«Спартак» тогда, по словам бывшего спартаковского футболиста Александра Бубнова, «сдал игру в пику своему злейшему врагу, киевскому “Динамо”». «У Бескова, — говорит Бубнов, — была информация, что игроки помогли минчанам. И он постоянно об этом напоминал. Но здесь было хотя бы оправдание: помогли минчанам, чтобы Киев не стал чемпионом. В “Спартаке” они не боялись договариваться, потому что понимали, что в подобных случаях, как со СКА и Минском, Бесков закроет на всё глаза».
Глаза закрывал не только Бесков — деятели из Федерации футбола, с радостью набросившиеся из-за 0:0 на Лобановского и Базилевича, не стали ничего обсуждать ни после спланированной минской «феерии» в Москве («Чистой воды “искренний футбол”», — если вспомнить терминологию Эдуарда Малофеева!), ни после того, как «Спартак» в конце 1979 года обыграл в Ростове упомянутый Бубновым СКА. Бубнов, ссылаясь на защитника ростовского СКА Александра Андрющенко, рассказывает о том, как «Спартак» в 1979 году стал чемпионом: «Тогда ростовчане в последнем туре сдали ему матч со счётом 2:3. Бесков догадывался, что игроки между собой могут договориться. Сам он участия в этом не принимал. Но тогда ситуация сложилась так, что “Спартаку” во что бы то ни стало надо было победить, потому что в случае поражения его мог настичь “Шахтёр”».
Разбирать и обсуждать матчи — не проходные из седьмого тура только-только начавшегося чемпионата, каковым был привлёкший внимание «общественности» матч «Динамо» (Киев) — ЦСКА, — а повлиявшие на исход чемпионата, никто не стал и не собирался этого делать по той простой причине, что среди «фигурантов» не было Лобановского с его киевским «Динамо».
Не припомню, чтобы в те годы мелькало выражение «двойные стандарты», но подобная разница в подходах и есть «двойные стандарты». Более того, под них была подведена теоретическая база. Называя киевское «Динамо» «нечестной командой», Аркадий Галинский не отказывал себе в удовольствии делить договорные матчи на «неправедные» и «праведные». «Спартак» принимал минское «Динамо» в памятном матче под крышей манежа, в котором спартаковцы, можно сказать, не знали себе равных — они будто родились и выросли на бетоне, покрытом зелёной тряпкой (в ту пору искусственных газонов новейших поколений не было и в помине). Развесёлый манежный футбол начался с того, что спартаковцы открыли счёт. Не прошло, однако, и сорока минут, как они пропустили четыре мяча. Потом спокойно забили два и поздравили минчан с чемпионством.
«Когда речь идёт о матче “Спартака” и минского “Динамо”, — говорил Галинский, — я совершенно не исключаю, что у спартаковцев могло возникнуть аналогичное (перед этим Аркадий Романович рассказывал о сочувствии футболистов сталинградского «Трактора» к ЦДКА в 1947 году, когда команда из Сталинграда на своём поле проиграла московским армейцам матч с нужным москвичам для победы в чемпионате счётом 0:5. — А. Г.) сочувствие к минчанам. Во-первых, из-за симпатии к их игре; во-вторых, из-за нелюбви к киевскому “Динамо” или, вернее, к той системе, которую олицетворяла эта команда».
«...Не было ли это прежде всего реакцией молодых ребят на несправедливости, существовавшие тогда в нашем футболе? — Владимир Степанов в книге «Спартак — 8 лучших лет моей жизни» идёт в рассуждениях о договорных матчах с минчанами и ростовчанами ещё дальше. — Когда киевляне априори имели ежегодный гандикап перед другими клубами и вся страна, в том числе и спартаковцы, в борьбе за чемпионство 1982 года, собственно, болели за минчан. И я уверен, что здесь больше был порыв души, чем пошлая корысть».
Стратегический расклад, сделанный Лобановским и Базилевичем в начальной стадии чемпионата, подвергается жёсткой обструкции («Нас, — говорил на заседании президиума Федерации Лев Филатов, — тревожит их сомнительная репутация. Оба ежегодно попадают в скандальную хронику. Высказываемые на совещании сомнительные идеи проявляются в игре команд, которыми они руководят»), а по сдаче матчей, результаты которых назвали чемпионов страны, — полное молчание радетелей за чистоту футбола, в мощный бинокль рассматривавших соринку в киевском глазу и не замечавших бревно в глазу московском. «Сочувствие к минчанам», «нелюбовь к киевскому “Динамо”», «порыв души» — разве такие благородные позывы «романтиков с большой дороги» подлежат обсуждению и осуждению?..
Константин Иванович Бесков, к слову, ещё в 1968 году на страницах «Советского спорта» говорил: «Я не могу привести точных фактов и доказательств, но впечатление складывается такое, что в конце сезона некоторые результаты матчей чемпионата были достигнуты благодаря “договорным” началам».
В условиях жесточайшего цейтнота — постоянные матчи и тренировки, в сборной и клубе, перелёты-переезды, — заниматься восстановлением сил (просто — восстановлением, об отпуске нормальном и речи не было!) приходилось на ходу. «Это означает, — говорил Лобановский, — что с каждой конкретной командой мы будем играть по-разному. С одной на максимуме, с другой — на “достойном минимуме”».
«Класс команды, её мудрость как раз в том и состоит, что, играя со слабым соперником, она затрачивает лишь необходимое для сохранения статус-кво количество усилий. В высшей степени неразумно требовать от команды только шумных и убедительных побед. При таком подходе (такова уж, к сожалению, психология многих болельщиков и кое-каких руководителей команд) мы вознесём её до небес за две-три победы над второразрядными коллективами и сами же утопим после первой неудачи в ответственном матче».
Лобановский никогда не бросался случайными, спонтанными высказываниями. Это, датированное 1974 годом, то есть тем периодом, когда Лобановский и Базилевич фактически начали работать в киевском «Динамо», тоже хорошо продумано. Лобановский пытался «застолбить» право высококлассной команды, в состав которой входили не по два, как в XXI веке, примерно равноценных футболиста на одну позицию (если говорить о серьёзных клубах), а весьма ограниченное число игроков действительно высокого уровня, — на проходные матчи. Матчи, в которых можно было бы не выкладываться в полную силу, считая их своего рода дополнительными тренировочными занятиями, не заниматься бессмысленной работой в ситуации, когда вполне можно было обойтись, сыграв на классе, «малой кровью» и сохранить силы и свежесть для встреч, в которых без предъявления запредельных усилий никак не обойтись.
«Динамо» время от времени и проводило, не выкладываясь полностью, подобные матчи. За кулисами их называли «договорными». Впрямую — «матчами, в которых отсутствовала спортивная борьба». В обоих случаях называли бездоказательно, поскольку никаких доказательств сговора — ни за кулисами, ни во время публичных разборов — предъявить не могли.
Так проводило ли киевское «Динамо» договорные матчи? Да, наверное, если считать договорными встречи, перед которыми хозяева поля, занимавшие не самое лучшее турнирное положение, обращались с просьбой к пребывавшим на завидном ходу динамовцам особенно не усердствовать и заведомо согласиться с ничейным исходом. Такого рода просьбы вполне вписывались в стратегию турнирного поведения «Динамо», и киевляне — не так часто, как могло казаться и казалось со стороны — просьбам этим шли навстречу. И припоминают-то динамовцам — из публикации в публикацию — с дюжину подобного рода матчей. За шестнадцать-то лет!.. «Разве можно, — говорил Юрий Войнов, — упрекать команду, которая в воскресенье “дарит” на выезде ничью аутсайдеру, а в среду так выкладывается в матче в рамках еврокубкового турнира с грандом из Германии, что все только диву даются?»
Помимо решения задач стратегического свойства, трата минимума усилий, достаточных при этом для достижения необходимого в данный конкретный момент результата, позволяла Лобановскому держать под контролем такой важный фактор, особенно для команды с весьма ограниченным количеством высококвалифицированных игроков в составе (13—14: очень и очень мало для сезона внутреннего и международного), как баланс функционального состояния футболистов. На длинной дистанции сезона не так уж и легко распределять силы. Надо уметь делать это. Тот, кто умеет управлять усилиями, достоин уважения.
И ничего, на мой взгляд, страшного нет в том, что Блохин юбилейный свой гол — 200-й — забил в Харькове в ничейном (2:2) матче с «Металлистом» — матче, возведённом в разряд договорных. И в том также, что повеселили публику голами (3:3) футболисты ростовского СКА и киевского «Динамо», когда при счёте 2:2, обе стороны устраивавшем, вышедший на замену молодой ростовчанин Курятников, о задуманном не ведавший, вколотил потрясающий по красоте гол в киевские ворота, тут же получил взбучку от опытных партнёров, в следующем игровом эпизоде заваливших в своей штрафной ради немедленного пенальти Блохина. С кем-то следовало играть, как говорил Лобановский, «на максимуме», а с кем-то — «на достойном минимуме».
Выражение «выездная модель», будто бы объясняющее футбольную философию Лобановского, стало нарицательным. Таковым его сделали, не вникая в суть явления, безудержные критики Лобановского, никогда не принимавшие, не принимающие и не желающие принимать в будущем взгляды киевского тренера на футбол только потому, что взгляды эти — Лобановского. Выражением этим пугают «романтиков», пытаются объяснить отсутствие зрителей на трибунах стадионов, неудачи клубов и сборных: «Как они могут что-то выиграть, если взяли на вооружение пресловутую выездную модель Лобановского?»
Буряк смеётся над выражением «выездная модель», придуманным журналистами для характеристики игры киевского «Динамо» в гостевых матчах. «Не было никакой “выездной модели”, — говорит он. — Наши соперники не шли вперёд, хотели лишь одного — не проиграть. Мы пытались их выманивать, катали мяч на своей половине поля. Наш рационализм был спровоцирован соперником».
«В понимании тренеров и футболистов киевского “Динамо” то, что некоторые журналисты называют “выездной моделью”, — объяснял Лобановский, — является всего лишь одним из многих способов ведения игры. Причём мы используем его не все полтора часа матча, а на отдельных временных отрезках. В зависимости от различных обстоятельств команда либо борется за пространство, перенося активные действия на половину поля соперника, либо отдаёт пространство сопернику, желая получить оперативный простор для скоростных атак, либо применяет попеременно оба варианта игры.