— Я не голоден. Только кофе, пожалуйста.
Протягивая кофе, Наоми с опаской посмотрела ему в глаза.
— Хочешь, я прямо сейчас прочитаю тебе оставшиеся главы?
— Может быть, сначала поешь? — сказал он отрывисто— грубо.
— Я тоже не хочу есть.
— В таком случае можешь начать. Может быть, сэкономим немного времени, чтобы потом ты почитала мне газеты.
— Да, конечно. — Беря рукопись, Наоми отчаянным взглядом смотрела на художника. Что-то шло чертовски не так. Любовник прошлой ночи исчез, перед ней опять был тот суровый Бран Ллевеллин, которого она встретила в день приезда.
Чтение не заняло много времени, Бран холодно кивал и наотрез отказался вносить поправки.
— Зачем? Все равно какой-нибудь редактор «Диадемы» перекроит все по-своему. После обеда отошли рукопись.
— Ладно. Хочешь что-нибудь добавить в письме от себя?
— Нет. — Бран дотянулся до газет и подал их Наоми. — А теперь почитай это. Тал сказал, что на пятой странице есть очень интересная статья.
Наоми взяла газету и чуть не уронила ее. Вместо обычного номера «Тайме» Бран дал ей «Кроникл».
Девушка прокашлялась.
— Но это не та газета, которую ты обычно читаешь.
— Нет. Тал купил ее утром в Ньюпорте. Он может читать, что ему угодно.
Сердце Наоми глухо билось в груди. Откуда ей было знать, что любят читать Гриффитсы. Она безнадежно смотрела на номер «Кроникл». Диана клялась, что не опубликует статью, пока она не уедет отсюда, но, судя по тому, как держится Бран, сомнений быть не может: сестричка не сдержала слово. Найти статью труда не составило.
Заголовок бросался в глаза. Над снимком дома, сделанным со значительного расстояния, красовалось жирное название — «Логово Дракона».
— Нашла?
— Да, — прошептала Наоми.
— Тогда читай.
— Бран Ллевеллин, — начала Наоми, но вынуждена была прерваться, чтобы прочистить горло. — Бран Ллевеллин, один из лучших уэльских художников со времен Огастеса Джона, отгородился от мира в горах Уэльса, где живет в живописном месте, напоминающем ему деревню, в которой он родился.
— Несколько напыщенно, но все точно, — прокомментировал Бран. — Читай дальше.
Далее в статье описывался интерьер дома, винтовая лестница и огромные окна студии, выходящие на север. Диана не забыла упомянуть о картинах, развешанных на стенах, в том числе и об автопортрете, который никогда не выставлялся. Она живо обрисовала дикое очарование парка, упомянула о верной чете валлийцев, обслуживающей Брана, затем перешла к несчастному случаю в горах. Статья заканчивалась перечислением его выставок и знаменитостей, которых он увековечил, а внизу еще добавили небольшой анонс автобиографии «Полет ворона».
В комнате повисла убийственная тишина. Дрожащая и безгласная Наоми ждала приговора. Конечно, в статье не было ни лжи, ни клеветы, но достаточно взглянуть на лицо Брана, чтобы понять, что он переполнен холодной яростью.
— Ну, — наконец сказал он, — я улавливаю флюиды нечистой совести, Шахерезада.
— Не понимаю, о чем ты.
— О, перестань, дорогая, — презрительно сказал он. — Давай не будем темнить. Когда Тал прочитал мне статью, было нетрудно догадаться об источнике информации. Если бы статья ограничивалась описанием интерьера и парка, это бы еще ничего, но ни один человек, кроме Тала и Мейган, не вступал в мою мастерскую. И никто не видел автопортрета, Наоми. И никто, даже издатель «Диадемы», еще не знает названия моей будущей книги. Да, только одно упущено в этой скандальной статейке — моя слепота! Интересно знать, почему ты не упомянула об этом! — Он яростно сжал кулаки. — Скажи, это ты делала снимки?
— Нет!
— Значит, кто-то еще проник. А всю остальную информацию предоставила ты?
— Да.
— Надеюсь, тебе хорошо заплатят.
Наоми тяжело вздохнула.
— Я сделала это не ради денег!
— Тогда зачем?
— Не могу сказать.
— И не надо. — Бран улыбнулся дьявольской улыбкой. — Я попросил Тала позвонить в «Кроникл» и узнать, кто написал эту статью.
У Наоми ослабли плечи.
— Ясно.
— Естественно. Даже такому слепцу, как я, теперь все ясно. Мисс Диане Берри посчастливилось иметь сестру, склонную к шпионской деятельности.
Наоми сидела, закрыв лицо руками, не в силах вымолвить ни слова.
— Зачем, черт подери, ты пошла на это?
— Диане нужна была эта информация, — прямо ответила Наоми.
— Не сама по себе эта статья стоит у меня поперек горла. — Его лицо приняло угрожающий вид. — А тот факт, что ты обманом добыла эту информацию. Ты, Наоми, ты, человек, на чью искренность я был готов поставить последний цент.
— Вообще-то я именно такая, — мрачно проговорила она. — Ты, конечно, мне не поверишь после всего этого. Но если я на скамье подсудимых, то ты должен знать все. Приятель Дианы предназначал работу у тебя для нее, но она никак не могла отлучиться из «Кроникл», поэтому умолила меня занять ее место.
Бран нервно провел рукой по волосам.
— И ты согласилась?
— Да.
— Охотно?
— Конечно же, нет!
Рот Брана напрягся.
— Тогда почему?
— Диана уверена, что эта статья обеспечит ей повышение по службе, — упавшим голосом объяснила Наоми. — Она… она очень поддержала меня, когда я нуждалась в помощи. Как же я могла отказать ей, когда она попросила меня единственный раз помочь ей. У меня было три недели отпуска, и я сдалась, согласившись приехать сюда и поработать на тебя, одновременно снабдив сестру информацией, которая для ее карьеры — вопрос жизни и смерти.
— Ну ладно. Теперь я хотя бы знаю, каким образом ты здесь очутилась, — сказал Бран после паузы. Его лицо было неподвижно, как маска, глаза плотно закрыты. — Теперь, когда ты все объяснила, твои мотивы стали довольно понятными. По крайней мере, ты сделала это не ради чертовых денег. — Он резко распахнул глаза. — Но чего я не могу понять, почему, черт подери, ты позволила мне заниматься с тобой любовью?
«Потому, что люблю тебя до безумия и проклинала бы себя всю оставшуюся жизнь, если бы не позволила, — отчаянно подумала Наоми. — Если бы не так, то хлопнула бы дверью у тебя перед носом и плевать хотела, слепой ты или еще что. Тогда все было бы гораздо проще».
— Разве это не очевидно? — неуверенно сказала она.
— Да, я был достаточно глуп и именно так думал. Но больше я так не думаю. Ты что, хотела смягчить удар, когда все всплыло бы наружу? Или решила столь экзотическим способом расплатиться за информацию, которую сумела вынюхать для своей сестрички?
— Ни то и ни другое, — пролепетала Наоми. — Я понимаю, что глупо просить прощения. Но поверь, Бран. Мне действительно очень жаль, что все так получилось.
— Мне тоже, — горестно сказал Бран. — И не из-за статьи. К этому-то я привык. В сравнении с остальной чепухой, которую пишут про меня газеты, в этой статье нет ничего лживого. Но меня мучает то, что ты приложила к этому руку. Ты использовала меня, Наоми. Проникла в мой дом, в сердце и даже в чертову постель — и все для того, чтобы собрать информацию для твоей сестрички!
— Нет, Бран, пожалуйста, не говори так! Что мне сделать, чтобы убедить тебя?
— Сделать? Я скажу тебе, что нужно сделать, мисс Иуда. — Бран вскочил. — Убраться с глаз моих долой!
Он неожиданно бурно расхохотался собственной оговорке, а Наоми отшатнулась, словно он ее ударил. Слезы медленно текли по ее лицу. Она схватила законченную рукопись и выбежала из мастерской. Добравшись до кабинета, она плотно закрыла за собой дверь и только тут дала волю слезам. Прошло довольно много времени, прежде чем она успокоилась, села за машинку и напечатала короткое сопроводительное письмо в издательство. После этого она поставила свои инициалы под именем Брана, положила рукопись в конверт и слегка прибралась на столе.
Минут через пятнадцать все уже было готово к отъезду. Она вынесла в коридор чемоданы и зашла на кухню попрощаться с Мейган, которая была занята приготовлением ужина.
— В чайнике есть немного чаю, дорогая, — сказала Мейган, поглощенная приготовлением соуса. — Бран уехал с Талом на прогулку.
Наоми прокашлялась.
— Мейган, я уезжаю.
— Уезжаешь? — Мейган обернулась. — Наоми! Боже, какой ужасный у тебя вид! Что случилось?
— Статья в газете, — дрожащим голосом проговорила Наоми. — Я во всем виновата. Ее написала моя сестра, а я… я дала ей информацию.
Мейган нетерпеливо кивнула.
— Знаю. Это Тал рассказал Брану. Но ведь никакого вреда она не принесла. Боже мой, в ней же ничего такого нет. Конечно, Бран не любит распространяться о своем доме, но при желании кто угодно может узнать, что он живет здесь.
— Но ведь это был не кто угодно. — Наоми всхлипнула. — Это была я, и Бран велел мне убираться с глаз долой.
— Что за характер у него! — Мейган усадила девушку за стол. — А сейчас успокойся и выпей чаю.
Наоми перевела дыхание.
— Мейган, я только хочу, чтобы ты знала. Я сделала это не ради денег. — Она отчаянно замигала. — А из-за любви.
Мейган кивнула.
— К своей сестре. — Она протянула Наоми чашку. — А теперь будь хорошей девочкой и выпей чаю.
Наоми чуть не обожглась, залпом проглотив чай. Потом встала.
— Спасибо. Мне пора.
Мейган попыталась отговорить девушку, но Наоми была непреклонна в своем желании оказаться как можно дальше отсюда к тому времени, когда вернется Бран. Она наскоро обняла экономку, попросила не провожать ее и направилась к машине. Бросив прощальный грустный взгляд на дом, она включила зажигание и поехала с максимальной скоростью, на какой только осмеливалась ехать по крутой, извилистой дороге. Она чувствовала, что оставляет позади огромную часть себя.
В Лондон Наоми вернулась, проведя пару дней в Челтенхэме, со своими милыми, но не слишком тактичными родителями, от которых узнала, что Диана все-таки получила столь желанную должность, но вовсе не из-за статьи, а потому, что издатель «Кроникл» давно намеревался это сделать.
Эта новость окончательно добила девушку. Весь жаркий длинный понедельник Наоми провела, разбираясь со счетами, которые Руперт вечно умудрялся до невозможности запутать в ее отсутствие. Когда позже вечером они встретились с Дианой, Наоми была так подавлена и так сильно устала, что у нее просто не хватило сил надавать сестре тумаков, когда та с виноватым видом сообщила ей о своей новой работе. Только бросила на нее разъяренный взгляд.