Sweet home Chicago». Кстати, любимая песня Мэдди. Крайтону медведь на ухо наступил, но он обожал слушать, как поет жена, ей это удавалось на славу. Тембр ее голоса завораживал. Как-то она выиграла местечковый конкурс по вокалу. В ящике стола до сих пор хранится грамота… Он вспомнил, как сидел в первом ряду и с гордостью наблюдал, как на импровизированную сцену величественной походкой поднималась его Шоколадная в потрясающем оранжевом платье с тонкими бретельками. Помнится, они два часа стояли у витрины магазина, мучаясь сомнениями – тратить ли такую сумму денег. Мэдди сопротивлялась, но муж ее убедил.
– Ты достойна лучших нарядов! Позволь мне купить его.
Позволила.
Потом в течение месяца после работы в баре отправлялся разгружать вагоны в порту, домой доползал полуживой, но разве это жертва? Ведь в тот вечер на сцене жена блистала… Она пела, небрежно держа микрофон, как нечто привычное. И зрители молчали, затаив дыхание, а затем разразились бурными овациями.
Если подумать, столько у них всего происходило в жизни. Та же Тина учудила: родилась раньше срока… День был праздничный и жаркий. Сидеть в душной квартире было невыносимо, Мэдди маялась, обмахиваясь журналом. Едкие пары раскаленного асфальта даунтауна проникали сквозь приоткрытые окна.
– Милый, поехали к озеру кататься на лодке! – простонала девушка.
Крайтон засомневался: беременность она переносила хорошо, но все-таки восьмой месяц уже. Не время для активных забав.
– Пожалуйста, Томми! Ненадолго!
Что с ней поделаешь? Сели в автобус и уже через минуту заклацали зубами: кондиционер работал на полную, превращая салон в морозильную камеру. Захотелось обратно под палящее солнце. Добрались до гавани Burnham Park. В прокате station-менеджер подозрительно покосился на Мэдди и ее большой живот. Но, в конце концов, законы не запрещают будущим мамашам развлекаться. Парень проследил, чтобы спасательные жилеты были крепко застегнуты, затем проводил до лодки. Томас налег на весла, и судно заскользило прочь от пирса.
Бухта была небольшой. Полуостров, вытянутый узкой дугой, преграждал путь в открытый Мичиган. Отгреб немного вперед влево, оставив позади другие плавсредства – катамараны и каяки. Подул ветер, дышать стало легче, жара отступила. Любимая пассажирка положила на деревянную лавку полотенце и устроилась удобнее:
– Как думаешь, на кого она будет похожа?
– Надеюсь, на тебя, – рассмеялся.
– Откуда самокритика? – Мэдди искренне недоумевала. На ее взгляд, Томми был красавчиком. Порою не верилось, что ей достался такой породистый самец. В юности она часто гадала, каким будет мужчина ее мечты. Представляла его душевные и физические качества, поведение в той или иной ситуации. Но образ получался размытым и, как девушка ни старалась, становиться четче не хотел. А когда впервые увидела Крайтона, поняла, что больше не нужно фантазировать и искать идеального партнера…
Муж ритмично опускал и поднимал весла, а Мэдди любовалась его загорелыми предплечьями. Отплыли довольно далеко от берега. Ветер усилился, вызвав волны. Горластые чайки вторили их шуму надрывным бэк-вокалом. Лодку стало сносить вдоль полуострова к большой воде.
– Можешь протестовать, но мы возвращаемся, – постановил Крайтон и начал грести к берегу. Вскоре осознал, что его усилия не приносят результата. Они фактически стоят на месте. Волны переплескивались через борт, обдавая теплыми брызгами. Мужчина забеспокоился, но вида не показал – не хватало, чтобы жена разнервничалась.
С востока наползала громадная иссиня-серая туча. Повеяло прохладой. Лодка качалась и норовила перевернуться.
– Томми?
Он улыбнулся и сделал три мощных гребка:
– Все в порядке.
Девушка положила руку на округлый живот:
– Не хочу торопиться с выводами, но не все в порядке.
– Обычная непогода. Добраться до станции – сущий пустяк.
– Томми, я о другом! Как бы это сказать… У меня схватки.
От неожиданности он резко взмахнул веслами, и одно выскочило из уключины, упало в озеро. Рванулся за ним, но лодка накренилась, зачерпнув воды, пришлось срочно выравнивать киль. Весло подхватить не успел.
– Уверена? – задал глупый вопрос.
Мэдди поморщилась:
– Да.
– Возьмись за противоположные края борта, – скомандовал Крайтон и принялся отчаянно грести уцелевшим веслом. Взмах влево, нажим, взмах право, нажим. Ветер усилился, стал накрапывать дождь. От напряжения руки окаменели. Правильной техникой он не владел, но интуитивно изменил хват и угол локтевого сгиба. Попробовал грести за счет мышц спины и брюшного пресса. Нагрузка уменьшилась, скорость увеличилась. Полоска берега ширилась. Уже белели яхты, пришвартованные у пирса. Девушка мужественно переносила тягостный круиз, лишь покусывала губу.
Казалось, они плыли несколько дней. Когда достигли берега, схватил жену на руки, побежал к трассе ловить такси. Менеджер семенил следом, кричал вернуть жилеты. В больнице Мэдди уложили на каталку, увезли. Томас сидел под дверью палаты пять часов. Затем доктор сообщил, что роды прошли без осложнений, но ребенок недоношенный и будет помещен в инкубатор. Странное, ни на что не похожее чувство он испытал, когда впервые увидел трогательное, сморщенное личико своей дочки…
Крайтон продрог: к ночи похолодало. Завернул погреться в неказистый бар с фиолетовой мигающей вывеской. Пил горячий несладкий эспрессо. Пялился в телевизор, пока официантка не буркнула: «Мы закрываемся!»
Побродил по улице, окончательно замерз, направился обратно в подвал. Длинноволосый встретил его колючим взглядом: мол, слишком загулялся. Последний час Джонни беспокоился: не удумал ли приятель соскочить с авантюры? Или подставить их и выслужиться перед копами. Давным-давно они с Железным братались, но годы меняют людей.
– Что, Джон, ты во мне засомневался? – прочитал его мысли Крайтон.
– Не сомневаются только мертвецы, – нарочито мрачно парировал приятель. Через секунду улыбнулся, хлопнул друга по плечу: – Я лишь переживал, как бы ты не простудился.
– Больные члены команды – лишнее бремя?
– Нравится мне твой воинственный настрой! – подмигнул Джонни. – Через полтора часа продемонстрируешь его в деле.
Вымершие улицы центра Чикаго вселяли бодрость. Прохожие не вписывались в план операции. На уровень второго этажа Томас забрался лихо – подпрыгнул, уцепился за выступ здания, подтянулся. Провода сирены были спрятаны под пластмассовый короб. Расковырял его ножом и перерезал кабель.
Джонни следил за окнами. По идее, сейчас на пульте охраны банка должно замигать табло «Тревога». Охранник покинет пост для проверки помещений в полной уверенности, что скоро прибудет полиция.
Кларк возился с дверью. Выламывать ее не нужно. Лучше открыть цивилизованно, чтобы с улицы не привлекали внимания разбитые стекла и сорванные петли. Замок был обычный, автоматический. Блондин вставил отвертку в замочную скважину (сбоку, дабы отверстие оставалось свободным), всунул проволоку с расплющенным концом и подвигал ею во всех направлениях. Замки делаются не идеальными и держатся в большей степени на одном штырьке. Мужчина поднял его на нужную высоту, зафиксировал отверткой. Теперь основная нагрузка пришлась на другой штырек. Необходимо сместить и его, а затем третий и четвертый. Процедура заняла у Кларка ровно 50 секунд.
Ворвались внутрь. Первый охранник среагировал быстро, но против пятерых грабителей оказался бессильным. Вырубили апперкотом в челюсть, связали, отволокли от окна.
– Замрите! – второй напарник стоял в дверях и целился в бандитов. Томас узнал Паулса. «Но почему? Его смена должна была закончиться в шесть вечера!» Рыба молниеносно передернул затвор и нажал на спусковой крючок. Крайтон успел толкнуть его – автоматная очередь прошила стену, пощадив охранника и лишь ранив в плечо. Спаситель подскочил к Паулсу, закрывая его от нацеленных стволов. Несильно ударил в живот, зафиксировал запястья наручниками.
– Готово!
Рыба дернулся вперед, намереваясь отомстить за бесцеремонное поведение, Джонни удержал его:
– Не глупи! У него должно быть объяснение!
Томас приблизился к негодующему коллеге:
– Ты бы убил его! Зачем, если реально обойтись без жертв?
Рыба гневно раздувал ноздри.
– Не мешкаем. Вы двое здесь, остальные за мной, – длинноволосый побежал к хранилищу, Ганс и Кларк – следом, волоча тяжелые сумки с инструментом.
Прошло двадцать минут. «Чего они так долго возятся?» – Крайтон поглядывал на заложников через прорези в маске. Бледный Паулс облокотился на стену. Кровь из раны просачивалась сквозь грубую ткань рубашки и капала на пол.
– Аптечка есть? – обратился ко второму охраннику. Тот указал подбородком на шкаф возле дальнего стола.
Взял антисептик, марлевый компресс и бинт, подошел к Паулсу, разрезал рукав, обработал и перевязал рану. Рыба с молчаливой ненавистью наблюдал за его манипуляциями.
Прошло еще пятнадцать минут. Наконец троица вернулась в холл. В ту же секунду в темном окне сверкнул синий огонек – полицейская машина патрулировала ночные улицы.
– Копы! – крикнул Джонни. – Пригнуться!
Воспользовавшись минутным замешательством преступников, охранник вскочил на ноги и ринулся к двери, от которой его отделяло не больше десяти ярдов. Томас прыгнул за ним, распластался на полу, успев зацепить и повалить беглеца. Члены банды замерли. Автомобиль защитников правопорядка проехал мимо.
– Выходим и сворачиваем в левый проулок. На следующем перекрестке припаркован пикап.
Пятеро направились к выходу. Рыба шел последним. Крайтон уже переступил порог, как услышал позади серию выстрелов. Обернулся. Рыба довольно скалил зубы, перешагивая через трупы двоих заложников.
– Мразь! – в ярости кинулся на бугая, ударил в нос кулаком. Продолжал молотить подонка, но вдруг ощутил острую болью в затылке. Колени подкосились. Рухнул на пол и потерял сознание.
Длинноволосый вытер рукоять пистолета о куртку:
– Поднимайся, Рыба. Всунь ему в руки свой автомат, и уходим, уходим!