указывая на город, как задёргал князя Углицкого за рукав, а там кирха заваливается. Та самая, по которой недавно отстрелялись. Гриба дыма нет, просто вдруг накренилась колокольня и исчезла, заслонённая деревьями с жёлтой осенней листвой.
— Нда. Если епископа Агриколу завалило, а сын короля Юхан был в замке или, точнее в той башне, которая взорвалась, то с кем тогда переговоры вести о сдаче города и контрибуции.
Юхан — это не наследник Густава, наследник — Эрик. Но насколько помнил Боровой, Юхан тоже королём успеет побыть, но перед этим будет даже пытаться отделить Финляндию от Швеции, кажется именно он и добьётся для Финляндии статуса довольно самостоятельного Великого герцогства. Хотя в этом моменте Артемий Васильевич уверен не был. Швецию чуть более позднего периода он изучал, так как шведы активно в Смуте поучаствовали, один генерал Делагарди чего стоит. Но интересовался всё же как участниками Смуты, так и действиями за этим последовавшими, а про правление Юхана так, мельком глянул. Как-никак этот товарищ станет отцом Сигизмунда — одного из главных действующих лиц Смуты.
— Стоп. А чего это? Ведь Катерина Ягеллонка (пол. Katarzyna Jagiellonka, швед. Katarina Jagellonica av Polen) ещё не жена Юхану. И точно не мать Сигизмунду. Юхан Густавович, вон, пацан девятнадцатилетний. Если жив ещё. Почему это я решил только Анну Ягеллонку убить. Если не будет этой полячки Катерины в Швеции королевой, то не будет и Сигизмунда III и его сына Владислава, которого выберут русским царём бояре. Нужно пока не поздно отправить парней и младшую сестрёнку грохнуть, — Юрий Васильевич это себе под нос еле слышно пробурчал. Ну, всем не до него было. Слышали как именно про это, про взрыв замка и разрушения костёла, говорил князь с главартиллеристом. Теперь перешёптывались, гадая, чего будет.
Не гоже с бабами воевать? Раздумывал Боровой в это время. А если эти бабы пусть косвенно повинны в миллионе, как минимум, жизней русских людей? И затормозят лет на сто развитие России. Миллион русских и две полячки? Нацист! Изувер! Ну, и ладно. Потом историки в будущем оправдают… Хотя нет, не оправдают. Кто же этим историкам скажет? Демоны самоликвидировались. Демонессы.
Решил после такой яркой презентации возможностей русского оружия Юрий Васильевич отправить на переговоры капитана и барона Иоганна фон Рекке, не, теперь капитана Ивана Ивановича Рыкова, ну должно так наши бояре его нарекут, чего им язык фонами мозолить. Выбор на барона пал по той причине, что он не швед. Лицо почти нейтральное — наёмник. Обещал служить Густаву Вазе, а нефиг было проигрывать. И опять же, русские обещали заплатить больше.
С развивающимся прапором и Егоркой с его богатырями для подстраховки, Иван Иванович подошёл к воротам, и взятый для такого случая, барабанщик постукал в барабан. Не, совсем не Ринго Старр. Ничего, научится, зато долго и громко.