Отчисленным из команды Виктор Александрович вовсе не отказывал в футбольных способностях. Просто он считал, что они не могли играть в его футбол, который за годы его работы в Киеве стал футболом будущего. Лобановский и другие уходили от Маслова, но — не из футбола.
Аркадий Галинский «истинной причиной» конфликта Маслова с Лобановским называет... нежелание Лобановского пить водку, выставленную на стол во время командного обеда по распоряжению Маслова. Дело якобы обстояло таким образом. Динамовцы возвращались с первого для тренерской поры Маслова подготовительного сбора из Леселидзе. Летели самолётом из Адлера в Киев. Из-за плохих погодных условий рейс перенаправили в Симферополь. Вылет в Киев откладывался на несколько часов. «И тогда Маслов, — пишет Галинский, — попросил администратора команды заказать обед в ресторане аэропорта и подать на стол водку. Когда футболисты увидели перед собой запотевшие графинчики с сорокаградусной, они глазам не поверили: в киевском “Динамо” такого прежде не бывало! Маслов поднял тост — за удачу в предстоящем сезоне. Выпили все, кроме Лобановского — он до своей рюмки даже не дотронулся. Заметив это, Маслов попросил его всё-таки за успех команды выпить, но когда Лобановский сделать это отказался, Маслов зло по его адресу выругался. Лобановский, в свою очередь, что-то сказал в ответ».
Галинского в ресторане Симферопольского аэропорта, понятно, не было. Гораздо больше поэтому веры человеку, там присутствовавшему. Тем более что человек этот в тот момент был капитаном киевского «Динамо». Виктор Каневский говорит о том, что Галинский преувеличил. Да, обед Маслов организовал, водку на стол официанты поставили, Лобановский выпивать не стал. Но всем было известно, что Лобановский в годы игроцкой карьеры к водке не прикасался: он мог позволить себе шампанское, но не крепкие напитки:
«Всё было совсем не так. Днём раньше Маслов, узнав, что двое наших ребят выпили, решил, что будет лучше, если игроки не станут пить в одиночку, таясь — ведь запретный плод желанный, — а сядут за стол и все вместе за обедом пропустят рюмку-другую. Разве это пьянство? Мы выпили, а Лобановский действительно отказался, и это никого не удивило, в том числе Маслова. Никто даже внимание на это не обратил. Все знали, что Валерий очень дисциплинированный. Потому-то Маслов и слова не сказал, а тем более не настаивал, да ещё в резкой форме. Говорю это как очевидец того, может, и не совсем обычного обеда в аэропорту».
И ещё одно немаловажное обстоятельство, о котором рассказывали хорошо знавшие Маслова люди: Виктор Александрович, к хорошему столу с выпивкой всегда относившийся уважительно, никогда, ни при каких обстоятельствах никого не заставлял выпить, если человек не желал этого делать.
И пошла после «водочной выдумки» Галинского, утверждавшего, что «Маслов до конца своей жизни простить Лобановскому не мог» антиводочного демарша, писать губерния. Порой, что называется, до потери пульса. Оказывается, «Маслов надолго затаил обиду: сколько лет прошло после того ресторана, Маслов тренировал “Арарат”, Лобановский — киевское “Динамо”. Через неделю — финал Кубка кубков в Базеле. Матч с “Араратом” — рядовой. Так казалось. Но произошло нечто странное и страшное: не игра — побоище. Ереванцы бросались на каждый мяч, не щадя ни себя, ни соперника. Блохина увезли в больницу, наложили пять швов на распоротую ногу, травмированы Мунтян, Колотов, Онищенко. Что это было: случайность, жажда борьбы или тренерская установка? Задание тренера, трижды подряд приводившего киевлян к чемпионству и, в конце концов, “выжитого” из Украины? Месть Лобановскому за ту невыпитую стопку водки?..».
«Водочная» версия, выдуманная Галинским, не работает ещё и по той простой причине, что практически одновременно с Лобановским из «Динамо» Маслов «попросил» и некоторых других футболистов, которых не видел в составе строившейся им новой команды, но которые, в отличие от Лобановского, за обедом в ресторане Симферопольского аэропорта выпивали. Войнов, Каневский, Базилевич... Конечно, уход Войнова и Каневского публика перенесла менее болезненно, нежели уход Лобановского и Базилевича — 25-летнего и 26-летнего футболистов. Самый возраст — играть. Но Маслов на даты рождения внимание не обращал. Он руководствовался только соображениями целесообразности и принял для себя решение: эта четвёрка, какими бы популярными игроками они ни были, ему в «Динамо» не нужна.
К моменту резкого похолодания Маслова в отношении к Лобановскому киевское «Динамо» провело в чемпионате СССР всего восемь матчей. Это был первый сезон Маслова в команде. В сообщении о его назначении говорилось: «начальником и старшим тренером киевской команды “Динамо”», то есть с огромными полномочиями и не менее огромными ожиданиями успешного выступления в чемпионате страны и розыгрыше Кубка.
Перед сезоном Маслов был сдержан. Выдавать авансы — ни новым работодателям, ни прессе — не собирался. Сказал лишь, что место, занятое «Динамо» в прошлом году (в 1963-м — девятое), «явно не соответствует возможностям команды», и озвучил задачу, назвав её «вполне посильной», — место в пятёрке. В пятёрку, однако, масловское «Динамо» не попало, оставшись на шестом месте и пропустив при этом на пятое ещё одну украинскую команду — донецкий «Шахтёр» с Олегом Александровичем Ошенковым во главе. Некоторой компенсацией за невыполнение задачи стала победа в Кубке СССР. Достойный, надо сказать, результат для тренерского дебюта: скачок вверх на три ступеньки в таблице и Кубок.
В восьми встречах первенства киевляне взяли всего 10 очков (в те времена за победу начисляли 2 очка): три выигрыша и четыре ничьи. Как-то раз, когда игра в чемпионате не клеилась, Маслов зашёл в столовую на базе, внимательно оглядел столы, за которыми не оказалось ни одного свободного места, и произнёс: «О! Полная столовая, а как голик забить — никого не найдёшь!»
Маслов, помимо того что первым, ещё до Рамсея, ввёл — не в теории, а на практике — систему 4—4—2, придумал новую позицию. Игрока, поставленного Масловым в зону перед двумя центральными защитниками, стали называть «волнорезом», «чистильщиком» для первой оборонительной линии, составленной из полузащитников. Спустя годы футболистов этого амплуа стали называть «опорниками».
С развитием игры в зоне перед центральными защитниками стали действовать два, а то и три хавбека с огромным набором функциональных обязанностей. Тогда же, в 64-м, когда футбольный мир ещё и не думал о новых возможностях, открывавшихся для игры в обороне и атаке благодаря появлению в центральной зоне игрока, способного усилить центр защиты и активно начинать командные действия в нападении, Маслов обнаружил в составе «Динамо» родившегося для реализации этой идеи футболиста — Василия Турянчика. Он и стал первым «волнорезом» в киевском «Динамо» — и в европейском футболе вообще.
Маслов, как и Соловьёв, был сторонником жёсткой игровой дисциплины при обеих тактических схемах, которыми он оперировал (сначала 4—3—3, затем 4—4—2). Он выступал за существенное расширение зон действий футболистов. «Наличие таких “узких” специалистов, как, например, правый крайний Базилевич и левый крайний Лобановский, — говорит Олег Базилевич, — его не устраивало. Мы и сами понимали необходимость перестройки нашей тактики и с удовольствием использовали бы наши умения в русле новых требований». Базилевич называет стиль, присущий Маслову, «крайне авторитарным» и с сожалением свидетельствует: «Он даже не попытался найти с нами общий язык». Именно это нежелание разговаривать и послужило, по мнению Базилевича, причиной преждевременного ухода из «Динамо» большой группы футболистов, находившихся в расцвете сил, — Каневского, Войнова, Бибы, Лобановского и самого Базилевича.
Но Базилевич тем не менее не жалеет эпитетов, когда говорит о Маслове, первом специалисте, разрушившем стереотипы. Маслова, часто вступавшего в противоречия с болельщиками, журналистами и, конечно же, футболистами, Базилевич называет «талантливейшим тренером», «великим тактиком», видевшим «на годы вперёд».
Что до «авторитаризма», тем более — «крайнего», то это всё же не про Маслова. Друзья-нападающие были вынуждены уйти из команды, потому что Маслов, приступивший к тщательной разработке схемы 4—4—2, на что, разумеется, требовалось время (и Маслов в Киеве его получил — тренерское счастье — в полном объёме!), не видел в её рамках для них места. Начни он с ними тогда разговаривать, разъяснять свои задумки — ни к чему бы это не привело: только бы потерял время. Восемь классов образования, из подручных средств на тренировках только секундомер и свисток, феноменальный, без видеозаписей, объём знаний о сопернике, интуиция, поставленная в основу тренировочного процесса, — и десять титулов: четыре чемпионства и шесть кубков СССР с разными командами: это всё — Маслов. Он даже матерился по-доброму — никто на него не обижался.
У Лобановского свои воспоминания о Маслове. 2 мая 1964 года в раздевалке ярославского стадиона после матча с «Шинником» у игрока с тренером случилась серьёзная перепалка. О её содержании динамовские ветераны вспоминают примерно так. Вели 2:0, но закончили 2:2. Маслов обиделся. Собрал команду и давай чихвостить по одному. Дошёл до Лобановского: «Валера, что ты делал на поле?» — «Понимаете, Виктор Александрович, в команде есть ювелиры и чернорабочие». Маслов взглянул на него из-под бровей и сказал: «Валера, у меня все будут чернорабочими, но исполнение должно быть ювелирным». Так, к слову, спустя два года и произошло: «чернорабочие» Маслова три сезона подряд «ювелирно» гоняли в чемпионатах СССР всех, кто попадался им на поле.
Незадолго до этого, после московского матча со «Спартаком» — того самого, в котором Маслов Лобановского заменил, Валерий по возвращении команды в гостиницу первым делом принялся собирать вещи. «Всё, — вспылил, — уезжаю в Киев!» Валентин Трояновский вспоминал, что с трудом отобрал у Лобановского сумку («Ты что, с ума сошёл?») и еле-еле успокоил.
После же Ярославля Маслов окончательно для себя уяснил, что Лобановский в деле строительства новой команды ему не помощник, и сослал любимца публики в дубль. У Маслова был карт-бланш, и местные руководители знали, что стоит им вмешаться в кадровые вопросы, Маслов моментально уедет, наплевав на мнение, спущенное с чиновничьих вершин, и пробурчав на дорожку что-нибудь вроде: «Тогда сами и тренируйте...»