— Э-э-э, — вот впервые вижу его таким неуверенным.
— Милорд, вы не могли бы убрать руку? — краснея, попросила я о самом насущном.
Он непонимающе нахмурился, а потом, шевельнув пальцами, в надежде определить нахождение упомянутых частей тела, резко выдернул руки из-под подола.
— Прости, — нет, точно покраснел. — Я… э… вчера.
Вот даже знать не хочу, о чем он сейчас подумал, и, прервав его неуклюжую попытку прояснить ситуацию, решила не мучить ни себя, ни его.
— Ваш волк вел себя весьма деликатно… — продолжение фразы «в отличие от вас» повисло в воздухе, но было очень громким.
Он мне не поверил, потому как я не могла сдержать волну жара, которая краснотой на щеках выдала мое лукавство.
— Э-э-э… — теперь уже я не знала, что сказать.
По-прежнему не освобождая меня от своего веса, он крепко о чем-то задумался. Наверное, пытался вспомнить о вчерашних событиях, так как периодически бросал взгляды то на меня, то на комнату. Уж не знаю, куда бы привели его мысли, но вдруг он насторожился и напрягся. Странное движение ушами. Которые, казалось, двигаются отдельно от головы, и резко развернулся к двери. Вот интересно, что он там услышал? Гадать мне долго не пришлось, так как в следующую минуту раздался громкий стук в дверь. Грей нахмурился еще больше, а потом одним движением оказался на ногах и двинулся к двери.
Он, что собирается вот так, полуголым, открыть рано утром дверь в моей спальне?! Да мне все равно, кто там пришел, мне не нравится его настрой. Он хоть представляет, как это будет выглядеть в глазах пришедшего. Ему-то все равно, он хозяин замка, и ему никто и слова не скажет, мне еще вчера было бы это безразлично, но не сегодня. Я только накануне стала официально дочерью Гая и уже с утра могу стать его позором. Нет. Ни за что.
Мысли о Гае меня подкинули с простыней, и я успела схватить Грея за штанины у самых дверей и упереться пятками в пол, не давая ему сделать последний шаг. Он недоуменно на меня посмотрел, но столкнувшись взглядом с паникой в моих глазах, остановился.
— Пожалуйста, — одними губами проговорила я.
Он недовольно поджал губы, а потом, наклонившись очень близко, так что его губы прикасались к моему уху, шепнул:
— Только сегодня.
И пока я пыталась осознать его последнюю фразу и понять, что он имеет в виду, говоря «сегодня», он, подхватив свою рубаху и перевязь с мечом, одним движением выпрыгнул в окно. Он что спятил? Мы на втором этаже!!! Кинувшись к окну, я перевесилась через подоконник, чтобы никого не увидеть. От Грея Вульфа и следа не осталось. Бешеный стук сердца стал слегка успокаиваться от мысли, что он оборотень, и это для него совсем не препятствие.
Стук в дверь повторился.
Сделав пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться, пошла открывать. Одно можно было сказать точно, это не Руфь. Кормилица не имеет привычки стучать и заходит всегда без предупреждения. Вот была бы картина…
Рывок на себя и я вновь чувствую себя крайне неловко. Неважно, что он хотел сказать и вообще, зачем пришел, один вздох и приветливая улыбка сползла с его лица.
— Локи? — и что можно сказать в такой ситуации?
Мы друг другу никто, и я никогда ему ничего не обещала, но быть застигнутой в такой ситуации неприятно, и даже неважно, кем именно. Просто в его случае это еще более неудобно. И как я могла забыть, что оборотни способны учуять себе подобных? А учитывая то, что я провела в обнимку всю ночь с Греем, от меня не пахнет, а разит зверем за милю. Зато как упорно старалась его остановить, ничего удивительного, что он с таким недоумением на меня смотрел, он в отличие от меня сразу понял, что его здесь пребывание не скрыть. И раз уж я так настаивала, дал мне возможность самой расхлебывать кашу, которую заварил его волк.
Локи, тем временем, стиснув зубы и хмуро сведя брови, сверлил что-то за моей спиной. Невольно обернувшись через плечо, уперлась взглядом в расстеленную постель. Вот черт, лучше бы Гай пришел. Он бы сначала спросил, и только потом делал выводы.
На мой мысленный зов отозвались, и из-за поворота коридора показался отец. Он даже замер от неожиданности, застав меня с Локи на пороге моей комнаты.
— Локи, что ты тут делаешь? — недовольный Гай это не для слабонервных.
Его шаги стали плавнее, желваки на лице заходили ходуном, руки сжались в кулаки. Похоже, инстинкт защитника у него зашкаливает не на шутку. Наверное, я все же поторопилась, решив, что он всегда готов на разумные переговоры.
— Он только что пришел, — шаг вперед, и я стою между хмурым Локи и злым Гаем.
— Ему было сказано, не приближаться к тебе.
У Гая даже глаза блеснули, отчего стало совсем уж тревожно. Приблизившись на шаг ближе, я положила ему руку на грудь и напряглась еще больше. Под моими пальцами четко ощущалась вибрация и гул волка. Гай перевел взгляд на меня и повел носом. Черт!
— Кхм, — вопросительно задранная бровь заставила меня покраснеть.
— Ну, что ты Гай, неужели ничего не скажешь? — насмешливо спросил Локи, облокотившись спиной о каменную стену и сложив руки перед собой.
— Скажу. Обязательно скажу, и тебе в том числе, — накрыв мою руку своей ладонью, Гай ее погладил успокаивающе.
Локи, оттолкнувшись от стены, сделал шаг в нашу сторону и чуть ли во весь голос, крикнул:
— Я не отступлю.
— Локи ты уже проиграл. И итог от тебя не зависел с самого начала.
— Гай, — глаза Локи напоминали взгляд побитой собаки, — Я не могу отступить и буду рядом, пока есть хоть один шанс.
— Мы оба знаем, что его нет, — Отец уже не злился.
— Не хочу в это верить, — напоследок отрезал Локи и, пройдя мимо нас, ушел.
Я тяжело сглотнула, боясь поднимать глаза.
— На пару слов, — Гай взял меня за руку и завел в комнату.
Я, неловко потоптавшись у порога, прошла и села на смятые простыни.
— Я…
— Грей тебя обидел?
Я удивилась вопросу, он же сам говорил, что волки очень трепетно относятся к женщинам, и никто и никогда не посмеет оскорбить ни одну из них ни словом, ни делом. Недоумение, написанное на моем лице большими буквами, было считано Гаем сразу.
— Нет, я не думаю, что он мог сделать что-то плохое специально, но его волк слишком своенравный.
— Его волк вчера пришел, чтобы выспаться, — нервно хихикнула я.
У Гая вытянулось лицо.
— Не понял.
— Ну, понимаешь, пришел, улегся и уснул, — посвящать отца в ненужные ему подробности не стала.
— А Грей что? — уловил суть проблему Гай.
— Проснувшись утром, очень удивился.
Седой оборотень разразился громогласным смехом. А я сидела и радовалась, пусть лучше смеется, чем злится. Все еще насмешливо скалясь, он присел рядом и, положив руку на плечо, спросил:
— Не испугалась?
— Немного, — призналась я.
Врать ему совершенно не хотелось, а сказать, что я совсем не испытала страха при появлении волка лорда Вульфа, было бы ложью.
— Больше не бойся, теперь он уже не сможет отрицать очевидное.
— Что?
— А то, что его волк, похоже, определился с выбором. Он никогда не сможет сделать тебе плохо или больно. Но я хочу, чтобы ты знала: заставить тебя он тоже не имеет права, и если ты решишь ему отказать, ты всегда можешь это сделать. А я буду на твоей стороне, и ему сначала придется переступить через мой труп, прежде чем добраться до тебя в случае твоего нежелания.
— Я его совсем не знаю.
Обняв отца, я вжалась лицом в его широкую теплую грудь. Я еще не знала, как ко всему этому относиться. Грей Вульф мне нравился. Но готова ли я к тому, о чем говорит Гай?
— Тебе необязательно принимать решение сейчас, — Гай, как всегда, очень тонко прочувствовал мое состояние. — У тебя все время мира, я сам за этим прослежу.
И он следил, как и обещал. Вот только он не мог быть рядом каждую минуту…
Глава 20
Покой. Как давно я не ощущал такого спокойствия и довольства. Рай. Мне снилось, что так давно желанные глаза уже мои. Мне снилось, что мне удалось дотянуться до мечты и завладеть ею. Мне снилось, что все желаемое у меня в руках. Под пальцами нежный теплый шелк, под щекой мягкость, и вокруг запах эдема. Выныривать из этого блаженства не хотелось, и даже подсказывающая мне интуиция, что все не так просто, не сильно старалась привести меня в чувство.
Хотелось сполна насладиться моментом и, позволив себе это, не сразу понял, что реальность уже вторглась в мои владения и все же придется считаться с ней.
Ромашка. Конечно, Ромашка, кто же еще может подарить нам с волком такое единство и покой. Как можно было не замечать всех тех тревожных колокольчиков? Как можно было сразу не понять, что мир изменил свои законы ради того, чтобы она оказалась в моих руках? Вопреки всему Рома незаметно прокралась под кожу и проникла в кровь. Она стала частью меня еще до того, как понимание этого настигло мое сознание. Как бы волк не старался приберечь для себя удовольствие единолично владеть этим знанием, появление ее в моей жизни было неизбежно.
А сейчас я имел неожиданно подаренную зверем возможность приблизиться к желанному чуду. Все случилось немного неловко, но оттого не менее волнительно. Маленькая, тоненькая, хрупкая, но такая гладкая, бархатистая, мягкая и такая желанная. Не смог отказать себе в удовольствии потереться о ее кожу, чтобы ее аромат как можно дольше оставался со мной.
Волк дернулся и зарычал раньше, чем я расслышал и учуял приближение другого зверя. Слишком близко он находится от Ромашки и слишком настойчиво ведет себя в отношении моей женщины. Разумом я понимал, что он не виноват в своих чувствах, но ни один из нас не позволит отнять Рому: ни я, ни волк. Нам с Локи придется это решить сейчас, пока упоенный подаренным утром волк способен адекватно воспринимать происходящее.
Вот только вмешательства Ромы я никак не ожидал. От недовольства избавило лишь то, что я был уверен, она не может знать, кто за дверью. Стесняется. Девочка даже не осознает, что ее попытка оттянуть неизбежное ни к чему не приведет, ведь я прилично наследил и в комнате, и на ней самой. Любой оборотень в замке еще несколько часов будет чувствовать мой запах на ее коже и волосах. Эта мысль доставляла удовольствие зверю, который урчал и уже думать забыл о Локи.