Вы пишите, что надо очень не любить Россию, чтобы думать, что Даль мог быть автором такой стряпни. Бесспорно и то, что для этого надо совершенно не чувствовать и не любить русский язык. Это прямо приложимо к Панченко.
Вы очень правильно ставите вопрос, почему в свое время в это «Розыскание» оказался так сильно вовлечен лично министр Перовский. Нужны особые архивные поиски, чтобы пытаться найти ответ, но меня, честно говоря, это мало колышет. Моя цель — показать, что имя Даля притянуто без всяких оснований, а потому все публикации «Записки» под его именем — подделка. Кто ее на самом деле писал, Скрипицын, Перовский или еще кто‐то, не так существенно.
Ладно, эта тема ужасно мне надоела, а Вам и подавно она должна быть неинтересна. Меня все это бесит еще потому, что из‐за этого тормозится моя работа над очерком об Ухтомском и Меркулове[148], который сильно разрастается и — отодвигает работу над Вавиловым. Так что я очень хорошо понимаю Ваши слова о гонке со временем, которую выиграть невозможно.
У нас вовсю идет предвыборная кампания, мы очень опасаемся, что Обама будет переизбран, и каких дров он нарубит в следующие четыре года, страшно подумать. Он уже загнал богатейшую страну мира в долговую яму, из которой ей не выбраться за пятьдесят лет, число «бедных» под его мудрым руководством удвоилось, средний класс потерял уверенность в завтрашнем дне и т. д. Он натравливает плебс на богатых, все глубже запускает руку в пенсионный (и медицинский для пенсионеров) фонд. Но его популистские лозунги популярны, а у республиканцев не видно сильного кандидата, который мог бы ему противостоять. Но до ноября еще далеко, так что остается надеяться.
Кажется, аналогичная ситуация в России. Сегодня посмотрел дебаты между Никитой Михалковым, как представителем Путина, и Ириной Прохоровой, как представителем Прохорова[149], длились они целый час, но я досмотрел до конца. Прохорова выглядела гораздо ярче и напористее, но что это за дебаты между «представителями», а не самими кандидатами?
Желаю здоровья, успеха, удач!
Ваш С. Р.
Семен Резник
Даль или не Даль — гамлетовский вопрос или арифметика?[150]
…Приписывая мне селективное цитирование источников, А. А. Панченко забывает посмотреть в зеркало. Напомню, что в его работе об отражении кровавого навета в русской литературе множество ссылок на источники, но нет ни одного упоминания ключевых для этой темы работ В. Г. Короленко. Трактуя о Деле Бейлиса, он «забывает» не только про Короленко, но про труды В. Д. Набокова, В. Д. Бонч‐Бруевича, воспоминания адвоката О. Грузенберга, П. Н. Милюкова, даже на трехтомную стенограмму процесса у него нет ни одной ссылки. Задним числом автор «объяснил», что‐де писал только о периоде, предшествовавшем появлению романа Достоевского «Братья Карамазовы». Если бы так, то, во‐первых, это было бы оговорено в самой статье, а, во‐вторых, не было бы смысла вообще упоминать ни о деле Бейлиса, ни о Мултанском деле 1890‐х годов, в котором выдающуюся роль сыграл тот же Короленко, ни о «Записке о ритуальных убийствах» под именем Даля, ибо его имя было пристегнуто к «Записке» только в 1913 году. Ведь первоначально, в 1844 году, она появилась без имени автора, в виде закрытого ведомственного документа; а фактом литературного процесса могла стать с 1878 года, когда была переиздана под именем Скрипицына. Причем же здесь Даль?
Впрочем, селективный подход характерен для «докарамазовской» части статьи А. А. Панченко так же, как и для «послекарамазовской». Так, в ней ни словом не упомянута драма молодого Лермонтова «Испанцы», написанная под влиянием Велижского дела. Не упомянуто и такое незаурядное произведение историко‐публицистической литературы, как Записка адмирала Мордвинова по тому же Велижскому делу, поставившая в нем точку. Не упомянуты и опубликованные материалы Государственного совета по этому делу, хотя этими материалами пользовался автор «Розыскания». Классический труд Д. А. Хвольсона «О некоторых средневековых обвинениях против евреев» автору статьи знаком только в издании 1861 года, хотя ученый еще 20 лет продолжал разрабатывать эту тему и переиздал книгу в удвоенном объеме в 1880 году. Д. А. Хвольсон — выдающийся историк, семитолог, гебраист, профессор Духовной академии, член‐корреспондент императорской Академии Наук, крупнейший знаток истории иудаизма и христианства, лучший знаток истории Кровавого навета.
Первый исследователь авторства «Записки о ритуальных убийствах» Ю. И. Гессен держал в руках список трудов Даля, составленный им самим по просьбе известного литературоведа Я. К. Грота. В списке не было «Розыскания о убиении…», но А. А. Панченко этот важный для его темы факт селективно проигнорировал…
…Я понимал, что мои очерки не остановят новых изданий «Записки Даля», ибо на такую продукцию в России (и не только) имеется устойчивый спрос. Но то, что «Розыскание», без всяких оговорок, войдет в Собрание сочинений Даля на сайте Петрозаводского университета, что ссылки на него появятся в трудах, претендующих на научность, я не ожидал. Но они появились, например, в трудах А. А. Панченко. В его работе «Христовщина и скопчество в историко‐культурном контексте», изданной в 2002 году и переизданной в 2004, сказано:
«В XVIII–XIX вв. обвинения евреев в ритуальном убийстве преимущественно сохранялись в Польше и на западных окраинах восточнославянского ареала» и дана сноска № 241: «Даль В. И. Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их // Кровь в верованиях и суевериях человечества. С. 402–413». В той же книге, в сноске № 246, он сообщил о содержании этого источника: «в „Розыскании…“ используются отечественные и западные публикации XVII‐XIX вв., а также следственные материалы по велижскому делу». Тут же «справедливости ради» отмечено: «Ю. Гессен полагал, что „Розыскание…“ написано не Далем», но, не переводя дыхания, заявлено: «аргументы Гессена нельзя признать достаточно вескими»[151].
«Справедливости ради» А. А. Панченко не упомянул, что авторство Даля никем и никогда не было доказано — ни до, ни после Гессена. Не сказано в его книге и о том, что «Розыскание» — компиляция недоучившегося дилетанта, как он характеризует этот опус теперь. Да и странно было бы опираться на такую компиляцию как на солидный источник историконаучных сведений.
Как я писал выше, доказывать авторство Даля должны те, кто ему это авторство приписывает; пока не доказано, он не автор. Однако, «специалисты», вспоминающие о справедливости, когда это им выгодно, и забывающие о ней, если не выгодно, встречаются в научном мире не реже, чем в любой сфере жизни. Поэтому я решил заново подойти к проблеме авторства Даля: с позиций презумпции виновности. Для этого надо было сопоставить текст «Розыскания» с произведением Даля, сходным по жанру и близким по времени и целям написания. К счастью, такое произведение есть. Это «Исследование о скопческой ереси», написанное в том же 1844 году по заданию того же министра внутренних дел Л. А. Перовского.
Но, прежде чем говорить о результатах сопоставления этих двух текстов, я должен сделать небольшое отступление.
В 2000 году в Москве некий А. Сидорченко выпустил книгу, в которую включил работу под названием «Евреи в СССР и будущей России». Она была датирована 1965–1968 годами, а авторство приписано А. И. Солженицыну. Газета «Московские новости» взяла интервью у Солженицына, в котором эта публикация была названа «фальсификацией», «провокацией» и «выходкой психически больного человека». Три года спустя, после появления второго тома книги «Двести лет вместе», я детально сопоставил тексты и показал (without reasonable doubt!), что Солженицын был автором обеих работ[152].
Вернемся к нашей теме. 1844 год. Допустим, что Даль, по заданию министра Перовского, пишет две сходные «сектоведческие» (по определению А. Панченко, но об этом ниже) работы.
Сравнительный текстологический анализ показал, что между «Исследованием» и «Розысканием» нет ничего общего. Различия в стиле, подходе, в широте кругозора, способе мышления, в степени добросовестности авторов оказались куда более разительными, чем я ожидал. Вопрос был решен вполне однозначно, without reasonable doubt: коль скоро Даль был автором «Исследования о скопческой ереси», он не мог быть автором «Розыскания о убиении евреями христианских младенцев».
На этом можно было бы поставить точку. Но поскольку есть люди, которым нужно, чтобы дважды два не равнялось четырем, я не стал жалеть патронов и решил произвести контрольный выстрел. Это оказалось возможным благодаря тому, что на портале филфака Петрозаводского университета «Словарь» Даля был снабжен особым аппаратом поиска, который позволял отыскивать слова не только по заголовкам статей, но во всей его толще. Это касается любого слова, вводимого в поисковую систему.
Сопоставление показало, что из «Исследования о скопческой ереси» в «Словарь» Даля вошли целые пласты текста. Достаточно было посмотреть статьи ЕРЕСЬ, РАСКАЛЫВАТЬ, БЕСПОПОВЩИНА, СКОПИТЬ, чтобы в этом убедиться. А вот на убиение евреями христианских младенцев в «Словаре» не отыскалось ни одного хотя бы косвенного намека. А, например, слово СИНАГОГА в «Словаре» имеет два значения: «молитвенный дом евреев, жидовская молельня» и «совокупность ученых раввинов, их толкование и учение»; тогда как в «Розыскании» оно употребляется в третьем значении: дом учения, школа. Даль этого значения не знал! Таким же образом «Словарь» был прочесан по таким словам, как ЕВРЕИ, ЖИДЫ, РАВВИН, ТАЛМУД, КАББАЛИСТИКА, МАЦА и по ряду других.
Автор предисловия к моей книге «Запятнанный Даль» профессор Санкт‐Петербургского Университета, доктор исторических наук С. Л. Фирсов констатировал: «Только в этой работе впервые проведен сравнительный филологический и исторический анализ текстов и безусловно доказана непричастность писателя [В. И. Даля] к „ритуальному“ творчеству»